.III
ЕВА-сьют у каждого шлюза наружу. Ты действуешь по инструкции: скафандр, воздух, трос. В твоих руках - просто труп. Одно движение, и… – Почему в ней так холодно? Одно движение и… Ты спросил меня. Когда? – Простите, Вик… В ней - это в ком? – В ЕВЕ. – В ЕВЕ… Кровь стынет в жилах. – Это сейчас что такое было? – Фигура речи, мистер Касседи. – Не знал, что ты владеешь… – Шпайхер информирован о нюансах человеческой лексики. Только использует устойчивые выражения нечасто. Лишь в особых случаях. – Это каких? – Исключительных. – Просто на заметку, сейчас было вообще не в тему. …Погибшего семья больше не увидит. Нельзя допустить загрязнения станции, особенно в аварийном режиме. Ты поступил правильно, тебя верно не мучает совесть. – Ты сказал, дело во вспышке. – ИИ выстроил предположение из известных данных. – Какое же оно сейчас? – Вероятно, на станции убийца. – Да ну?! Неожиданно. – Напоминание: Напуганная девушка одна в комнате отдыха. Возможно, она помнит пароль от системы. Возобновив работу ИИ, вы обезопасите себя. Любые нарушения устава будут пресекаться. Рекомендация: сделайте это как можно скорее. – Совет просто бомба, Шпайхер! Я бы никогда в жизни не догадался. Только как мне разговорить эту кататоничку? – Неважно, как; главное - быстро. Блуждать по темным тоннелям теперь еще беспокойнее. Ты держишься - общая заслуга. Поддаться панике сейчас равносильно смерти. Тебе повезло осознать это быстрее, чем той девушке.—
Вы снова встретились. – Развяжи! – Она рыдает, кричит, извивается в мешке. Отлично, вопрос как решился сам собой. В твоем теле кипит кровь, сужаются зрачки, трясутся руки. Потому что она чересчур громка. Ее выворачивает ужас, и он, словно чума, заражает тебя. У каждого свои симптомы: одна бьется в истерике, другой деревенеет. Внутри ствола бурлит кипяток. Наконец кору срывает. Ты бросаешься к ней и помогаешь выбраться из спальника. Не можешь спустить с языка ни слова, пока она отлетает в угол комнаты, сжимается и закрывает лицо руками. – Прекрати. – Чуть ли не шепчешь. – Что?! Прекратить?! Мне?! Ты меня связал! Ты оставил тут одну! Я думала, меня убивать привели! Прекратить?! – Ты могла себе навредить. – Я тебе сейчас наврежу! Идиот! - Последнее слово срывается на истошный визг. – Мистер Касседи, крик привлечет нежелательное внимание. – Ты можешь не так громко? Вообще, понимаешь, что происходит? – Я-то понимаю ли?! Ты даже не представляешь, что я видела. У меня человек на руках умер! Понимаю ли я?! – Ну и чем я виноват? Говорю же, ты могла навредить себе в том состоянии, поэтому и связал. Не пытал… же… – Идиот. – Хватит. Нужно подать питание и включить ИИ. Идем. – Ты же был там, в системном центре. Что-то мешало? – Я… Не помню ничего. Совсем. Пароля, как ты догадалась, тоже. – Прекрасно. – Совсем не удивишься? – А ты еще не понял, что произошло? Не ты один тут такой. Вспышка нам всем мозги выварила, каждый теперь по-своему с ума сходит. Кто-то сразу умер, кто-то стал невменяемым и буйным. Таких не жалеют. Да и они не отличаются милосердием. Потеря памяти - не самое страшное. Можно сказать, нам повезло. – Нам? – Ты тупой?! – Прекращай! Всё я понял. Пароля у нас нет… Твое разочарование можно спутать с… неудовлетворенностью. Тебе нужны подробности или правда? Ясно одно, чего-то точно не хватает. Ты скрываешь это чувство. Даже слишком хорошо. – Я видел труп по пути сюда. У него шрам от лазера. Думаю, мы тут не в безопасности. – Труп? Значит, нас еще максимум восемь. Нет, девять… вдруг, это тот же…? – Я бы скорее волновался, что кто-то здесь вооружен. И это не мы, насколько я вижу. – Вот уж удивил. Терпение исходит. – Может и мне присоединиться к паясничеству? Вот комедийный дуэт-то получится! Действительно, зачем что-то решать, думать, как шкуру свою спасти, давай лучше покидаемся друг в друга сарказмом и насмешками. – Ты тут мужчина. – А ты хоть что-то помнишь. Я будто на свет появился всего пару часов назад. – Толку от того, что я помню… Меня всю трясет, тошнит и… вообще, как тут думать о чем-то. А ты, вон, замерзнешь скоро, какой спокойный… Но ты прав, спорить, кому хуже, совсем не время. Предлагаю пока остаться тут, переждать еще немного. Все равно, наткнемся на какого-нибудь поехавшего с оружием - нам кранты. – Ладно… – Ты подлетаешь ближе и немного расслабляешься. Держаться наготове всë время мало кто сможет. Главное - с концами не усыпить бдительность. – Тебе еще плохо? Нужно успокоиться. – Нормально, справлюсь. До этого было хуже. – Понимаю, я сам думал, умру, когда только очнулся. Голова адски болела. Ты заметил, как девушка озадаченно посмотрела поверх твоих глаз. – Что там? – Дурно выглядишь. – Таким уж уродился. – Не мог ты не понять, что она о другом. Вытягиваешь беседу на дружеский лад? Это полезно. – Да