После заката

            Легким касанием ветер провожал маленькую девочку, что бежала домой. Покуда небо стало мрачно-серым, приближающаяся буря была уже совсем рядом, и девчушка, видев это, бежала еще быстрее, настолько, насколько только могли нести её её маленькие ножки, отчаянно желая добраться до дома. Русые волосы летели на лицо, а кулон со звоном болтался на шее, подпрыгивая в лицо и мешая ей. Но она стремительно продолжала свой путь, она знала, что мама защитит ее, укроет фартуком от бури.       Когда она открыла большую дверь родительского дома, её встретил знакомый силуэт её матери.       — Что это, Амелия? — отругала девочку Жаклин, параллельно вытаскивая салфетку — ты опять вся грязная, посмотри на свое платье!       — Извини, я бежала.. я боялась, что в меня ударит молния — честно ответила девочка, пытаясь оттереть грязь с подола своего белого, кружевного платья. Мать осторожно вытерла грязь салфеткой с ее крошечных ручек, которая почти высохла на светлой коже.       — Мам, ты злишься на меня? — спросила она, и в этот момент в уголках ее глаз слегка выступили слёзы.       — Нет, как я могла когда-либо сердиться на тебя, моя дорогая — успокоила ее мать.       — Мамочка, ты ведь спрячешь меня от молнии? — спросила девочка. На ее бледном лице читался страх.       — Я бы жизнь отдала за тебя за тебя, солнышко ты мое, — ответила мама, нежно целуя ее в лоб. Ее брови озабоченно нахмурились, а на лице ребенка появилось страдальческое выражение страха. Она покачала головой, отбрасывая назад свои волосы.             Затем, с серого неба полил дождь. Спустя еще некоторое время загрохотал по крыше ливень. Сидя в теплом кресле укутавшись в мягкий плед, Амелия наблюдала за тем, как ее мама вязала носки на зиму. Пока руки матери неустанно работали весь вечер, ее дочурка лишь лежала на животе, пристально наблюдая за ней.       — Мама, а зачем ты это делаешь? — спросила Амелия, натягивая до самого лица теплый плед.       — Чтобы мы не замерзали зимой — ответила ее мама, откладывая завершенную работу.       — Мам, расскажи какую нибудь историю, — спросила девочка, чувствуя скуку.       — Ну… хорошо, но только не история про мир за стенами, договорились?       — Ладно. Давай тогда про трех принцесс!       — Тогда слушай: — ответила мать, откладывая в сторону инструменты для вязания — давным-давно жила-была девочка под именем Имир. Она была такой же красивой, как ты, но отличалась послушанием...       История разворачивалась перед глазами, создавая воображения о мужестве, любви и защите — всех качествах, которые глубоко отражались на их связи. Тепло комнаты окутывало их, пока снаружи бушевал шторм. Было уютно и безопасно. Такое ощущение могла обеспечить только любовь матери.       В мерцающем свете камина, голос матери словно уносил в мир волшебства и чудес, где бури не шли ни в какое сравнение с силой любви и семьи. К ночи суровая погода за окном утихла, оставив после себя лишь безмятежное спокойствие, которое отражало покой в стенах их дома.       Амелия отправилась спать, чувствуя себя в безопасности и любимой, зная, что ее мама всегда будет рядом, чтобы защитить ее от любой бури, которую может принести жизнь. За окном вновь послышался тихий стук дождя.       Под бдительным взглядом луны нежный ветер нашептывал колыбельную, укутывая маленькую девочку и ее маму в одеяло непоколебимой преданности. Ибо в сердце их дома, среди тяжелых туч и теней, ярко сияла их любовь.             