Бояться нечего

Пробуждение было не самым приятным ощущением для Айзека, его тело все еще пульсировало и болело. Однако боль, казалось, притупилась по сравнению с предыдущим днем, поэтому он не жаловался. Открыв глаза, он понял, что больше не находится в своей комнате, и вспомнил- Он вспомнил все. Это был не бредовый сон, его действительно спасли Скотт и мистер Арджент и привели к Макколлам. Он также вспомнил самую неловкую ванну, которую он когда-либо принимал за всю свою жизнь, и как его это почему-то не беспокоило, поскольку именно Скотт помог ему пережить это. Скотт, который в данный момент тихо похрапывал на стуле рядом с кроватью Айзека. Подавив смех, Айзек легонько ткнул другого подростка в ногу, отчего тот мгновенно проснулся и затуманенно заморгал глазами. Когда Скотт понял, что Айзек тоже проснулся, он мгновенно оживился. “Привет, я почти подумал, что ты собираешься спать до полудня”, - с улыбкой поддразнил Скотт. “Заснуть в кресле было определенно не моей лучшей идеей. Я чувствую себя стариком”, - пожаловался мальчик и начал потягиваться, из-за чего футболка немного обнажила его плоский живот. Это зрелище привело Айзека в замешательство, и он отвел взгляд, внезапно почувствовав жар. Он был почти благодарен, что его лицо, вероятно, покраснело из-за синяков, иначе ему пришлось бы объяснять Скотту, почему он покраснел при виде него. Это был не тот разговор, которого он ожидал в ближайшее время. Или когда-либо, теперь, когда он подумал об этом. Может быть, он мог бы просто ... восхищаться другим подростком издалека, вести себя отчужденно и ни в малейшей степени не интересоваться ничем физическим, например, касаться кончиками пальцев этого несправедливо соблазнительного живота. Или рот, если он чувствовал себя особенно смелым. Пытаясь отвлечься от предательских мыслей, Айзек спросил: "Который час? И разве ты не должен быть в школе?" "Мама разрешила мне один раз остаться с тобой дома. У нее сегодня утренняя смена на работе, и она не хотела, чтобы ты проснулся один и дезориентированный", - объяснил Скотт, затем спросил: "Ты голоден?" "Умираю с голоду", - признался Айзек. "Тогда завтрак готов. Я приготовлю нам блинчики, а потом расскажу тебе, что произошло на данный момент. До тех пор никаких серьезных мыслей, договорились?" "Договорились", - согласился Айзек. Скотт игриво взъерошил ему волосы, затем вышел из комнаты, оставив Айзека в особом состоянии нужды и замешательства, с легким предчувствием беды. Поняв, что ему нужно в туалет, Айзек встал, пошатываясь. Он чувствовал головокружение, но ему удалось медленно добраться до ванной без каких-либо проблем. Однако, как только он посмотрел на себя в зеркало, он тут же пожалел об этом. Он выглядел ужасно, по-другому это не описать. Хотя он не был таким опухшим, как раньше, и не было видно открытых ран, его кожа представляла собой смесь ярко-красных и злобно-розовых синяков, которые ужасно смотрелись на его бледном лице. И подумать только, что он только что тешил себя слегка сексуальными мыслями, так выглядя! Чувствуя себя неловко и стыдясь самого себя, он решил, что ему нужно сосредоточиться на более важных вещах, например, на том, что с ним произойдет. И что его отец сделает с ним, когда Айзек вернется домой, это была та самая мысль, которую он изо всех сил пытался отогнать от себя с того момента, как проснулся, не желая впадать в полномасштабную паническую атаку. Поняв, что пребывание в темноте и незнание всех фактов не принесет ему никакой пользы, он спустился вниз. Он нашел Скотта на кухне со сковородой в руке, переворачивающего блинчики на другую сторону. Подросток улыбнулся, увидев Айзека, и спросил: "Что бы ты хотел выпить? Кофе, молоко, сок?" "Молоко, пожалуйста", - сказал Айзек, потому что есть блины с молоком было его любимым сочетанием с тех пор, как он был маленьким ребенком, и он не мог устоять перед искушением, каким бы ребяческим это ни выглядело. "Садись, завтрак будет готов через минуту", - прогнал его Скотт, и Айзек подчинился, сев за стол и с тоской глядя на домашнее убранство, которое устроил другой подросток. Он мог бы привыкнуть к этому, подумал он, когда ему дали тарелку, полную пышных блинчиков со сметаной и теплым кленовым сиропом. "Ешь, и я введу тебя в курс дела", - сказал Скотт, затем начал подводить итог тому, что произошло вчера