The legend of the White Wolves

В доме вожака оказывается тепло и просторно; в нём несколько комнат, в одной из которых как раз пройдёт собрание. Перешагнув порог комнаты, Уён тут же чувствует на себе пронзающий насквозь взгляд и заметно вздрагивает. Ему хочется сбежать и спрятаться, но кое-что заставляет его отвлечься от этих мыслей. Уён смотрит на красивого омегу, в чьих глазах цвета тумана видна нежность, а запах феромонов, на удивление, отсутствует. — Садись, не бойся, — произносит тот, и Уён, словно приворожённый, аккуратно садится на плотную шкуру, стараясь не напрягать ноги. Сынён проходит и садится перед Уёном, говоря ему одним взглядом, что всё в порядке. Уён робко смотрит на крепкого и уверенного в себе альфу, что всё это время не спускает с него карих глаз. От него так же не чувствуется запаха феромонов. — Моё имя Хонджун, я — вожак этого поселения, — альфа чуть поворачивает голову и смотрит на рядом сидящего омегу мягким взглядом. — Это мой муж — Сонхва. «Так вот, почему от них не чувствуется запах феромонов. Вероятно, у Сонхва есть метка, связывающего его и вожака, — размышляет про себя Уён и мотает головой. Сейчас нужно думать совсем не об этом.» — Мы хотим услышать, что произошло с тобой и твоим братом, Уён. — Я думал, Юджун рассказал вам, — негромко отвечает он, сжимая пальцами штанину. — Все эти дни Юджун был слишком напуганным и беспокойным, поэтому я не стал расспрашивать его, — Хонджун заинтересованно смотрит на Уёна, словно пытаясь прочесть его изнутри. — Расскажи, что с вами случилось. Уён обводит всех присутствующих неуверенным взглядом и, не ощущая от них и тени враждебности, вздыхает с облегчением. Он почему-то уверен, что отныне и он, и Юджун будут в безопасности, и невольно ловит себя на мысли, что эти люди смогут помочь, главное сейчас постараться быть честным и искренним с ними. — Мы с Юджуном неродные братья. Нас усыновил и вырастил один человек, который заботился о нас, как о родных, — Уён говорит тихо и опускает глаза на свои колени. — Мы из маленькой деревни, которая теперь находится под властью клана альф-захватчиков. Они напали на нас рано утром, украли Юджуна и убили папу. Уён улавливает грустный вздох, сорвавшийся с уст Сонхва. Он, как и напрягшиеся альфы, точно знает про этот клан и сочувствует. Это хоть и совсем немного, но греет душу. — Я хотел спасти Юджуна, но не успел, — Уён бесшумно сглатывает, вспоминая, как его били. — На мои ноги нанесли множество ударов, после чего я даже не мог встать, — он слегка вздрагивает, чувствуя неприятную пульсацию в ногах. — Нас заперли в повозке и увезли, и в один момент я даже не заметил, как потерял сознание. Очнулся я уже здесь. — Вашей судьбе не позавидуешь, — произносит Хонджун и получает от Сонхва локтем в бок, из-за чего ойкает. — Хва, что не так? — Выражайся более мягко, Джуни. — Всё в порядке, — говорит Уён, тем самым вновь обращая внимание всех на себя, и смотрит на них более уверенно. — Спасибо, что помогли нам. — На нашем месте так поступил бы любой, — Сынён слабо качает головой, и в его глазах мелькает красивый блеск. — В отличие от захватчиков, наш клан ценит и защищает своих омег. От этих слов и нежного взгляда Сынёна щёки Уёна краснеют, выдавая его смущение. На него ещё никогда не смотрели так нежно. Но Уёну не даёт покоя один вопрос. — Как… как вам удалось справиться с захватчиками? Хонджун и Сынён выглядят крепкими, но захватчики казались сильнее и мощнее. Может, несколько человек нападали на одного захватчика? — Ах, так ты не в курсе. В глазах Хонджуна появляется что-то таинственное. Нечто, что не может объяснить Уён. — Не в курсе чего? Хонджун уже хочет что-то ответить, как вдруг в дверь громко стучат и зовут его. — Вожак, там Чана ранила рысь! — в дом забегает беспокойный бета, что пытается отдышаться от интенсивного бега. — А я не могу найти Хёнвона! — Что не день, то веселье, — он встаёт с тяжким вздохом и, смотря на бету, беззлобно закатывает глаза. — Чонин, только не рыдай, с твоим Чаном всё будет хорошо. — И ничего не рыдаю я! — тот шмыгает носом и вытирает со щёк дорожки слёз. — Продолжим позже, — говорит Хонджун удивлённому Уёну, а тот без возражений соглашается. — Сынён, пойдём, наверняка понадобится твоя помощь. — Конечно, — кивает альфа, напоследок даря Уёну мягкую улыбку. — Мы скоро вернёмся. — А-ага, — тот отводит смущённый взгляд. Уён остаётся наедине с Сонхва, который, по его мнению, кажется доброжелательным, что не может не радовать. Может, он объяснит, что произошло и в каком поселении они находятся? — Тебя что-то тревожит? — интересуется Сонхва, будто прочитав мысли Уёна. — Да, я хотел спросить о… Вдруг Уён замечает в окне чей-то силуэт, в котором узнает своего брата. Выходит, Юджун уже проснулся. Только почему-то он идёт не в дом, а дальше — в сторону леса. — Юджун? — Уён начинает беспокоиться, когда брат пропадает из его поля зрения. — Извините, мне нужно к брату, — произносит он, вставая со шкуры и не обращая внимания на тянущую боль в ногах. Сонхва только кивает, давая понять, что всё в порядке. Ему не зачем останавливать Уёна, что