Рита вышла на пристань. Люди не обращали на неё никакого внимания: привыкли к странного вида нищенкам. Она опустила руку в негостеприимную, всегда студёную воду Холодного моря. Некоторые смельчаки, в том числе Лео, рисковали в нём купаться даже зимой.
Вода манила её. Рожденные в Фонтейне чувствовали особую связь с этой стихией. Существовала даже присказка «из воды сотворены и в воду уйдём». Может, это тоже выход? Пусть Лео всю оставшуюся жизнь сожалеет о том, до чего её довёл! С него, наконец, слетит эта дурацкая самоуверенность, и он заплачет!
Она намочила обожжённую руку. Холодная вода приносила боль и облегчение одновременно. Как и Лео.
Почему она постоянно думает о нём? Всё, хватит. Она уедет в Фонтейн, и они больше никогда не увидятся. Он, конечно, может вернуть её обратно силой, но тогда она точно убьёт себя!
— Кажется, принцесса нуждается в укрытии, — Рита вздрогнула, когда пола тяжёлого плаща накрыла её сверху и заслонила солнце. Подняв голову, она столкнулась с безмятежным взглядом Тартальи. — Лео тут неподалёку, но не волнуйся, я тебя не выдам.
Он и Лео не были друзьями, к тому же он брат Тони и охотно говорит с Ритой на фонтейнском, так что ему, наверное, можно доверять.
— Да, спасибо. Я как раз к вам собиралась.
Она и в самом деле думала о том, чтобы зайти попрощаться с Тоней.
— Я так и подумал. Твой старший брат у нас уже побывал.
Старший брат… Эти слова ножом резанули по сердцу.
— Он рассказал про вашу ссору, и я как раз хотел выслушать другую сторону конфликта.
— Мы поссорились навсегда, — прошептала Рита.
— Давай поговорим в спокойной обстановке.
Он помог ей встать, приобнял её за плечи и довёл до места под прикрытием своего плаща. В шумном доме Тартальи они уединились в маленькой комнате. Он никому не разрешил входить, даже Тоне, и Рита была благодарна ему за это. Ей было бы сложнее открыться перед двумя людьми, пусть с Тоней она обычно и делилась всем.
— Я напишу Лео, что ты здесь, пока он не поднял на уши всю тайную полицию. Не волнуйся, он тебя не заберёт. В крайнем случае у нас с ним будет повод сразиться, — он весело подмигнул ей.
Рита неуверенно кивнула. Тарталья привязал письмо к лапке голубя и выпустил в открытое окно. Рита чувствовала себя такой же маленькой и беспомощной птичкой, зажатой в могучих руках, но гордо расправила плечи. Лео научил её улыбаться, даже если трудно. Он всегда улыбался и был ласков с ней, с какого бы трудного задания не возвращался, даже если его нижняя рубаха была насквозь пропитана кровью.
Был всегда ласков. До сегодняшнего дня. Что же теперь случилось? Или это всегда пряталось за его тёплой улыбкой, нарастая, как снежный ком? Внутри себя она определённо чувствовала это нарастание перед тем, как разразился шторм.
— Что ж, рассказывай, — Тарталья пододвинул ей стакан прохладного морса.
Он выслушал её, не перебивая.
— Лео, он что-то делал с тобой? Я имею в виду, он приставал к тебе?
На мгновение у неё возникло желание сказать «да», чтобы Тарталья его побил, но Рита была честной девочкой.
— Нет, ничего такого.
— Точно? Потому что если это так, никакая Царица его не спасёт! Да она лично казнит его! — глаза Тартальи сверкнули огнём справедливости.
— Он правда не делал ничего такого. Хоть я и очень злюсь на него, он не заслуживает смерти.
— Если так, то я бы на твоём месте хорошо подумал.
Эти слова вызвали новый приступ раздражения.
— О том, как мне повезло, и что я должна вернуться к нему?
— Нет. Это должно быть твоё решение, и его нужно принимать на трезвую голову, а не на эмоциях, но кое-что я тебе скажу. В Снежной очень ценится семья.
