***
Первое, что замечает Эфир, - это то, что его голова снова как будто затуманена. Неужели это был всего лишь сон? Это не может быть видение Ирминсула, ведь в прошлый раз он сражался с Вестником совсем не так. Он чувствует, как воспоминание пытается исчезнуть из его памяти, но упрямо держится за него, не позволяя ему уйти. Паймон снова появляется у него за спиной, как и во сне. — Хм, что же нам делать? Мы нигде не видели Хайпсию... О, вот она! Быстрее, посмотрим, как она там. Хайпсия ест какой-то фрукт и бормочет о том, какой он вкусный, а Паймон замечает, что он не двинулся за ней и все еще частично отключился. — Ну, хорошая новость в том, что она все еще в сознании. Эй! Зачем ты уронил ее еду на пол?! Это выводит его из задумчивости, и он смотрит на пайки, лежащие на полу у его ног. Он качает головой и извинительно смотрит на Паймон. — Прости, не знаю, что произошло. Наверное, я отключился или что-то в этом роде? Она бросает на него обеспокоенный взгляд. — Ты в порядке? Это очень на тебя не похоже... В любом случае, мы можем поговорить об этом позже. Сначала нам лучше убедиться, что с ней все в порядке. Паймон наконец замечает фрукты вокруг Хайпсии и говорит, что они могут использовать их с пользой. После того как они дали ученому достаточно воды, чтобы восстановить силы, и она съела достаточно Сансеттии, она наконец приходит в себя. — Уф... Кто здесь!? Тигнари, это ты? Она вдруг вздрагивает, увидев Эфира и Паймон, и маленькая фея спешит ее успокоить. — Все в порядке, ты можешь расслабиться, Хайпсия. Тигнари послал нас сюда, чтобы мы принесли тебе немного еды и воды. Здесь у нас письмо, которое он просил передать тебе. Она с улыбкой берет письмо, которое Эфир протягивает ей, открывает его и читает. — Понятно, значит, вы друзья Тигнари. Я прошу прощения за все неприятности, которые я вам доставила. Я благодарна вам за то, что вы так быстро пришли и спасли меня. Вы даже принесли все эти фрукты для меня! — говорит она и ярко улыбается им двоим. Паймон смещается в воздухе. — Вообще-то, мы не приносили фрукты. Они уже были здесь, когда мы прибыли. Мы даже удивились этому. Когда мы нашли тебя здесь, вокруг лежали все эти фрукты, и даже немного сока капало с твоих губ... А как ты вообще оказалась в таком состоянии? — неуверенно спрашивает она. — О? Правда? — Хайпсия на секунду задумывается и отвечает: — Хм, теперь я, кажется, понимаю. Все эти фрукты, скорее всего, от моего... Э-э... Соседа. Должно быть, зашел и увидел меня в таком виде. Паймон бросает на нее растерянный взгляд, и Эфир быстро произносит. — Под "соседом" ты, случайно, не имеешь в виду маленькое зеленое существо, похожее на капусту? Глаза Хайпсии расширились, когда он спросил, и она взволнованно задала ему вопрос в ответ. — О? Значит, ты тоже можешь их видеть?! Эфир садится и рассказывает обо всем, что с ним произошло с тех пор, как он зашел в пещеру. От встречи с маленьким человечком, исследования меняющихся пейзажей снов до довольно неприятного воспоминания, о котором он не стал рассказывать подробно. Хайпсия расслабляется и откидывается назад, а Паймон недоверчиво смотрит на него. — Подожди, подожди секунду, Путешественник! Ты говоришь, что перед нашим приходом видел какое-то загадочное существо и вдруг увидел странный сон? Не слишком ли это безумно, чтобы в это поверить? — говорит она, задавая ему вопрос. Хайпсия хихикает и взмахивает рукой, прежде чем заговорить. — Нет, я действительно верю в то, что говорит Путешественник. У меня самой однажды был подобный опыт, и в итоге я напугала своего маленького робкого соседа. Не волнуйтесь, он не желает вам зла. Он затащил вас в сон только потому, что надеялся выиграть немного времени, чтобы скрыться. Паймон и Эфир на минуту задумываются над ее словами, прежде чем Паймон задает еще один вопрос. — Итак, Хайпсия, что за существо - твой сосед? Оно действительно погрузило Путешественника в сон? Как? Хайпсия начинает объяснять, что ей известно о маленьких существах по имени Аранара. Она не могла их видеть до первой встречи с Ирминсулом, и поэтому может сказать, что они тесно связаны с Дендро Архонтом. Она рассказывает о