The lamb's thirst

Первые несколько дней Рей ведет себя так, будто ее ничего не беспокоит, будто его присутствие здесь отныне не является значительным изменением в ее жизни - а Соло ведет себя так, будто не знает, что она постоянно наблюдает за ним. Она полагает, что он должен догадываться, ведь она не так уж и незаметна. И продолжает обходить станцию, чтобы просто взглянуть на него. Здесь, кроме них, ничего нет, и нечем заняться, так что у нее действительно нет возможности быть незаметной. Не говоря уже о том, что вокруг настолько тихо, что он легко ее слышит, хотя его хижина находится не так уж близко к станции. Она ходит туда-сюда между станцией и своей личной комнатой - правой, рядом с двумя другими, которые принадлежали Зуи и Джулио, – чтобы посмотреть, встал ли он уже или готовится к походу в лес, надев ботинки, которые оставляет на ночь у хижины, или наблюдает за ягненком, когда позволяет ему прыгать на своих слабых ножках в первые часы дня, когда солнце едва выглядывает, а небо еще темное. Тем не менее, ей удается поверить, что ей все равно, когда он уходит ночью, и она не видит его целый день. Поначалу она смущается, когда он ловит ее взгляд, и пытается изобразить занятость – таскает случайные вещи, ящики с банками из одной точки в другую, как будто их вообще нужно передвигать, – но очень скоро перестает тратить энергию на то, что его явно не обманывает. Поэтому ранним утром она садится за станцией, а не перед ней, чтобы посмотреть, когда он встанет и когда выйдет, не пытаясь скрыть, что ждала именно этого –хотя и не особенно этим гордится, – затем просто складывает кресло и возвращается к передней части станции. Ей совершенно ясно, что он не хочет иметь с ней ничего общего, и поэтому она может наблюдать за ним издалека, но все равно держится от подальше – несмотря на то, как отчаянно она нуждается даже в малейшем взаимодействие. Рей пытается найти утешение в том, что он, вероятно, и так не очень разговорчивый человек. Не о чем жалеть. И все же она не может подавить свое любопытство. Она хочет знать, как выглядит его хижина изнутри. Она предполагает, что он ходит в лес, помимо всего прочего, чтобы помыться, но, возможно, там есть душ: в ее комнате он есть. Его хижина довольно маленькая, но все равно больше, чем ее. Но она просто молчит. Смотрит, как он заботится об этом ягненке. Ей немного обидно, что ягненок получает больше внимания, чем она когда-либо в своей жизни. И это осознание не заставляет её сходить с ума по этому животному. Тем не менее, именно он нарушает тишину. Сейчас середина дня, и она снова дремлет на своем кресле, рот слегка приоткрыт, голова чуть откинута назад – жара не дает ей полностью заснуть. Вокруг, как обычно, царит полная тишина, и все же она почему-то с трудом открывает глаза – и вскакивает, увидев его, стоящего в десяти футах от нее. Соло пристально смотрит на нее, уперев руки в бока. Она выпрямляется и смотрит на него немигающим взглядом. — Где они...? Он выглядит таким равнодушным, что она действительно думает, что это конец предложения, и смотрит на него как на сумасшедшего. Но остальное приходит чуть погодя: — ...другие стражи? Она откидывается на спинку стула. — Однго перевели. Другая повесилась. Она не хотела быть такой резкой. Пока слова не вырвались наружу, она не задумывалась о том, что не умеет разговаривать с людьми как нормальный человек. Рядом с Джулио, который постоянно шутил о мертвецах, и Зуи, которая вообще не разговаривала, она была самой нормальной. Но выражение лица Соло заставляет ее пересмотреть свое мнение. Она ерзает на стуле. Да пошел он. Но потом он оставляет ее там, не подозревая, что разблокировал в ней что-то очень нуждающееся, сильное и странное, поскольку вскоре она начинает приходить к нему без приглашения. Она пытается воздержаться от вопросов. Старается изо всех сил. Но обычно ей это не удается. Ходил ли он в лес? Да. Есть ли там река. Да. Встречал ли он там людей. Нет. По крайней мере, в большинстве случаев она старается задавать вопросы "да" или "нет". Надеюсь, что он это ценит. Тем временем Соло ведет себя так, как будто ожидал этого с самого начала, будто это вполне естественно, что она приходит к нему. С другой стороны, он никогда не спрашивает ее ни о чем. Она очень неоднозначно к этому относится. Она