Зависимость?

С того момента, как ушёл Хованский прошло дней пять от силы, и Гоша должен был забыть тот злополучный момент как страшный сон. Но он до сих пор помнит, помнит всё, что было там, в коридоре. И это мучает его, порой не давая уснуть. — Ну что, уходишь, Хован? - прикрикнул холерик так, что его еле заметно дрогнувший голос разнёсся точно оглушительным эхо по узкому коридору, давая по ушам. Как ошпаренный «псих» выскочил из кабинета в догонку за своим врагом №1. Словно забыл что-то отдать ему, или сказать, пока мужчина не скрылся за дверьми больницы навсегда. Но вроде всё уже было сказано минут двадцать назад, разве нет? — Да-а, чувак, что-то не так? Или уже соскучился по мне? - усмехнулся кудрявый и шепелявый мужчина, который до этого секунд тридцать молчал, явно не ожидая такого выпада со стороны Гоши. По плану было уйти и закончить весь этот цирк, ведь сеансы у липового психолога не помогали от слова совсем. Вспышки гнева продолжались, а выпускать пар из раза в раз и трать деньги в никуда? Алкоголик попросту не видел смысла в дальнейшем. Покричать и дома можно, причём бесплатно! А Доктор ничем от стены не отличался, когда ему излагаешь свою проблему. — Чт- ещё чего, в твоих мечтах! скатертью дорожка! - запнувшись, холерик будто пытался неосознанно продолжить разговор, словно не хотел чтобы Хованский уходил, хоть сам отрицал подобные мысли, мол: пусть проваливает! Только на руку. Хотя, всё же без тех вечных словесных перепалок будет как-то...скучно? О не-е-ет! Ещё чего, и так этот алкоголик достаточно нервов попил бедному «психу», вот и пусть теперь шурует пить уже своё дешёвое шампанское! Мужчины стояли от силы в пятнадцати шагах друг от друга, а в воздухе оставалось почти ощутимое напряжение. Словно проведи пальцем в пространстве, и ты почувствуешь его, скомкай словно лист бумаги - и у тебя получится. И, наверное, стояли бы так и дальше, пока Юра устало и как-то радостно не вздохнув, уже всем корпусом повернулся к Гоше, преодолев это мизерное расстояние между ними, остановившись рядом, почти впритык, можно сказать. Хован мельком глянул через плечо «психу», проверив не смотрит ли кто, и было чисто, док остался ждать в кабинете предоставив разобраться во всем им двоим. Взяв белый, исполосованный красными линиями галстук холерика в ладонь, Юра притянул того ещё ближе(хотя куда там ещё!), оставив почти невесомый, но такой ощутимый и живой поцелуй на чужих губах, оставшийся на них лёгким вкусом того самого дешёвого шампанского и сигарет «Винстон». Юра точно перед приходом сюда скурил ни одно такое табачное изделие. Гоша оцепенел, смотря прямо в глаза напротив. — Мне тоже будет не хватать тебя, «псих». Может быть. - как-то тоскливо, не упустив момента съязвить в конце, тихо проговорил Хова, будто сейчас их подслушивает куча людей, жаждущих узнать о чем же он говорит. Это был, наверное, самый странный выпад из тех совершенных Юрием за все двадцать пять лет, которые он помнит. Это нельзя назвать чем-то романтическим, нельзя назвать чем-то дружеским, ведь ни того ни другого Юра, кажется, не испытавал к холерику. Тогда, что же это было? Это - своеобразное "прощай" подаренное Хованским, хоть и причудливое, без подтекстов и прочего, просто чтобы лучше запомнится в голове у этого чокнутого, а ещё наверное чтобы потешить так своё непомерное эго. После алкоголик лишь улыбнулся, поспешно выйдя из здания. Красная, массивная дверь захлопнулась в дали, отдавшись в ушах Гоши точно громом, который привел того в чувство. Выражение лица мужчины было очень интересным. Смесь лёгкого смущения, злости и смятения одновременно. "Что это, мать вашу, сейчас было!?" Только пронеслось в голове у «психа», который так и остался стоять уже в пустом коридоре, смотря на поворот, за который зашёл Хованский, словно ожидая, что этот придурок вернётся и нормально объяснит ему, зачем он это сделал и что это вообще значит? А на губах всё ещё остался привкус табака, и даже потерев тыльной стороной ладони, от него не вышло так быстро избавиться. Это всё. Теперь, всё будет хорошо. График походов наконец нормализуется, настанет конец всем стычкам, редким дракам и перепалкам. И плевать, что в большей части случаев с кулаками лез холерик. Теперь настал конец его хоть и короткой, но истории с Юрием. Настал конец его головным болям. Но почему на душе так пусто? Словно что-то упало на дно желудка. Осело в мозгу серой, сгущающей краски пеленой, не давая нормально мыслить. Словно оторвали кусочек чего-то важного от психа, и не хотят возвращать. А может псих сам не хочет, чтобы ему возвращали эту частицу?