Хао Очень и Цайрица

      Незнакомец не только пах вкусно, но и вызывал ощущение, неуловимое для органов чувств, от которого конкретно штырило.       Может, это начало любви?       Цайэр вспомнила, как один пацан из ее прошлой банды случайно залез поспать в фургон к контрабандистам, которые возили дурь с территории демонов. Прячась от досмотра самым простым методом, они делали из травки украшения для фургона. И тот вдруг загорелся, испуская аромат… Пацан потом целовался с котом и признавался в любви толстой усатой соседке с пятью детьми, которая, вешая белье, отмахивалась от него огромными трусами-парашютами.       Но ни один из ее знакомых хорошим мальчиком не был, и даже быть не пытался.       — Я недавно в Святом городе и, кажется, заблудилась, — стараясь улыбаться, а не скалиться, жалостливо выдала она.— Ты же проводишь меня домой?       Этот тон срабатывал даже на Ин Суйфене.       — Мне надо медитировать, — замялся парень, — но мама говорила, что нужно помогать сирым и убогим!       «Сам такой!» — чуть не выпалила Святая дочь Сансары, но вовремя сдержала ауру смерти.       Хоть и говорили, что любовь и смерть ходят рядом, но Цайэр не была уверена пока в последовательности этих действий: то ли сначала любишь, а потом охота убить предмет своей любви, то ли сначала грохнешь его сгоряча, а затем осознаешь свои чувства.       Где-то девушка также слышала, что за любовь нужно бороться. Вот это уже куда понятней смерти! Не захочет любить — по морде его, и повторять, пока не полюбит.        Шустрая ассасин ловко цапнула парня за руку. Ну, все, попался! Теперь ты никуда не денешься!       Он потянул было руку на себя, но куда ему на четвертом уровне справиться с давлением пятого?       — Я тебе свою черешенку отдам! — Цайэр подкрепила силовые убеждения наполовину полным кульком, всовывая его в другую ладонь парня.       — Не надо…       — Держи.       — Не надо!       — А я говорю, держи! Я еще стыр… куплю.       — Ладно, я возьму твою черешенку. Ради всеобщего блага. А то в глаз кому-то попадешь.       Она выхватила ягоду и, подняв руку, нащупала рот парня. Слегка переборщила с силой — и сок растекся по губам.       Так ему и надо!       А он, кажется, красивый. Губки бантиком. Но дальше носа пощупать не получилось. Парень чихнул, и косточка улетела почти что в глаз пристроившегося следом ассасина.       — Почти попал, тренируйся больше! — иронично обронила девушка, услышав болезненный вскрик охранника.       — С кем поведешься!       — Тогда мне необходимо водиться с тобой! — радостно резюмировала Цайэр. — Как ты говоришь, ради общего блага?       — Ладно, ладно, давай просто съедим вместе.       Цайэр скептически фыркнула про себя. Откуда он такой взялся? Возомнил себя сыном света, что ли?       Парень вздохнул и, кажется, смирился со своей судьбой.       — Как тебя зовут? — перевела тему Цайэр.       — Хаочень, — буркнул тот, прожевывая злополучные ягоды.       — Хао Очень? — вскинула брови девушка. — И в чем ты очень? Очень правильный, что ли?       — А тебя как зовут? — он проигнорировал ее вопрос.       — Я Цайрица, — гордо заявила экс-главарь банды, но вспомнила, что в Святом городе ее кликуху не знали и не боялись… пока.       — И где твои подданные? — хохотнул парень.       — Это прозвище такое. Имя Цайэр.       — Где ты живешь, Цайэр?       — В гостинице «Змей Горыныч».       — Змей Горыныч? Никогда не слышал про такого зверя, — удивился Хаочень.       — Это девятиглавая химера, — самодовольно пояснила Цайэр. — Демоны пугают ею своих детей.       — А почему тогда змей, а не химера Горыныч?       — Потому что она то ли есть, то ли нет, а змей, он точно прилетит и всех достанет.       Кандидат в терапевты, основной и единственный, видать, не знал, верить ли ее объяснению, которое она только что сочинила, поэтому кинул в рот черешенку.       Пока жует, не сбежит.       — И каждая голова думает по-разному, — добавила для эпичности девушка.       — Ух ты, прямо как мой зверь.       Он рыцарь, что ли? А может, призыватель? Или у него собачка-мутант с приграничных территорий?       