Великолепный век. Шехзаде Джихангир.

Джихангир встретил свою мать у подъездной аллеи с удивлением. Он помог Хюррем-султан выйти из кареты и спросил: - Валиде, что-то случилось? Почему вы приехали без предупреждения? И кто все эти девушки рядом с вами? Настала очередь Хюррем хмуриться и удивляться: - Что значит без предупреждения, сынок? Разве Гюльбахар не писала мне письмо по твоей просьбе? В письме говорилось, что ты хотел бы пополнить гарем, и я решила приехать с девушками, чтобы лично убедиться, что у вас всё в порядке. - Мы не писали никакого письма, матушка, но не стоять же нам на улице. Пройдёмте во дворец. Слуги быстро приготовят вам комнату, а вы пока сходите в хаммам и отдохните с дороги. За ужином мы с вами обо всём поговорим. Джихангир догадывался, что Махидевран-султан, видимо, решила таким образом внести смуту в его спокойную размеренную жизнь. - Скорее всего, это не последняя подлость с её стороны, - подумал он, пока они с Хюррем-султан шли во дворец. - Нужно избавиться от этих девушек, кто-то из них вполне может оказаться шпионкой Махидевран-султан. Хюррем сходила в хаммам и, переодевшись, присоединилась к Джихангиру и Гюльбахар в покоях сына, где уже был накрыт стол и ждали только её. - Лев мой, как у вас дела здесь? Что это за история с поддельным письмом, как ты думаешь? Хюррем не любила ходить вокруг да около, поэтому напрямую спросила у сына то, что её волновало. Джихангир знал, что валиде можно доверять и что она не расскажет ни о чём отцу, поэтому решил рассказать обо всём. Услышав историю про Ахмеда, Хюррем нахмурилась. - Махидевран совсем спятила? Неужели она надеется, что подобные выходки сойдут ей с рук? Она совсем не думает о Мустафе. Ведь первым делом пострадает именно он. - Валиде, помните, вы пообещали ни о чём не рассказывать повелителю. Если он узнает обо всём, то Мустафу могут казнить, я не хочу, чтобы его кровь была на моих руках. - Конечно же, я ничего не скажу ему, сынок, но Махидевран должна поплатиться сполна, иначе она продолжит строить козни. - Возможно, вы и правы. Я написал ей письмо, в котором предупредил, что всё расскажу повелителю, если подобное повторится. Однако, ей мало моего предупреждения, она решила напакостить таким образом, внести разлад в мой гарем. Возможно, среди девушек есть её шпионка. - Я подумала об этом, Джихангир. Но я лично их отбирала, вряд ли шпионка может быть среди них, а вот среди ваших слуг или других девушек из гарема вполне возможно. Ведь каким-то образом на письме оказалась твоя печать, Джихангир. - Что ж, в таком случае нужно сменить всех слуг и служанок. Оставить только самых верных. - Я могу поручиться только за Нису-хатун и Гюля-агу. Честно говоря, любого можно купить, и даже их, но всё же они много лет служили мне верой и правдой, и поэтому в них я уверена. - Заменить их нужно аккуратно, чтобы не вызвать подозрений, - сказала Гюльбахар-хатун. - Ты права, дорогая, так и сделаем. Выбери тех, кого, по-твоему мнению, нужно заменить в первую очередь. - Шехзаде мой, я бы выдала девушек замуж за пашей в первую очередь, если вы, конечно, не желаете никого из них позвать на хальвет, - не поднимая глаз, сказала Гюльбахар. - И дело не в ревности, а в том, что это самый благовидный предлог, чтобы избавиться от них. К тому же каждой в приданое можно дать одну или двух служанок и евнуха. Таким образом, большая часть слуг будет заменена как будто по необходимости. Хюррем улыбнулась: - Прекрасная идея, Гюльбахар, жаль, что мой Сулейман не прислушался ко мне в своё время. Тогда не было бы в нашей жизни Фирузе-хатун. Гюльбахар несмело улыбнулась Хюррем-султан в ответ. Джихангир же сказал: - Гюльбахар, я знал, что ты у меня очень умная, твоя идея прекрасна. Завтра же я выберу среди пашей холостяков и поговорю с каждым. Они же должны быть согласны на никях. Мы же не в средневековье каком-то живём. Гюльбахар улыбнулась про себя, подумав: - Ну, конечно, не в средневековье, но попробуй откажи повелителю или его шехзаде. На следующий день Джихангир собрал всех холостых пашей и объявил им, что желает их женить на своих наложницах из гарема. Никто из пашей не посмел отказать шехзаде, даже если в сердце таились иные желания. Началась радостная суета приготовления к свадьбам. Девушки, словно птицы, выпущенные из клетки, собирали свои вещи, понимая, что хальвет с шехзаде – еще не гарантия счастливой судьбы, а замужество – это шанс обрести семейное счастье, подобно Зейнеп-хатун. Каждой невесте позволили выбрать себе в приданое двух служанок и двух евнухов. Хюррем-султан и Гюльбахар-хатун отправились на невольничий рынок, чтобы найти замену ушедшей челяди. Новых слуг они выбирали тщательно, ведь теперь в гареме остались только шехзаде и Гюльбахар, и большая свита им была не нужна. Прошло несколько недель. Свадьбы отгремели, и гарем шехзаде опустел. Хюррем-султан засобиралась домой, в Стамбул. Она очень соскучилась по Сулейману и хотела навестить других сыновей в их санджаках. В день отъезда Джихангир с Гюльбахар провожали Хюррем. Она уже собиралась сесть в карету, как вдруг разрезавший тишину испуганный вскрик Гюльбахар заставил её резко обернуться. – Шехзаде! – кричала Гюльбахар, бросаясь к лежащему на земле Джихангиру. Хюррем кинулась к сыну. – Джихангир! – её крик отчаяния слился с рыданиями Гюльбахар.