Серый инспектор. Крайсы и шесты.

Что не так с этим парком? Шима.

Поселения выходцев со Дна располагались в Среднем городе, но была и небольшая колония на Земле, в ней жили в основном те, кто работал в Верхнем городе. Таких было немного, по большей части девушки из борделей, теперь занимавшиеся самыми разными вещами, и клерки Гильдии, оказавшиеся весьма опытными и востребованными, особенно в той неразберихе, которая царила после Разрезания. Именно они помогали Совету составлять договоры с Дном, консультировали и разъясняли многие детали. Шима вспомнил, как к нему заглянул шена Клайдерн, чтобы занести некоторые бумаги. Тогда он рассказал, что эти клерки стали не только спасением для Совета, они поразили его членов, многие из которых искренне считали выходцев со Дна тупыми. Рюни не был исключением, интеллект не зависел от наличия Дара, а, значит, и возможности приносить пользу городу. Благороднорождённым пришлось выучить этот урок. В Среднем городе жили бывшие гильдийцы и рабочие с заводов Дна, которые не смогли вернуться. Те, кого Кою оставил сторожить пропускные пункты. Они прекрасно вписались в круг рабочих, кто-то устроился на фермы. Работа нашлась для всех. Шима решил начать с Земли. Местным было проще узнать про «Сад» и попасть в него. Да и поселение здесь было меньше. Негласным лидером его была Винара, лучшая из девочек Мадам, она была связным Кою во время противостояния, выслать её на Дно не успели – стало не до того. Так и получилось, что она осталась жить в своём доме на Земле. В первое время она помогала находить работу, обучала манерам и правилам поведения, заступалась в конфликтных ситуациях. Её слушались, ей подчинялись. Потом её привлекли к работе Совета. Винара хорошо знала Кою и могла подобрать слова, которые бы его убедили. Тогда Совет по подсказке шены Клайдерн, шены Аштарет и шены Хэллиан хватался за любую помощь. Это всегда казалось Шиме забавным. Винара справлялась со своей новой ролью просто великолепно, не зря Кою высоко её ценил. Шима сел на поезд на ближайшей станции. Весёлый женский голос сообщил, что следующая – «Малые пруды». Поселение находилось недалеко от квартала торговцев, некоторые из которых тоже не способны были даже Видеть. Они продолжали вести дела со всеми уровнями города, даже с Дном, хотя сейчас это стало гораздо труднее. Торговцы справедливо считали, что лучшие сделки заключаются только при личной встрече. Сейчас же Кою мог навязывать свои условия, пользуясь тем, что добраться до него было невозможно. Дно поставляло на верхние уровни не только привычные товары, незадолго до Разрезания Гильдия смогла закупить семена некоторых растений, никогда прежде не выращиваемых на Дне. Некоторые не только пережили чёрные годы, но и прижились, начали давать стабильные урожаи. По вкусу такие овощи и злаки отличались от тех, что выращивали в Среднем города, и потому ценились. Благодаря Винаре Кою смог раздобыть даже семена пряных трав, среди гурманов Неба блюда с ними сейчас считались деликатесом. Шима прикрыл глаза и невольно улыбнулся. Глава Гильдии умудрился подчинить не только все банды, но и весь город. Высшему Совету пора было отдать всю власть ему. Озвучивать такие мысли Шима, понятное дело, не собирался, но ему нравилось так думать. Женский голос объявил станцию «Розовую». Шима встал и подошёл к выходу. Молодая женщина в другом конце вагона посмотрела на него с подозрением и что-то зашептала маленькому сыну на ухо. Шима переступил с ноги на ногу. Лодыжка ныла, колено покалывало. Он слишком много сегодня ходил. Поезд остановился, открыл двери. В вагон хлынул поток воздуха, наполненного ароматами цветов. Совсем рядом со станцией располагался большой парк с огромным количеством клумб и оранжерей. Дом Винары располагался совсем рядом, поселение – дальше: Одарённые не стали бы терпеть рядом с местом своих прогулок выходцев со Дна. Дом Винары как и всегда поражал своим изяществом и воздушностью. За прошедшие годы он несколько раз перестраивался, но некоторые вещи не менялись никогда. Шима вошёл в незапертые ворота по гравиевой дорожке. Мелкие камешки хрустели под неровными шагами. По сторонам были разбиты клумбы с мелкими белыми цветами. Винара не любила показную пышность и слишком сильный аромат крупных соцветий, так часто встречавшихся на Небе и кое-где на Земле. Налево уходила узкая дорожка. Шима знал, что ведёт она к беседке, скрытой за домом. Он подошёл к дверям и постучал. К Винаре редко приходили без договорённости. Она всё ещё привечала Благороднорождённых, но теперь сама выбирала мужчин, с которыми хотела провести время. Часто к ней приходили за беседой и вкусно заваренным чаем. Дверь открыла служанка, худощавая девушка с бледной кожей и расширенными зрачками. Увидев Шиму, она молча кивнула и посторонилась, пропуская его внутрь. Внутри было светло, большие окна и тонкий тюль создавали ощущение воздуха. Белые цветы в изящных вазах и голубовато-серебристая ткань в обивке стен добавляли лёгкой прохлады. Шима прошёл в гостиную, в которой Винара всегда его принимала. Служанка уже ушла, чтобы сообщить о нём хозяйке. Чаще всего Винара сама звала его, когда требовались его помощь или совет. Шима прождал минут десять, служанка принесла чай с пирожными, но он к ним даже не притронулся. Винара задерживалась, хотя это было не в её привычке. Пользуясь передышкой, Шима прокручивал в голове детали расследования. Пока что у него был труп, возможный мотив и подозреваемый. Это уже немало. Однако до сих пор было не до конца ясно, убили ли шенай Занил, или же это был несчастный случай. – Прошу прощения, инспектор, – Винара вошла в гостиную в сопровождении служанки со свежим чаем. – Чему обязана визитом? Мира сказала, что ты пришёл по делу. – Верно, я ищу человека по имени Ронн, – Шима всё-таки взял в руки чашку с остывшим чаем и выпил его в два глотка. Винара добавляла совсем немного фелны для аромата и фарри, чтобы компенсировать воздействие. Это растение – фарри – создала шенай Аштарет через два года после Разделения. Оно компенсировало негативное влияние фелны на организм и постепенно снимало привыкание. Первую большую партию высушенных листьев и саженцы шенай Аштарет отправила на Дно безвозмездно и не спросив ни у кого разрешения. Кажется, после этого шена Клайдерн впервые пришёл к ней в дом с цветами. В