***
Настойчивого стука в дверь Уёна в восемь утра было достаточно, чтобы он решил, что на какое бы соглашение он ни согласился, это не что иное, как заноза в заднице. Еще слишком рано для этого. Со стоном подумал он, все еще лежа в полудреме на диване. Потянувшись, он попытался снова задремать, игнорируя повторяющиеся удары в дверь. В конце концов, это прекратилось, к его большому удовольствию. Даже солидной суммы денег не хватило бы, чтобы он пожертвовал своим сном. Его нахмуренные брови расслабились. Кто бы ни был за дверью, Уён предположил, что это Сан, который вошел сам. Уён услышал тихие приближающиеся шаги, но не придал этому значения. Ему следовало послушаться Ёсана, когда тот просил его не оставлять дверь незапертой. Когда он еще глубже зарылся лицом в подголовник, шаги рядом с ним прекратились, и незваный гость присел на корточки. — Эй, соня, — позвал Сан, ткнув Уёна в плечо. Уён издал еще один сердитый стон и оттолкнул руку Сана. Какой психопат добровольно проснулся бы в такое время? И он тоже не хотел видеть лицо Сана первым делом, когда проснется. День был проклят. — Чувак, вставай, ладно? — на этот раз он толкнул Уёна чуть сильнее. Уён цокнул и, наконец, повернулся, чтобы посмотреть на Сана, лицо которого, на его взгляд, было слишком близко. Он заметил нахмуренные в ожидании брови Сана, нетерпение в его глазах и легкие ямочки, появляющиеся на щеках при каждом движении его губ. Сон покинул его тело, и он сглотнул слюну, чувствуя тяжесть в груди, но только для того, чтобы спрятать ее подальше, оттолкнув лицо Сана. — Оу-эй! Что это было?! — Простонал Сан. Игнорируя это, Уён прочистил горло и выпрямился, поправляя волосы, и протиснулся мимо Сана, который был занят тем, что отряхивался и поднимался с пола. Вот почему утренние часы Уёна и Чхве Сана не ладились друг с другом. У него чуть не остановилось сердце, когда он встретился взглядом с Саном — это было то, что он понял по ощущениям в груди — и это было явно не к добру. — Как насчет того, чтобы ты рассказал мне накануне о нашем расписании на следующий день, вместо того, чтобы вот так нарушать мой сон? И тебе действительно обязательно было врываться в мой дом просто так? — Возразил Уён, собирая волосы в хвост. — Я еще даже не приниял душ. Сан скрестил руки на груди, стоя у стола и с любопытством глядя на Уёна. — Я подожду. Продолжай. — Сказал он, полностью игнорируя первую половину того, что сказал Уён. — Я просто скажу своему менеджеру, чтобы он подождал еще немного. Уён посмотрел на Сана, набиравшего номер на своем телефоне, и раздраженно вздохнул. — Больше не вламывайся в мой дом подобным образом, — сказал он, прежде чем уйти в ванную. Он пристально посмотрел в зеркало и снова вздохнул. Его главный односторонний враг был в его гостиной, вне поля зрения, и одному богу известно, что он там делал. Он не мог не признать, что их вчерашний разговор не был таким уж неприятным, и это был прогресс. По-видимому, временами Сан мог вести себя как любой другой нормальный человек. В душе все, о чем он мог думать, были слова Сана, сказанные накануне. Сан спросил Уёна, что сделало его таким очевидным. Уён крепко задумался над этим. Помимо умения раздражать людей и возводить себя на пьедестал, что именно выделяло Сана? Ничего особенно привлекательного Уёну в голову не пришло, за исключением ямочек на щеках. Он потрогал щеку, думая о ямочках, которые появлялись на щеках Сана каждый раз, когда он улыбался, даже слегка. Хммм… Уён быстро выбросил эту мысль из головы, осознав, как странно он выглядит, стоя в душе и думая о ямочках на чьем-то лице. Он решительно закрыл кран и начал вытираться полотенцем. Вот почему он ненавидел находиться рядом с людьми, которых презирал, и у него неизбежно появлялись подобные странные мысли, что усугубляло его положение. Но это была не его вина, не так ли? Сан действительно был довольно красив. Он надел свою серую майку и черные спортивные штаны. Полотенце все еще висело у него на шее. С его черных и светлых волос стекала вода. Он мог только надеяться, что когда выйдет не попадёт в полный беспорядок, который устроил Сан. С другой стороны, Сан почти не трогал свою квартиру. — Извини, что заставил ждать, — начал он, как только его взгляд упал на Сана, который, к счастью, спокойно сидел на диване с телефоном в руке. На самом деле он, конечно, не имел в виду извинения. Это была просто вежливость или что-то в этом роде. Сан