Практичная девушка

      - Ничего не понимаю, - хмурясь, пробормотала Элизабет, прочитав очередное послание от леди, чья фамилия напоминала название какого-то редкого заболевания. – Что ей от меня нужно?       - Снова записка? – поинтересовалась Фэйт.       - Да, та дама опять прислала слугу с бумажкой, а на бумажке опять просьба присоединиться к их компании на пикнике, который пройдёт в ближайшее воскресенье. Уже четвёртая записка.       - И на неё ты тоже ответила отказом?       - Конечно. Не верю, что нас приглашают с добрыми намерениями.       - Насколько я помню, в записке не говорилось обо мне.       - Но и против тебя тоже не было ни единого слова. Одна я точно никуда не пойду!       - Всё-таки подумываешь согласиться?       - Если принесут пятую записку, может, и соглашусь. Вдруг там меня ждёт что-то хорошее? – Элизабет криво улыбнулась. – Или благородной леди просто хочется развлечь других гостей возможностью посмеяться над «нищенкой». – Она покачала головой. – Боже, я уверена, что напорюсь там на какую-нибудь гадость, но всё равно теплится надежда на чудо. Фэйт, ты пойдёшь со мной?       - Если ты сама захочешь.       - Ещё как захочу!       - Тогда пойду.       - Спасибо.       Пятая записка не заставила себя долго ждать. В ней леди с «болезненной» фамилией умоляла Элизабет принять приглашение и едва ли не грозилась умереть из-за разочарования в случае пятого отказа. Вздохнув, Элизабет передача через слугу, что согласна, просит сообщить точное время и место, а также предупреждает, что прибудет с кузиной.       В воскресенье после полудня Элизабет и Фэйт влились в число гостей «болезненной» леди. Собралось человек тридцать. С местом проведения пикника не мудрствовали – выбрали огромный сад, окружающий дом всё той же леди. Расстелили покрывала на земле, наставили корзин с едой, завели светские беседы.       На балу платья Фэйт и Элизабет казались чересчур простыми, а сейчас, напротив, выглядели слишком громоздкими для встречи на природе, при этом не переставая отливать дешевизной. Впрочем, более подходящих платьев у кузин не было, муки выбора нарядов девушкам в любом случае не грозили.       «Болезненная» леди объявила, что рада видеть Элизабет, после чего напрочь забыла о её существовании.       Среди гостей обнаружился граф Лиам. Он беззастенчиво рассматривал Элизабет. Пока не подходил, но это было вопросом времени. Она заподозрила, что именно графа, а не «болезненную» леди в действительности надо благодарить за приглашение на пикник. Должно быть, граф Лиам припугнул или чего-то наобещал, велев хозяйке дома непременно заполучить Элизабет в качестве гостьи.       Джентльмен средних лет бесцеремонно плюхнулся подле Элизабет. Хотя, нет, не джентльмен. Он не потрудился представиться и принялся с ходу унижать Элизабет, уверенный, что делает это исключительно изящно да остроумно.       - Какое у Вас шикарное платье, баронесса! – выдал он, восхищаясь собственным «остроумием». – Наверное, сшили у лучшей модистки Бирмингема, да что там – должно быть, заказали из самого Лондона.       - Нет, мы сшили его сами – я и моя мама, - без затей поведала Элизабет. Ей не хотелось хамить в гостях вроде как у приличной дамы, но если тип не угомонится, на следующую его шпильку Элизабет отреагирует менее вежливо.       - Ни за что бы не подумал! – Тип всё сильнее был доволен собой. – Такая роскошь, такая красота, такие дорогие материалы и изящная работа – неужели подобный шедевр можно создать в домашних условиях?!       Окружающие засмеялись, кто-то приглушённо, кто-то во всё горло. Граф Лиам ухмылялся. «Я пыталась быть воспитанной девочкой, - подумала Элизабет, - но раз мои попытки не ценят, стараться незачем».       - Как, Вы сказали, Вас зовут? А, Вы не говорили. Так вот, не таинственный незнакомец, Вы настолько яро расхваливаете моё платье, что невольно закрадывается подозрение, будто Вы завидуете и мечтаете носить его сами. Я согласна продать его Вам, уверена, Вы будете прелестно в нём смотреться.       Теперь засмеялось меньшее количество людей, зато сам смех был громче. Решив, что терять уже нечего, их в любую минут выгонят и надо извлечь какую-никакую пользу из пикника, Элизабет схватила пирожное и откусила чуть не половину.       - По нему ползал муравей, - мстительно сообщил не таинственный незнакомец. Не исключено, что соврал. – Вы едите пирожное с муравьём.       Элизабет лишь пожала плечом; дожевав и проглотив лакомство, она преспокойно сказала:       - Отлично, значит, ещё и мясо. Кстати о мясе. Вам его определённо нельзя, никакого.       - Почему это?..       - Курицу – потому что грешно есть собратьев по разуму, свинину, говядину или баранину – потому что ещё более грешно есть тех, кто умнее тебя.       