горшках. – Ронн? Да, он живёт в этом поселении. Был из молодых членов Гильдии, когда Дно отделилось, оказался в Среднем городе. Вырос, нашёл приличную работу садоводом, – Винара пожала плечами. Подопечных у неё было не так много, она помнила всех по именам и часто вникала в их дела, интересовалась прошлым и навыками, чтобы иметь возможность порекомендовать на какое-нибудь место. – Мира, не подскажешь, где он сейчас? – Кажется, вечером он не возвращался, но я уточню, – служанка понятливо кивнул и вышла. – Здесь живёт его брат Ланн. Они были курьерами у Кою во время войны, – Винара говорила о тех событиях легко, точно они были всего лишь давним не слишком приятным воспоминанием. – Оба работают, ни за чем предосудительным не замечены. – Не замечены, – эхом отозвался Шима. – Мне нужно увидеться с ними обоими. – Что случилось, Шима? – Винара посмотрела на серого инспектора спокойно, но напряжённо. Шима подумал, что она научилась такому пронзительному взгляду у Кою. Тот тоже умел подчинять без слов. – Насчёт Ронна есть подозрения. Он, вероятно, был любовником девушки с Неба. По крайней мере, их часто видели вместе, – Шима пожал плечами. Бесцветный не сказал об этом прямо, шена Вараи тоже мог не знать, но это было вполне возможным. Если Ронн был отцом ребёнка, шенай Занил очень рисковала. – Девушку нашли мёртвой этим утром. Пока неясно, было ли это убийством или несчастным случаем, но Ронн может что-то знать. – Или быть причастным, – закончила Винара. – Я сделаю всё, что смогу, чтобы поселения это никак не коснулось, – Шима вздохнул. Ему опять придётся просить Энде о снисхождении и понимании, а потом отвечать перед шеной Клайдерн. Опять давить на необходимость соблюдения баланса и мира. Жителей Дна на Небе всё ещё боялись, особенно те, кто хорошо помнил войну. Стабильный и благоприятный климат Неба, чистые вода и воздух, отсутствие болезней и регулярное, полноценное питание делали жизнь небородных длинной и лишённой забот о здоровье. Для них пятнадцать лет было не таким уж большим сроком. Для жителей Дна – Шима очень хотел в это верить – это тоже уже была не большая часть жизни. Гильдии удалось добиться регулярных поставок лекарств и изменения системы поставок продуктов питания. Пятнадцатилетний житель Дна считался уже вполне взрослым. На Небе же это был ещё детский возраст. Вначале Шиму поразило отношение доктора Моррес, но тот быстро понял, как общаться с новым пациентом и больше не относился к нему, как неразумному малышу. – Если он причастен, мы могли бы разобраться и сами, – осторожно произнесла Винара. – Это не внутреннее дело поселения, Винара, – Шима вздохнул. Торговцы предпочитали сами разбираться с проблемами и редко обращались за помощью к полиции. Выходцы со Дна – тоже. Это порой усложняло работу, а порой – приводило к недопониманию и конфликтам, когда оказывались втянуты Одарённые. – Погибла девушка. Благороднорождённая, хотя и из вассального рода. – Тогда это и не твоё дело, Шима, – мягко улыбнулась Винара. – Но всё равно именно ты пришёл ко мне. – Тело нашли на Земле, расследование поручили моему участоку. И никто другой к тебе бы не пришёл, – Шима лукавил, некоторые инспекторы полиции уже научились вести дела с замкнутыми поселениями. Те немногие, кто участвовал в расследовании шены Рандэлл, был знаком с Крайсом и просто умел думать мозгами не по проторенным схемам. – Допустим, – Винара сомкнула тонкие пальцы на чашке, внимательно посмотрела на Шиму. – Чего ты хочешь от меня? – Если Ронн появится в поселении, задержи и сообщи мне. Если узнаешь, где он, сообщи мне, – Шима упрямо поджал губы. Ему не нравилось то, как ему приходилось себя вести с Винарой. Он помнил, как она заботилась о нём в то короткое время, когда он жил у Мадам после смерти матери. Но Шима поднялся так высоко, добился звания инспектора полиции в молодом возрасте, в котором Одарённые только в младших инспекторах ходят. И всё, чтобы помогать выходцам со Дна. Защищать то, что осталось от его прошлого. – И я хочу поговорить с его братом Ланном. – Хорошо, это можно устроить. Ронн и Ланн оба работают на обустройстве новой парковой зоны, – Винара снисходительно улыбнулась. Парки были привычным развлечением Земли. Их обустраивали, разбивали, обновляли, сравнивали с поверхностью и разбивали заново. Одарённые обожали гулять по паркам, здесь назначали встречи, свидания, здесь расставались и даже совершали самоубийства. Переговоры с Дном Небо в своё время провело тоже в парке. – На станции «Лилейной», и направо, пока не увидишь ограждение. – Благодарю, – Шима встал, поклонился Винаре и вышел, так и не притронувшись к угощению. Голоса серый инспектор услышал почти сразу, как закрыл дверь гостиной. Разговаривали в прихожей, но очень тихо. Шима уловил несколько брошенных слов из диалекта Дна. К Винаре часто приходили жители поселения, чтобы она помогла разрешить споры. Шима быстро прошёл по коридору и вышел в прихожую. Там действительно стояло несколько человек. Когда он появился, они все как один повернули головы в его сторону. Некоторые смотрели равнодушно, некоторые – с враждебностью или отвращением. Шима прошёл мимо них, не отвечая на недобрые взгляды. Он привык. Некоторые выходцы со Дна считали его приспешником Неба, продавшимся за привилегии. Как когда-то считали его брата. Но Рюни хотя бы был шпионом Кою, по крайней мере, так говорили на Дне. Шима вышел из дома Винары и направился к ближайшей станции поезда. Снаружи было уже темно, горели фонари, в воздухе пряно пахло ночными цветами. Сейчас уже не было смысла искать Ланна, он, скорее всего, вернулся домой. Ночью соваться в поселение выходцев со Дна Шима не рисковал. У него, в отличие от брата, не было боевого Дара, быстро бегать он тоже не мог. Конечно, он многим помогал, кого-то вытаскивал из неприятностей, но хватало и тех, кто его недолюбливал. И кроме того, что Шима работал на небородных, ему иногда припоминали и то, что Рюни в самом конце предал Кою. Так считали некоторые гильдийцы. Сам Шима был уверен, что брат никогда бы не смог так поступить, что у всего, что он тогда сделал или сказал, была причина. Шима поднимался по подуровням, безучастно глядя в окно поезда. Доложить шене Рандэлл можно было и завтра утром, заодно сообщить, куда он направляется. Шима предпочитал дублировать такую информацию, чтобы его