встал, засунув руки в карманы своей выцветшей синей толстовки. Он пожал плечами. Прежде чем кто-либо из них успел открыть рот, чтобы заговорить, звук шарканья за дверью Уёна прервал их беседу. — О, Уён! О, двери заперты? — Раздался снаружи громкий, приглушенный голос Ёсана, от которого сердце Уёна мгновенно упало. Сан первым повернулся к двери, затем оглянулся на Уёна с широко раскрытыми от паники глазами. — Я запер за собой дверь. Прости, это инстинкт. В кои-то веки он сделал что-то хорошее, но Уён никогда бы этого не признал. В своем безумном состоянии он схватил Сана за запястье и бросился бежать, его сердцебиение участилось, когда он услышал, как Ёсан ищет ключи за дверью. Недолго думая, он запихнул Сана в свой забитый до отказа чулан, закрыл дверь и прижал руку ко рту. Подождите, зачем он вообще зашел внутрь? Ёсан ничего бы не заподозрил, если бы Уён был в квартире один. Во всяком случае, того, что он потенциально отсутствовал в это время, было достаточно, чтобы Ёсан удивленно поднял брови. Но Ёсан открыл дверь, решив, что для Уёна уже слишком поздно что-либо предпринимать. Отличный способ начать день, не так ли? Оказаться запертым в тесной каморке с глупой знаменитостью. Уён был слишком рассеян, чтобы почувствовать пронзительный взгляд Сана. Он был занят тем, что прижимался головой к дверцам чулана, прислушиваясь к любому шуму или признакам приближения Ёсана. — Уёна? Где ты, черт возьми, пропадаешь? Ты принимаешь душ? Ёсан позвал снаружи, и Уён услышал шуршание пластика, что означало, что Ёсан принес ему еду. В животе у него заурчало. Черт возьми. — Он твой брат или что-то в этом роде? Спросил Сан, задыхаясь от того, что Уён закрыл ему рот рукой. — Ш-ш-ш! взвизгнул Уён, по-прежнему не обращая внимания на Чхве Сана. Он что, вообще ничего не понимал? Похоже, он напрашивался на неприятности. Он почувствовал, как губы Сана растянулись в улыбке, прикрываясь его рукой. Приятно сознавать, что ему доставляло удовольствие доставлять ему неприятности. — Он мой друг, — пробормотал Уён, и Сан медленно кивнул. Он слышал, как Ёсан разговаривает сам с собой снаружи, и Уён подавил желание сделать фейспалм. Как долго он собирался бродить там? — Ты еще не собираешься убрать руку с моего рта? — Не верю, что ты будешь вести себя тихо. Возразил Уён, по-прежнему избегая встречаться взглядом с Саном. Только когда он почувствовал правую руку Сана на своей талии, он поднял глаза и встретился с ним взглядом. Взгляд Сана был непоколебим, и он только с любопытством посмотрел на Уёна, не сдвинувшись ни на дюйм. Затем расстояние между ними поразило Уёна, а точнее его полное отсутствие. Их тела были прижаты друг к другу, и если бы Уён прямо сейчас опустил руку, то почувствовал бы горячее дыхание Сана. С другой стороны, Сан протянул руку, чтобы отвести в сторону мокрые пряди волос Уёна, которые покалывали лицо Сана из-за их близости. И Уён не знал почему, но его рука опустилась в сторону, освобождая Сана. — Блонд тебе идет, — тихо сказал Сан и нахально улыбнулся Уёну. На мгновение подня взгляд, чтобы рассмотреть светлые пряди Уёна. — …ты приводишь в бешенство. Ты знаешь об этом? Пробормотал в ответ Уён, сердито глядя на Сана. Уён почувствовал, как грудь Сана задрожала, когда он рассмеялся, и тошнотворное чувство в глубине его сердца вспыхнуло снова. Еще больше его беспокоило то, что ему некуда было смотреть, кроме как в глаза Сану, не потому, что он был застенчив, а потому, что тот явно таковым не был. Он ни на секунду не отрывал взгляда от Уёна, за исключением того момента, когда моргнул. Как будто нехватки пространства между ним и дверью было недостаточно, чтобы заставить его чувствовать себя застрявшим, дыхание Сана, бьющее ему в лицо, вот-вот сведет его с ума. Тысячи идей проносились в его голове, но, к счастью для Чхве Сана, он был спокоен как удав. Облегчение охватило его, когда он услышал звук захлопывающейся двери. Он выдохнул, о чем даже не подозревал, что задерживал дыхание, распахнул дверцу чулана и выбежал наружу так быстро, как только мог. — Наконец-то. Чхве Сан, напротив, был таким же расслабленным, как и тогда, когда вошел. Он закрыл за собой дверцу чулана и прислонился к ней. — Хороший сеанс сближения, да? — Давай просто пойдем, — проворчал Уён. — Твой менеджер уже давно ждет. И вот, очень осторожно, пара спустилась вниз по многоквартирному дому, при этом Сан в целях безопасности держался позади Уёна. Одному богу известно, что творилось в голове Сана — Уён, с другой стороны, обнаружил, что все еще не отошел от встречи, произошедшей несколькими минутами ранее. Как же это бесит!***