всего-навсего хочет поговорить с братом. К тому же, в его положении не стоит лишний раз перенапрягаться. Уён выбегает из дома, оглядывается вокруг и, заметив, как Юджун скрывается между деревьев, идёт в ту же сторону. Ему непонятны действия брата. Зачем Юджуну идти в лес, тем более одному? Уён проклинает свои ноги, которые начинают всё сильнее болеть и ныть от быстрой ходьбы. Будь у него возможность, он бы уже смог догнать брата, но удача не на его стороне. Уёну приходится немного замедлить темп, чтобы он мог продолжать идти и не переживать, что вот-вот упадёт на холодную землю. Лес встречает его отдалённым пением дикой птицы, которой мороз явно не страшен, и лёгким зимним ветром, раскачивающим густые ветви елей. — Юджун! — кричит Уён и прислушивается, надеясь услышать голос брата. Но в ответ слышит лишь тишину. Уён медленно идёт по узкой тропе, оборачивается на каждый звук и глядит вверх, замечая в проблесках ветвей кусочек серого неба. Он невольно думает, что эти деревья могут достигнуть верхушки самой высокой горы. По телу Уёна бегут мурашки, когда он чувствует присутствие кого-то, непохожего на человека. На весь лес разносится громкий рык, от которого Уён впадает в оцепенение. Он находит в себе силы обернуться и увидеть, как к нему подбирается большая рысь, скалящая зубы, готовая напасть в нужный момент. Уён замирает, стеклянными глазами смотря на идущую в облике дикого зверя смерть. Он перестаёт слышать далекое пение птицы, мороз кажется уже не таким жутким по сравнению со злобной парой тёмных голодных глаз. Уён не сможет сбежать от хищника, что быстрее и сильнее него. Не сможет противостоять острым зубам и длинным когтям, на которых видны остатки чужой крови. Одна мысль о том, что они вопьются в его тело и начнут драть, как беззащитную добычу, заставляет Уёна просто наблюдать за приближающейся к нему самой смертью. Рысь прыгает на него, издавая гортанный рык, и Уёну, видимо, нужно принять свою судьбу. Но не успевает он закрыть глаза, как на дикого зверя прыгает другой и валит его на землю. Уён слышит рыки вперемешку с хрипами, затем странный звук, напоминающий хруст, и рысь больше не шевелится. Уён мотает головой, приходя в себя, и пересекается с чистыми, будто капля дождя, глазами. Он затаивает дыхание и смотрит на большое существо, у которого белая, как первый снег, шерсть. Зверь стоит в нескольких шагах, рассматривает его, слегка склоняя голову на бок, и подходит медленно-медленно. Уён не может и звука издать, так как размеры и мощь волка впечатляют его настолько, что трудно что-либо произнести. Он только ступает назад, инстинктивно опасаясь, что зверь может навредить. Как только Уён касается спиной твёрдого ствола дерева, он чувствует слабость и дрожь в ногах, из-за чего скатывается вниз, всё ещё поддерживая зрительный контакт с обладателем тёмно-янтарных глаз. Уён, чувствуя на своём лице горячее дыхание, перестает дышать и жмурится, не в силах смотреть на острые, словно стальные ножи, зубы. Неужели, это конец? Неужели, его убьют, как и того человека из легенды? Так же, зимой, в мороз и в лесу. Уён вздрагивает и удивлённо вздыхает, когда зверь вместо того, чтобы впиться в его шею зубами, лижет холодную щёку. Он боится открыть глаза, но неожиданное лизание заставляет чуть-чуть успокоиться. Это длится всего несколько секунд, но этого времени достаточно, чтобы мысли Уёна смешались в кучу. Открыв глаза, он никого перед собой не видит. Волк ушёл? Вот так взял, облизал и бесшумно ушёл? Уён делает глубокий вдох, пытаясь отдышаться от переполняющих его эмоций. Что это, чёрт возьми, было? — Уён! Братик Уён! — голос Юджуна звучит слишком неожиданно, отчего Уён сначала думает, что ему кажется. Но, когда Юджун подбегает к нему и смотрит обеспокоенным, родным взглядом, он понимает, что брат и впрямь здесь. — Братик, всё в порядке? Ты можешь встать? — Да… да, могу, — кивает Уён, осторожно поднимаясь с холодной земли. Он касается щеки, до сих пор ощущая тепло чужого языка и дыхания. В этом жесте не было ничего противного. Уён просто был удивлён и напуган. — Юджун, что ты делаешь один в лесу? — он осматривает брата с ног до головы и обнимает, стараясь успокоить колотящееся сердце. Непонятно, из-за чего он больше испугался — из-за рыси, волка или из-за внезапного исчезновения брата. — Я не один, — Юджун качает головой и глядит в сторону. — Я с Хантером. Уён распахивает глаза, видя между деревьев белого волка, но другого: этот меньше и его взгляд иной — не такой глубокий и таинственный. — Хантер? — шепчет себе под нос Уён, не зная, как реагировать. Он перестает понимать суть происходящего. — Братик, белые волки — это не легенда. Это правда! — с искренней улыбкой говорит Юджун, подходя к белому волку. — Как… как такое может быть? — Уён смотрит то на брата, то на волка, в глазах которого отчётливо виден блеск, присущий человеку, а не зверю. — Белые волки до сих пор существуют? — И не только они, — за спиной Уёна доносится голос Сынёна, звучащий более твёрдо, чем раньше. Уён, обернувшись, видит в его глазах спокойствие и уверенность. — Нам надо поговорить.