Туманным утром следующего дня Амелия очнулась ото сна и обнаружила, что находится одна. Когда девочка выбралась из-под своего теплого одеяла, она сонно протянула свои тонкие ручки к окну, открыв его. Приятный запах вчерашнего дождя витающий в воздухе, поприветствовал ее. Дуновение ветерка свежести пробудило ее чувства. Земля, поцелованная нежным ливнем, лежала очищенной под облачным небом. Утреннее забвение безмятежно покрывало всё и вся, не давая полностью ощутить мир и окружение.       Заправив тонкими пальцами выбившуюся прядь своих темных волос за ухо, Амелия вздернула подбородок вверх, слегка приподняв голову и закрыв глаза, наслаждаясь прохладными прикосновениями ветра. Этот момент был чистым блаженством. Момент, пропечатанный во времени и в памяти. Когда Амелия глубоко вдохнула, наслаждаясь землистым ароматом, наполнившим ее легкие, она слегка дрогнула от неожиданности. Внезапно, мирную атмосферу нарушил знакомый голос, зовущий ее из глубин домика. Это была ее мама, занятая утренними делами приготовлением вкусного завтрака. Дразнящий аромат доносился с кухни.       Запах свежеприготовленных блинов разносился по дому, пробуждая в ребенке голод и желание отойти от окна.       — Амелия, проснись и пой! Приходи скорее завтракать, — звенел голос, неся тепло и любовь, которые наполняли ее разум.       Без колебаний девочка направилась на кухню легкими от предвкушения шагами. Уютная кухня выстрелила ее теплой атмосферой. Звон посуды и потрескивание плиты создавали приятную симфонию утра, что предвещало быть хорошим. Ее мама стояла у плиты с улыбкой на лице, готовила блинчики, аккуратно складывая их на тарелку, а затем поливая ложкой сливочно-сметанного крема.       — Как спалось, солнышко? — спросила ее мама нежным и заботливым голосом, ставя тарелку перед Амелией. Её глаза сияли любовью.       — Не очень хорошо — призналась Амелия, откусывая кусочек от теплого блинчика.       — Почему это, милая? — брови ее матери слегка нахмурились в беспокойстве. Амелия сделала паузу, наслаждаясь восхитительным вкусом блина, прежде чем заговорить. Ее мысли вновь вернулись к странному сну, который преследовал ее в ночи.       — Мне снилось, что я в лесу, в окружении диких зверей. Но это было… волшебно. Сон, казалось, был таким длинным — рассказывала Амелия, и в ее словах слышались тонкие нотки удивления. Ее мама внимательно слушала. На ее лице появилось задумчивое выражение, когда она вникла в слова ребёнка, будто представляя это.       — Ах, сны - загадочная вещь, моя дорогая. Они хранят секреты и послания, которые ведут нас сквозь ночь — тихо размышляла женщина, ее взгляд переместился к окну, как будто она искала ответы на улице.       По мере того, как развивался день, Амелия поймала себя на том, что размышляет о значении своего сна, о чувстве связи, которое она испытывала с лесными существами, сохранившемся в ее мыслях. Каждый кусочек блинчиков приносил ощущение комфорта и знакомый, слажкий вкус смешивался с размышлениями о загадочном мире грез, с которым она столкнулась ночью.       Амелия доела свои блины и немного глотнув сладкого чая, который стоял на столе, захотела выйти на улицу прогуляться.       — Можно мне погулять?       — Можно, я пока приберусь дома.       Поднимаясь из-за стола, готовая принять свободу, ожидающую ее снаружи, Амелия вдруг остановилась.       — А тебе нужна моя помощь? — спросила она, ее голос был полон искренности.       — Нет, беги, играй. Удовлетворенно кивнув, Амелия все таки допила чай и выбежала из дома. На сердце было светло от предвкушения.             