Фотография в руках лежит как-то неправильно. Мозг отказывается обрабатывать информацию о том, что у него наконец появляются настоящие друзья. Первые в жизни. Может, Авантюрин поэтому чувствует себя максимально по-детски. Совсем не так, как несколько часов назад, до того, как Безымянные прошлись с ним по Золотому мигу не спеша. Он будто побывал в чужой семье, но был её частью: Вельт и Химеко болтали о своём позади, Дань Хэн держался ближе к ним, пока Келус и Март награждали своим вниманием и заражающим смехом.
На лице улыбка, Авантюрину кажется, что сейчас его глаза по-настоящему светятся. И делают это от счастья. Они в самом-то деле сверкают от влаги, которая ощутимо просачивается на поверхность. Рукавом стирает её, старается спрятать, отогнать, опрокидывает голову назад, надеется, что затечёт обратно. Не выходит, нервная система явно сбоит. Хочется плакать, но не от горя.
Взгляд прикован к лицам членов экипажа, а ухмылка прекращается в её некое подобие, на деле же губы кривятся в сдерживании первого всхлипа. Авантюрин читает подпись, из раза в раз не веря, что написана она его почерком: «Друзья со Звёздного экспресса». Сердце бешено колотится от неизведанного рвения выдохнуть счастливо и позволить себе выплеснуть долгожданную радость. Кажется странным рыдать после того, как приобретаешь желанное много лет блаженство. И он пытается заткнуть себя, переключить мысли на что-то другое, но просто не может. Пялится на карточку, кусает щёки изнутри и всё думает-думает-думает о людях, которые стали близкими всего-навсего за мгновение. Сомневается, не пожалеет ли он сделанных выводах. И сдаётся, не позволяет себе считать их плохими.
Мир вообще не делится на «плохое» и «хорошее», но если сравнивать Авантюрина с каждым из Безымянных, то в проигрышном положении окажется авгин. И ему до боли в груди приятно то, что его не осуждают, не издеваются иль не льстят ради своей выгоды.
Авантюрин достаёт смартфон из кармана и дрожащими пальцами набирает Келусу сообщения, стирает фалангами солёные капли на экране, мешающие печатать.
Авантюрин
Спасибо вам. Удачных путешествий. Надеюсь, ещё встретимся.
Келус
Конечно! Делись новостями, ладно?
Он мычит бессвязно, падает на диван и шумно хнычет, выпуская волю эмоций наружу. Впервые за всё своё бедственное существование ревёт от счастья, от надежды, от распирающего грудную клетку трепета ко всему. Авантюрин обхватывает макушку руками и начинает беспорядочно гладить самого себя, успокаивая. Знает, что такое впервые, но не знает, как поступать. Ему надо смеяться или продолжать утыкаться лицом в подушки, чтобы не услышали снаружи?
В любом случае он благодарен. Безмерно и безвозмездно. Авантюрин не хочет ничего взамен на хорошее отношение: если принимаешь, отдавай в равноценном количестве. И мужчина готов пожертвовать хоть самим собой, чтобы расплатиться со Звёздным экспрессом за свою искреннюю и настоящую улыбку. Потому что она стоит целое состояние, а Авантюрин получает бессовестно бесплатно. Он не привык показываться настолько открыто и ярко — это зрелище не для всех, спектакль исключительно для выбранных лиц, под категорию которых невольно попали пятеро. Холодок пробегает по спине от осознания, как быстро Авантюрин поддаётся малейшей заботе и доброму сердцу, если чувствует человека душой. Как бы ни пытались приласкать его, как чёрного бездомного кота, в Корпорации поначалу, хвост-маяк показывал в противоположную сторону. И теперь он понимает, что Треокая Гаятра правда бережёт его, раз не позволяет водиться с паршивыми товарищами.
Авантюрину в потоке безмятежности думается — семья точно одобрила бы Безымянных. Мать и Химеко приготовили бы прекрасный душистый плов по семейному рецепту, сестра бы завязала разговор с Март, а отец долго-долго рассуждал о чём-то с Вельтом, пока Дань Хэн бы молча слушал рядом. И сам Авантюрин с Первопроходцем наблюдали бы за этой картиной, довольные своими родными, а после подошли бы к столу, присоединяясь к трапезе на закатном сигонийском солнце.