самого потом легче было найти. Демьен считал это немного странным, но послушно каждый раз запоминал то, что ему говорили. Шима вышел на своей станции и направился к пропускному пункту, по привычке доставая жетоны из-под ворота серого плаща. Те блеснули золотом в свете фонарей. Именной и жетон полицейского висели на длинной тонкой цепочке. На пропускном пункте их редко проверяли, но он доставал всегда. Шиме не хотелось лишний раз кому-то что-то доказывать или просто разговаривать с охраной. Да и пропускные пункты он не любил. Дома его ждали. Слуги давно привыкли к его поздним возвращениям и потому всегда оставляли ужин и старались дождаться. Ребёнком Шима часто уходил гулять по Небу на всю ночь, возвращаясь только, когда фонари начинали тускнеть. Его глаза медленно привыкали к яркому освещению, кроме того, в ночное время Небо было пустым. Наткнуться можно было только на уборщиков, но они мальчику даже нравились, часто рассказывали интересные вещи, иногда даже угощали. А небородных Шима долго сторонился, да и сейчас старался общаться только с теми немногими, кто знал и уважал его брата. Мальчик вырос, отучился в полицейской академии по личной просьбе шена Клайдерн, потом пошёл работать в управление шены Рандэлл. Но привычка приходить домой затемно никуда не делась. Шима проскользнул в дом через заднюю дверь и вышел на кухню. В комнате горел свет, Ливайна замешивала тесто. Она пекла самые вкусные свежие булочки, за что Шима её очень ценил. Женщина покачала головой и кивнула хозяину на накрытые полотенцем тарелки. – Загулялись? – Ливайна выпрямилась и вытерла лоб тыльной стороной запястья. – К утру поднимется тесто. Вы когда уходите? – У меня дело, – Шима приподнял полотенце и взял с тарелки многослойный бутерброд. Слуги давно выучили, что, если их хозяин возвращался поздно, нормально ужинать он не садился, предпочитая пирожки и бутерброды. – Шена Рандэлл дал расследование. Мне утром ещё в управление надо будет зайти. – Опять рано, – вздохнула Ливайна. – Что за дело? – Убийство, – Шима потянулся за тарталеткой, одновременно ища глазами чайник с чаем. – Тхаэг , – покачала головой кухарка. Шима налил себе чай, поставил чашку и тарелки с закусками на поднос и вышел из кухни. На второй жилой этаж он поднимался медленно, тяжело опираясь на больную ногу. Через пару лет после Разрезания, когда Шима, наконец, поверил, что из дома его точно не выгонят, он хотел переехать куда-нибудь на первый этаж, но там не было даже гостевых комнат. Все подходящие спальни находились на втором этаже. Стараниями доктора Моррес подниматься со временем стало легче, но после целого дня, проведённого на ногах, Шима двигался медленно. Комнату брата он так и не занял, даже вещи трогать не стал, оставив всё, как было. В то, что Рюни вернётся, Шима давно не верил, но решил сохранить хотя бы память о нём. Всё это выкинет следующий хозяин дома. В документе о даровании статуса Благородного было указано, что он может быть продлён на потомков, если новоиспечённый Благородный достойно проявит себя в служении на благо города. Вот только Шима сомневался, что сможет найти себе жену и оставить потомков. Одарённые никогда не согласятся связать свою жизнь с выходцем со Дна, а ребёнку Видящей вряд ли дадут статус Благородного. Да и искать себе спутницу жизни Шиме было откровенно некогда. Потому он был уверен, что его вещи и вещи брата выкинет следующий владелец дома. В его комнате пахло травами, стен было не видно за шкафами с книгами. На них Шима тратил большую часть жалования, почти всё, что оставалось после необходимых трат на продукты, лекарства, бытовые вещи и выплаты слугам. Больше ему девать деньги было просто некуда. Серый инспектор поставил поднос на письменный стол и подошёл к шкафу у левой стены. Здесь теснились книги по медицине, как старые, найденные в доме или выкупленные у тех, кому они были не нужны, так и совсем новые исследования по особенностям физиологии и анатомии жителей нижних уровней. Шима усмехнулся, проведя кончиками пальцев по корешкам. Почему-то всем вдруг стало интересно, что такого особенного в организмах жителей Дна. Кою требовал лекарства в обмен на продукты питания. Сейчас даже на Небе за них приходилось платить. И врачам вдруг стало интересно. Они расспрашивали гильдийцев и рабочих о болезнях, пытались понять их причины, изучали особенности строения и адаптации. Сначала это раздражало Шиму, которого доктор Моррес обследовал с завидной регулярностью, выпуская статью за статьёй. Потом начало забавлять. Понимал ли Глава Гильдии, что его план всё-таки сработал? Что Небо вспомнило о Дне, заинтересовалось им? До врачей, наконец, дошло, что они могут сделать имя, исследуя неизвестные в Верхнем городе болезни? Шима вернулся к письменному столу. В углу аккуратной стопкой лежало три тома, которые он ещё не дочитал. Выровненные листы писчей бумаги ждали своего часа по центру. Заправленные ручки, линейки и ножи-корректоры выложены ровным рядом. Шима любил порядок, старался поддерживать его во всём. Это давало иллюзию контроля, позволяло убедить себя в том, что ничего внезапного и непоправимого больше не произойдёт. Закончив с чаем и бутербродами, Шима начал готовиться ко сну. Завтра ему предстоял ещё один сложный день. Общаться с выходцами со Дна было сложно, хотя шена Рандэлл всегда оставлял это на него. Не все его принимали, не все видели в нём просто инспектора полиции. Для кого-то он был предателем, для кого-то – братом того самого Крайса. Новости со Дна не доходили, Шима хорошо это знал, каждый раз спрашивал у шены Клайдерн, когда тот вызывал его по работе. И у шены Аштарет, когда навещал его по его просьбе. Шена Элиас Аштарет часто приглашал его в гости, да и Кима была рада его видеть. Она часто говорила с ним о Дне, об общих знакомых. Шиме иногда казалось, что она не хочет забывать, потому что боится поверить в то, что так счастлива. Сейчас она ждала уже третьего ребёнка, хотя официально их отец и не был известен. Она сама так решила. Шима мог её понять, как и её тоску по родному уровню. Дно не отпускало, проникая в мысли и сны. Оно звучало бесконечным гулом, который чудился в дребезжании поездов, металлическим лязгом на заводах, мерещилось в каждом – тёплом и приятном – дуновении ветра. Во вкусе фелны, которую привозили на кораблях. Во фруктах и