«Я не люблю слащавых предисловий и могу сказать лишь одно: ты мне очень сильно нравишься. Сколько я за тобой наблюдаю, понимаю, что ты всё больше захватываешь моё сердце. Твоя невероятная улыбка делает мой день ярче в сотню раз, а очаровательные ямочки на щеках... Так и хочется тыкнуть в них пальцем! В общем, мне порой кажется, что ты не из мира сего; настолько чудесно ты выглядишь. Ты очень добр ко всем, и ты добр ко всем одинаково, а я просто хочу стать ближе... 20 томов не хватит, чтобы описать твою красоту. Знай пожалуйста, что есть человек, которому ты небезразличен».
В правом нижнем углу он обнаруживает подпись.«Пингвинёнок».
Да ладно! Чонвон улыбается во все тридцать два, перечитывая письмо. Кто-то в него влюблён! Серьёзно?! Праздник! Чонвон встаёт со стула и падает на кровать, катаясь туда-сюда, закрывая краснеющее лицо руками. В него кто-то влюблён!!! В него!!! Вдруг он останавливается, вспоминая про второе письмо. Быстро хватает и его, разрывая конверт.«Ян Чонвон, послушай меня. Держись подальше от Пак Сонхуна. Он принесёт тебе неудачу. Помни, общаясь с ним, что ты в опасности. Просто хочу предупредить...»
И подпись:«Адвокат».
Чонвон в недоумении пялится на бумажку. Что за бред? Как Сонхун может принести ему опасность?! Он хочет выкинуть письмо, но на всякий случай всё же прячет его в ящик стола. Подозрительные мысли лезут в голову, но он не придаёт им значения. На утро, по приходу в школу, Чонвон снова вспоминает первое письмо и то, что кто-то в него влюблён. Потом он вспоминает, что первым уроком физра, и что опоздать ему никак нельзя. Он направляется к раздевалке, по пути встречая некоторых одноклассников, которые уже переоделись. На его счастье, в раздевалке пока что пусто, и Вон быстро переодевается, после покидая помещение. Прямо в дверях он сталкивается с Сонхуном, чуть ли не стукнувшись лбом об него. Они оба ойкают, Сонхун заходит внутрь, а Чонвон уходит в холл первого этажа. Через пару минут Сонхун тоже появляется там, сразу идя к Вону. - Привет. - Привет. Ты прочитал все свои письма? – интересуется Вон. - Э-э-э... Я не стал их читать. - Почему? - Ну просто... А ты? - А я прочитал! – Чонвон всё же не выдерживает, - оказалось, в меня кто-то влюблён, представляешь!!! - А второе письмо? – вдруг спрашивает Сонхун и испуганно ойкает, - то есть, в обоих письмах было так написано? - А? А... Ну да... – Чонвон запинается, решая не говорить Сонхуну о подозрительном письме. Вскоре коридоры наполняются звуком звонка, и они идут на физкультуру, в этот раз не опаздывая. День проходит так же незаметно, и Чонвон не успевает опомниться, как он уже шагает домой, пиная ногами снег, мешающий нормально идти вперёд. Как заметил Чонвон, события в последнее время летят незаметно; словно бы фильм – его жизнь – проматывается быстро-быстро. Непонятно, чем такое объяснить, и Чонвон просто поддаётся течению событий, пытаясь не утонуть на плаву.***
За окном поют птицы, и светит солнце, а Чонвон задумчиво провожает взглядом руку учителя, что переворачивает календарь. Пятнадцатое марта. Быстротечные события уже кружат ему голову. Прошло больше месяца с момента прихода Сонхуна в школу и в принципе с момента появления Сонхуна в его жизни. А сам Сонхун с каждым днём в глазах Чонвона только хорошеет, так, что Ян и взгляда оторвать от него не может. Однако в голове всё ещё крутятся мысли о втором письме. Но пока что Сонхун не приносит никаких неприятностей Чонвону, нет; наоборот, он скрашивает его будни. Они ходят на каток каждую пятницу, по выходным гуляют в парке, после школы заходят в кафе за любимым ромашковым чаем Чонвона и Сонхуновым латте. События идут своей чередой. Последний урок завершается, и Чонвон быстро собирает вещи, покидая кабинет. На улице его уже ждёт Сонхун; одет он легко, разве что шарф защищает его от ветра. Он кивает младшему, и они направляются по привычному маршруту. - Знаешь, мне Джейк рассказывал, на юго-востоке нашего района открыли ярмарку. Давай съездим туда на выходных? - О-о-о... Интересно. Давай. Они замолкают, думая