Эгоист

У Насти ложка замерла на полпути ко рту. Н: Что вы… то есть, ты хочешь сказать? испуганно спросила она. М: Что я не смог бы себе простить твою смерть. Н: Не говори так, пожалуйста жалобно попросила Настя. Н: Ты меня пугаешь… М: Хорошо, больше не скажу кивнул Макс. М: Но я поступил малодушно тогда, когда ты просила меня пойти за помощью, а я понадеялся, что нас скоро найдут или что тебе станет легче… Н: Ты ведь сказал тогда, что боишься оставить меня одну… М: Я должен был преодолеть этот страх, на то я и мужчина. Если бы я знал, что промедление смерти подобно… но я должен был знать, предвидеть, на этом должно основываться управленческое решение — на предвидении ситуации!.. Н: Так вот чем ты занимался все это время с пониманием кивнула Настя. Н: Самобичеванием. М: Посмотрел бы я, чем бы ты занималась, если бы из-за тебя погибал человек! Н: Это все в прошлом, мы все получили урок и сделали выводы, не нужно жить этим и казниться! М: Ты удивительный человек! воскликнул Макс. М: И побывав на пороге смерти, ничуть не изменилась. Н: Опять ты за свое! недовольно проворчала Настя, хотя ей и было приятно. Н: Прошу тебя, не начинай… М: Как скажешь кивнул Макс. Через неделю Настя вышла на работу, пока все так же в офис журнала: она не вернулась в SkyLine, боясь кривотолков. Макс по-прежнему чуть не каждый рабочий день приезжал к ней, болтал обо всем подряд, в основном, о постороннем, иногда возил по городу, порой даже без всякой цели, и часто кормил, заказывая все сплошь питательные и полезные блюда. В фитнес-центр они ездили вместе, в том числе потому, что тот был на другом конце города, и время от времени встречавший ее с работы Костя сталкивался с Максом на парковке. Они мерили друг друга презрительными, полными ненависти взглядами, а Костя долго еще потом изводил свою девушку и плевался ядом в адрес ее шефа. Правда, нельзя было сказать, что у него не было совсем уж никаких оснований для ревности. Отношения между Настей и Максом стали совсем дружескими и панибратскими, особенно как только они перешли на ты. А еще порой она ловила на себе какие-то странные, глубоко задумчивые его взгляды и отчего-то слегка пугалась. Костя без устали твердил ей, что мужик ни за что не станет возиться с женщиной, если не имеет на нее видов именно как на женщину, и никакой дружбы между ними быть не может. Но она все равно продолжала верить шефу, и жалела его за одиночество, и с радостью подставляла ему дружеское плечо. Однажды Макс под эту дудочку уговорил ее покататься с ним на роликах по набережной: ведь ему совершенно не с кем было этим заняться, и настоящий друг должен этот пробел восполнить. Н: Вот уж не ожидала, что ты любишь подобные развлечения! сказала Настя удивленно. М: Похоже, в твоем восприятии я не совсем человек… пробормотал Макс не обиженно, но и не весело. Настя расхохоталась: М: Конечно! Потому-то я и провожу с тобой столько времени: я предпочитаю роботов людям. Макс снова смерил ее тем своим странным взглядом. Н: Только предупреждаю: я никогда раньше не каталась! М: Быть того не может! Н: Честное слово! Макс покачал головой. Он выбрал ей ролики, помог их надеть, а потом почти ни на секунду не выпускал Настю из рук, удерживая ее от падения, но от этого она только становилась более неловкой. Вечером Костя учуял исходивший от нее запах мужского парфюма — пришлось соврать, что она ходила на обеде с подругой выбирать одеколон в подарок папе. К: И где он? сурово осведомился Костя. Н: Кто? К: Одеколон. Н: А спохватилась Настя Н: не купила. Я выбрала хороший, но мне на него денег не хватило. Костя ничего не ответил, но весь вечер был мрачнее тучи и скоро засобирался домой. Дела Кости наконец пошли в гору: слухи о его невменяемости давно утихли, а тут его институтский знакомый позвал на работу в новую, недавно