вечером. Очевидно, мистер Арджент был своего рода мастером допросов, манипуляций и запугивания, поскольку ему каким-то образом удалось убедить отца Айзека подписать документы о добровольном лишении родительских прав, а также документы об усыновлении, чтобы мама Скотта могла забрать Айзека к себе, не говоря уже о заявлении о том, что на период рассмотрения дела в ожидании решения суда Айзек мог свободно оставаться с Макколлами. Он был поражен. Хотя какая-то часть его сожалела о том, что его отношения с отцом дошли до такой степени, что они больше не могли находиться под одной крышей, он не мог не чувствовать огромного облегчения от того, что его кошмар наконец закончился. Что больше не будет скандалов, избиений, запирания в подвале ... Он не осознавал, что плачет, пока Скотт не сел рядом с ним и не взял руки Айзека в свои, нежно сжимая, успокаивая его одним своим присутствием. "Ты действительно не возражаешь, что я останусь с тобой?" - спросил Айзек, когда немного успокоился, потому что предложение дружбы - это одно, но совместная жизнь семьей - это совсем другое. Но Скотт мягко заверил его: "Не возражаешь? Айзек, в первую очередь это была моя идея. Я бы хотел, чтобы ты был здесь". И вот так Айзек влюбился еще сильней. *** Позже Скотт сменил повязки Айзеку, нанеся свежую мазь на поврежденную кожу и убедившись, что нет признаков инфекции или воспаления. Хотя Айзек в целом чувствовал себя лучше, он все еще легко уставал, поэтому Скотт подоткнул ему одеяло и сказал, чтобы он вздремнул, в чем так нуждался. Подросток убирался на кухне, когда Дерек написал ему сообщение. "Скотт, полнолуние через пару дней, нам действительно нужно начать поиски Альфы, и быстро". Мальчик нахмурился, он чувствовал нетерпение, желание действовать в старшем оборотне, но он все еще не знал, как сказать ему, что Альфа, которого Дерек так настойчиво хотел поймать, на самом деле был его дядей. Кого Скотт не хотел убивать, если вместо этого был какой-либо способ его успокоить. Нет, ему нужно было время подумать, обдумать, как он собирается подойти к проблеме. Поспешные действия никогда не приносили ему пользы в прошлом, и он не собирался делать этого сейчас. Не сегодня, но мы встретимся завтра и поговорим об этом, хорошо? он отправил сообщение, затем занялся своими делами. Он не задумывался дважды над тем фактом, что Дерек не ответил ему. *** Дереку было неспокойно. Новый чердак, каким бы просторным он ни был, все равно казался клеткой. Он ненавидел быть взаперти, поскольку волк в нем презирал клетки всех форм. И сегодня даже его связь со Скоттом ощущалась как кандалы на запястьях. Он ненавидел ничего не делать, пока бешеный Альфа все еще был там, бродил по лесу и, возможно, планировал свой следующий шаг, свое следующее убийство. Дереку не терпелось выследить ублюдка и разорвать его на части кусочек за кусочком за убийство Лоры, которая была его опорой с тех пор, как их дом был сожжен, а остальные члены семьи убиты. Он нашел новый якорь, свой собственный гнев и боль, чтобы контролировать свои трансформации, но в то же время тот же гнев теперь обжигал его изнутри, как кислота. Ему нужно было отомстить за свою сестру, и если Скотт не хотел ему помогать, то он с самого начала не был особенно хорошим Альфой, не так ли? Связь с гораздо более молодым Альфой начала становиться бременем, обузой, в которой Дерек не нуждался. Хотя это послужило своей цели - дать ему чувство семьи, сопричастности, Дерек просто начал понимать, что, возможно, в долгосрочной перспективе этого было недостаточно. О, он заботился о Скотте, конечно, заботился. Как он мог не любить? Не любить этого мальчика было почти невозможно. Но Скотту еще предстояло проявить себя как лидеру, и поэтому Дерек подумал про себя, что он должен сделать шаг вперед и отомстить самостоятельно. И если бы ему удалось убить Альфу, который убил его сестру, и самому стать им, что ж, это было бы просто дополнительным благом, верно? Он вспомнил трикселион и мантру: Альфа, Бета, Омега. Альфы могли стать Бета-версиями. Беты могли стать альфами. Таков был путь вселенной, постоянный сдвиг, эволюция, сила перемен, преображения. Подавив внутренний голос, который умолял его не делать этого, не действовать за спиной Скотта, Дерек решил, что с наступлением темноты он, наконец, сделает то, ради чего приехал в Бикон-Хиллз: поохотится.