о своём. Ветер свистит в ушах, но солнце согревает землю, напоминая о скором лете. Они быстро доходят до кофейни, заходя внутрь и занимая столик. Сонхун говорит бариста: «Нам как обычно», и тот кивает. Чонвон снимает пальто и вешает на спинку стула; Сонхун протягивает ему влажные салфетки, получая благодарный кивок. Когда заказ приносят, Чонвон сразу же отпивает ромашковый чай и улыбается – тепло приятно разливается по телу. Сонхун же невозмутимо потягивает из трубочки айс латте, иногда помешивая звенящие кубики льда. Они сидят в кофейне где-то полчаса, обсуждая школьный день. Пак предлагает дойти до сквера и посидеть там, Чонвон соглашается. Они покидают кофейню, и стоит им дойти до сквера, как Чонвон вспоминает про ту самую ярмарку. - Слушай, хён, а... Ярмарка, - Сонхун кивает, постукивая пальцами по стаканчику в такт неизвестной мелодии, - на этих выходных мы не сможем. У тебя же соревнования. - А, да, - Сонхун снова кивает, - тогда на следующих. Она вроде бы до конца марта. - Сходим в субботу? Двадцать третьего марта, давай? - Ага. Они садятся на свободную скамейку. Чонвон аккуратно раскладывает полы пальто, чтобы те не помялись, Сонхун неопределённо поправляет шарф. - А что там на ярмарке вообще? - О, ну... Там разные павильоны, палатки, ларьки, где продаются сладости или ручные украшения. Мне Джейк рассказывал, он уже был на ярмарке. Можно доехать через каток, - говорит Сонхун, - только там ещё пройти чуть-чуть надо южнее, пройти через этот парк у катка, а потом пару раз перейти дорогу. Джейк сказал, там есть тир, ха-ха. Ещё там переездной цирк в таком шатре, знаешь? Я думаю, там очень весело. Территория ярмарки огорожена забором; внутри помимо палаток и шатров есть ещё прудик, вокруг которого скамейки и даже деревянные домики с мангалами, поэтому она снова откроется в июне. А сейчас там проходят какие-то весенние мероприятия. Я думаю, нам должно понравиться. Джейку очень понравилось. - Класс! – восклицает Чонвон, - говоришь, ручные украшения? Я тогда присмотрю что-нибудь маме на день рождения. Отлично! Едем, - он усмехается, после снова принимаясь за свой ромашковый чай. Они болтают о чём-то ещё, пару раз касаясь темы ярмарки; Сонхун говорит, что лучше поехать ближе к вечеру, как Джейк ездил, потому что он сказал, что вечером там зажигаются огоньки и гирлянды, которые на каждой палатке. Они направляются к автобусной остановке, вспоминая только о количестве заданных уроков. Сонхун идёт дальше, не садясь на автобус; он живёт практически за школой. Чонвон же машет ему рукой на прощание и запрыгивает в автобус, садясь на ближайшее свободное место. Он снова задумывается о том, что по-настоящему он чувствует к Сонхуну; Ян с улыбкой наблюдает за темноволосой макушкой, что бодро шагает по пешеходному переходу в сторону реки.***
Полтора года назад... - Э-эй! Очкастый! Иди сюда! – высокий парень злобно усмехается, - чего, струсил что ли? Тебя, похоже, давно не били, а... Эй, пацаны, дайте-ка ему по челюсти, чтобы знал своё место! Его друзья, оскалившись, накидываются на бедного парня. Тот не успевает даже вскрикнуть – кто-то пинает его ногой в живот, и парень падает на пол. - По челюсти, алё! Парень сжимается; главарь банды подходит к нему ближе. - Что-о-о, боишься, да? Ну ничего, не возникай больше. Понял? – он грубо ударяет коленкой ему по подбородку. Сидящий чувствует металлический привкус крови, но всё же поднимает взгляд на ударившего. - Ч-что я в-вам сделал? - Пришёл сюда, ха-ха. Не-е-ет... Ты родился, ублюдок! Кто-то снова ударяет его в живот. Парень стонет, закрываясь руками – помогает мало, следующий удар приходится по лицу. Очки со звоном падают на пол, стёкла разбиваются вдребезги. Парни хохочут, делая парочку снимков на мобильник. - Ему мало, пацаны. Ещё пару пинков – в грудь и куда-то ниже. Парень чуть ли не задыхается, не различая, от чего во рту так солёно – от крови или от слёз. - Вы что творите?! – вдруг слышат они грозный голос. Насильники сразу затихают и озираются; потом резко кидаются бежать. Один из них