Момент истины…

</i>Как ни странно, девушек у него было много. Причём именно теперь. От него веяло смертью, опасностью, к тому же он был немногословен. Вот девушки и млели: высокий рост, мягкий, приятный голос, крепкое, тренированное тело, стальная хватка и ненасытность. Огорчало дам лишь одно - после бурной ночи он не возвращался. Никогда. Словно привязанность была ядом, способным прожечь кожу. Все осталось позади, мечты о музыке, счастье, смех и слёзы. Глаза могло разъесть лишь от едкого дыма, готовить же ему не часто приходилось, армейский паёк премудрости не требует, а в редкие дни отдыха он был желанным гостем в семьях однополчан, где всегда держался вежливо и отстранённо. Зато был свидетелем чужого счастья, что наравне с домашней едой, немного согревало душу… - Змей, а Змей, ты человек вообще? - добродушный Даня, чья семья сегодня приютила Воина Света, смотрел на него с усмешкой. - Ты это к чему? - обжигающе сладкий кофе избавил от необходимости уточнять детали. - Когда последний раз ты был с дамой? Ах, вот в чем дело, ну нет, побратимы это святое, но всему есть предел. - Трое суток назад. Рыженькая бестия - она была в кружевных чулочках, стоя в коленно-локтевой. Кричала громко, кончала долго. Уверен, ей понравилось… - Тьфу, ты бес ночной, я не об этом. Любил ты когда последний раз? Его окаменевшее сердце пропустило удар. Кроме дочери он теперь никого не любил. Да и дочь уже призрак его памяти… - Ты всегда один, всегда молчишь, всегда помогаешь нашим жёнам по хозяйству. Они живо интересуются, где можно увидеть твое сердце счастливым. Олег сделал ещё глоток горячего напитка и пожалел, что не курит и игнорирует алкоголь. Кроме медицинского спирта. Но и его он пробовал раза три от силы. Он, и правда, уже не человек. Родину защищать должны именно такие. Кому нечего терять. - В анатомическом саду. Если после меня что-то останется. Мины, ещё никто не отменял. - Змей, я серьезно. Все мы сражаемся за своих… Олег мотнул головой. - А я сражаюсь вопреки своим. Так всем и передай. Раз у Вас все хорошо, жены и дети присутствуют, значит я должен быть одинок. Карма, друг, та ещё стерва. Даня восхищено посмотрел на человека, который только в этом году спас ему жизнь четырежды. Которому не было равных ни в стрельбе, ни в рукопашной, ни в тактической атаке. Он понял, что его друг сознательно отсек от себя все земные радости, зарыл свой любительский талант - душевный вокал - ради великой цели служения Родине. Что даже близость с женщиной была для Змея просто необходимой формальностью, элементом поддержания работоспособности организма, а не попыткой обрести отношения. Это вызывало в взрослом мужчине, отце троих детей и счастливом муже щемящую жалость. Он знал: Змей уйдёт спать самым последним, основательно прибравшись, вместе с хозяйкой дома. Но даже в положении лёжа, будет охранять других, забывая о себе. Дане стало интересно: каким был его друг на гражданке. Он решил помочь ему обрести покой. Человеку нужен человек…