своей первой и второй встрече с ними, а в конце говорит, что, хотя теперь они чувствуют себя более комфортно рядом с ней, она удивлена тем, что они приложили все усилия, чтобы спасти ее. Эфир впитывает все это, размышляя, имеют ли эти существа какую-то связь с Ирминсулом, или же они связаны с ним лишь вторично, будучи знакомыми Дендро Архонта. — Похоже, они неплохие соседи. — размышляет он. Хайпсия облегченно смеется: — Да, без сомнения. Кстати, Тигнари упоминал в своем письме, что у вас есть ко мне вопросы относительно Ирминсула...? Разговор прерывает урчание желудка Хайпсии, и, сделав еще одно замечание по поводу того, что он бросил еду, Паймон говорит Эфиру, что пора заняться готовкой, и они отправляются добывать ученой настоящую еду. Закончив готовить и наслаждаясь трапезой с Хайпсией, Эфир рассказывает, что случилось, когда он пытался следовать за ней, и о своем последующем видении, полученном от Ирминсула. Она объясняет, что, даже получив письмо Тигнари с подробным описанием всего, что он только что рассказал, ей все равно трудно в это поверить. Что ученым требуются годы, чтобы установить связь с Ирминсулом, а ее прославили как гения за то, что ей понадобилось всего три года, чтобы установить связь с ним. После вопроса Паймон она начинает объяснять, как работает благовоние, говоря, что все растения, участвующие в создании духовного Борнеола, - творения первого Архонта, и что они важны для направления ее силы на связь с Ирминсулом, поскольку ее сила исходит от него самого. — Хм, логично... Но у Паймон есть вопрос! Почему он так долго был чувствителен к запаху этих растений? — В первую очередь это связано с уникальной структурой его тела. Под воздействием благовоний он смог воспринять силу Дендро Архонта и испытал сенсорную перегрузку, отсюда и негативные реакции. Прием любого аромата, схожего с ингредиентами духовного Борнеола, вызвал бы побочные эффекты. — объясняет Хайпсия. Как тогда, когда я прикоснулся к Крио Гнозису? - на мгновение задумался Эфир. Его сила Дендро и близко не стояла с Крио, но, возможно, это была власть Архонта над воспоминаниями и снами, а не ее сила Дендро. Значит ли это, что он сможет соединиться с другими сторонами власти каждого Архонта над Тейватом? Не то чтобы он совсем понимал, что это может означать. Голос Хайпсии вернул его к действительности. — Не волнуйся. Похоже, ты уже полностью восстановился. Технически твое тело все еще должно быть чувствительно к силе Дендро Архонта, но, если ты не используешь намеренные техники медитации, запах духовного Борнеола больше не должен вызывать подобных реакций. — она говорит спокойно, хотя и с оттенком зависти. — Ну что ж, это радует. — говорит Паймон. Они еще немного разговаривают на эту тему, и Хайпсия упоминает, почему ученые изолируются во время медитации. — Сейчас я нахожусь на стадии обучения, известной как "Жизнь Сатьявады". Многие ученые в Сумеру сошли с ума, когда пытались настроиться на Ирминсул на этой стадии. Мудрецы говорили, что Ирминсул содержит божественные знания, и прикосновение к ним без должной подготовки и способностей приведет лишь к тому, что разум человека разрушится. Это заинтриговало Эфира. Возможно, Ирминсул и его божественные знания смогут дать ему ответы на вопросы. Хорошо, что его план оставляет возможность попросить Дендро Архонта получить информацию от Ирминсула. Он задается вопросом, позволит ли ему его "уникальная конституция" справиться с божественными знаниями. Он понимает, что погрузился в свои мысли, и снова сосредотачивается на разговоре, благодарный за то, что все еще может слышать и понимать, о чем говорят люди, когда это происходит. Он надеется, что Хайпсия не будет возражать против того, что это будет в основном разговор между ней и Паймон. — Странно, ведь почти никто в Сумеру не способен видеть сны. — говорит Хайпсия. — А? Это правда? — Да... Ну, в какой-то степени. В Сумеру только дети могут видеть сны. Взрослые, однако, никогда их не видят. Мудрецы говорят, что мудрость подразумевает рациональность, но то, что происходит во сне, часто не является ни рациональным, ни логичным. Тот факт, что жители Сумеру не видят