Безликая ночь

Даже несмотря на то, что планировалось как можно скорее провести задание, на поиски минимальной информации ушёл месяц. Как оказалось, они спешили не зря. — Император планирует построить крепость покрупнее, на другой планете, где-то во Внешнем Кольце, — сказал тогда Квай-Гон на очередном собрании. — Это единственный шанс. В будущем инквизиторий может охраняться куда лучше. Месяц был тяжёлым, наполненным волнением и непонятной тревогой. Падме не хотела отказываться только из-за предчувствий, к тому же, Квай-Гон прав — после строительства новой крепости попасть в неё, возможно, будет гораздо сложнее. Пока инквизиторий находился на Корусанте, попасть внутрь и забрать детей казалось легче, чем пробраться в укреплённую цитадель в отдалённой забытой планете или луне, где бы ни планировал создать Император. До окончаний каникул в сенате оставалось несколько дней. Из-за этого Падме тоже нервничала. Инквизиторий не был в центре под крылом императора, что странно, а находился в конце города, откуда даже крышу здания сената не увидеть. Но Амидала не рискнула бы предположить, что из-за этого крепость плохо охраняется. Хотя и хватало даже того, что здесь обучались инквизиторы. Падме с Сабе переоделись в служанок, чтобы незаметно пробрался внутрь через один из чёрных входов. В отличие от её подруги ей пришлось замазать своё лицо в бледный оттенок и добавить тёмные круги под глазами, создавая усталый вид, а не сильного и смелого сенатора, которую видят на голонете. За большими окнами пробивался слабый свет с уличного городского освещения в узком коридоре возле самого выхода. Возможно, им пользовались только дроиды. Близился конец дня, по плану этой ночью они вывезут всех младенцев. Их не могло быть очень много. За два года, которые живёт империя, вряд ли родилось так много чувствительных к Силе. К тому же, часть из них были найдены Альянсом. Неподалёку находилась стиральная комната. Они с Сабе взяли большие корзины для белья и направились в спальные комнаты для маленьких, ещё не обучающихся детей. Проект здания, к счастью, им удалось найти, это помогло им ориентироваться в коридорах. Через окно пробивался свет далёких ярких фонарей с центра города. Полумрак стекал по стенам, разбиваясь о небольших тусклых светильников. Предположительно каллидахинские жрицы, которые занимались воспитанием детей в инквизитории, укладывали спать младенцев. Поэтому Падме с подругой разошлись по разным комнатам. Бластер с парализующими зарядами висел у неё на бедре за массивной юбкой старого изношенного платья, в которой пришлось сделать незаметный вырез для прямого доступа к оружию. Рядом с дверью стоял штурмовик, которого Альянс подослал вместо настоящего, — Элрик Гуай. Тот еле повернул голову в её сторону и слегка кивнул. Падме тихонько приоткрыла дверь, вкатывая в первую очередь корзину перед собой. Она опустила голову, чтобы не выдать ни себя, ни свой страх, отразившийся на лице. В комнате нависла тишина и темнота, поглощающие скрытые углы, в которых мог спрятаться враг. Холодок пробежался по коже при взгляде на маленькие кроватки, стоявшие друг с другом в ряд. На них мирно сопели дети разного возраста до двух лет. Она полагала, что здесь окажется как минимум одна жрица. Неужели никто не думал о похищении детей? Или думали, что Альянс не способен на это? Не теряя времени, Падме открыла корзину с мягким бельём внутри и, еле дыша, взяла на руки первого ребёнка — ему было около полутора лет. Ребёнок лишь глубоко вздохнул и поëрзал у неё на руках, но не проснулся. Аккуратно она уложила его в корзину, а после отправила по комлику уведомление. Здесь она справится быстрее, чем ожидалось. Трое детей поместились в корзину. В этот же момент к широким окнам подлетел спидер, за штурвалом сидел Оби-Ван, ожидая её. Падме открыла окно, впуская прохладу ночного ветра. Корзина легко вместилась на задние сидения и одну двухлетнюю девочку она уложила на переднее с джедаем. Встретившись с холодом, малышка вздрогнула и открыла глаза в тот момент, когда сенатор ловко пристегнула её детскими ремнями, но девичий вопль уже было не остановить. Девочка оказалась с незнакомцами в столь поздний час, после того как она уснула, страх превратил обычный плач в ужасающий крик. Словно по зову дверь резко открылась, впуская одну из жриц. Хватило секунды, чтобы отшатнуться от окна в сторону кроватей, где лежал самый младший ребенок, ещё полугодовалый. Нянечка хоть и успела достать бластер, но с кипящей злостью стрелять отказалась. Зато Падме медлить не стала. Достав своё оружие, она выскочила из прикрытия, поразив цель транквилизатором. Вбежал подставной штурмовик Элрик, перешагивая через бессознательное тело. — Прошу меня простить, но у нас непредвиденные неприятности! — в панике проговорил солдат и обернулся к окну. Оби-Ван уже отлететь достаточно далеко в сторону оставленного ими грузового корабля. — Крифф. — Что произошло? — Падме взяла на руки ребёнка, как только он проснулся, с визгом сообщив им об этом, и прикрыла его одеяльцем — в помещении стало слишком холодно, с окна всё ещё дул ветер. — Дарт Вейдер уже в здании.