овощах, выращенных на фермах. Дно сквозило во взглядах своих детей – печальных, тревожных, недружелюбных и пустых. Отзывалось затаённой болью каждый раз, когда Шима на кухне цеплялся взглядом за ряды горшков, стоявших на полке. И в прозвище, ставшем родовым именем. Крайса. Шима разделся и лёг в постель, но сон не шёл. Как и каждый раз, как ему напоминали о брате, он не мог уснуть, прокручивая в голове каждое слово, каждый намёк. То, что произошло, было несправедливо. Пусть это и был единственный возможный вариант, но никто не имел права сваливать на Рюни ответственность за весь город, а потом и винить его в том, что он сделал. Никто не имел права лишать его последнего живого члена семьи. Шима работал в полиции и хорошо понимал смысл слова «долг». Но в самом глубоком и потаённом уголке своей души он не мог простить этот город за то, что так вышло. Почему-то у всех жизнь за прошедшие годы наладилась, а он никак не мог забыть последних слов брата, его обещания сделать всё для того, чтобы вернуться. Прошло пятнадцать лет, а Шима не получил от Рюни даже весточки. Он не верил в то, что брат жив, но и смириться до конца не получалось. Сон не шёл, наполняя голову всё более путанными и тревожными мыслями. Наконец Шима Крайс провалился в череду смазанных, сменяющих друг друга образов, знакомых и неуловимых, полных непонятными предчувствиями и механическим скрежетом. Новая парковая зона была огорожена временным забором. Её уже успели полностью очистить и теперь размечали расположение новых прудов, клумб, дорожек и беседок. Всё, что уже отработало своё, отправили в рециклеры или на переделку. Земле проще было убирать и делать заново, чем чинить. Впрочем, цветы и газон истощали верхний слой почвы, пруды заиливались, и цветы со временем разрастались и начинали давать меньше бутонов. Всё требовало регулярного обновления. Зато все парки Земли всегда были чистыми, ухоженными и свежими. Хотя Шима был уверен, что Одарённым просто не нравилось видеть, как беседки и деревья ветшают, и они уничтожали то, что отображало ход времени. Вернее – его быстротечность. Парки, подобные тому, в котором располагался «Сад», были огромной редкостью. В строящуюся зону можно было пройти через главные и трое технических проходов. Шима был здесь с официальным визитом, поэтому не стал искать боковой вход и пошёл по уже размеченной, но ещё не облагороженной дорожке, которой ещё только предстояло стать главной аллеей парка. Первого рабочего он встретил через несколько минут. Молодой парень разгружал тележку с декоративными булыжниками. Шима окликнул его и подошёл, чтобы поговорить. – Я ищу Ронна и Ланна, любого из них. Мне сказали, что они работают здесь, – Шима пока не стал доставать жетоны. – Вы знаете их? – Знаю. Они действительно здесь работают. Парни со Дна, – рабочий пожал плечами и выпрямился, уперев тележку в землю. Кажется, он был рад небольшой передышке. – Ронна с позапрошлого дня не видел. Он, кажется, заболел. А Ланн там, у дальних прудов сейчас. Пройдите по дорожке до конца и у груды мрамора сверните налево. Там будут пруды, не пропустите. Там спросите. – Благодарю, – Шима кивнул, запоминая дорогу. Парк должен был получиться весьма немаленький, перед его открытием опять соседние управления полиции будут тщательно изучать его план, чтобы быстро ориентироваться. – Могу я узнать, вы им кто? – Рабочий нахмурился и присмотрелся к собеседнику. Шима не ответил, позволив рабочему догадываться самому. Впрочем, тот, разглядев характерную бледную кожу и расширенные зрачки выходца со Дна, настаивать на ответе не стал. Шима пошёл туда, куда указал рабочий. На утоптанной, но всё равно неровной дорожке его хромота была заметнее обычного. Ближе к прудам разболелось бедро, но лавочек и беседок пока ещё не поставили. Шима вздохнул, остановился, пережидая болезненный мышечный спазм. На расчистке места под будущие пруды трудилось несколько человек. Все, как смог понять Шима, из Среднего города и со Дна. Подопечных Винары он нашёл быстро, а вот Ланна пришлось поискать – ему достался дальний участок, отделённый от остальных прудов будущей рощицей, от которой пока были только мешки с плодородной почвой и залежи инструментов. Ланн оказался высоким светловолосым и крепким парнем с тонкими чертами лица и невыразительным взглядом. Шима пару минут наблюдал за его работой, отдыхая. – Могу я поговорить с вами? Вы ведь Ланн? – Шима подошёл к мужчине. За пятнадцать прошедших лет никто так и не удосужился придумать особое обращение для выходцев со Дна. Кто-то обращался, как к жителям Среднего города, кто-то просто называл имя. – Ланн, и что? – мужчина выпрямился и повернулся к Шиме, окинул его оценивающим взглядом. Раньше они не встречались. – Я ищу вашего брата Ронна, вы не могли бы помочь разыскать его? – Шима продолжать вести себя вежливо, хотя и понимал, что Ланн может просто послать его крайсе под хвост. Он не хотел говорить с ним как представитель полиции. – Ты кто такой? Почему я должен помогать найти Ронна? – Ланн нахмурился и мотнул головой. Разговор явно не ладился. Шима достал из-за ворота жетоны, выбрал тот, на котором значился его статус полицейского и сунул под нос Ланну. – Моё имя Шима Крайс, я здесь по официальному делу. Расследую убийство, – холодно и чётко отрекомендовался Шима. – Где ваш брат Ронн? – Ронн не мог сотворить никакого крайса дэлн , он у меня совсем мирный, – Ланн растерянно посмотрел на Шиму. – Мы же здесь ещё подростками остались, сложно было. Справились, прижились. Даже вот на Землю забрались. Брат точно ни в чём не замешан. Это всё крайса лаан ! – Я и не говорил, что он что-то натворил, – пожал плечами Шима. Узнав, кто он такой, Ланн стал очень разговорчив, даже слишком. – Но зачем ещё его искать? Разве что видел что-то? Но послушайте, Ронн – хороший парень. Не стоит его втягивать ни во что, – Ланн улыбнулся и схватил Шима за руку, стараясь удержать. Этот жест был совершенно не характерен для выходцев со Дна. Ланн выучил его уже здесь, наверху, где люди были гораздо более дружелюбными. – Он отпросился с работы, сказал, что плохо себя чувствует. – Но это было ложью, – мягко подтолкнул Ланна Шима, высвобождая руку. Ему были неприятны чужие прикосновения, особенно такие – лицемерно навязчивые. Ланн явно нервничал, но причины у такого поведения могли быть