Помнится, привозили такую контрабандой, так бедолага расшугал всех клиентов у конкурентов заказчика, а потом тихо сдох от недостатка стихии тьмы.       — Ну, это как-то совсем не очень, Очень, когда каждая твоя голова мыслит что-то свое, — с сомнением выдала девушка. — А вдруг подерутся и откусят друг друга?       — С моими все в порядке, — покашлял парень.       За беседой он один слопал почти всю черешню. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, говаривала как-то тетушка. Вот только Цайэр не интересовали ни сердце, ни желудок, ни губки бантиком, а другой специальный орган, который вызывает любовь. Как бы его нащупать?       Пока Цайэр щупала только золотое кольцо на пальце годного объекта. Тепло и комфорт походу исходили от этого ювелирного шедевра. Так она и думала: человек для гармонии совсем не нужен. Он всего лишь носитель кольца, запаха и спецоргана для любви.       Ловкая ассасин чуть было не стырила это колечко, но решила: сначала любовь, потом кольцо.       В этот момент из бухты вынырнул огромный кит, и, проносясь над набережной, резво облил приставучего охранника мощным фонтаном воды. Тот разразился руганью и фырканьем, а его подопечная мысленно зааплодировала. Вот молодчина кит, даже животные понимают, кто тут злодей!       Воспользовавшись ситуацией, Цайэр вскрикнула и прижалась к своему спутнику. Тот на миг застыл, а потом развернулся спиной к живому фонтану и закрыл девушку своим телом от холодных брызг.       Он и вправду рыцарь, хоть и без белого единорога, — мысленно потерла руки охотница на хороших мальчиков. А затем обвила их вокруг его талии, якобы случайно спустившись пониже.       Как назло, ослепленный водой охранник, пытаясь продолжить наблюдение, толкнулся в спину парня, — и вся троица повалилась на землю.       Как настоящий рыцарь, Хаочень подложил ладонь под голову девушки, на которой удобно развалился, придерживая другой рукой свой вес.       Какой быстрый прогресс! Но тройничок Цайэр не устраивал. И она была зла, что ей не дали толком ощупать жертву.       Парню, по всей видимости, тоже не понравилось, что к его заду кто-то пристроился. Едва Цайэр начала пробуждать ауру смерти, как тот, осторожно достав руку из-под головы девушки, дал локтем в печень охранника, сопроводив удар всплеском манны.       Ну, он точно Очень во всем!       Вскочив на ноги, парень схватил девушку в охапку и побежал с пристани китов.       Цайэр потрясенно молчала, даже забыв ощупать его за все места. Пришла в себя она только после того, как тот узнал у прохожих, как пройти к гостинице «Змей Горыныч».       — Мы на месте.       Он поставил ее возле резных золоченых ворот.       — Проводишь меня дальше? — жалобно проверещала она.       — У гостиницы девять башен, — озадаченно промолвил парень. — Куда идти?       Ин Суйфен категорически ошибался, полагая, что высота может ее остановить.       — Я живу в самой высокой.       Хаочень недоверчиво хмыкнул, но, снова взяв ладонь девушки, повел интриганку к лифту. В номере никого не было, и это весьма обрадовало ее.       — Помоги расстегнуть плащ, пожалуйста. Там ужасная застежка.       Он вздохнул и подошел ближе, пытаясь расправиться с непонятным женским аксессуаром.       Может, это не просто колечко виновато, что с ним так тепло? Вдруг он один такой Очень-очень на весь Альянс?       Цайэр решила применить убойное средство: едва парень склонился над ней, она быстро сняла вуаль, подставив под его обзор свое непревзойденно красивое лицо.       Застежка чуть не треснула под его пальцами, когда плащ упал на пол.       — Теперь ясно, почему ты Цайрица, — под нос пробормотал Хаочень.       Впечатленная ассасин едва удержалась от того, чтобы не подставить ему подножку и не уложить на кровать. Но она чувствовала, что интересный объект еще не созрел. Надо его прикармливать вкусняшками. Даже на самого-пресамого Очень всегда найдется управа!       Когда парень спешно покинул номер, Цайэр вылезла через окно прямо под носом у очухавшегося охранника и проследила до самой гостиницы, в которой поселился очень хороший мальчик.