День защиты детей от детей

      Наконец-то летняя жара немного спала. Прохладный ветер начал поддувать с океана, приятно освежая после целого дня проведённого в душном офисе на работе. Было всё ещё довольно шумно: люди вокруг болтали о том и о сём, а птицы кричали так, что, хоть их не было нигде видно, слышно их было отчётливо. Волны моря пенились у берега, оставляя тину и грязь.       Аполло и Клавьер стояли на набережной, опираясь руками на перилла — не стали пытать удачу и расстилать плед на грязном пляжном песке, на котором было видно много палок и коряг, разбитых острых ракушек и бутылок, мусор, оставленный прошлыми поколениями людей, отдыхавших тут. Галька то тут, то там, а вот и чайка, прилетевшая доедать остатки чего-то (чем бы это не являлось, это не очень напоминало еду, на самом деле).       — Некрасиво, — говорит Аполло, смотря на уходящее солнце.       — Мне тоже не нравится, — согласился Клавьер. Может, закат и был красивым (таким же красивым, как и множество других закатов до этого, которые они видели на протяжении всей их жизни), но остальная часть картины была мало притягательна. Клавьер не считал себя циничным человеком, напротив, он тянется к людям и считает, что все они классные. Но смотря на оставленный беспорядок, иногда он жалел, что дышит с этими людьми одним воздухом.       И всё ещё, несмотря на это, всё казалось довольно спокойным. Почти что расслабляющим в отдельности и абсолютно умиротворённым рядом с Аполло, хотя казалось бы. Хотелось бы узнать, что там скрывается за горизонтом, сойти с суши и пойти по воде в поисках чего-то.       Клавьер снова поймал себя на том, что слишком романтизирует воду. Привычка музыканта, ничего не поделаешь, наверное. Выискивать романтичное и интересное из простого, чтобы написать текст для очередной песни, которая продастся маленьким влюблённым девочкам. Конечно, он уже не занимается таким, но ход мыслей всё ещё крутится вокруг идеи о теоретическом росте продажи альбомов уже распавшейся группы.       Море не должно быть про продажность.       — Становится прохладно, — замечает Клавьер.       Аполло оценивающе проводит рукой по воздуху.       — Есть такое, — соглашается Аполло, застёгивая кофту. Не холодно, он точно не будет дрожать от холодна ближайшие несколько часов, но в определённой степени прохладно. От воды всегда веет прохладой по вечерам — так уж устроена природа и перенос воздуха, увы. Как долго они будут тут ещё стоять, Джастис сказать не может, но стоять и терпеть мороз он точно не будет. Но пока что всё в порядке.       Аполло в целом всегда в порядке. Даже когда он не в порядке — он в порядке! Клавьер не может перестать прятать своё удивление за усмешкой каждый раз, когда Аполло заверяет, что он в порядке. И при этом его руки трясутся, а на большом лбу так и читается «Я не знаю имя подзащитного, я не знаю, что буду делать на суде». Хотя, не может не отметить Гэвин, это по своему мило. Крайне своеобразно, но мило. Кристоф всегда судил его за то, что он увлекается странными вещами. Аполло ещё одна такая «вещь»,       — Прогуляемся по берегу перед тем, как пойти домой? — спрашивает Клавьер, протягивая Аполло руку.       Аполло бросает взгляд на берег. Там всё ещё грязно, всё ещё валяются палки, всё ещё брошенные бутылки не дают ему покоя. Это выглядит плохо, неопрятно и неприятно. Возможно, не стоило бы там гулять, потому что это не будет выглядеть как кадры романтического фильма, где влюблённая парочка идёт по жёлтому песку берега синего море, хихикая и радуясь присутствию друг друга и свободой, которую дарит море. Это море, море, что перед ними, может, разве что, лишний раз отяготить ношу на их душе. И всё равно он кладёт свою ладонь в ладонь Клавьера и кивает.       — Да, давай прогуляемся.       Они спускаются с набережной, ступая на песок. До другой лестницы не так уж и много - не больше десяти минут спокойной ходьбой. Небольшая прогулка, прежде чем им придётся вернуться домой. Это было довольно странное свидание, если его таковым можно было вообще назвать. Большую часть времени они молчали, перекидываясь редкими небольшими фразами. Они не были в обиде и не договаривались об этом. Говорить просто было нечего: были они слишком уставшими для этого или думали, что по их уставшим от сегодняшнего жаркого дня уже всё ясно. Хотя и время их молчания никто из них не назвал бы неловкой тишиной.       Молчание ощущалось свободным, как и море, каким бы грязным оно не было из-за деятельности людей. И это было одной из немногих "свобод", которую они могут "пощупать" будучи юристами, скованные цепями закона напрямую. Практически исповедуя закон и отстаивая его в зале суда. Около моря, наконец, можно было вдохнуть свободу от людского и тяжёлого.       Полпути пройдено, солнце практически полностью скрылось за горизонтом. Возможно, они бы увидели звёзды, если бы не световое загрязнение большого города (хотя Клавьеру снова лезут мысли строчки о дешёвых комплиментах в стиле "Аполло - самая яркая звезда").       - Темно стало, - констатирует факт Аполло, как будто бы Клавьер этого не видит. Клавьер смотрит в небо. Ну, темно, насколько это возможно с яркими фонарями города, светом из окон и фарами автомобилей. Может, стоит как нибудь выехать за город этим летом? Начинает надоедать, что ночью светло практически так же, как и днём. Клавьера это выматывает.       - Да, уже ночь, - соглашается Клавьер, как будто Аполло не знает, что ночью становится темно. В начале их отношений Клавьер может быть и отвёл бы Аполло в дорогой ресторан в такую хорошую свежую ночь, но букетно-конфетный период уже прошёл и Гэвин понял, что Аполло не нравится дороговизна, ему нравится простота. Такая же простота, каким он и является. А Клавьер и не против. Может, все и привыкли видеть его рок-звездой, перед Аполло он может и побыть самым простым парнем, ведущий свою простую прокурорскую работу.       Они проходят остальной путь до лестницы и поднимаются наверх, снова на бетон набережной. Птицы уже не кричат и большинство людей разошлись. Теперь действительно тихо и умиротворённо. Слышно только как волны разбиваются о берег. И тину теперь не видно. Действительно идеальный пример спокойного моря. Только им пора расходиться - завтра с утра снова на работу, им обоим хочется выспаться, чтобы быть готовыми к любым поворотам в зале суда.       - Ты получил все записи об уликах? - спросил Клавьер на последок, отворачиваясь от моря к Аполло, смотря ему в глаза.       - Все записи о двадцати семи уликах у меня, - соглашается Аполло, смотря на Клаьвера в ответ.       - Отлично. Увидимся завтра не суде, Герр Аполло.       Море проводило их последними всплесками моря, оставаясь позади, как и свобода.