снов, мудрецы считают благословением. Они верят, что Великая Властительница Рукхадевата, Богиня Мудрости, оберегает нас от глупых заблуждений, с которыми можно столкнуться во сне. Эфир наконец решает вклиниться в разговор, чтобы добавить свои мысли. — Подожди, это глупая перспектива. Если эти Аранары - друзья Дендро Архонта и обладают властью над снами, то это означает, что сама Дендро Архонт наделила их этой силой и, скорее всего, рассматривает ее как ценную форму знания и мудрости. Все, что я слышал о мудрецах до сих пор, говорит о том, что они очень высокомерны, глупы и, откровенно говоря, неуважительно относятся к своему Архонту. Хайпсия смотрит на него в шоке после этих слов, явно обескураженная тем, как быстро он отозвался о мудрецах. Выражение ее лица быстро меняется на нечто символизирующее воспоминания, и она снова заговаривает. — Я родилась в семье ученых в столице Сумеру. С самого детства родители всегда говорили мне, что я пойму, что выросла, когда перестану видеть сны. Я много училась, поступила в Академию и стала исследователем. — она вздыхает, прежде чем продолжить. — Конечно, я больше никогда не видела снов. Но в тот день, когда я напугала маленькую Аранару... Я вдруг снова увидела сон. Это было невероятно. Хотя я не помню, что именно я видела, я ясно помню ощущения... Мне вдруг показалось, что я снова стала ребенком. Она говорит с тоскливой улыбкой, оглядываясь на свою жизнь. — Тогда я была глупа и невежественна, как любой подросток, но я была свободна от страха... Может быть, сон не так уж плох, как мы его представляем. — ее тон медленно переходит в воспоминания, а затем она качает головой и прочищает горло. — Кхм... Только не говорите об этом, если отправитесь в столицу. Они посмотрят на вас так, будто вы сошли с ума. — Так есть ли у тебя какие-нибудь мысли по поводу того, что видел Путешественник, когда соединился с Ирминсулом? — спрашивает ее Паймон. К несчастью для Эфира, Хайпсия не имеет ни малейшего представления о том, что это может означать, она уверена лишь в том, что это воспоминания Ирминсула. Она размышляет над словами, которые услышал Эфир, и с досадой жалеет, что не может перейти на следующую стадию медитации, чтобы помочь Эфиру найти ответы. Дуэт благодарит ее, а она быстро отмахивается, говоря, что они помогли ей спастись и она должна благодарить их. Они разговаривают еще некоторое время, пока Хайпсия не говорит, что ей пора готовиться ко сну. Все прощаются, и дуэт возвращается в Гандхарву. К сожалению, вместо того чтобы сразу приступить к отдыху, они обнаруживают, что на Тигнари кричат какие-то заносчивые ученые. — Подумай, Тигнари, отказ присоединиться равносилен зарыванию головы в песок! Я понимаю, что ты - Лесной страж и что твой долг - бороться с последствиями Зоны Увядания, но разве не очевидно, что такая работа не является долгосрочным решением проблемы? Как ясно сказал мудрец Хаджех, твое присутствие и руководство в столице имеет решающее значение для поиска лекарства для Ирминсула. Как можно было отказаться!? — один из них гневно кричит, а другой машет на него рукой и тоже говорит. — Держи свои эмоции в узде, Гулам. Давай хотя бы выслушаем причину отказа Тигнари. Мы здесь для того, чтобы пригласить его в Академию, а не для того, чтобы устроить сцену. Должно быть, это тот, кого Гулам называл "мудрецом Хаджехом", - думает Эфир. Тигнари разжимает руки и использует пространство в разговоре, столь щедро предоставленное ему Кхаджехом (Эфир не намерен использовать его титул, когда они оба вот так разговаривают с его новым другом), чтобы объяснить причину своего отказа. — Мудрец Кхаджех, для меня большая честь, что вы пришли сюда лично, но, боюсь, я вынужден отклонить ваше приглашение. Я всего лишь Лесной страж. Разве могут великие умы Хараватата нуждаться в помощи такого человека, как я? — Тигнари говорит с легкой ухмылкой, что эти имбецилы не могут видеть дальше своих метафорических мест на своих метафорических лошадях. Кхаджех ухмыляется и поднимает руку так, как подобает человеку, собирающемуся применить тактику манипулирования. — Хаха, оказывается, твое письмо с отказом повлияло на