Практичная девушка

      После ужина семья собралась в гостиной. По вечерам они штопали чужие вещи – ещё один маленький, но всё-таки доход. Снова заговорили про бал, Элизабет обмолвилась о знакомстве с графом.       - Тот самый граф Шеннон? – Будь Джойс похуже воспитана, непременно присвистнула бы. Даже до их среды, далёкой от светской жизни, долетали слухи о похождениях чертовски обаятельного и чертовски богатого ирландца.       - Да, - подтвердила Элизабет. – Едва он зашёл, все вокруг зашептались о нём.       - А он пригласил Лиззи на танец, - хихикнула Фэйт. – И они о чём-то ворковали.       Состроив кислую мину, Элизабет поведала содержание их «воркования».       - Со стороны смотрелось интересно, - не унималась Фэйт. Отложив шитьё, она поднялась и принялась показывать увиденное в лицах. Получалось у неё, как всегда, уморительно. Театральные движения, потешные рожицы, забавные жесты и мимика; кузины и тётя покатывались со смеху. – Итак, мы с Лиззи стоим возле стенки, переминаемся с ноги на ногу, вдруг непонятно откуда налетает этот граф, хватает Лиззи и уволакивает в танце. Сперва они кружили молча, потом Лиззи что-то сказала. Он тоже что-то сказал, Лиззи не промолчала. Смотрю, лицо у графа вытянулось, глаза округлились. – Фэйт изобразила сказанное, чем вызвала взрыв зрительского хохота. – Своё вытянувшееся лицо он тут же попытался сделать умным, но получилось неважно. – Очередная рожица и очередной дружный хохот. – Он опять что-то сказал, но Лиззи снова ответила, гордо вскинула голову и ушла, а граф остался смотреть ей вслед с отвисшей челюстью. – Фэйт преувеличивала, приукрашивала и привирала, что не было секретом для её маленькой публики, но ведь таковы законы жанра.       Комментарий Элизабет был коротким:       - Брр! – Она передёрнула плечами.       - Он правда настолько жуткий? – полюбопытствовала Джойс.       - Внешне – нет, - вынуждена была признать Элизабет.       - Внешне он красавец. Тёмные волосы до плеч, тёмные глаза с поволокой, высокий рост… - Фэйт нарочито томно захлопала ресницами, опять рассмешив остальных.       - Сомневаюсь, что его внутренние качества так же хороши. – Элизабет опять невольно вздрогнула.       Она сознавала: то, что болтают о человеке, надо делить минимум надвое. Но в случае с графом Лиамом даже при таком делении портрет получался пугающим. Эдакий одержимый сластолюбец, который привык брать любую приглянувшуюся ему женщину и делает это каждый день на завтрак, обед и ужин. И не все женщины выживают – некоторых находят в лесу, без единой капли крови в теле. Умом Элизабет понимала, что в подобных слухах не может не быть вымысла, однако против неё играли её собственные впечатлительность и богатое воображение в сочетании с неопытностью по амурной части.       Вскоре Дон заснула с шитьём в руках. Её разбудили и отправили в комнату спать. Ещё через пару часов Фэйт с Элизабет капитулировали перед необходимостью отдохнуть.       - Мама, тебе тоже надо поспать.       - Я скоро закончу и лягу, - уставшая Джойс постаралась бодро улыбнуться. Улыбка получилась не бодрой, но очень доброй.       В доме было всего три комнаты. Одну использовали как гостиную и как столовую, другая «числилась» за Джойс и Джайлсом, в третьей обитали Элизабет, Дон и Фэйт. Элизабет и Дон спали вместе на кровати пошире, Фэйт – на кровати поуже.       Мечтая проваляться минимум неделю, Элизабет отключилась, едва голова коснулась подушки. Однако вернулась в реальность через каких-то полтора часа. Её разбудила Фэйт.       Фэйт не кричала во сне и даже не говорила толком – неразборчиво бормотала, металась и всхлипывала. Опять кошмар. Они снились ей регулярно. Элизабет поднялась, стараясь не потревожить мирно посапывающую Дон - которая, наверное, и от пушечного выстрела не проснулась бы, - и подошла к Фэйт. Наклонилась над ней и осторожно-осторожно потормошила за плечо.       - Фэйт, - прошептала Элизабет на ухо кузине. – Фэйт, проснись. – Потормошила посильнее. – Фэйт!       Вздрогнув и сдавленно хрипнув, Фэйт открыла глаза и, не очнувшись окончательно, попыталась оттолкнуть Элизабет.       - Не трогай меня!       - Фэйт, это я. – Элизабет погладила её по затылку. – Тебе приснился дурной сон.       - Лиззи?.. – Фэйт сделала глубокий тяжёлый вдох. Они помолчали, прислушиваясь – не разбудили ли Дон. Нет, малышка по-прежнему крепко спала. – Прости. – Фэйт облизнула дрожащие губы. – Прости, что разбудила. Прости, что… Прости… - Она закрыла лицо ладонями.       - Всё хорошо. – Элизабет присела на край кровати и обняла Фэйт. – Ты не сделала ничего плохого.       - Сделала…       - Всё хорошо, - повторила Элизабет с нажимом. – Всё хорошо.       Они почти никогда не говорили об этом вслух, но все всё прекрасно понимали. Кроме Дон, разумеется, - той о подобных вещах знать ещё не положено.       Джойс мало общалась с сестрой, Фэйт видела тётю всего пару раз, не питала никаких нежных чувств и была уверена, что это взаимно. Когда родители погибли, Фэйт вообразила: тётя заберёт её к себе, только чтоб держать в чёрном теле, превратить в рабыню, избивать и заставлять делать всю работу, словом, вести себя как мачеха из сказки про Золушку, если не хуже. Ни за что! Фэйт улизнула, уверенная, что сумеет о себе позаботиться. Очень скоро оказалась в доме терпимости. Сперва и не поняла, что это такое, а когда ей объяснили – сразу на практике, - не знала, что делать. Убедила себя, что ничего страшного тут нет, надо немножко потерпеть, подзаработать-подкопить денег, чтобы начать настоящую, счастливую жизнь. Она утешала себя так два года, не позволяя себе думать ни о грубости клиентов, нередко заканчивающейся побоями, ни о жадности хозяйки, заставляющей работать до потери пульса, да ещё и забирающей часть причитающегося заработка за малейшие, порой выдуманные провинности. Только когда очередной клиент излупил её до полусмерти, Фэйт осознала и признала, что не выживет, если останется. Она сбежала и нашла семью тёти. Поначалу молчала о том, где была, но Джойс с Джайлсом вскоре догадались, да и Элизабет на соображение не жаловалась. Узнали и соседи, хотя никто из семьи не рассказывал. Каким бы крупным городом ни был Бирмингем, внутри одного общественного пласта обязательно находятся знакомые или знакомые знакомых или знакомые знакомых знакомых, которые что-то да слышали о тебе и вовсе не собираются держать язык за зубами. Слухи бросали тень на саму Фэйт и портили репутацию Элизабет, а, в перспективе, и Дон – ни один более-менее приличный парень не позовёт замуж ни шлюху, ни ту, что живёт с ней под одной крышей. Фэйт решила уйти, чтобы не создавать проблем, но Джойс с Джайлсом и Элизабет не позволили, сказали, что они её семья и никогда от неё не откажутся. Фэйт ненавидела себя. Не только за былую глупость, не только за кошмарное прошлое, но и за нынешнее малодушие. Считала: будь она благороднее, оставила бы родных, чтобы не мешать им жить. Однако больше всего на свете Фэйт боялась снова лишиться крова и оказаться в ситуации, когда заработать можно лишь своим телом. «Уйти от нас было бы не благородством, а глупостью, и точка», - однажды твёрдо сказал Джайлс, и вопрос закрыли раз и навсегда. Не то чтобы это явилось решающим фактором, однако уход Фэйт ничего не изменил бы, ущерб уже был нанесён.       Но прошлое возвращалось к ней в ночных кошмарах, как сегодня.       - Я дура, Лиззи, какая я дура!       - Вовсе нет. – Элизабет легонько поцеловала её в макушку. – Ты хороший человек.       - Я не уверена…       - Зато я уверена.