разными. – Он был взволнован, торопился. Мы не следим друг за другом, понимаете? Его дела – это его дела. Но ничего плохого он сделать не мог, – Ланн растерянно улыбнулся. – Уверен, он скоро объявится. Брат никогда ничего не нарушал. – Если он объявится, сообщите. Благодарю за помощь следствию, – Шима кивнул, понимая, что вряд ли сможет вытащить сейчас из Ланна что-то ценное. Тот кивал и улыбался, готовый засыпать серого инспектора уверениями в полной невиновности брата. Шима привык к такому поведению среди выходцев со Дна и жителей Среднего города. На инспектора полиции Земли и те, и другие реагировали либо хмурой неприязнью, либо показной невинностью. Когда узнавали, кто он такой, неприязнь приобретала другие оттенки, а любезность становилась менее искренней. Жители Дна учились сосуществовать с другими уровнями, усваивали новые правила игры. Кому-то это давалось лучше, кому-то хуже. Обитатели Среднего города до сих пор помнили бунт и повышенные нормативы, которые на них повесили из-за восстания Кою. И то, что первое время после Разделения, пока не закончились чёрные годы и не были заключены торговые договоры, Среднему городу приходилось работать на пределе сил. И потому терпеть не могли тех, кто родился на Дне. А Шима умудрился ещё и получить серьги дарованного Благородного. Немногие знали его родовое имя и то, что его брат был близок к Кою. Шима давно привык, хотя его это и раздражало. Он шёл по ещё только размеченной дорожке к выходу с территории строящегося парка. Очень скоро здесь будет зелено и свежо, расцветут цветы и появятся беседки. Но пока земля была чёрной, а от будущих беседок лежали только каменные блоки. Чтобы создать что-то, требовались не только материалы и саженцы, но и труд людей. Людей с разных уровней. Шима невольно подумал, сколько сейчас на Земле было парков, над которыми сообща трудились жители всех трёх уровней города. У самого выхода его окликнули. По боковой тропинке к нему спешил молодой мужчина со светлыми волосами и тонкими чертами лица. Ронна Шима узнал сразу, он был похож на брата, только ниже ростом и с более живым взглядом. Выглядел он взволнованным, даже немного испуганным. Остановившись радом с серым инспектором, Ронн согнулся, уперев ладони в колени, чтобы отдышаться. Дышал он тяжело, Шима сразу понял, что молодой мужчина страдает от лёгочной болезни, которую получил ещё на Дне подростком. На Земле большую часть недугов Дна научились лечить, но повреждения органов оставались, уже не убивая, но осложняя жизнь. – Меня зовут Ронн, мне сказали, что вы искали меня, лен Крайс, – мужчина выпрямился, всё ещё тяжело дыша. Пробежал он совсем немного, видимо, болезнь в своё время была серьёзной, а лечение он получил лишь спустя несколько лет после Разделения. И всё это время не пил фелну, способную хотя бы немного затормозить течение лёгочных немочей. – Искал. Я говорил с вашим братом, он сказал, что не видел вас. И что вы отпросились с работы, сказавшись нездоровым, – Шима внимательно смотрел за реакцией Ронна. С такими лёгкими отпроситься не составляло труда. Парень действительно был нездоров. – Да всё верно. Я отпрашивался, – Ронн опустил голову. Он был настолько напряжён, что его потряхивало. Даже просто стоять было тяжело. – Зачем вы искали меня? – Из-за шенай Далин Занил, – Шима отметил, как замер, точно застыв, Ронн, как напряглись его плечи. Потом мужчина выпрямился и с отчаянной надеждой посмотрел на инспектора полиции. В его движениях и выражении лица не было притворства. – Она нашлась? – в голосе Ронна надежда мешалась со страхом. Шима невольно отступил на шаг назад, опасаясь, что и этот брат попытается его схватить. – Она терялась? Вы заявляли в полицию? Кем она вам приходится? – Шима знал ответы на все эти вопросы, но хотел услышать подтверждение из уст Ронна. Или ложь. – Она… мы договаривались встретиться. Вернее, она передала записку, написала, что у неё есть важная новость, – Ронн замялся, его взгляд перебегал с лица Шимы на окружающую разруху строящегося парка и обратно. Он не знал, куда девать руки. – Где эта записка? Она у вас с собой? – Шима нахмурился. Ему показалось, что и этот ответ он уже знает. Его подозрения не оправдались, но от этого картина вырисовывалась ещё менее приятная. – Я… вроде… – Ронн похлопал себя по карманам, проверил более тщательно. Он был уверен, что не потерял, но никак не мог вспомнить, куда положил. Слишком взволнованным был тогда. – Кем вам приходится шенай Занил? – с нажимом произнёс Шима. – Мы… хорошо знакомы, – Ронн побледнел и мотнул головой. Признаться он так и не смог. – Как к этому относился Ланн? – Шима вытягивал ответы по одному, медленно пробираясь к сути. Ему нужны были подтверждения догадок, чтобы знать, как действовать дальше. – Он был против, конечно. Сказал, что будут проблемы. Что я просто заигрался. Что небородные всё лгут. Только и ждут повода, чтобы нас добить, – Ронн покачал головой. Он совершенно не хотел в это верить. Слишком долго он прожил на Земле, слишком близко знал многих Одарённых. – Это ведь не так? Войны с Дном же больше не будет? – Я не знаю. Хотел бы ответить, что Небо образумилось, но не могу, – искренне ответил Шима. Он много раз передавал письма на Дно, спрашивал, просил рассказать хоть что-то. Писал Мадам и девочкам, даже самому Кою. Ему так ни разу и не ответили. Шима спрашивал у других – им тоже ничего не отвечали об оставшихся на Дне родных и знакомых. Такое мог сотворить только Кою – запретить отвечать или просто уничтожать все письма, не имеющие отношения к торговле. Что происходило на Дне, не знал никто. Шима понимал причины такого молчания. Любая просочившаяся информация могла попасть не в те руки. Даже если житель Дна и не желал ею делиться с небородными, он мог рассказать друзьям из поселения, а среди них мог найтись тот, кто поделился бы этим с жителем Среднего города. И так по цепочке информация могла просочиться выше. Именно этого старался избежать Кою. Пока Небо не знает, как дела у Дна, оно не будет предпринимать никаких действий. Пока Гильдия обеспечивает работу ферм и заводов, пока без перебоев работают Механизмы, всех всё устраивает. Опять же, на Дне остались доказательства многих преступлений Высшего Совета, в их интересах там эти доказательства и оставить. Но Шима продолжал писать письма и спрашивать. Он