An offer that can't refuse

- Фотографиям год, вряд ли больше, — произносит Гейл, разглядывая содержимое конверта, веером разложенное перед ним на столе. — Они в Балтиморе, Биддик жил там как раз год назад некоторое время. Потом вернулся в Нью-Йорк к родителям. Зачем Фрэнк Поултер ездил в Балтимор, мы теперь вряд ли узнаем, да это и не важно. — Думаешь, он уже тогда решил шантажировать Макаллистера? — спрашивает Джон. Гейл качает головой, и Рози с ним согласен. — Думаю, он просто решил не упускать такой шанс. Потому что когда парень из хорошей семьи целует парня из семьи не очень хорошей, это всегда интересно. Это можно использовать. — Запасливый, значит, был? — Типа того. Рози слушает их разговор вполуха и почему-то всё никак не может перестать смотреть на снимки. Особенно на те, где Курт смеется. Интересно, думает он внезапно, Биддик и Квентина Макаллистера звал «детка»? — Я отправлю тебе всё, что удастся найти на Макаллистера, к завтрашнему полудню, может, даже раньше, — говорит Гейл, и Рози кивает. — А теперь всем пора спать. Рози по традиции устраивают в гостевой комнате, и он честно пытается заснуть, но у него не выходит. Ему очень хочется позвонить Фионе Биддик и сказать ей, чтобы она устроила сыну побег, припрятав его в какой-нибудь глухой ирландской деревушке, и до конца жизни не сводила с него глаз, иначе Курт и там умудрится влезть в неприятности. Хотя то, во что он влез здесь, неприятностью назвать не получалось. Больше подходило слово катастрофа. Проворочавшись до утра, Рози поднимается раньше всех, торопливо приводит себя в порядок и практически сбегает, оставив на столе в кухне коротенькую благодарственную записку. Время, оставшееся до встречи с Биддиком он планирует отвести под составление правильных, четких, продуманных вопросов, но в голове после бессонной ночи каша, а стоит прикрыть глаза, как он снова видит те фотографии, и становится еще хуже Удивительно, но сам Биддик действует на него отрезвляюще, словно пригоршня ледяной воды, брошенной в лицо. Рози сцепляет ладони в замок, смотрит Биддику прямо в глаза и произносит: - Квентин Макаллистер. Как давно Вы видели его в последний раз, мистер Биддик? Та перемена, что происходит с Биддиком заставляет Рози сильнее сжать пальцы, чтобы никак себя не выдать. Он явно попал по больному, угодил в самый нерв, и теперь Курт впервые за эти несколько дней не выглядел хозяином положения. Биддик молчит, но Рози и не думает повторять вопрос или как-то поторопить его. У них все еще есть время. И его проходит достаточно, прежде чем Курт произносит: — Пару недель назад. Он позвонил мне с какого-то левого номера и предложил встретиться. Само собой, без свидетелей. Приехал весь такой лощеный, будто уже к президентскому креслу примеривается, не меньше, и предложил сделку. Он отваливает мне кругленькую сумму, а я никогда и ни при каких обстоятельствах не говорю о том, что мы были вместе... В Техасе такого не любят, сам понимаешь. То, что Курт не говорит больше «детка», обращаясь к нему, Рози вдруг как-то царапает. Но он просто продолжает слушать. - Я много наговорил ему тогда. Наверное, больше, чем следовало. Но меня до черноты перед глазами взбесили его слова и его тон. Его послушать, так выходило, будто бы это все я виноват, а он не при чем. Хотя виноват - неправильное слово. Никто ведь никого не принуждал... Все было добровольно и по взаимному согласию. И вот он приходит и пытается откупиться от меня, как от шлюхи какой. Словно показывает, что открывать рот я могу только стоя на коленях - вот тогда это будет правильно и хорошо. Курт вздыхает и какое-то время молчит. То ли вспоминает о том, что было, то ли вообще ни о чем не думает - непонятно. Затем продолжает: - Короче, я сказал ему, чтобы валил со своими деньгами куда подальше. Что я не стану трепаться, но скрывать, кто я есть, тоже не буду. Ни за деньги, ни просто так. Рози очень много хочется сказать в этот момент, но он молчит. Меньше всего сейчас Курту нужен кто-то, кто отчитал бы его. Он сам понимает, насколько влип и что именно из-за него произошло. Потому что Биддик кто угодно, но только не дурак. - Ну а после, когда все это случилось, я попросил маму нанять именно тебя потому, что ты такой же. Не как Макаллистер, конечно. Второй такой гниды не найти. Такой же, как я. Наверное, Рози уж слишком занятно выглядит в этот момент, потому что Курт смеется. Негромко, но очень приятно смеется. - Я знаю, что ты не афишируешь того, что гей, и, возможно, здесь тоже не все об этом в курсе, и какая-нибудь из твоих коллег имеет на тебя виды. Но я также знаю, что ты особо и не скрываешь свои предпочтения. И когда тебя видят с парнем, ты не делаешь вид, будто это просто дружеская встреча. Ты не отказываешься от самого себя, ради... ну, я не знаю. Например, комфорта и карьеры. Когда это меня с кем видели? — думает Рози, — я и сам-то не помню, когда последний раз ходил на свидание. Но Курта он не перебивает — слушать это гораздо приятнее, чем слова о сыне маминой подруги. — Так что да, это всё-таки стратегия, — хмыкает Курт. И добавляет: — Только я не знаю, приведет ли она к чему-нибудь. Столько ужасных вещей случилось за последнее время, что мне кажется, будто ничего уже не исправишь. — Кое-что попробовать исправить все же можно, — говорит Рози и сам удивляется тому, как уверенно звучит его голос, ведь сам он ни в чем не уверен. — Но для этого мне придется взять небольшой перерыв. А еще придется наведаться в Техас и постараться разрушить одну репутацию, думает он. Но вслух этого не произносит. В конце концов, Курт Биддик и правда не дурак.