MY ACTOR

      Было солнечное утро понедельника, и когда Юнхо и Ёсан ушли на работу, Уён остался совсем один в их общей квартире. Ёсан был достаточно любезен, чтобы приготовить завтрак для Уёна перед уходом, и после того, как он поел, Уён вернулся на диван, лег на спину и уставился в потолок.       Было уже за полдень, а он так и не сдвинулся со своего места. Обычно в такой день, как этот, Уёну было бы безумно скучно, когда ему нечего было ждать с нетерпением и у него не было никаких планов. Все, что он мог делать, это сидеть на одном месте, уставившись в стену, и медленно сходить с ума. Но в данном случае такой день был именно тем, чего Уён ждал с нетерпением. Всего лишь несколько скучных дней из его однообразной жизни.       Это был третий день отсутствия устных контактов с Чхве Саном. Возможно, Чхве Сан, в конце концов, означал не что иное, как жизненный урок. Божественное существо, принявшее человеческий облик, чтобы сказать Уёну, что его спокойные дни были ценны, и что ожидание острых ощущений и волнений в его жизни, чтобы он не заскучал до смерти, на самом деле было бы невыгодным и опасным для него.       Он улыбнулся про себя, наконец-то почувствовав умиротворение после долгого перерыва. Но по какой-то причине глубоко внутри все еще ощущался непреодолимый зуд, как будто он еще не полностью избавился от вируса. Он издал недовольный звук, прежде чем протянуть руку к кофейному столику и нащупать свой телефон.       Независимо от того, как сильно он пытался убедить себя, что ему все равно, Уён не мог полностью избавиться от желания узнать, чем занимается Чхве Сан после их небольшого инцидента. Поэтому, чтобы удовлетворить свое любопытство, он, конечно же, начал просматривать аккаунты Чхве Сана в социальных сетях. Можно ли это вообще назвать преследованием? Уён так не думал. Чхве Сан был популярной знаменитостью, поэтому многие люди, вероятно, просматривали его ленту одновременно с Уёном. Это было совершенно нормальное поведение.       К его большому разочарованию, Сан вообще не обновлял свои социальные сети. С другой стороны, знаменитости мужского пола обычно никогда не публикуют свое местонахождение. В основном они использовали свои аккаунты в социальных сетях для продвижения своей рекламы или обмена случайными селфи на рабочем месте, что, по мнению Уёна, было психологической тактикой для распространения информации об их фильме или шоу, чтобы больше людей посмотрели и поддержали их. Он крепко сжал телефон, отключившись, потому что его зуд еще не совсем прошел. Поддавшись импульсу, он кликнул на первый пост в верхней части ленты Сана и постепенно прокрутил страницу вниз.       Каждая его фотография собрала почти миллион лайков, а то и больше. Уёну стало не по себе, как будто ему на грудь положили камень. Он серьезно увлекся парнем, который был ему не по зубам. Не говоря уже о том, что такое участие тоже было неуместным. Он перестал водить пальцем по экрану, как только наткнулся на селфи. Черт возьми, ему обязательно было делать снимки так близко? Уён обратил внимание на глубокие карие глаза знаменитости, которые в солнечном свете казались золотистыми, его гладкую, как стекло, блестящую и слегка загорелую кожу и черные как смоль волосы. Как только его взгляд упал на ямочки на щеках, Уён крепко зажмурился. Эти дурацкие ямочки.       Именно из-за них Уён совершил такую ошибку, создав брешь в стенах, которые он возвел вокруг себя, чтобы Чхве Сан мог свободно перемещаться по ним. Зачем людям вообще нужны ямочки на щеках? Что такого важного в том, чтобы иметь крошечную впадинку на щеках? Если у них не было другого применения, то они определенно были сделаны с единственной целью — тыкать. В этом не было вины Уёна.       Его глаза распахнулись. Что он вообще делал?       Уён отбросил телефон в сторону и недовольно вздохнул. Конечно, ему потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к своей вновь обретенной «нормальной» жизни, поэтому необъяснимые чувства волнения и дискомфорта были нормальными только тогда, когда ты переживаешь перемены.       