и вообще, мне полтинник скоро стукнет… И где теперь вся жизнь? – Сколько?! – Полтинник… пятьдесят. Мне сейчас сорок шесть и… Девушка сначала кольнула тебя острой насмешкой в глазах, затем залилась неприлично громким хохотом. Она знает, что не знаешь ты, от этого ей смешнее вдвойне. – Это с гибернацией, идиот! – Чего? – Ты сюда не за один день долетаешь. Нужны годы. Чтобы не умереть со скуки, да и просто не умереть в некоторых случаях, тебя замораживают, называется гибернация… Ты не стареешь, иными словами. И да, тебе не сорок шесть, дурак. – Да откуда мне было знать? Я себя толком не видел. – Да-да, прости, просто представь себе лицо студента, что говорит, мол ему пятьдесят лет… Это забавно. – Не ты ли буквально только что жаловалась, как тебе плохо, что аж думать не можешь? – Ты видишь бледное, заплывшее рыданиями лицо, и желание выслушать ответ пропадает. В конце концов, - должно быть, думаешь, - ничего плохого нет в том, что ее получилось развеселить. – А ты, видимо, часто летаешь… Обычно люди не хотят тратить столько времени на подобного рода подработку. На земле-то все стареют. Родственники там, друзья… Хотя, ладно, чего это я… Большинству, смотрю, плевать. Обычная практика среди моих сверстников - угробить десятки лет на космические перелеты. Главное, чтобы платили хорошо. А уж кем там работать - ученым или принеси-подайкой… всем всë равно. Она зарывается в собственные мысли, а ты понятия не имеешь, как реагировать на услышанное. Эта тема ее сильно заботит… только, что с того? Разговор перестает даже тлеть.—
Ожидание затягивалось, молчание нервировало, тревога нагнетала. Ты перестал пялиться в космос, обернулся на девушку, медленно втягивающую теплую воду из упаковки. Зудит что-то сказать, о чем-то спросить. – Я, кстати, Вик, кажется. – М-гм. Знаю. – Ну да… А я вот не знаю. – Я помогу. Вик Касседи. Не помню только, чем ты тут занимался. – Да… Я имел ввиду, тебя не знаю… – ...Агния. – Агния. Приятно… а странно, наверно, знакомиться второй раз с одним и тем же человеком, да? – Нормально. Мы с тобой редко общались. – Кем ты тут работала? – Ботаником. – Да уж… Встретились как-то ретроградник и ботаник на обесточенной станции… – Кто? – Ну… ретроградная амнезия - ретроградник… В моем случае, антероретроградник, скорее. – Нашел время! И откуда таких слов понабрался? – Откуда ж я знаю… Сколько мы тут торчим уже? Пора бы и честь знать, тебе так не кажется? Если бы кто-то остался в живых, то к этому времени подал бы питание. Я имею ввиду… из вменяемых. – Быть убитой поехавшим или слушать дальше твою бредятину… определенно первое. – И мои еще шутки кого-то не устраивают… Полетели. Двоим тоннель не даётся - узковат. Ты движешься сзади, с трудом нагоняя Агнию, ловко лавирующую среди технических нагромождений. Она ни секунды не молчит. – Не говорим мы тут полетели. – Почему? – Хватает любителей каламбуров про летальный исход. – Хм… Полетели… летальный исход. По мне так, много чего уморительного можно придумать. Зацитируешь один? – В нос тебе зацитирую, болван. – Для человека, только что столкнувшегося с панической атакой, ты на удивление остра. – Ты на удивление идиот. – Долго это может продолжаться? – Кончай уже чушь молоть, лучше больше слушай. Вот теперь она замолчала. Сперва - дай наказ другим, потом - подумай и самому ему следовать. Остальная часть пути прошла в тишине. Станция подражала вашему молчанию, даже работа приборов слилась с общим гулом на фоне. Ты боишься, не сольется ли с ним еще опасность за углом. Слова Агнии задели нужные струнки, те издали тихий лязг, и эхо пошло нагнетать мелодию страха. Спустя череду заворотов - вновь системный центр.—
Недолгое время Агния потратила на воодушевляющую речь, скорее моральной поддержки ради. Ничего конкретного, только общие фразы с намерением зажечь боевой настрой. На удивление, ты отчасти проникся ими. «Заставим этот кусок жести работать, вызовем помощь и через месяц-другой будем на орбите Марса. А там уже и до Земли рукой подать. Ты со мной?» - И совсем не пустая, клишированная болтовня. Впрочем, работает же время от времени. Я тоже добавляю пару слов. – Обойти систему безопасности будет непросто, но ИИ поможет, несмотря на нарушение регламента. Жизнь экипажа - вторая по приоритетности задача. – Отлично! Погоди, а первая какая? – Сохранение работоспособности Шпайхера. – То есть ради нас ты жизнью не будешь жертвовать? – Допущение: ИИ обладает своими желаниями. Следствие: даже в этом случае он физически не способен принести себя в жертву. ИИ ставит свое существование превыше всего - это его программа. Стандартная программа, отработанная годами использования модели Шпайхер. – Неожиданно. Не думай, что мы на этом закончили, у меня уйма вопросов. А пока помоги мне подать энергию. …