репутацию твоего учителя. Он ведь известный мудрец Амурты. Так что теперь я пришел сюда вместо него. Эфиру хочется ударить их обоих, но, к счастью, Тигнари, похоже, хорошо знает, как обращаться с подобными людьми, потому что делает это довольно умело. — Понятно. Хм... Ну, я так и думал, что, учитывая его нрав, он придет сюда и будет ругать меня лично. Самодовольная улыбка Кхаджеха слегка меркнет, когда он отвечает. — Тигнари, твой учитель - неотъемлемая часть проекта, и сейчас ему требуется твоя помощь. — И что именно нужно от меня моему учителю, мудрец Кхаджех? Гулам и Кхаджех обмениваются взглядами, причем последний начинает терять свой фасад ложного уважения. — Ты узнаешь, когда прибудешь в столицу. Эфир понимает, что Тигнари победил, о чем бы ни шла речь в этой словесной дуэли, и видит, как Тигнари ухмыляется, осознавая это. — И как долго я должен буду оставаться? — На данный момент однозначного ответа нет. — говорит Кхаджех, его глаз подергивается. Тигнари широко улыбается, прежде чем положить конец всей этой шараде. — Ты хочешь сказать, что, несмотря на то, что проделал весь этот путь до деревни Гандхарва, ты все еще не можешь ответить на вопросы, которые я изложил в письме к своему учителю? Ну что ж, раз так, то, боюсь, я тоже не могу дать вам определенного ответа. — говорит лис с идеальной долей самодовольства в голосе. Эфир улыбается, глядя на то, как его друг одерживает победу над плечами двух мужчин, и Тигнари встречает его взгляд. — Тигнари! Но ты- — Да будет так... Пойдем, Гулам, мы уходим. — Кхаджех со вздохом поражения обрывает своего собеседника. Они поворачиваются, чтобы уйти, и Кхаджех с Гуламом встречают взгляд Путешественника удивленным узнаванием, быстро отводят от него глаза и продолжают свой путь. Эфир с улыбкой подходит к Тигнари и спрашивает его: — Так во что же эти парни пытались тебя втянуть? Они даже не пытались сделать это тонко. Тигнари хихикает, отмахиваясь от него. — Не о чем беспокоиться. Мудрецы уже давно пытаются завербовать меня для проекта в городе, но я вынужден отказывать им из-за своих обязанностей здесь. — Да ладно, Тигнари. Тебе не нужно играть со мной в жеманство. Мне понравилось наблюдать за тем, как ты сбиваешь с них спесь. Я могу сказать, что у тебя есть претензии к ним и их проекту. — Эфир отвечает прямо, не желая в данный момент играть в слова. Ему интересно, является ли это проектом "искусственного Бога" Дотторе, о котором он говорил на встрече. — А-а, понятно. Значит, ничего из этого не прошло мимо тебя, да? Неважно, просто меня не интересуют дела "Мудрецов Академии", и я гораздо больше наслаждаюсь своим положением здесь. Как бы то ни было, как прошли дела с Хайпсией? — говорит лис, заметно впечатленный догадливостью Эфира. Они объясняют, как все прошло с Хайпсией, и Тигнари спрашивает, не собираются ли они уходить теперь, когда Путешественник не теряет сознание, понюхав не тот цветок. Они подтверждают это и говорят, что хотят поговорить с Младшей Властительницей Кусанали. Тигнари говорит, что, к сожалению, не может помочь им в этом сам, но дает Эфиру рекомендательное письмо, чтобы тот отнес его знакомому исследователю, умеющему собирать информацию. Эфир жалеет, что это одиночная миссия и что для сбора информации здесь нет разведгруппы Ланы, но не хотелось бы, чтобы кто-то узнал о его новом положении раньше, чем он получит информацию от Ирминсула и Дендро Гнозиса. Тигнари также предлагает воспользоваться устройством на его виске, которое он прослушивает, и говорит, что, скорее всего, каждому из них выдадут такое устройство, когда они войдут в столицу, и что он передаст объяснения тому, кто это делает. Они вспоминают, что перед уходом им нужно попрощаться с Коллеи, и Тигнари хихикает, говоря, что она уже вышла на тропу к городу, так как, вероятно, хотела догнать их, чтобы проводить, пока они не ушли. Дуэт благодарит Тигнари за все и прощается. Они находят Коллеи там, где сказал Тигнари, и подходят к ней. Она объясняет, что хотела пожелать им счастливого и удачного пути, а Паймон и Эфир благодарят ее за добрые пожелания и говорят, чтобы она берегла себя. Она быстро отмахивается