***

Каждый вздох нещадно резал по лёгким, словно в воздухе явно присутствовали мелкие осколки. В глазах плескалась, отливаясь золотом, злость, подпитываемая резкой болью. В груди на расцарапанной и израненной коже подключенная к его лёгким панель управления мигала больше обычного из-за перенапряжения. Обычный воздух уже не был так вреден для него, но всё ещё доставлял дискомфорт. Исцеление, даже для себя, считалось недостойным тёмной стороны. Боль и разрушение были спутниками ситхов. Лечение — это удел слабых. Ведь сильным и могущественным, познавшим бессмертие, о котором знал Сидиус, не полагалось надеяться на лекарей и врачей. Но Вейдер не планировал быть уязвимым перед своим учителем, пока тот ещё не научил его всему. Максимально спрятав себя в Силе, он погружался в светлую сторону, чтобы найти в ней своё исцеление. Это не было по ощущениям как прохладная дымка или бархатное облако, светлая сторона Силы жалила ситха не хуже химикатов, что сожгли когда-то его лёгкие, словно наказывая его каждый раз, что после лечебных медитаций он вновь вернётся на тёмную сторону. А каждое возвращение к желанной тёмной стороне приятно захватывало дух до слабости в конечностях. — Вы готовы начать, Лорд Вейдер? — настроив медицинские аппараты для отслеживания его дыхания, спросил доктор Милхон. Они ещё не пробовали снимать с его груди панель, которая иглами погружена далеко в лёгкие. Но этот момент неизбежен. Вейдер хотел избавиться от этой бесполезной вещи, контролирующей его состояние. Любые неполадки стоили ему удушье. Раньше. До того, как он начал исцелять себя. Мало-помалу он учился самостоятельно дышать заново. Медицинский дроид переключил руки на инструменты, чтобы снять панель, не повредив её. Вейдер лёг на кушетку, полностью погрузив себя в светлую сторону Силы для улучшения регенерации. Снова эти ощущения: съедаемая изнутри тепло словно царапалось, чтобы высвободиться наружу, нить силы держалась в напряжении и волнами накатывала на него. — Стой! — подняв руку, Вейдер приказал дроиду, чувствуя что-то необычное в Силе. Помимо всей боли, что когда-либо он причинял на темной стороне, возвращаясь ему в отместку на светлой, происходило ещё что-то. Образы начали появляться в голове и не видениями, а искрами, пронзающими мозг. Отчего невозможно было разобрать ни одну картину. Ситх вскочил с места, возвращаясь на тёмную сторону Силы, словно обожженный светом. А тьма в волнении заклубилась, зашептала слова утешения. Но что-то было не так. Что-то происходило прямо сейчас и здесь — в инквизитории.