Снаружи мир встретил теплыми солнечными лучами. Трава мягко колыхалась на ветру, воздух наполняло щебетание птиц, а далекий шелест листьев нашептывал секреты стен. Пробежав мимо деревянного забора и благоухающих цветов маминого сада, Амелия направилась к дереву, на котором висели качели — ценный подарок ее отца, который, к сожалению, постоянно на работе. Удобно устроившись на качелях, она радостно оттолкнулась от земли ножками. Ветер взъерошил ее волосы, когда она взлетала все выше и выше, держась за веревки. Мир вокруг нее превратился в размытое пятно цветов и звуков. В тот момент она почувствовала себя по-настоящему свободной, ее сердце не было отягощено тяжестью одиночества.             Погруженная в свои грезы, она вдруг услышала голос, нарушивший ее идилию.       — Привет, Амелия! Быстро повернув голову, Амелия рывком остановила плавное движение качелей. Её сердце затрепетало от волнения. Она спрыгнула с качелей с грацией лесной эльфийки и бросилась к фигуре, по которой очень скучала — своему отцу.       — Папа пришел! Папа пришел! — радостно воскликнула она. Зеленые глаза загорелись ещё большим счастьем, когда отец подхватил ее на руки и закружил с детским восторгом. Опустив ее наконец на траву, он что-то достал из кармана, и протянул ей. В протянутой руке лежала плитка шоколада, редкое лакомство, которым, как она знала, он редко баловал и себя. После нежного поцелуя в его щеку, радости Амелии не было предела. Она сжала шоколадку, как знак их воссоединения.       — Мама дома? — спросил ее отец, и она активно кивнула, подтверждая присутствие матери. Кивнув и тепло улыбнувшись, ее отец удалился в дом, оставив Амелию наслаждаться сладостью момента. Любопытствуя и желая поделиться радостью, она развернула шоколад и разломила его пополам — одну для себя, другую для своей любимой матери, прекрасно зная, что ее мать любит пить чай с шоколадом. Наслаждаясь бархатистой сладостью угощения, Амелия мысленно перенеслась к уютным моментам, разделенным с матерью за чашкой горячего чая, и успокаивающему присутствию отца. Знакомое щебетание птиц и шелест листьев служили прекрасным фоном для ее размышлений. Снова забравшись, она откинулась на спинку качелей, наслаждаясь каждым кусочком с чистым блаженством.             Тем временем в доме Ноэля и Жаклин назревала суматоха. Ноэль, человек, отмеченный тенями своего прошлого, ворвался в их скромное жилище, его молчание говорило о многом, когда он начал срочно собирать свои вещи.       — Жаклин, собирай свои вещи. Мы уезжаем — в его голосе звучала властность, в комнате сохранялось предчувствие напряженности. Жаклин с выражением недоумения и озабоченности вытерла руки салфеткой, ставя под сомнение его резкое требование.       — Куда? —спросила она с оттенком беспокойства в голосе. Поскольку действия Ноэля намекали на темное прошлое, маячащее на горизонте.       — Просто одевайся и все — быстро он отклонил ее вопрос, призывая подготовиться без объяснений. Напряжение между ними нарастало.       — Нет, я не поеду, ты опять связался с ними, не смей меня и моего ребенка втягивать в это — страхи Жаклин рассеялись, она обратилась к Ноэлю, ее голос дрожал от опаски и гнева. Обвинения в его связях с опасным прошлым всплыли вновь, когда предупреждения эхом разнеслись в воздухе, шторм бушевал в стенах их дома.       — Она и моя дочь тоже! — повысил голос мужчина — можешь оставаться здесь, но Амелия поедет со мной. Их перепалка переросла в крещендо эмоций, обнажив трещины в их хрупких отношениях, угрожая разрушить видимость нормальности, которая у них когда-то была. Заявление Ноэля о том, что он заберет Амелию с собой, разрушило хрупкий мир, проведя четкую черту на песке, которая изменит ход их жизней.             