знал, что и Элиас пишет. Кима рассказывала, как он неделями ждёт ответа. Первые несколько лет Шима держался, не хотел признаваться самому себе, что боится ответа. Потом написал письмо Мадам и спросил о судьбе своего брата. Первое письмо из десятков. Она не ответила даже Винаре. Её бывшая лучшая работница ничего не знала о судьбах своих подруг. Сначала Шиму это бесило, но потом он смирился, даже нашёл оправдания действиям Кою. И продолжил писать письма. – Ланн злился, я знаю. Но я уверен, Далин мне не враг, – Ронн покачал головой. – Мы договаривались о встрече, она должна была прислать записку, чтобы уточнить время и место. При последней встрече она была взволнована. – Но записки не было, и вы пошли её искать, – подтолкнул собеседника Шима. – Да, всё верно, отпросился с работы и пошёл искать. Но так и не смог найти. А вы нашли, верно? – Ронн попытался улыбнуться, но получилось слишком неестественно. – Почему вы искали меня? – Мы искали вас потому, что действительно нашли шенай Далин Занил. – Шима помедлил, давая себе собраться с мыслями. То, что Ронн назвал Благороднорождённую по личному имени без всякого обращения, уже было неплохим косвенным доказательством их связи. – Она мертва, и я сейчас пытаюсь выяснить, было ли это несчастным случаем или убийством. – Далин… мертва? – Ронн растерянно уставился на Шиму. – Я не могу в это поверить. Почему? Как это могло?.. Как это произошло? – Выглядит, как самоубийство, но есть основания полагать… – Шима не закончил, Ронн буквально вцепился в него. – Она не могла! Не стала бы! Она хотела сказать что-то важное. Вы не понимаете! – в голосе мужчины билось отчаянье. Он словно пытался вернуть Далин к жизни, отрицая факт того, что она могла умереть. – Поэтому я расследую убийство, – Шима стряхнул с себя руки Ронна. – Я понимаю, что вас связывало. Даже знаю, что она хотела вам сообщить. – Откуда? – Ронн отступил на два шага назад, покачал головой. Он всё ещё не мог поверить. – Шенай Далин Занил была беременна, – холодно сказал Шима. Он понимал, что тянуть дальше нельзя, он и так потратил слишком много времени на объяснения и допрос. – А теперь мне нужно найти вашего брата. Пока он не сбежал слишком далеко. – Ланн? – Ронн нахмурился, не понимая, причём тут его брат. Потом на его лице начало проступать понимание. Записку вполне могли отдать Ланну, и он мог её прочесть, а потом выкинуть. Он был против их связи, а когда узнал, к чему она привела, мог разозлиться. Скорее всего, Ланн пошёл на встречу с Далин, чтобы убедить её закончить противоестественные с его точки зрения отношения. Если она ему сказала, что ждёт ребёнка, он мог просто разозлиться. Ронн открыл было рот, чтобы сказать, что брат хотел как лучше, что это был несчастный случай, но не произнёс ни слова. Он не знал, что ему теперь чувствовать, думать и делать. Они с Ланном были неразлучны с самого Разделения, Далин встала между ними. Но всё-таки он её любил. И у них мог быть ребёнок. Первый смешанный, без рангов и уровней. Шима оставил Ронна разбираться со своими чувствами и поспешил обратно, туда, где он оставил Ланна. Того на месте уже не было, первый спрошенный рабочий только пожал плечами. Шима огляделся, прикидывая, куда мог сбежать Ланн. – Здесь идёт реконструкция. Это не место для прогулок, – Шима обернулся на голос – низкий и грубый. К нему подошёл мускулистый широкоплечий мужчина. Он явно был родом из Среднего города. – Вам бы лучше уйти. – Кто вы? – Шима развернулся к говорившему, думая, как ему побыстрее от него отделаться. – Бригадир. Отвечаю тут за всё. Мне сказали, вы тут бродите, рабочих отвлекаете, – Бригадир скрестил на груди руки, демонстрируя развитую мускулатуру. Во всём города такая могла быть только у жителей Среднего города. – Шли бы вы по своим делам. – Я здесь и так по своим делам, – нахмурился Шима, доставая из-за ворота жетоны. Блеснул золотой. Он отделил тот, что отвечал за профессию. – По делам полиции. – И что полиции Неба нужно от моих парней? – бригадир нахмурился ещё больше. Он ждал чего угодно, но только не этого. Его подчинённые держались за работу – престижно, хорошо платят, да и шанс закрепиться на Земле. Но он сразу говорил – хоть малейшая неприятность, и работник будет уволен. – Полиции Земли, – поправил Шима, убирая жетон. Путали часто, ведь рядом с неприметным знаком его профессии болтался золотой символ уровня. – Мне нужно найти Ланна. Он, кажется, сбежал, не пожелав со мной поговорить ещё раз. Искал я его брата Ронна. Но, как оказалось, нужен был мне именно Ланн. – И зачем небородному Ланн? Мы здесь работаем, нам проблемы не нужны. У меня все парни на виду, – бригадир покачал головой, с вызовом глядя на Шиму. Ланна он мог и сам потом отчитать, даже уволить, но терпеть не мог, когда к нему лезли выходцы с Неба. Они ничего не смыслили ни в красоте парков, ни в качественной работе. Найти тех, кому сможешь доверить любой участок – большая удача. – Я родился на Дне, – холодно сказал Шима. Он не любил поднимать эту тему, но иногда приходилось. Строго говоря, у него не было права находиться даже на Земле. Средний город – самое большее, на что он мог рассчитывать. Выше не пускали тех, у кого были заметные увечья или кто был болен. Можно сказать, Ронну очень повезло. – На Дне? Как же тогда вы оказались в полиции Земли, да ещё и с серьгами? – бригадир недобро прищурился. Это либо было откровенной ложью, совершенно бессмысленной и дикой, либо же чем-то совершенно уникальным. – Моё имя Шима Крайс, я получил звание дарованного Благородного по праву наследования, – Шима поджал губы. За заслуги брата было бы вернее, но он не хотел слишком сильно привлекать к этому внимание. – Больше вам знать не обязательно. Ланн подозревается в убийстве Благороднорождённой женщины. Вы всё ещё намерены покрывать его? – Если где объявится, я сообщу, – бригадир покачал головой. Эти двое братьев были трудолюбивыми и ответственными, никогда не опаздывали, ничего не забывали. Ланн шутил, что это привычка с работы при штабе. Бригадир не уточнял, что тот имеет в виду, но такие шутки не любил. А теперь выходило, что Ланн кого-то убил. Это бросало тень на всех, кто с ним работал, в первую очередь – на него. – А деваться ему некуда. Его вещи здесь, денег тоже нет, выплаты только вечером. Придёт. Да и знаю, где ещё его поймать можно. – Буду