Кроме того, кондиционер в гостиной квартиры был сломан, из-за чего Уён спал с включенным вентилятором на заднем плане. Из-за этого он почувствовал легкую тошноту и заложенность носа. Он склонил голову набок, рассеянно глядя в открытое окно. Приятный и легкий ветерок колыхал тонкие, нежно-голубые занавески. День был солнечным, но приветливым; самое подходящее время для прогулки. Может, ему стоит прогуляться? Это действительно поможет ему отвлечься. С другой стороны, он не знал точно, когда его поврежденная лодыжка начнет доставлять неудобства во время ходьбы.       Уён взял свой телефон и открыл приложение «Карты», чтобы найти места, куда он мог бы пойти, не требуя слишком долгой ходьбы, на случай, если он растянет лодыжку. Прямо рядом с апартаментами было небольшое кафе-библиотека, и до места назначения было всего 5 минут ходьбы. Он посмотрел на свои черные спортивные штаны и выцветшую бирюзовую толстовку с капюшоном, решив, что это вполне уместно для выхода на улицу.       Он закрыл окно, прежде чем уйти, на случай, если что—то случится — не потому, что его волновало, что ценности Есана могут быть украдены, а потому, что он дорожил своей жизнью на случай, если это когда-нибудь случится с Ёсаном, и он нес за это определенную ответственность.       Несмотря на то, что был рабочий день, вокруг все еще бродило несколько человек, в основном студенты колледжа. Неподалеку, примерно в 15 минутах ходьбы, был университет. Было неизбежно, что это место станет популярным для молодых людей, которые будут околачиваться здесь после окончания занятий.       После нескольких минут ходьбы в поле зрения Уёна, наконец, появилось кафе, и он зашел внутрь. Он взял со стойки свой обычный американо и тарелку булочек с кремом, а затем сел за столик, ближайший к высоким окнам.       На его вкус, булочки с кремом были слишком сладкими, но в такой день, как этот, это было именно то, что ему нужно. Американо без сахара было вполне достаточно, чтобы компенсировать возможную нехватку сахара. Пристрастие Уёна к американо беспокоило Ёсана, который считал, что американо в целом нравятся только грустным, серьезным людям, чья жизнь медленно угасает из-за сдерживаемого стресса от работы или учебы. Тот факт, что Уён предпочитал пить кофе без сахара, помог Ёсану прийти к выводу, что на самом деле Уён был психопатом, которого сдерживало только его ленивое поведение и ничего больше.       Уён был единственным человеком, который идеально соответствовал представлению Ёсана о несчастном человеке; все, что он делал, это работал, смотрел фильмы, спал, повторялся. Не говоря уже о его предпочтениях в отношении «пресной» пищи. Однако, по мнению Уёна, он не был несчастным. Люди говорят, что в жизни нужно принимать простые вещи, но не дай бог кому-то на самом деле получать удовольствие от самых простых вещей, как это делал Уён, потому что тогда это принесло бы ему почетное звание «психопата» от остального общества. Уён считал, что классификация Ёсана была слишком строгой, потому что не каждый несчастный человек вел себя определенным образом. Насколько вам известно, счастливый и жизнерадостный человек, мимо которого вы проходите на улице, тоже может быть несчастным. Страдание проявляется в том, как вы ведете себя, когда остаетесь совсем один, мог бы возразить Ёсан, но это тоже было ложью. Уён всегда вел себя одинаково, независимо от того, был ли он один или в окружении людей. Что Ёсан вообще мог знать о таких философских и сложных вещах? Его мозг был буквально размером с рисовое зернышко.       Звон в дверь, когда кто-то вошел, отвлек Уёна от его мыслей, и он вернулся к бездумному поеданию своих булочек с кремом. Он даже не заметил, как к нему подошел человек, отбрасывая тень на его тарелку с булочками. — Чон Уен? Раздался над ним женский голос, заставивший Уёна поднять глаза на женщину с нахмуренными бровями, которые вскоре расслабились, узнав ее.       Ким Мирэ?