знает, что ей нечего рассказать интересного, и он, должно быть, каким-то образом это чувствует, но все же это было бы приятным поворотом в ее жизни, если бы хоть кому-то было не наплевать на неё, для разнообразия. В конце концов, Рей приходится напомнить себе, что она все-таки Страж. У всех Стражей одни и те же печальные истории. Никому, блять, нет дела. Она задает ему несколько вопросов за раз, а затем всегда внезапно уходит, прежде чем он успевает её отшить. Однажды вечером он сидит снаружи, прислонившись спиной к деревянной стене своей хижины, и рассеянно крутит рукоятку динамо-лампы. Неподалеку от него ягненок неуклюже бегает неровными кругами. Без какого-либо вступления или даже приветствия она спрашивает: — Это твоя каюта? — Да. — Ты жил здесь раньше? — Да. Она приготовила для него еще очень много вопросов, но ее прерывают, потому что ягненок начинает нервничать и спотыкаться об ее ноги. Она дает ему пинка и он потрясенный летит к Соло. Его глаза при этом слегка расширяются. Она напрягается. Жалкое извинение застревает у нее в горле. Соло встает, и она замирает в недоумении, когда он не замахивается на нее рукой. Вместо этого он поднимает ягненка и крепко целует его в шею, как бабушка целует внука, а потом опускает обратно на землю, где он будет делать свои чертовы круги. Это еще хуже. Она чувствует себя маленьким ребёнком и ей хочется снова пнуть ягненка. Это также заставляет ее обижаться на него. Поэтому она уходит внезапно, не сказав ни слова, как часто делала до этого. На следующий день она клянется, что больше ни за что не станет с ним разговаривать. Но он полон сюрпризов, потому что, когда в тот же день собирается идти в лес со своей спортивной сумкой на плече, а она упрямо смотрит на дорогу, он останавливается, проходя мимо нее, и со всей непринужденностью в мире говорит ей: — Я вернусь до захода солнца. Как будто он ее сын, или ее муж, или что-то в этом роде. Не говоря больше ни слова, он поворачивается, чтобы уйти. Ягненок бежит за ним. Рей хочет ответить, что ей все равно, но потом боится, что он действительно может не сделать этого снова, если она ему это скажет. Поэтому она и не говорит. И, конечно же, это стало началом новой привычки. — Я вернусь до полудня. — Я вернусь завтра. — Я вернусь сегодня вечером. Наблюдая за тем, как он идет в сторону леса, уголки её губ слегка опускаются, ей кажется, что это всего лишь зависть, поскольку он может свободно ходить туда, что отчасти правда. В один из вечеров, когда Соло возвращается, Рей слишком быстро встает с кресла и на секунду замирает, так как становится ясно, что она его ждала. Она произносит едва слышно: — Хочешь сыграть в игру? Он останавливается и поворачивается к ней. Она прочищает горло. — Это просто чтобы скоротать время. Только произнеся это вслух, она понимает, что только ей одной здесь нужно скоротать время. Он, кажется, вполне доволен своим положением. И все же он спрашивает: — Что за игра? Она подходит к нему, изо всех сил стараясь не показаться слишком нетерпеливой. Рей никогда не замечала, что от него пахет дымом. Он разводил костер? Она сжимает кулак с поднятым мизинцем, показывая ему: — Мышь...; — затем она поднимает указательный: — ...съедает червяка...,— затем соединяет большой палец с кончиками других пальцев: — ...червяк съедает птицу..., — и, наконец, снова сжимает кулак с поднятым вверх мизинцем: — ...а птичка съедает мышку. Она все время играла в эту игру с Джулио. В этот момент она поднимает на него глаза и замечает, как уголки его рта подрагивают от улыбки, когда он внимательно наблюдает за ней. Ее голос становится немного неуверенным. — Ты ... Ты каждый раз выбираешь животное. Затем он произносит: — Мы ведем счет? Она качает головой: — Нет необходимости, нет. Победитель каждого раунда получает возможность ударить другого в плечо… Он недоверчиво фыркает, но она просто верит, что его это забавляет, не обращая внимания на то, что в данный момент он уверен, что она шутит. — ...