рад вашей помощи, – Шима дежурно улыбнулся. Ему уже надоел этот разговор. Он мог потребовать содействия, настоять на нём. У него было право, он расследовал убийство. Но Шима всегда предпочитал договариваться, добиваться согласия. Так люди вернее делали то, о чём их просили, и не мешали следствию. – Постараюсь решить дело тихо, насколько это будет возможно. Коротко кивнув, Шима направился к выходу. Ланна он всё равно безнадёжно упустил. Уходя, он слышал, как бригадир громким шёпотом выясняет у Ронна, кто такой этот инспектор Крайс. Шима мог только понадеяться, что тот не станет рассказывать слишком много. Конечно, мало кто знал, что произошло на самом деле, но многие строили предположения. Уничтожить все подъёмники сразу мог только Рюни. Вообще, Шима не был в этом до конца уверен – Дар брата не был настолько силён, он не мог его так сильно растягивать. Но другого объяснения он не нашёл. Не было взрывов, аварийные системы не были активированы. Двери закрылись автоматически. Шима расспрашивал шену Клайдерн обо всём каждый раз, как тот приходил утрясти очередную формальность. Милен всегда отвечал, как мог подробно. Наверное, большего не знал никто, кроме тех, кто вёл тогда расследование. Шима вышел с территории парка и направился в сторону управления. Нужно было обо всём доложить шене Рандэлл и попросить его о содействии. Если Ланн не объявится в ближайшее время, его придётся искать по всей Земле, предупредить пропускные пункты, сообщить Винаре. Она точно не будет этому рада. Шиме и самому этого не хотелось, он предпочёл бы решить дело быстро и с минимальными потерями. Шима бездумно рисовал на бумаге запутанный лабиринт. Дело оказалось проще, чем он думал, всё складывалось слишком удачно. Ланна поймают в ближайшее время, если не получится у Ронна и бригадира, придётся подключать Винару. Это будет неприятно, но она разыщет беглеца не только из соображений законности, но и ради безопасности всех остальных. Ланн не сможет скрываться долго, у него с собой ни денег, ни вещей. Да и те, кто работал на Кою, знают, что кара за проступок неизбежна. Глава Гильдии редко миловал, да и то только тогда, когда собирался получить выгоду. Шима закрыл глаза. Он думал, что всё окажется сложнее, но шена Рандэлл подтвердил все его выводы. Дело можно было назвать резонансным только из-за того, что его участники были родом с разных уровней. В остальном – ничего примечательного. И всё равно Шиме что-то не нравилось, что-то казалось странным. Не в братьях – они были просты и понятны, читались легко, мотивы были очевидными. Не в жертве – там тоже было всё просто, хотя и касалось чувств, а в этой сфере логика обычно буксовала. – Принести вам чай? – рядом со столом Шимы остановилась Милай Фанет, молодая секретарша управления. Девушка с любопытством посмотрела на инспектора полиции. Ей было безумно интересно всё, что касалось Дна. – Да, пожалуйста, – Шима ответил автоматически, не до конца понимая, кто и о чём его спрашивает. Он никак не мог нащупать то, что его нервировало. Что-то во всей этой истории было неправильным. – Ваш чай, – Милай поставила кружку рядом с Шимой и уже собралась уходить. – Мира Фанет, – Шима поднял голову и внимательно посмотрел на девушку. Ему в голову пришла странная мысль, и он изо всех сил старался её не упустить. – Как вы думаете, кто может заниматься благоустройством новых парков Земли? – Парков? Рабочие и садовники, думаю, – неуверенно ответила девушка. Вопрос ей показался странным. С одной стороны – очевидным, с другой – лен Крайс мог иметь в виду что-то совсем другое. – Кто ими руководит? Вернее, кто может руководить? – терпеливо пояснил Шима. – Никогда не думала. Но уверена, что Одарённый. Да, я абсолютно уверена, что руководить может только Одарённый, – Милай серьёзно кивнула. Девушка подумала, что работа детектива должна быть очень сложной, раз им приходится разбираться даже в таких вещах. – Почему именно Одарённый? – Шима обхватил пальцами чашку с чаем. – Это ведь физический труд. Одарённые к такому не склонны. – Потому что, считается, что жители нижних уровней ничего не смыслят в красоте, просто не способны её увидеть и оценить, – пожала плечами Милай. Так ей говорили в школе. Истинное предназначение Одарённых – красота и наука, сохранность Даров и процветание города. – Разве понимание красоты нужно не на этапе проектировки? – Шима был уверен, что дизайнера-Одарённого вполне достаточно, чтобы сделать парк очередным приятным местом для отдыха. – Но ведь следить за тем, чтобы выходило красиво, нужно на всех этапах, – возразила Милай. Всё это казалось ей как-то игрой. – Значит, тот, кто командует рабочими, должен быть Одарённым, – задумчиво протянул Шима. Картинка начала складываться. Бригадир был совершенно не похож на жителя Земли. – А как Одарённый среагировал бы на инспектора полиции с золотым жетоном и серьгами-гвоздиками? – Со всем почтением. Даже если у него самого такие серьги, – Милай пожала плечами. Лен Крайс прожил на Небе половину жизни, но в некоторых вещах до сих пор разбирался на удивление плохо. Особенно в том, что касалось взаимоотношений и иерархии Одарённых. – Благороднорождённый мог бы заняться благоустройством парка ради развлечения, но он, скорее всего, ограничился бы проектом. – Но не стал бы возиться с рабочими, да ещё и выходцами со Дна, – продолжил Шима, катая кружку с чаем между пальцев. Напиток сворачивался воронкой к центру. – Другими словами, бригадир группы, работающей в парке, скорее всего, Одарённый. Хотя совершенно не похож. И меня он откровенно послал. – Послал? – Милай нахмурилась, склонив голову к плечу. Она не всегда понимала выражения инспектора Крайса. – Куда? И зачем? – В крайса хара . Чтобы не мешал работать. Сначала просто заявил, что нечего здесь делать Одарённому и отвлекать рабочих, – Шима отхлебнул из кружки уже начавший остывать чай. Тогда ему не показалось странным поведение бригадира, но сейчас, доложив подробно шене Рандэлл и всё обдумав, он начал думать, что тот вёл себя странно. И выглядел тоже. – А потом заявил, что полиции здесь делать тоже нечего. И не похож он был на Одарённого. Я тогда подумал, что он из Среднего города. – Почему вы так подумали? – Милай подтянула к себе стул для посетителей и села напротив лена Крайс. Ей ужасно нравилась эта игра в вопросы и предположения. Девушке