Dio

Понимаю, ты теряешься в сомненьях, С таким умом легко не проживешь. Мы не можем проиграть, я дала тебе понять, Что случится, если ты нас подведешь. Я открыла глаза, поднимая взгляд на площадку, которая открылась моему взору. Прекрасные дворцы, украшенные драгоценными металлами и самыми изысканными тканями. Небесная столица… Давно здесь не была, но вспоминая то, на чём она построена, тело охватывает мелкая дрожь. Ко мне уже направляется Линвень, проходя сквозь толпу небожителей, что перешептывались, глядя на меня. Шагаю ей навстречу, вежливо кивнув. — Примите мои поздравления, Ваше Высочество, — на её губах вежливая улыбка, а руки держат несколько свитков. Видимо, она очень спешила, чтобы поймать меня, не успев закончить дела. Хотя заканчиваются ли у нее дела вообще?.. — Премного благодарна, Линвень, но не стоит. Что я успела уже натворить? Просто так меня никто не поздравляет, — устало вздыхаю, переводя взгляд на Богов, чьи косые взгляды липко ощупывают мою фигуру. Стараясь не слушать чужие шепотки, которые до неприличия громкие, возвращаю все свое внимание обратно Богине Литературы. — О, самую малость, Вы разрушили дворцы и рухнул колокол, а сумма… — Не стоит, — взмахиваю руками, итак прекрасно зная о своем "везении". Хотя со стороны выглядит так, будто боюсь услышать цифру долга. — Всё верну, но позже. Я пока что хочу осмотреть столицу, поэтому не буду Вас задерживать, — делаю лёгкий поклон, не обращая внимания на задумчивый взгляд Богини, — но прежде не дадите ли мне пароль от духовной сети? Я сама была Богиней Войны в первом воплощении. Хотя позднее моя суть стала покровительствовать дарованиям на поприще стихосложения, музицирования, рисования и прочего, включая искусство войны. Говоря точнее — стала воплощением вдохновения. Это отличало меня от канонного Се Ляня. Было большой редкостью, чтобы девушка была Богиней войны, поэтому ажиотаж восемьсот лет назад стоял большой. В то время встретила множество препятствий в завоевании доверия людей, но, тем не менее, отстояла свою независимость, как девушки, ставшей божеством. Сумев сохранить свой истинный образ в умах людей, сейчас я имею больше силы в женском теле, а не в мужском, как Линвень. Неспешно прогуливаясь по улицам, где ходило меньше всего небожителей, осматривала прекрасные дворцы. Красиво, если забыть о том, что всё здесь построено на костях небожителей старого пантеона. Дальше всего старалась держаться от дворца Цзюнь У. Хотя всё произошедшее между нами было давно, ничего не забылось. Даже при всё том, что он сделал, я не раскрыла того, что знаю его конец. Да, совершила много ошибок и виновата в этом только я, но сейчас, когда история начала свой новый виток, моя задача спасти тех, кто должен жить. Та девчушка, что встретится на первом задании, тот мужчина, что умер в крепости Баньюэ, Ветерок… и даже мой брат. Присев на изящную скамью у незнакомого мне дворца, я решила сразу подключиться к духовной сети, а не ждать, когда минует три дня, чтобы не столкнуться со своими бывшими друзьями. Никаких унижений! Может быть, они даже не подойдут ко мне. Пароль у меня теперь был, поэтому тихо подключилась, послушала, а затем молча вышла, никого не потревожив. У меня ещё четыре дня, прежде чем Линвень вызовет меня во дворец. Чем же заняться? Хм, помню одно место, которое мне понравилось при бытности первого вознесения. Плавно поднимаюсь и летящей походкой направляюсь туда. Мне открывается небольшой лес, где в глубине сокрыто прекрасное. Спустя минут двадцать, я выхожу на светлую поляну. Там в центре стоит качель, на которую сажусь и отталкиваюсь ногами от земли. Четыре дня для божества, жившего восемьсот лет — это мгновение, поэтому пока я качалась и размышляла о грядущем, они пролетели незаметно. И, наконец-то, наступает то, что так долго ждала. Линвэнь сообщила по духовной сети, что ждёт меня в своем дворце. Легко спрыгиваю с качелей и лёгкой поступью быстро дохожу до небесной канцелярии и захожу внутрь. — Ваше Высочество, Императору требуется помощь в одном деле, не желаете ли вызваться добровольцем? — вежливо улыбаюсь на её вопрос, принимая из рук свиток, и открываю, бегло просматривая написанные