Потому что не отпустит...

      «Разумеется, я машина, лейтенант.» «Я машина, и у меня есть задача.» «Я не живой.»       Столько раз слышать эти слова от него. И столько же раз замечать его страх, любопытство, сомнения, растерянность.       «Сраная машина!» — срывается Андерсон у дома Камски, и в голове коротит от этого воспоминания.       — Простите, Хэнк, но я правда сраная машина… — говорит Коннор, опустив взгляд в пол.       Больно смотреть на него, а ещё больнее вспоминать, его хладнокровность и расчётливость.       — Пошёл прочь! — гнев сквозит в голосе.       Коннор вновь смотрит. Заглядывает в лицо, чтобы просчитать вероятности. И тут до него доходит…       — Прошу, не надо…       — Вон! Вон с глаз моих!!!       Андроид падает на колени перед человеком. Смотрит своими напуганными глазами и думает, как остановить неизбежное.       — Я знаю, я виноват, но, пожалуйста, Хэнк! Я… Я!.. — паника перегружает процессор, все вероятности рассыпаются и невозможно успеть ухватиться хоть за что-нибудь. — Не делайте этого! Пожалуйста… Не лишайте себя жизни… — затихает он, — Я исправлюсь, я больше не буду машиной. Только прошу…       — Поздно, Коннор. — перебивает старик. — Уйди.       Слёзы. В его глазах слёзы. Мальчишка плачет, а сердце разрывается из-за жалости и обиды. Старое сердце не выдерживает своей собственной жестокости. Хэнк протягивает руку и стирает человечное проявление. Он уже не хочет этого видеть.       — Ты из меня всю душу вынешь. Что же ты делаешь, а? Зачем тебе это? Я уже ничего не понимаю.       — Я не знаю. Я просто хочу, чтобы вы жили. Не умирайте.