казалось, что они идут куда-то на ощупь. – У него была развита мускулатура, широкие плечи, массивное тело, – Шима тогда не удивился, решив, что это логично – оставлять рабочих и тяжёлый труд на жителей самого трудолюбивого уровня. Тогда он даже не подумал об эстетической составляющей. – Голос и речь достаточно грубые. – Его могли нанять для контроля рабочих. Тогда он там не самый главный, – Милай постучала пальцем по подбородку. – Если он из Среднего города, то работает по найму. – И должен переживать за своё место. Посылать полицейских – не лучший способ это сделать, – Шима посмотрел на сидевшую напротив него девушку. Он за все годы так долго с ней не разговаривал, а вдвоём разбираться с собственными подозрениями казалось проще. – Он согласился помочь, только узнав, что я родился на Дне. – Странно. Жители Среднего городе скорее помогут Одарённому, – Милай растерянно моргнула. – Многие выходцы из Среднего города не доверяют Небу. После подавления восстания, которое не переросло в бойню только благодаря вмешательству шены Грейтарис, – Шима знал подробности от шены Клайдерн. В своё время он расспросил его обо всём, вытащил из будущего начальника все мельчайшие детали. – Но и жителям Дна у них нет причин верить. Ведь всё закрутилось из-за Кою. Точнее, из-за Жителя Поддонья и Кою. Но средним откуда знать про Жителя Поддонья? – Я тоже о нём ничего не знаю, – Милай растерянно смотрела на Шиму. Ей казалось, что говорил он не с ней, просто проговаривал мысли вслух. – Это не так важно, – Шима отмахнулся. – Важно то, что он согласился помочь, только узнав, что я со Дна. Как и его подопечные. Почему? – Не знаю, – растерянно проговорила Милай. – Вот и я не знаю. Подумал, что так будет проще от меня избавиться? – Шима рассуждал вслух, накидывая варианты. У него не было причин лезть к бригадиру, перекапывать будущий парк заново. Совершенно никаких. Но Шима чувствовал, что бригадир скрывает что-то посерьёзнее, чем обычное бытовое убийство. – Или что я не буду слишком глубоко лезть? Одарённый на моём месте попытался бы выяснить причину. Или нет? Все же знают, что жители Дна – прирождённые убийцы и воры. – Это не так, – Милай удивлённо глянула на Шиму. Такое она слышала от подруги детства. Та пожалела её, когда узнала, что в управлении полиции она будет работать с выходцем со Дна. Милай и сама боялась лена Крайс, когда только устроилась работать. Потом поняла, что все эти предрассудки – ложь. – Это не так. Не все, – Шима задумчиво кивнул. По идее, бригадир должен был вести себя ровно наоборот – стараться угодить или хотя бы вежливо разговаривать с Одарённым, особенно полицейским. Чтобы быстрее ушёл и не мешал. И грубее – с парнем со Дна. Того, кто терпеть не может Одарённых, не взяли бы работать на Землю. Милай отошла от стола Шимы, задумчивая и растерянная. Все эти разговоры казались ей странными, рассуждения – сложными, но больше её удивляло то, как легко инспектор Крайс говорил о Дне и предрассудках, связанных с его обитателями. А ещё – о Кою. Про него упоминали только шёпотом. Мало кто из её знакомых мог точно сказать, кем был этот Кою, но все были уверены, что Разделение произошло из-за него. И потому его боялись. Как можно не бояться того, кто обрушил неуничтожимые переходы между уровнями, посягнул на саму структуру города, незыблемую и неприкосновенную с самого основания? А инспектор Крайс рассуждал о нём так, словно знал лично. Шима не заметил, когда Милай отошла от его стола. Он так глубоко задумался, что упустил этот момент. Впрочем, это уже было неважно. Шима понял, что должен продолжить расследование и выяснить, что скрывает бригадир. Вопросов после их короткой встречи осталось слишком много, сомнений – ещё больше. Кто обратил бы на них внимание, если бы просто расследовал дело? Шима решил прогуляться и заодно ещё раз осмотреть место преступления. Парк, где нашли тело шенай Занир был тихим местом со множеством тенистых аллей и прудов. Здесь свет был не таким ярким, а зелень давали прохладный полумрак. Шима невольно подумал, что так и не смог привыкнуть до конца к яркому свету и чистому воздуху. Ему стоило бы радоваться, что он смог вырваться и подняться так высоко, но он всё равно постоянно вспоминал Дно. Там было проще и понятнее. Честнее. Шима брёл по дорожкам, время от времени меняя направление и наслаждаясь тишиной. Обильная зелень давала ещё и отличную защиту от любого постороннего шума. Даже разговор на соседней дорожке приглушался плотно переплетёнными кустами живой изгороди. Легко было представить, что ты совершенно один. Мысли крутились в голове, скользя по одним и тем же маршрутам. Шима вспоминал бригадира и пытался понять его мотивы. Его подчинённый оказался убийцей, кроме того, убил Благороднорождённую, пусть и из вассальной семьи. Для бригадира и его нанимателя это было очень плохо. Если небородного, который за ним стоит, и не тронут, то у непосредственного начальника Ланна могут быть большие проблемы. Он не мог не помочь полиции, иначе проблемы были бы точно. Но он не попросил не распространяться, замять дело. А должен был. Шима даже мог ожидать от него попытки заплатить за молчание или договориться об услуге. На Небе такое было недопустимо, на Земле среди Одарённых – тоже. Но бригадир ведь узнал, что он со Дна. Может, в этом и дело? Обещал помочь с поимкой, хотел откупиться Ланном, а потом попросить замять? Это многое бы объяснило, если бы не ощущение неправильности происходящего. Шима решил продолжить искать подвох, но ничего не предпринимать до того момента, как бригадир не приведёт к нему Ланна. В том, что тот найдёт беглеца, Крайс не сомневался. Это было в его же интересах. Самому ему искать Ланна было почти бесполезно. Шима понимал, что полностью полагаться на бригадира не стоит, но решил дать ему немного времени. Это ведь могло послужить поводом для смягчения приговора. Что-то во всей этой истории его нервировало, что-то не вязалось. Слишком всё было просто. Шима вышел из парка и направился в архив Неба. Там хранились копии всех протоколов заседаний Совета, чертежи и планы зданий и парков, проекты и копии торговых договоров. Всё, что было заверено и закреплено письменно, копировалось и передавалось в архив. Именно там можно было найти ответ на вопрос, что так сильно мучил Шиму: что не так с этим парком?