строчки. — Возьмусь за него, — киваю, пряча тот в рукаве, — что-нибудь ещё? — Я предлагаю взять Вам какое-нибудь оружие или найти помощников, — её взгляд выражает легкое удивление, словно она видит меня впервые. Ну да, ну да, ведь раньше я была другой. — Не стоит, всё нормально. Если на этом всё, то покину Вас, — лёгкий вежливый поклон и ухожу, не оборачиваясь. Жизнь научила вести меньше болтовни и делать больше. Спрыгивая с Небес, я аккуратно придерживаю рукава ханьфу, но подол все равно задевает облако. По итогу я всё-таки повторяю судьбу Се Ляня. Сломанная шея срастается быстро, а вот ушиб и ссадины ещё останутся, мешаясь в пути. Хотя я привычно игнорирую их. Эта боль — ерунда. За три дня преодолеваю нужное расстояние и останавливаюсь у чайной, мешкая. Хорошо или плохо повторить этот момент? — Госпожа, хотите чаю? — молодой хозяин чайной вежливо спрашивает, кидая на меня несколько неоднозначные взгляды. Отмечаю это краем сознания, все ещё в раздумьях, нужно ли мне повторять этот эпизод. Лавка встреч… Здесь я должна увидеть его. Хуа Чен, что следует за мной столько лет, мне приятен. Он вызывает одновременно теплые чувства и боль. Я помню, как он умирал раз за разом из-за меня. Мне было бы лучше скрыться от него, но разве смогу? Теперь, когда он знает, что я вознеслась… Во мне борется страх перед встречей, желание уберечь его от моей судьбы и чувства, что тянут к этому демонически очаровательному юноше. Я не была влюблена, но он — нечто большее для меня, чем кто бы то был в этом мире. Красная нить судьбы крепко связала его со мной. Закрываю глаза, глубоко вздыхаю, а затем резко и уверенно прохожу в чайную, чтоб не передумать. — Что желаете, госпожа? — уже давно я не мусорная богиня, хотя все всё ещё так называют меня по старой памяти, прозвище накрепко засело в умах и людей, и небожителей. Если честно, то приобрела я это прозвище совершенно не потому, что действительно нуждалась в сборе рухляди. Я специально сама создала его, чтобы отвести от себя лишние внимание, ведь образ нищенки ярче запоминается и перекрывает то, что хотелось бы скрыть от остальных. Умея зарабатывать, давно уже не нуждаюсь в деньгах. Я — Богиня вдохновения, разве трудно мне станцевать или спеть? Нарисовать картину или написать песню? Используя все свои навыки, я могла позволить себе многое, но другим это знать не обязательно. — Чай, пожалуйста, — вежливо отвечаю, не улыбаясь, потому что взгляд, скользнувший по моей груди, был совершенно не случайный, — и какую-нибудь булочку с кислинкой, — высыпаю на стол несколько монет. Моё внимание привлекает шум со стороны окна, поэтому слегка выглядываю наружу. Рыдания, полные горечи, и звуки барабана сплетались в удивительную мелодию, несущую в себе горе. По дороге мимо чайной шла группа людей, среди которых встречались и женщины, и мужчины, и дети. Все они стояли около ярко-красного свадебного паланкина. Такое счастливое событие было омрачено страхом и болью. Ужасно. Лица, что должны были быть счастливы, перекошены от страха. От такого количества красного зарябило в глазах. Хозяин лавки принес глиняный чайник с длинным носиком, поставил передо мной ароматную булочку золотистого цвета и налил в чашку чай, горечь которого защекотала нос. Заметив происходящее снаружи, хозяин лишь покачал головой, а затем спокойно отошёл, ничего не сказав. Процессия, как появилась, так же внезапно и исчезла, а затем что-то яркое сверкнуло прямо перед моими глазами, вызывая самую настоящую тахикардию. Сверкающая полупрозрачная серебристая бабочка плавно порхала передо мной, оставляя за собой блестящий след. Её крылья легко поднимались и опускались, будто бы она совсем невесома. Она подлетела ко мне ближе, выглядя так, словно ей не достаёт сил дотронуться до меня. Я протянула руку ей навстречу, позволяя грозному оружию Хуа Сена плавно сесть на мой палец. Она была похожа на мираж, но я знала, что та реальна. Задержавшись лишь на миг, бабочка вновь взмахнула крылышками и улетела, оставляя после себя приятное чувство радости в моей груди. Проводив её взглядом, на прощание одарив светлой улыбкой, я отвернулась от окна, обнаружив, что за столом стало на двух человек больше.