— Он действительно был похож на Чхве Сана, — пробормотал Чонхо, играя с едой на своей тарелке. Хонджун ни с того ни с сего позвал парней, чтобы угостить их ужином, но Уён подозревал, что это как-то связано с тем, что произошло несколько дней назад, когда Сан вот так ворвался к ним на работу. А Уён не выходил на работу последние два дня, так что, возможно, Хонджуну надоело ждать, пока он появится, чтобы задать все интересующие его вопросы. Неужели он не мог выбрать день получше? Уён был измотан тем, что все утро и вторую половину дня помогал Чхве Сану на съемочной площадке. Как будто физическая работа была недостаточно утомительной, столь раннее пробуждение нарушило его суточный ритм. Уён вздохнул. Было всего половина восьмого, но он хотел бы уже быть в постели. Конечно, все неудобства в его жизни с тех пор, как он встретил Чхве Сана, так или иначе были связаны с ним. — Что ж, мне жаль, что я тот, кто разрушает ваши большие надежды, но это был не он, — сказал он. Ему оставалось только надеяться, что его тон и манеры были достаточно убедительными. Хонджун скрестил руки на груди, выуживая языком застрявшую между зубами еду. У него был тот самый упрямый и нерешительный взгляд, который заставил Уёна сжать челюсти от раздражения, что его поймали. В конце концов, Хонджун был самым умным из них всех. — С другой стороны, — начал он. — На нем были маска и кепка, что выглядит подозрительно для человека, который не пытается скрыть свою личность. Но это мог быть кто-то с таким же ростом, глазами и голосом, как у Чхве Сана? — Хонджун замолчал, как будто осознав, насколько глупо прозвучали только что произнесенные им слова. Минги прищелкнул языком. — Почему мы так зациклились на этом? Сам Уён сказал, что это был не он, и ему не за чем лгать! Давай просто забудем об этом, ладно? — Пожаловался он, — И давайте просто поедим. Хонджун фыркнул. — Да, вы правы. Он довольно легко сдался. — Мне не следовало вызывать вас, ребята, только для того, чтобы поставить всех в неловкое положение. Наблюдая, как все возвращаются к еде, Уён вздохнул, сам того не подозревая. Он мог бы купить Минги три новых автомобиля «Роллс-ройс» в знак благодарности, если бы его банковский счет позволял это. Он запихнул в рот целый пельмень и уставился в большое стеклянное окно, бездумно наблюдая за людьми, снующими туда-сюда. — Кстати, о Чхве Сане, вы, ребята, слышали о его новом фильме с Сонхва?! Я думал, это просто слухи, но они подтвердились, — воскликнул Чонхо, разжигая очередную дискуссию о человеке, о котором Уён не хотел говорить. — Да, я слышал об этом! Конечно, все только об этом и говорят. Ставлю тысячу долларов, что это будет фильм века, — сказал Минги, хлопая в ладоши, как морской котик. Двое других кивнули в знак согласия, в то время как Уён промолчал. Судя по тому, как они обрадовались упоминанию Чхве Сана, если бы его действительно застукали с Чхве Саном, это вызвало бы много проблем. Он действительно увернулся от пули, благодаря ужасной маскировке Чхве Сана, которая каким-то образом сработала. Уён выпил всю пепси из пластикового стаканчика, стоявшего на столе, поставил его обратно и скривился от горечи, подступившей к горлу. Телефонный звонок отвлек трех парней от их разговора, а также Уёна, который, в отличие от обычного, был погружен в свои мысли. Чхве Сан действительно проделывал с ним всевозможные вещи. Хонджун прочистил горло. — Это моя девушка, — пробормотал он, выключая телефон и засовывая его обратно в карман. Чонхо усмехнулся, качая головой. — Мне действительно не нравится эта девушка. Хен, почему бы тебе просто не бросить ее? Она с самого начала была для тебя головной болью. Минги кивнул в знак согласия, и снова Уён промолчал. В конце концов, не его дело вмешиваться в отношения, которые его не касаются. Он вспомнил девушку Хонджуна. Как он мог не вмешаться? Девушка приходила в их студию бесчисленное количество раз, сея хаос и ломая вещи, но не добившись ничего, кроме привлечения внимания к Хонджуну и разрушения его репутации. Она была в ужасном состоянии каждый раз, когда он встречал эту женщину. Но, возможно, именно это любовь и делает с тобой. Уён бы и понятия не имел. Хонджун уставился куда-то вдаль, а парни в ответ уставились на него, ожидая ответа. Затем