открывшуюся студию, на вполне приличную зарплату, и черная полоса закончилась. Отработав месяц и получив первые деньги, Костя пришел к Насте и решительно потребовал, чтобы она переехала к нему. К: Я сниму квартиру, и мы будем там жить вместе заявил он безапелляционно. К: Если, конечно, ты меня любишь. Настя взяла время на размышление, а на работе ее ждал новый сюрприз. М: Моя сестра выходит замуж сообщил ей за обедом Макс. М: И я скорее съем свой галстук, чем пойду туда один… я и рассказать тебе не могу, как меня раздражают все эти сочувственные взгляды многочисленной родни и друзей семьи. Н: Сочувственные? изумленно переспросила Настя. Н: Думаю, ты будешь самым успешным гостем на этой свадьбе. Макс усмехнулся: М: Люди всегда найдут, о чем посудачить, а ведь я до сих пор не женат, и это, по их мнению, настоящая трагедия для человека, разменявшего четвертый десяток. Меня еще на прошлом семейном празднике разозлили чуть не до умопомрачения их настырные вопросы о том, когда же я наконец женюсь. Будто мое одиночество не мое личное дело, а позор всей семьи. Н: Отчего же ты не взял тогда с собой какую-нибудь очаровательную знакомую девушку, чтобы тебе завидовали, а не жалели? М: Тогда в моем окружении не было девушки, которую мне было бы приятно и не стыдно пригласить на семейное торжество… Н: Ты ведь не намекаешь на то, что в этот раз она есть, и это я, и ты меня приглашаешь с тем, чтобы я изображала там твою невесту? Макс нервно улыбнулся: М: Если хочешь, можешь изобразить сразу жену. Скажем, что мы расписались по-тихому, кольцо я тебе куплю. Настя вскочила и замахала на него руками: Н: Молчи-молчи! Ни слова больше! Это какой-то дурацкий сюжет из голливудской романтической комедии… терпеть их не могу.! М: Настя принялся ласково увещевать ее Макс М: успокойся, я не собираюсь целовать тебя при всех или делать что-то подобное… Н: Ну да, конечно перебила его Настя Н: ты за целый вечер ни разу не поцелуешь свою невесту? Макс вдруг тоже вскипел и встал из-за стола. М: Спорим, я на это способен! И спорим, мои родственники сочтут это вполне правдоподобным! Думаешь, ты одна принимаешь меня за робота? И вообще, в чем ты меня подозреваешь? Н: Я ни в чем тебя не подозреваю, но в тех романтических комедиях оба главных героя тоже ничего такого не затевали, и все же… М: Это просто смешно! горячился Макс. М: Основывать свои решения на сюжетах голливудских комедий! и добавил уже спокойнее: М: И потом, не забывай, что твой партнер по съемочной площадке — не совсем человек. Настя посмотрела на него с жалостью и болью в сердце. М: И если ты все-таки не выдержишь давления сюжета продолжил Макс мрачно М: то уж он-то не подведет. Настя не перенесла прилива сострадания, сделала шаг к нему и порывисто обняла его за шею. Его руки осторожно легли ей на спину, они замерли так надолго. Наконец Макс нарушил тишину: М: Можно мне считать это согласием? тихо спросил он. Н: Да шепотом ответила Настя, отпустила его и сразу отвернулась, но он успел заметить, как она украдкой вытирает щеки. М: Это еще что такое? возмутился он. М: Почему ты плачешь? Н: Да так, не обращай внимания, обычные женские эмоциональные качели. М: Ты уверена, что все в порядке? Я бы не хотел, чтобы между нами были какие-то недосказанности, от которых ты тайно страдаешь. Н: Нет-нет, все в полном порядке помотала головой Настя. Н: Не волнуйся. М: Тогда переходим к следующему пункту кивнул Макс. М: Ты должна позволить мне оплатить все приготовления: платье, прическу и прочее. Настя широко раскрыла глаза. М: Ты же понимаешь стал объяснять он М: что если ты придешь в дешевом платье, то все всё поймут и тогда плакал наш театр. Н: Фильм поправила его Настя. Н: Но у меня есть очень хорошее платье, и оно как раз дорогое… М: Сколько оно стоило? Н: Хмм, кажется, около пяти тысяч.