***

Вейдер! Он не мог быть здесь. Его личного шаттла здесь поблизости не было. Оби-Ван и Квай-Гон узнали бы, если ситх был бы здесь. Падме в панике выскочила из комнаты, не раздумывая ловко юркнув к тому чëрному выходу, через который вошли, прижав маленький комочек к груди. Коридоры пока пустовали, но где-то слышался топот штурмовиков. Позади неё бежал Элрик, держа бластерную винтовку на готове. Но как только она свернула за угол, по прямой которого был выход, она резко остановилась, увидев стоявших на страже штурмовиков. Падме тут же вернулась назад, мысленно отругав себя. Паника не давала ей думать разумно, с Вейдером никто из выживших и знакомых ей не встречался — никто не возвращался после встречи с ним, чтобы рассказать. Ребёнок тревожно заерзал в руках и начал недовольно угукать, но ещё не плакать. — Тщщ, малыш, спокойно. — Она понимала, что её нервозность, возможно, как-то подействовала на ребёнка, он был связан с Силой и мог чувствовать больше, чем она. В бурных мыслях появился образ чёрной маски, пугающей детей по ночам. Возможно, ребёнок нервничал не из-за её нервов. — Солдат, нам нужно отвлечение, — скомандовала сенатор Амидала, используя свой голос королевы. — Поднимитесь на этажи и устройте бунт, но не попадайтесь на их глаза. — Будет сделано! — кивнул Элрик и поднялся по ближайшей лестнице. Падме же, тихонько похлопывая ребёнка по спине, укачивая как могла, поспешила укрыться среди тёмных углов между колоннами у стен. Трудно было представить, что дитя могло чувствовать присутствие ситха. Хотя эти мысли лезли чересчур напористо, она попыталась сохранить разум, словно закрываясь стенками от плохих мыслей, как будто они могли приманить Вейдера. Запищал комлинк, как ей показалось, слишком громко. Приняв вызов, она увидела Оби-Вана. — Я уже возвращаюсь за вами. Постарайтесь не высовываться, это может быть очень опасно. — Оби-Ван… — шёпотом позвала джедая прежде, чем тот смог отключить связь. — Как такое могло произойти? Его же не было здесь! — Обсудим это позже. Буду ждать вас в том же окне. Связь отключилась сразу, а Падме поспешила обратно к той спальне, надеясь, что жрица ещё не очнулась. Дверь была ещё открыта, тело лежало на входе почти умиротворенно среди прочего хауса. Перешагнув через него, сенатор закрыла дверь, внезапно почувствовав пробирающий холод. Окно также открыто в приглашающем жесте. Падме, укутав понадёжнее ребёнка, подошла к краю в опасной близости от пропасти. Оби-Ван спешил на спидере, превышая положенную скорость, что заставило встревожиться гораздо больше, ведь это Оби-Ван — никогда не позволяющий себе нарушать правила. Дверь внезапно распахнулась, заставляя ветер ворваться с новой силой, чуть оттолкнув её от окна. Тяжёлое механическое дыхание заполнил вмиг каждый угол этой комнаты. Ребёнок вдруг вздрогнул, то ли от холода, то ли от ощущения самой смерти воплоти, и сильно завизжал у неё на руках, дрыгая своими маленькими ручками и ножками. На входе, возле тела жрицы, возвышался ситх в чёрных доспехах и маской, напоминающей лицо смерти в страшных сказках. Глазницы черны, как сам космос. Она и не представляла это ощущение ужаса, которое витало в воздухе рядом с ним. Потерявшись в этом моменте, Падме не сразу заметила его шаг, но на втором она рефлекторно подвинулась ближе к краю. — Падме! — в шуме ветра, прерываемый звуком респиратора, услышала голос Оби-Вана. Джедай успел. Она не раздумывая кинулась вперёд, не смотря себе под ноги, в ту щель, которая была между окном и спидером. Рывок был пойман неведомой ей силой, заставив её буквально зависнуть над опасной высотой. — Оби-Ван, — шёпот сорвался в потоке ветра в немом паническом крике, — Ребёнок! Она вытянула руки, протягивая дитя, как почувствовала, что её потянуло обратно. Джедай успел подхватить ребёнка с помощью Силы, бережно уложив его в своих руках. Ноги Падме подкосились сразу же, как только коснулись пола, и тело предательски упало возле кроватей малышей. Вейдер всего в несколько шагов преодолел расстояние до окна и протянул руку вперёд в сторону Оби-Вана, пытающегося улететь прочь. Спидер резко остановился, будто пойманный притягивающим лучом. Он не может получить ни джедая, ни ребёнка! Тело Падме словно весило тонну, она с трудом могла себя поднять. Всё окажется зазря, если ситх притянет Оби-Вана. Все последующие жертвы будут на их руках. На её. Совершив рывок, сенатор ухватилась за плащ Вейдера, буквально повиснув на нём. Ситх слегка пошатнулся, скорее из неожиданности, чем действительно из-за её веса, но этого хватило, чтобы он потерял свой контроль, а Оби-Ван смог освободиться от его хватки, давя на педаль. Осознание того, что она только что совершила, пришло ровно в тот момент, когда она отлетела назад, врезавшись в стену, сбитая волной гнева Вейдера. Она только что приговорила себя к смерти, заглянув прямо ей в глаза.