он наклонился вперед, как будто собирался сказать что-то интересное, и Минги с Чонхо тоже наклонились, словно были полны решимости услышать это первыми. Уён, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, все еще с любопытством наблюдал за происходящим. — Когда я был моложе и только начинал ходить на свидания, я был невежествен, как скала. Знаете, в старших классах я никогда не испытывал первой любви, как все остальные, и все, что я знал о любви, я почерпнул из того, что видел, как это делают другие люди. Изображать недотрогу, слезы, ревность и так далее. Он пробормотал, подперев рукой подбородок: — И я подумал, да, это грязно, это утомительно и беспорядочно. Так что сначала я не хотел этого делать, но все это делали, а мне только исполнилось 20, так что у меня действительно не было выбора, кроме как быть таким, как все, если я хотел вписаться, верно? Никто на самом деле понятия не имел, к чему все это ведет и как это связано с его нынешней девушкой, которая явно ведет себя агрессивно, но Хонджун снова оказался самым умным из них. Поэтому они просто слушали. Он выдохнул, прежде чем продолжить. — Поскольку мое представление о любви основывалось исключительно на том, что я видел от окружающих меня людей, и на всех драмах, которые я смотрел, мои первые отношения были похожи на торнадо. Сумасшедшие, нестабильные и неуютные. После еще нескольких стихийных бедствий, замаскированных под отношения, я выпил со своим отцом и спросил его, как ему вообще удалось остепениться с одной женщиной, когда все, что связано со словом «свидания», так сумбурно? И знаете, что он мне ответил? — Он сказал мне, что в такой суматошной сцене, где каждый вызывал беспокойство у своих партнеров, изображая недотрогу, вызывая слезы и ревность, моя мама заставила его почувствовать умиротворение. Он сказал, что, когда он был с ней, ему казалось, что он на цветочном поле в тихой деревне, вдали от всего этого шума. И вот тогда меня осенило. Мне лгали. Телевизор лгал мне. Мои друзья лгали мне. Любовь не должна восприниматься как бремя. Предполагается, что любовь снимает с вас все тяготы или, по крайней мере, заставляет забыть о них на время. Я знаю. Моя девушка сама по себе ураган, но я устал бегать в поисках кого-то, кто с первого взгляда поймет, что я чувствую. Я бы сказал, что она напоминает мне прежнего меня. Так что я просто позволю урагану налететь, ворваться и забрать все, что он захочет, а когда он устанет, я все равно буду продолжать дарить ему всю свою любовь. Не только ее частички, всю целиком. В целом. Пока я не примирюсь с этим. Когда Хонджун закончил говорить, все замолчали. Возможно, они все были погружены в свои мысли, обдумывая все, что только что сказал Хонджун. Он всегда умел подбирать слова — он был глубоким, интеллигентным и эмоциональным человеком, и Уён всегда восхищался им. Впервые услышав о любви, Уён позавидовал. До сих пор он считал это бессмысленным. Он никогда ни в кого не влюблялся, потому что, как и Хонджун, считает, что это пустая трата времени, в которой люди находят утешение, чтобы сделать свою обыденную жизнь более захватывающей и невыносимой, поэтому они могут мириться с этим как с извращенным проявлением человеческого поведения. Он не рассматривал это как нечто, что может стать источником комфорта — надежную, хрупкую, но прочную вещь, в которую можно верить, нечто, что окутывает тебя, как теплое одеяло во время снежной бури, и защищает тебя. И каким-то образом, небольшая тирада Хонджуна заставила Уёна захотеть узнать, каково это — быть любимым. Благодаря тому, что после этого у парней больше не было разговоров, наводящих на размышления, Уён ни о чем особо не думал по дороге домой. Во всяком случае, он пытался ускорить свое путешествие, чтобы избежать морозной погоды. Он вздохнул с облегчением, когда вошел в свою квартиру и запер за собой дверь. Весь свет в квартире был выключен, как он и оставил, поэтому он не стал утруждать себя включением, чтобы найти дорогу обратно в спальню. Он упал на спину на мягкий матрас, уставившись в потолок. Он действительно не мог перестать думать о том, что сказал ранее Хонджун. По какой-то причине в последнее время он слишком много думал. По его мнению, это было вредно для него. Это всего лишь этап. Он сказал себе, что рано или поздно вернется к своему прежнему состоянию. Все вокруг него было слишком безумным, и он изо всех сил пытался приспособиться. Вот и все.