запинается о чужой рюкзак и матерится, кидая его в валяющегося на земле парня. Рюкзак прилетает прямо в лицо, и парень судорожно выдыхает, размазывая слёзы по лицу. - Стоять! Эй! – снова слышится где-то за поворотом вперемешку с топотом убегающих, - я вас найду! – тут за угол заворачивает высокий парень с тёмными волосами. Он сразу кидается к сидящему. Тот ничего не замечает, продолжая тихо рыдать. Алые кровавые следы остаются на рукавах белоснежной рубашки каждый раз, когда он вытирает руками лицо. - Они сильно тебя задели? – спрашивает пришедший, садясь на корточки перед ним. Тот медленно поднимает замутнённый взгляд. У него вырывается всхлип; он сразу закрывает рот рукой. Парень напротив с ужасом наблюдает за кровавым пятном, расплывающимся по ткани на его запястье, - о боже! Идём скорее, - но в ответ он слышит лишь неопределённый стон. Тогда он поднимает жертву на руки, обвивая одной рукой талию, второй обхватывает под коленками и по скорее убегает с этого места. Принося парня в медпункт, спаситель скорее ищет вату и какой-нибудь спирт; пострадавший же просто всхлипывает, иногда вытирая кровоточащий рот рукой. - Божечки! Бедный... – найдя наконец дурацкие бинты и баночку йода, парень садится напротив. Обработав рану, он принимается осматривать пострадавшего целиком, - тут болит? – тот мотает головой, вытирая слёзы, - бедненький... За что они тебя там мутузили? – в ответ парень неуверенно пожимает плечами, морщась, - проспорил что ли? - Н-нет, я... Я п-просто им не п-понравился... - Вот чёрт, это опять Чон! Вот ужас-то, распускают кулаки везде... – парень аккуратно проводит рукой по чужой щеке, после заклеивает ссадину на ней пластырем. Пострадавший тихо шипит от боли, опять-таки всхлипывая. Закончив и с этим, парень обнимает его, прижимая к себе, и тот судорожно хватается за чужую рубашку, утыкаясь в плечо. - Как тебя зовут? – спрашивает его спаситель, отстраняясь. Второй парень шмыгает носом, теребя длинные окровавленные рукава рубашонки. - Джеюн... Шим Джеюн. Джейк. - А, ты тот новенький? – Джейк кивает, и парень напротив тоже кивает, тепло улыбаясь, - а я Ли Хисын, твой, в общем-то, одноклассник. А те, которые тебя, эм... Побили, - он нервно усмехается, - они из старшего класса, в этом году выпускаются уже. Ты их не бойся, ладно? Я тебя защищу, - Хи улыбается так искренне, что Шим улыбается в ответ сквозь слёзы, - живот всё ещё болит? Джейк кивает два раза, и Хисын хмурится. - Так... Меня учили вот так... – старший аккуратно касается чужого живота, после осторожно нажимая, - здесь больно? – Джеюн мотает головой отрицательно, и Хисын надавливает чуть ниже, - а здесь? – тот снова мотает головой. Хисын прощупывает почти что весь его живот, но стоит ему нажать где-то правее, как Джейк дёргается, вскрикивая, - ой, прости! Тут больно? – Шим кивает опять два раза, и Хисын хмурится ещё больше, - так... Можно я ещё раз попробую аккуратненько, ладно? Нужно понять, что с тобой, - Джеюн на секунду теряется, а после кивает, закусывая губу и зажмуриваясь. Хисын осторожно нажимает краем ладони на то же место, и Джейк шипит, дёргаясь, - вот чёрт. Они сильно задели. Тебе надо бы к врачу. Джеюн испуганно смотрит на Хисына. - К врач-чу? - Да, они могли повредить своими пинками твои внутренние органы. Вот же ж... У тебя закончились уроки? - Да... - Давай я тебя проведу в больницу? - В б-больницу? - Да. Слушай, может стать хуже, поверь мне. Лучше обратиться сейчас. - Ну х-хорошо... Хисын встаёт и собирается идти, как вдруг хлопает себя по лбу, возвращаясь. - Давай сюда, - Ли с лёгкостью подхватывает Джейка, и тот прижимается к нему, дрожа, - боже, какая жуть. - Ты про что? - Да рукава твои... Рукава Джейка все в крови. Он небрежно закатывает их, на что Хисын по-доброму усмехается. Они покидают здание, направляясь к стоящей неподалёку больнице. - Спасибо, - говорит Шим, когда они добираются до больницы. - Да не за что, - скромно улыбается Хисын, боковым взглядом проходясь по Джеюновым чертам лица. «Красивый» - думается ему. - Всё равно спасибо, хён.