***

Примечание от автора: * Я понимаю, что Мирэ — просто вымышленный персонаж, но я все равно не поощряю никаких мерзких комментариев в адрес персонажа — я указываю на это просто потому, что большинство этих комментариев легко переходят в женоненавистнические. Мне, как женщине, важно не иметь привычки так отзываться о других женщинах, вымышленных или нет! Привычки хорошо проявляются в реальном мире. Спасибо вам :) — Так, все, ради бога, вернитесь на свои места! — захлопал в ладоши классный руководитель, и ученики немедленно замолчали, когда все они вернулись на свои законные места. Классный руководитель был невысоким, но задумчивым мужчиной, который носил очки, отражающие весь свет во вселенной. Пытаться установить с ним зрительный контакт было бы болезненно. — Хорошо. А теперь я хотел бы представить вам вашу новую одноклассницу, которая перевелась из… — Средней школе Ёонсан. Новенькая закончила за него предложение, и классный руководитель неловко рассмеялся. — Хорошо, я предоставляю тебе самой представиться остальным, — объявил он, отступая в сторону, когда девушка встала за трибуну. — Меня зовут Ким Мирэ, и, как вы знаете, я перевелась сюда из старшей школы Ёонсан… — Мирэ замолчала, позволив своему взгляду блуждать по комнате, чтобы не встретиться взглядом с кем-нибудь из учеников. — Я бы хотела сблизиться со всеми вами, и я надеюсь, что вы хорошо ко мне относитесь, так как мне есть чему у вас поучиться. — Она поклонилась своим новым страшным одноклассникам, и некоторые из них пробормотали «добро пожаловать». Мирэ смущенно улыбнулась им, потирая руки.       Хотя все, казалось, не проявляли к ней интереса, у них хватало порядочности, по крайней мере, смотреть на нее. За исключением парня в самом последнем ряду класса, который сидел у окна, опустив голову.       Несколько девушек казались милыми, поскольку занимались своими делами и разговаривали с соседками, но у последней парты была группа девушек угрожающего вида, некоторые сидели на столах, другие завивали волосы. Только по собственному опыту Мирэ знала, что с такими девушками ей не стоит связываться. Большинство людей казались спокойными, так что, пока она не смешается с неподходящей компанией, Мирэ была почти уверена, что сможет это пережить. — Мм, молодец. Можешь сесть вон там, перед Уёном. — Классный руководитель указал на парня, сидевшего сзади, и отпустил Мирэ. О, так вот как его звали.       Мирэ нервно волочила ноги по полу, пробираясь к своему новому месту, но ее остановила высокая фигура, преградившая ей путь. — Почему ты так волочишь ноги, а? — спросил парень, делая медленные шаги к Мирэ, когда она отшатнулась. У него был шрам над бровью и свежие синяки на лице и костяшках пальцев. Мирэ сглотнула, сразу поняв, что этот парень — плохая новость. — Ты забыла позавтракать или что-то в этом роде? Твои родители заставляют тебя голодать?       Мирэ не ответила, но парень, похоже, не собирался останавливаться. Он протянул руку, чтобы схватить ее за локоть. — Ты хочешь, чтобы твой старший брат угостил тебя… — Эй. — Раздался спокойный, но строгий голос позади них. И Мирэ, и странный, пугающий парень, стоявший перед ней, повернулись в направлении звука. Это был он, тот таинственный парень, Уён. Он молча уставился на устрашающего вида парня, стоявшего перед ней. — Я, черт возьми, не могу уснуть из-за того шума, который ты производишь. — Я вернусь на свое место, хён. — Послушно сказал парень перед ней, полностью изменив свое поведение, как только Уён заговорил. Уён опустил голову, а Мирэ поджала губы, направляясь к своему месту. Значит, Уён пытался защитить меня. Мирэ усмехнулась про себя.       Попытаюсь выжить в этой истории со старшей школой. Может быть, все будет не так уж и плохо, в конце концов.                                                                                                 --- — Последнее, что я о тебе слышал, это то, что ты собиралась ехать учиться в Штаты, — сказал Уён, делая глоток кофе. — И это было много лет назад. Я не знал, что ты вернулась в Корею.       Мирэ тепло рассмеялась. — Да, ну… я решила немного отдохнуть и вернулась сюда, чтобы получить степень магистра психологии. Знаешь, Штаты действительно были не для меня. Я не могла привыкнуть к их условиям и в итоге стала думать о доме почти каждый день.       