и тот, кто первым не выдержит, тот проиграл. Теперь он совсем не улыбается. Он действительно смотрит на нее так, будто пытается разобраться в ней, и опять же, это Рей поймёт позднее, потому что в данный момент она понимает его совершенно неправильно, немного хвастаясь: — Не дай себя обмануть моим небольшим телосложением, я не отступлю легко. Большинство мужчин, с которыми я играла в эту игру, сдались раньше меня. Если ты достаточно смелый, мы не прекратим игру, пока наши руки не посинеют. Она действительно говорит это так, словно дает обещание. Взглянув на него внимательно, она едва успевает заметить, что его это не забавляет, как он шепчет с болезненным выражением лица, словно не может удержаться от того, чтобы правда не слетела с его губ: — ...это глупо. Ее лицо медленно опускается. По тому, как он сглатывает, она сразу понимает, что он сожалеет о своих словах. К несчастью для Соло, у него нет монополии на то, чтобы говорить, не подумав. Она бормочет это, но в вечерней тишине он слышит кристально ясно: — Что... ты думаешь, что сам производишь впечатление гениального человека? — Она смотрит себе под ноги и добавляет еще ниже: — ...потому что я говорю тебе: это не так. Ты даже двух слов подряд сказать не можешь. Проходит несколько мгновений молчания, прежде чем она осмеливается снова посмотреть на него. Только чтобы тут же отвести взгляд. Официально, она не хочет больше видеть это выражение на его лице. Она чувствует себя несчастной. И все же она ничего не говорит, пока он медленно поднимает свою сумку и уходит от нее. Теперь у нее есть еще одна причина не спать по ночам. На следующий день она видит, как он уходит в лес. Соло не замедляет шага, проходя мимо нее, не смотрит на нее. Он не говорит ей, когда вернется. У нее есть все время в мире, чтобы жалеть себя, пока он не вернется, а когда он возвращается, она оборонительно игнорирует его в ответ, лишь краем глаза наблюдая за его уходом, когда он поворачивается к ней спиной. Той ночью она сидит на своем кресле до самого закате вместо того, чтобы отправиться прямиком в свою комнату. Лунный свет позволяет ей видеть все более или менее ясно. Она остается на месте. Ждёт, когда боль утихнет, или что-то в этом роде Она уже собирается встать, когда слышит приближающиеся по грязи шаги, и поворачивает голову. Ягненок остановился в нескольких футах от неё. И смотрит прямо ей в глаза. Эта существо становится все смелее и смелее. Она терзает в кресле, и ягненок вздрагивает. Но не уходит. Рей ждет, пока он что-нибудь сделает, что угодно, однако он просто стоит там. По необходимой для себя причине, она берет флягу у своих ног и трясет. В ней осталось немного воды. Затем она выливает ее в пепельницу, которая оставалась чистой и пустой с момента перевода Джулио, и подталкивает ее к ягненку. Она определенно удивлена, увидев, что ягненок подходит прямо к ней и пьет. Возможно, для такого молодого животного это ничего не значит, но сама она не стала бы никому так доверять. Особенно тому, кто ее пнул. Она не может оторвать от него глаз, слегка расслабляясь под звук того, как он пьёт. Пока не слышит гораздо более тяжелые шаги, медленно приближающиеся в ночи. Все ее тело напрягается. Она мгновенно смотрит в другую сторону, а руки сжимают подлокотник кресла. Шаги становятся всё ближе и ближе, пока не останавливаются. Вероятно, Соло всего в нескольких футах от нее. Ягненок невозмутим, и не перестает лакать. Рей думает, что он просто возьмет ягненка и уйдет, но он этого не делает. Он терпеливо ждет, пока ягненок закончит пить воду. Когда ягненок перестает лакать воду, она слышит, как два тяжелых шага приближаются, пока они, наконец, не начинают медленно удаляться. Она снова смотрит на пепельницу. Ягненка больше нет. Она моргает несколько раз, чтобы глаза не жгло слишком сильно, и это отступает. Около полудня следующего дня ее веки тяжелеют. Без всякой причины она борется с этим, пытается держать глаза открытыми. Пока они не распахиваются, когда Рей снова слышит те же шаги, приближающиеся к станции. Она поспешно отводит взгляд в сторону дороги. Она ожидает, что он просто пойдет в лес, как и накануне, но слышит, как он снова останавливается. Она медленно поворачивает голову в его сторону, ее сердце колотится, задаваясь вопросом, не пришел ли он все-таки ударить ее. Соло смотрит вниз, хмурясь, с сумкой на плече. Он сглатывает, прежде чем сможет, наконец, сформулировать: — Я… я вернусь до захода солнца. Не говоря больше ни слова, он поворачивается и идет в сторону леса, ягненок идет за ним по пятам. Она смотрит, как он уходит. С ее груди только что свалился груз.