Практичная девушка

      Корзина с бельём и лежащим поверх него вальком* была тяжелая, а пальцы всё ещё немного крючило из-за холодной воды. Однако Элизабет, возвращаясь с речушки, служащей местом стирки для жителей окрестных улиц, была в неплохом настроении, даже задумалась о чём-то приятном. Из задумчивости она вынырнула, увидев стоящую перед её домом карету, причём карета выглядела дороже не только дома, но и всей улицы. У Элизабет подкосились ноги, и вместе с тем захотелось удрать куда подальше. На ум пришёл только один состоятельный человек, способный так заявиться. [*Бельевой валёк - плоский деревянный брусок с гладкой частью и ручкой для выколачивания белья при стирке и полоскании; прим. авт.]       С мыслью о бегстве пришлось расстаться - оно ничего особо не изменит. Ну умчится Элизабет, ну примчится вечером, а в последующие дни будет гадать, ждать и бояться – не вернётся ли граф Лиам. А он наверняка вернётся. Вздохнув и приосанившись, Элизабет зашла домой.       Граф стоял в гостиной-столовой. В этой скромной комнате он смотрелся примерно так же, как его экипаж снаружи – слишком богатый по сравнению с окружающей обстановкой. Приветствия и прочие формальности Элизабет послала к чёрту.       - Что Вы здесь делаете?       Лиам даже не притворился, что ему неудобно из-за визита без приглашения.       - Жду Вас.       - Поздравляю, дождались. Зачем Вы приехали?       - Не хотите попробовать угадать?       Чего Элизабет хотела, так это чтобы он исчез. Или, в крайнем случае, чтоб на ней было что-нибудь поприличнее старого платья для хозяйственных дел.       - М-м-м. – Она поставила корзину на пол и приложила указательный палец к подбородку, изображая задумчивость. – Вы решили извиниться за своё поведение на пикнике?       - Это была жалкая пародия на пикник, и нет – Вы не угадали.       - Хм. Вы сочли, что недостаточно оскорбили меня, и захотели выдать добавку?       - Снова мимо.       - Вы ехали по своим делам, когда внезапно тучи в небе рассеялись, на Вас пролился божественный свет, величественный голос с небес назвал Вам мой адрес и велел немедленно отправляться сюда?       - Нет, но версия оригинальная. – Лиам шагнул к ней.       - Кто впустил Вас в дом?       - Ваша симпатичная кузина.       - Что Вы с ней сделали?!       - Ничего. Ей нужно было куда-то идти, она огрела меня злобным взглядом, сказала, что красть здесь всё равно нечего, да и вряд ли мне нужно воровать, и выскочила за дверь.       - Вы не видели мою мать и сестру?       - Нет.       Слава богу. Не хватало ещё, чтобы граф напугал маму и Дон. Хорошо, что они пошли на рынок.       - Спрашиваю снова: зачем Вы здесь?       - Собираюсь сделать Вам предложение.       - Я так понимаю, не руки и сердца?       - Конечно, нет, - развеселился и без того не грустный Лиам. – Хотя моё предложение касается некоторых частей тела, оно никоим образом не матримониальное, скорее деловое.       - Излагайте. – Элизабет дрожала от страха, но дрожь была внутренняя. Сердце, лёгкие и желудок словно зажали в железные тиски и начали трясти, однако снаружи Элизабет оставалась невозмутимой.       Слегка склонив голову набок, Лиам прошёлся по Элизабет пристальным, изучающим взглядом. На его губах играла не злобная, но прохладная улыбка.       - Я хочу купить Вас.       Элизабет выпучила глаза.       - Что-что?       - Сделать своей любовницей, - будничным тоном, без намёка на стеснение и малейший такт пояснил Лиам. – На время. За деньги.       Моргнув, Элизабет мотнула головой и указала на корзину.       - Граф, Вас когда-нибудь били по голове бельевым вальком? Нет? Хотите новых ощущений? Могу устроить.       Лиам фыркнул.       - Нам действительно нужно тратить время на эти игры в оскорблённую добродетель? – насмешливо поинтересовался он. – Ты хвасталась своей практичностью, так посмотри на дело практично. Шансы на приличное замужество у тебя в любом случае невелики, я бы сказал, что они вовсе отсутствуют. А выйти за какого-нибудь пьянчужку или оборванца ты сможешь независимо от того, побываешь моей любовницей или нет. Вы с семьёй прозябаете в нищете, твоей отчим гниёт в долговой тюрьме. Я могу выплатить его долг, вернуть парня на свободу, ещё и подкинуть деньжат твоей родне. А взамен от тебя требуется всего-навсего провести со мной, скажем, год. – Он был уверен, что она надоест ему за месяц, но договариваться на столь малый срок несолидно. Мелочиться Лиам не любил. – Даже не так. Я заберу тебя на год, но далеко не всё это время буду с тобой, ты по большей части будешь предоставлена сама себе.       - Куда заберёшь? – хрипло спросила Элизабет. Сама не верила, что уточняет условия, вместо того чтоб прогнать Лиама взашей. Но она правда была очень практичной, а её семья правда бедствовала.       - У меня есть поместье в Глостершире, там гораздо живописнее, чем здесь. Признаться, Бирмингем меня никогда не вдохновлял.       Умей Элизабет что-то из себя строить, набивать себе цену, она бы это сделала. Но таких талантов не водилось, потому она продолжала спрашивать напрямик.       - Итак, ты собираешься увезти меня в своё поместье в Глостершире, оставить там на год и приезжать поразвлечься со мной, когда заблагорассудится? – Как унизительно всерьёз обсуждать продажу самой себя!.. От этого унижения Элизабет хотелось плакать сильнее, чем от страха.       - Верно.       - А если я забеременею? - Фэйт несколько раз была беременна, ей приходилось, как это у них называли, убирать ненужное. Она рассказала по секрету, и у Элизабет волосы встали дыбом от подробностей сего секрета.       О возможных беременностях своих любовниц Лиам никогда не волновался. Деньги, связи и полное пренебрежение к собственной репутации делали его недосягаемым для претензий а-ля «Я родила тебе ребёнка, теперь ты обязан его признать или хотя бы регулярно давать нам деньги»; распоследние дуры и те понимали, что ничего от него не получат, даже если родят ему десять детей. Иногда Лиам заранее обсуждал с женщиной предосторожности, иногда предоставлял самой обо всём беспокоиться, иногда импровизировал. Если он и заделал кому-то ребёнка, Лиам об этом не знал и знать не хотел.       - Есть специальные снадобья, они дорогие, но действенные. Я куплю тебе.       - А если они не сработают?       - Это будет твоя проблема. Я могу заплатить повитухе или лекарю, которые решат проблему, но не более того. Не воображай, что я стану содержать тебя и ребёнка, если ты решишь родить.       - Грубо, но откровенно, - безрадостно хмыкнула Элизабет. Прищурилась. – Приятно, наверное, когда есть столько денег, что ими можно решить любые проблемы?       - Необычайно.       - И сколько ты готов предложить, помимо выплаты долга Джайлса? – Она чувствовала себя жалкой, дешёвой, грязной.       - Зависит от качества товара. Ты девственница?       Порозовела Элизабет уже давненько, но теперь розовый цвет на лице и шее стремительно превращался в ярко-красный. Густое тепло разлилось по коже. Элизабет знала, что должна ответить, и знала, что не сумеет сделать это с невозмутимым смелым видом. Она опустила голову, упёршись взглядом в пол.       - Да.       - Тогда я буду пощедрее, - улыбнулся Лиам.