Остальные уже не стеснялись смеяться во весь голос. Элизабет, окончательно наплевав на приличия, запихала в рот остатки пирожного. Побагровевший не таинственный незнакомец собрался отвесить пощёчину наглой выскочке, она же не настоящая дама, с ней можно не церемониться. Но подошёл Лиам и предложил:       - Не хотите ли прогуляться по саду, баронесса?       - Не хочу, - искренне ответила Элизабет, напугавшись до чёртиков.       - А, по-моему, хотите.       - Вы уверены? – немного жалобно спросила Элизабет, поняв, что он не отвяжется.       - Совершенно уверен.       - Тогда помогите мне встать, - она протянула ему руку, - а то в моём роскошном платье не очень удобно двигаться. – «Зачем я попросила помочь мне встать?! Я не хочу, чтоб он прикасался ко мне, не хочу!»       Она ожидала, что ладонь Лиама будет холодной, как у покойника, или раскалённой, как адская сковородка, но ладонь оказалась обыкновенной, не холоднее и не горячее, чем у обычного человека в обычной ситуации.       - Фэйт, если наш не таинственный незнакомец будет обижать тебя, не робей: сразу выколи ему глаз ножом, как тому парню на прошлой неделе, - громко посоветовала Элизабет. - Или откуси ухо, как другому парню на позапрошлой неделе. – Разумеется, Фэйт никому ничего не выкалывала и не откусывала, но теперь не-джентльмен хорошенько подумает, прежде чем посмеяться над кузиной Элизабет, и, скорее всего, не захочет рисковать.       - Так и сделаю, - глазом не моргнув, пообещала Фэйт.       Сад был по-настоящему большой - гуляй не хочу, и Лиам повёл Элизабет в дальнюю часть. Она шла, держа его под руку и не чувствуя ног от ужаса, но выглядела безмятежно.       - Это Вас мне надо благодарить за приглашение на пикник?       - Не назвал бы пикником посиделки в саду, но да, я поспособствовал. Мне хотелось снова увидеть Вас, Элизабет.       - Вы выяснили моё имя и титул. Я польщена.       - Не только имя и титул. Я знаю о Вас и о Вашей семье, знаю, что вы бедны, как церковные мыши, что Ваш отчим в долговой тюрьме, а Ваша кузина имеет более чем запятнанную репутацию.       - Не Вам судить о чужой репутации, дорогой граф, Ваша собственная не сверкает чистотой.       - Да, - осклабился Лиам, - но я-то богат, меня за мои деньги где угодно будут терпеть и делать вид, что рады мне.       - Лично я Вам не рада. – Элизабет вжимала голову в плечи, но лишь мысленно. - Вы меня раздражаете.       - А Вы меня забавляете. – «И немного удивляете». Удивляло Лиама то, как Элизабет говорит. Речь её была грамотной, с ловкими оборотами – совсем не такой, какую ожидаешь от «низших слоёв общества». Видимо, отчим приобщил падчерицу к литературе.       - Поверьте, это не предумышленно. Вообще-то, я тут пытаюсь Вас оскорбить.       - Разве? Я даже не заметил. Знаете, о чём я думаю, когда смотрю на Вас?       - Не знаю и уверена, что не хочу знать, но Вы ведь всё равно скажете.       - Я думаю: кривые у Вас ноги или нет?       Вопрос тянул на скабрезность, однако Элизабет испытала облегчение, потому что слова Лиама дали ей весомый повод остановиться, отпустить его руку и отступить от него. Что Элизабет и сделала.       - Боюсь, над этой загадкой Вам придётся мучиться до конца своих дней, ибо говорить, а уж тем более показывать Вам ответ я не собираюсь.       - Не зарекайтесь, - лукаво посоветовал Лиам.       Еле живая от страха Элизабет уже воображала, как граф прямо на месте её обесчестит, а потом обескровит. Но её ужас выразился лишь в слегка поднятой брови.       - Гипотетически: если у меня кривые ноги, это уравновешивалось бы Вашими идеально прямыми мозговыми извилинами.       Слово «гипотетически» повергло Лиама в маленький культурный шок, однако не помешало рассмеяться.       - Если они прямые, это уже не извилины.       - Верно, - вынужденно признала Элизабет. – Возможно, моему собственному мозгу не хватает извилистости. Вам стоит найти себе более эрудированного собеседника.       «Эрудированный». Сильно для девчонки практически из трущоб.       - Баронесса, умные слова не украшают женщину, наоборот - они значительно снижают её привлекательность.       - Значительнее, чем кривые ноги?       - Определённо.       - Какая жалость, - притворно вздохнула Элизабет. – Потенциально кривые ноги, умные слова – получается, у меня нет никаких шансов завоевать Ваше сердце. – Она шагнула назад. – Пойду осмысливать этот душераздирающий факт.       - В компании всех тех идиотов?       - Меня интересуют не они, а пирожные и прочее угощение. Я практичная девушка. Похоже, единственная выгода, которую я получу от пикника, это бесплатная еда, и я не собираюсь от неё отказываться.       …По пути домой Элизабет пересказала Фэйт свой разговор с графом Лиамом.       - Кажется, граф воспылал к тебе страстью, Лиззи, - озорно заметила Фэйт.       Элизабет равнодушно пожала плечами.       - Подумаешь, страстью. – Посмотрела на подол своего платья. При солнечном свете материал впрямь выглядел ещё дешевле, чем при вечерних свечах. - Лучше б он воспылал ко мне щедростью.