Смех Амелии, эхом отдающийся от качелей на безмятежном заднем дворе, остался незатронутым надвигающейся бурей. Амелия сидела на качелях, слегка постукивая ногами по земле, и наслаждалась насыщенным вкусом шоколада, оставшимся у нее во рту. Мир вокруг нее, казалось, исчез, когда она закрыла глаза, растворяясь в мягком покачивании качелей. Не подозревая о скандале, назревающего в стенах ее дома, она была потеряна в своем собственном маленьком пузырьке невинности и радости. Внезапно глубокий голос нарушил безмятежность момента, заставив ее изумрудные глаза распахнуться от удивления. Перед ней стоял высокий мужчина, его фигура была внушительной и загадочной. Шляпа сидела у него на макушке, отбрасывая тень на его темные волосы, каскадом ниспадающие на плечи. На нем была белая рубашка и длинное черное пальто, испачканные грязью и чем-то похожим на засохшую кровь. Это придавало его присутствию атмосферу интриги. Но именно его глаза удерживали взгляд Амелии в плену. Они были пусты, как две бездонные ямы, лишенные эмоций или тепла.       — Привет, малышка. Качаешься? — спросил мужчина, от его голоса у нее по спине пробежали мурашки.       — Вы тоже хотите покататься?.. Мужчина издал насмешливый смешок, оценив невинность, сиявшую в ее глазах.       — Ах, какая добрая душа — он усмехнулся, и этот звук вызвал волну дискомфорта у маленькой девочки.       — Угощайтесь — предложила она, протягивая ему плиточку шоколада, но он пренебрежительно отмахнулся от него.       — Скажи лучше, где твой папаша? — в глазах Амелии вспыхнуло любопытство, когда она наклонила голову в правый бок.       — А зачем он вам нужен?       — Я его друг. Он ждет меня       — Он дома — ответила она, указывая на маленький домик крошечным пальчиком. Кивнув в знак благодарности, мужчина поправил шляпу, чтобы скрыть лицо. Когда он повернулся, чтобы уйти, Амелия не могла не смотреть ему вслед, и чувство неловкости поселилось у нее в животе.       — Пожалуйста, не забирай мою дочь — просила Жаклин.       — Нет, Амелия пойдет со мной. Я должен защитить ее — твердо ответил Ноэль, на его лице была решимость. Незнакомая фигура, окутанная тайной, ворвалась в комнату с острой ухмылкой и резким смехом.       — Прошу прощения, что помешал. Скучал по мне, Ноэль? — слова головореза были подобны яду, нагнетавшему страх в воздух.       — Кенни? — в голосе Ноэля послышались нотки удивления, когда он узнал стоящего перед ним человека. Рука Кенни потянулась к боку, металлический отблеск отразился на свету, когда он доставал огнестрельное оружие, его молчание приказывало комнате замолчать. Жаклин сделала несколько шагов назад, в страхе прижавшись спиной к стене.       — Подожди, давай поговорим, Кенни! Я ведь не знал, я не хотел чтобы так вышло, — Ноэль умолял, в его словах слышалось отчаяние.       — Эй, эй, теперь для этого слишком поздно, тупой ты сукин сын — холодно возразил Кенни — Ока за Ока.             Раздался выстрел, заставивший Амелию, повернуть голову на шум. Комнату озарили множественные вспышки, тела упали на пол. Страх сжал сердце Амелии, когда она спрыгнула с качелей и побежала в дом.       Сцена, которая ее встретила, была душераздирающей. Ее родители безжизненно лежали на залитом кровью полу, Кенни стоял рядом. Она застыла, прижав крошечные ручки к плоскому животу. Ее детское личико побледнело от шока, она пыталась подобрать слова, но задохнулась от ужаса, разворачивающегося перед ней.       Кенни засунул руки в карманы, опустив взгляд, чтобы встретиться с глазами Амелии. Она уставилась на него в ответ, в ее глазах была смесь ужаса, паники, замешательства и незаданных вопросов. И внезапно, в этот момент перед Кенни материализовался другой силуэт — мальчика в темных тонах одежды и с такими же серыми глазами, как у него самого. — А.. почему вы убили их?.. — голос Амелии прорезал тишину, ее взгляд не дрогнул, когда она смотрела в глаза убийце, который забрал жизни ее родителей и теперь стоял, представляя угрозу ее собственному существованию.       — Тот старик был глупой свиньей, который перешел черту и подставил меня, без обид, мышка — бессердечно ответил Кенни.       — Почему вы не убьете меня? На этот вопрос Кенни ничего не ответил. Загадочные мысли, которые крутились в головах взрослых, были непонятны детям, по крайней мере, он так считал. Он бы ничего не рассказал этому ребенку из подземного царства. Ребенок бы не понял; точно так же, как и Амелия. Кенни положил свою тяжелую руку на ее русые волосы, слегка взъерошив их.       — Я не убиваю детей, не настолько уж я бессердечный — сказал он, не из заботы или сочувствия, а потому что она напомнила ему кое-кого. Шаги отдавались эхом, затихая вдали. Амелия на мгновение застыла, уставившись на безжизненные тела своих родителей.             Опустилась ночь, окутав комнату пеленой темноты, нарушаемой только суровой и леденящей душу реальностью развернувшегося насилия. Невинный мир Амелии был разрушен, ее родителей забрала у нее рука убийцы. Амелия сидела на грязном, заляпанном кровью полу, ее руки нежно перебирали волосы матери. Ее мать такая красивая женщина. Но теперь она лишь неподвижно лежала перед ней. С пухлыми розовыми губами, напоминающими ягодки вишни, длинными черными волосами, ниспадающими водопадом, и глазами цвета изумруда. Она будто была воплощением лесной девы. Даже несмотря на рождение ребенка, ее фигура оставалась стройной и красивой , что было еще одним очком к ее привлекательности. Она всегда была хорошо одета, излучала уверенность и сияние, куда бы ни пошла.       Амелия, охваченная горем и шоком, сидела рядом со своей матерью, даже когда снаружи село солнце, сгустились сумерки и взошла луна. Погрузившись в свои воспоминания, она едва заметила внезапное появление двух мужчин в военной форме. Это был не убийца, который пару часов унес две жизни ее дорогих людей, а военная полиция. Амелия перевела взгляд на мужчин, в ее стеклянных глазах отражалась смесь замешательства и отчаяния. — О боже, что здесь произошло? — тихо и с недоверием спросил один младший офицер.       — Я никогда не видел ничего подобного за годы своей службы — уже чуть громче добавил другой. Амелия хранила молчание, но не из-за страха, а из-за глубоких чувств меланхолии и пустоты, охвативших ее душу.       — Ты пойдешь с нами. Как тебя зовут? — мягко протянул руку военный.       — Амелия Митчелл — тихо ответила она, нерешительно беря его за руку.       — Не бойся, мы здесь, чтобы помочь — как в уставе заверил ее молодой офицер, уводя с ужасной сцены, подальше от навязчивых воспоминаний, которые остались в том доме.             Когда они вышли на улицу, на прохладный вечерний воздух, сердце Амелии наполнилось печалью и вопросами, которые не выходили у нее из головы. Почему эта трагедия постигла ее семью? Что за тьма просочилась в их жизни, в одно мгновение разрушив их покой? Офицер, почувствовав ее смятение, по-доброму с сочувствием улыбнулся ей и ободряюще сжал руку. С каждым шагом, который они делали, удаляясь от дома, Амелия чувствовала, как в ней вспыхивает огонек надежды. Ночное небо над головой представляло собой полотно из мерцающих звезд, напоминание о том, что даже в самые темные времена все еще можно найти свет.       — У тебя есть кто-нибудь из родных? — спросил мужчина, на что сразу увидел кивок.       — Дедушка… он за стеной Роза… — полушепотом ответила Амелия.       — Хорошо, — полицейский нашел опекуна для нее, а это значит, что для него будет поменьше работы. Пока они шли к безопасности, к новому началу на горизонте жизни, Амелия испытывала чувство потерянности и неуверенности в завтрашнем дне. Но реальна ли та надежда?