Уён понимающе кивнул. Он мало что помнил о старшей школе или о Ким Мирэ, кроме ее имени и того факта, что она уехала в штаты, чтобы получить высшее образование. У нее было необычное лицо, что делало ее очень узнаваемой. Если бы не она, Уён не смог бы вспомнить почти никого из своих школьных дней. — Однако, ты немного изменился. — Заметила Мирэ, с любопытством наклоняясь вперед. — Твои волосы стали длиннее. и теперь они наполовину светлые. Тебе идет. — Спасибо. — Сказал Уён, одаривая ее натянутой улыбкой. Он не очень хорошо умел принимать комплименты, потому что в большинстве случаев они не имели большого значения. особенно комментарии по поводу его внешности. — А ты все такой же красивый, как всегда… — Тихо сказала она, подперев рукой подбородок и изучая Уёна сверкающими глазами. Уён уставился на свою тарелку с булочками с кремом, не поднимая взгляда. Да, она всегда так делала. Воспоминания нахлынули на него, как будто открылась дверь в его голове, и ее слова были паролем к ней.       Уён не был ни глупым, ни медлительным. Он всегда хорошо разбирался в людях по тому, как они к нему относились, и в старших классах Мирэ лучше, чем кто-либо другой, демонстрировала свои чувства к нему. Единственная разница заключалась в том, что она никогда устно не признавалась в своих чувствах; вместо этого она выражала их своими действиями. Возвращаясь домой с Уёном, несмотря на то, что она жила в противоположном направлении, обязательно посещая все его танцевальные соревнования, иногда готовя для него ланч-боксы… Она действительно приложила больше усилий, чем обычный человек. Уён игнорировал ее чувства, но часто позволял ей следовать за собой, когда она хотела, потому что ее присутствие не было таким уж раздражающим.       Как будто он никогда не менялся, Уён снова проигнорировал ее лесть и отправил в рот целую булочку. Не может быть, чтобы она все еще испытывала к нему чувства. После стольких лет? Только психопат способен на такое. — Так чем ты занимаешься в эти дни? — с любопытством спросила она. — Ничего особенного. Пока что я работаю айдол-хореографом, — ответил Уён приглушенным из-за набитого едой рта голосом. — О, точно! — Захлопала в ладоши Мирэ, сверкнув жемчужно-белыми глазами, и на ее лице появилась широкая улыбка. — В старших классах ты тоже увлекался танцами. Ты завоевал множество наград для нашей школы! Ого, я не удивлен, что ты в конечном итоге сделал из этого профессию, но это так увлекательно.       Она все это помнила? Должен сказать, Уён был впечатлен ее памятью. В конце концов, Мирэ сказала, что он выглядел иначе, чем в старших классах, но она почему-то все равно узнала его. Уён кивнул в ответ, и Мирэ рассмеялась. — А ты все такой же тихий, как всегда. Я до сих пор помню, как наши одноклассники толпились у окна, чтобы посмотреть, как ты и твои друзья деретесь с парнями из другого класса во дворе. — Мирэ вздохнула про себя. — Куда уходит все время? О, ты все еще поддерживаешь связь с кем-нибудь из наших одноклассников? — Ну, я думаю, только с Ёсаном, — сказал Уён. Для нее это тоже не стало бы сюрпризом, потому что Уён и Ёсан были неразлучны столько, сколько он себя помнил. — Я не удивлена. Вы, ребята, всегда были так близки, — ответила она, подтверждая предположение Уёна. — Когда-нибудь мы должны устроить встречу выпускников. Вернувшись в Корею, я связалась с большинством наших одноклассников, и почти все еще здесь. Я что-нибудь придумаю.       Уён только снова кивнул, но ему не очень-то нравилось, что это звучит как встреча выпускников. Он, по сути, дрался на кулаках со всеми парнями, которых знал в старшей школе, поэтому встречаться с ними снова было бы неловко и напряженно. Тем не менее, всегда приятно снова увидеть знакомые лица. — Но ты живешь недалеко? Я здесь уже некоторое время, но до сих пор тебя здесь не видела. — О, нет. Я просто поживу у Ёсана немного, пока не поправится моя лодыжка. Он недавно переехал в этот район.       Она смущенно заморгала, глядя на Уёна, прежде чем заглянуть под стол. — Боже мой! Ты в порядке? — Воскликнула она. — Что случилось?       И она всегда была такой. Преувеличивала каждый раз, когда Уён получал травму, даже самую малость. Девушка чуть не расплакалась, когда Уён однажды неловко приземлился во время физкультуры, повредив запястье. — Я просто упал. Ничего страшного, — успокоил ее Уён, испугавшись, что вода потечет рекой. Мирэ только нерешительно кивнула, прежде чем откинуться на спинку стула. — В любом случае, очень приятно снова тебя видеть, Уён. — Я тоже Мирэ.