— Я заметила.
— Он твоя семья. Притом в вашем случае вы сами выбрали друг друга, и ты знала, что он Предвестник, до того, как приехала сюда. Я прав?
— Да, но я всё равно не знала… всего. Про косые взгляды и страх людей, про имущественное расслоение, про то, что он будет пытаться меня переделать.
— Он не любит Фонтейн, потому что там погибла его семья, но с тобой он и правда перегибает палку. Вообще быть с Предвестником нелегко. Не все члены моей семьи знают правду о том, чем я занимаюсь.
Рита кивнула, вспомнив тайные разговоры с Тоней, вынужденную ложь Тевкру, внезапное беспокойство и свечи за здравие в тёмной церкви.
В окно влетел голубь с письмом. Тарталья отвязал от его лапки сложенный листок и протянул Рите. Она развернула его внезапно задрожавшими руками и увидела текст на фонтейнском: «Прости, что был груб с тобой, но я считаю, что мои решения правильны и продиктованы искренней заботой о тебе. У нас говорят
невольник не богомольник. Ты можешь вернуться в Фонтейн, если хочешь, но я буду сопровождать тебя».
Сердце затрепетало от радости. Он правда разрешил ей вернуться в Фонтейн?!
— Но вдруг это лишь предлог вернуть меня, чтобы окончательно запереть? — озвучила Рита свои подозрения Тарталье.
— Не думаю. Пусть только попробует! Времена, когда женщин запирали в теремах, давно прошли. Я лично проверю, на свободе ли ты.
От Тартальи это прозвучало угрожающе.
Она отправила Лео ещё одно письмо, в котором по-деловому спросила, когда отъезд. Он ответил, что через три дня, и что он уже взял билеты на корабль.
— Ну ладно, тогда я пошла домой.
— Прямо сейчас?
— Да. Говорят же, что нужно мириться до захода солнца!
— Подростки, что с вас взять, — проворчал Тарталья. — Семь пятниц на неделе!
***
На кухне пахло чесноком. Лео в фартуке хлопотал у разделочного стола.
— Что готовишь? — громко спросила Рита, оповестив о своём возвращении.
Он вздрогнул и чуть не выронил ложку.
— О, Рита! Ты вернулась, — он улыбнулся, но почувствовал незримый барьер между ними и продолжил уже на фонтейнском: —
Грибной суп и чесночный багет к нему. Ты рассказывала, что часто ела это в приюте. Постой, что с твоими волосами? И как твоя рука?
— Тебе не нравится моя новая причёска?
— Почему же, достаточно оригинально. Главное, чтобы нравилось тебе.
— Мне нравится. Она отражает мою душу: одна часть Фонтейн, другая — Снежная. Рука уже почти не болит.
— Прости, что причинил тебе боль.
— Рука — это ерунда. Гораздо больнее от твоих слов.
— Аналогично.
Рита взглянула в его на миг потемневшие глаза.
— Прости меня, — сказали они одновременно на разных языках.
— Лео, я так люблю тебя, — прошептала Рита, крепко его обняв. — Пожалуйста, не заставляй меня выбирать между тобой и Фонтейном.
***
Рита вдохнула свежий морской бриз. Она чувствовала себя рыбой, которую вернули в родную стихию. Это было похоже на прекрасный сон: она и Лео плывут на красивом белом корабле к ней на Родину, оба в фонтейнских нарядах.
Лео тоже был спокоен и счастлив. Кажется, его педагогическая хитрость удалась. Бунты не всегда нужно подавлять силой, иногда можно найти компромисс. Спасибо Тарталье за подсказку! Ради Риты пришлось терпеть вычурные и неудобные фонтейнские шмотки, но её реакция того стоила: «Ты выглядишь как настоящий принц!»
Хотя бы с ней он может быть добрым.
Совсем недавно она, как и все жители Фонтейна, была океанидой — порождением чистой воды и гидро элемента, водным ангелом, и пусть теперь все жители Фонтейна избавлены от проклятия и стали обыкновенными людьми, у Лео остался страх потерять её.