от своего состояния, говоря, что это не помешает ей выполнять свои обязанности и защищать всех. Затем она с опаской опускает глаза, собираясь сказать им что-то еще. — И... Ну, простите... Я должна была рассказать вам обоим о своем состоянии, когда мы только познакомились. Я просто хотела, чтобы вы оба относились ко мне как к нормальному другу, а не как к девушке, которой нужно ваше сочувствие... Но теперь я понимаю, что самое главное для друзей - это быть честными друг с другом. Эфир ласково улыбается ей, когда она говорит это, и отвечает. — Мне знакомо чувство, когда хочется избежать определенного восприятия, прежде чем стать тем, кто ты есть на самом деле, Коллеи. Тебе не нужно извиняться за это. Ты рассказала нам об этом, когда это стало важным и волновало нас, и я не против. — он неуверенно протягивает руку к ее плечу и кладет ее, когда она кивает. — Ты сильная девочка, Коллеи. Надеюсь, когда-нибудь ты станешь героем Лесных стражей. Коллеи краснеет от смущения, вызванного похвалой, а также от понимания, которое она получила. Она быстро пытается прийти в себя и снова заговорить. — Спасибо, это много значит... Прежде чем вы уйдете, у меня есть кое-что для вас! — Что именно? — спрашивает Паймон, когда Коллеи достает бумажку с рецептом. — Это мой рецепт лаваша! Я же сказала, что дам вам копию, помните? Почерк у меня немного корявый, так что не смейтесь. Эфир и Паймон благодарят ее, и она просит их думать о времени, проведенном в деревне Гандхарва, когда они будут их есть. Дуэт обещает это сделать, и все прощаются друг с другом, после чего отправляются в путь. Пункт назначения: Город Сумеру, где находится Академия и где сумасшедший доктор в последний раз совершил опасное богохульство.***
После более долгой прогулки, чем он ожидал, они наконец прибыли в столицу Сумеру. После того как они вырвались на свободу из зарослей высоченных деревьев тропического леса, от увиденного захватывало дух. Город, встроенный в огромное дерево. Это было фантастично и очень красиво. На входе в город им выдали устройства под названием "Терминалы Акаши", о которых Эфир немного помнил из отчета Дотторе. Это устройства, подключенные к Дендро Гнозису, которые дают людям доступ к коллективным знаниям, хранящимся в них. Однако их можно использовать и для воздействия на разум владельца. Пока что он будет носить его, потому что кажется, что в противном случае он будет выглядеть подозрительно, но не без осторожности. Человек, выдавший им терминалы, восхищенно отзывается о них и о Великой Властительнице Рукхадевате, прежде чем объяснить, как они работают. Эфир знает, что Дотторе говорил о недовольстве мудрецов Малой Властительницей Кусанали, но его удивляет, что оно распространилось не только на этот внутренний круг. Интересно, сколько людей в городе сейчас живут прошлым? Как только он включил терминал, на экране появилось сообщение от Дотторе. — А, похоже, ты наконец-то прибыл, Сора. Вместе с этим сообщением я включил некоторые изменения в твой Терминал Акаши, так что мудрецы не смогут использовать его, чтобы шпионить за тобой. То же самое я сделал и для твоего очаровательного летающего спутника, с которым ты путешествуешь. Матра, занимающийся обеспечением секретности проекта, будет проинформирован о вас и вашем доступе к проекту. Я также снял стандартную цензуру, наложенную на все Терминалы Акаши, с твоего. У тебя будет такой же доступ к Акаше, как и у меня. Сообщение Дотторе, что неудивительно, заканчивается внезапно, без прощания. Что ж, ему все равно. Они не обязаны быть вежливыми друг с другом. Они покидают человека, которого теперь знают как члена Корпуса Тридцати, Пана, и отправляются в город. Они отправляются в более уединенное место, и Паймон пытается расспросить Терминал о Малой Властительнице Кусанали. Неудивительно, что он выдает ей ту же самую базовую информацию, которую они получили от других. Она пытается спросить, как встретиться с Архонтом, и не получает никакого ответа. Эфир пытается сделать нечто подобное и получает ответ. Он получает более подробное объяснение того, что произошло с Малой Властительницей Кусанали, которое передает Паймон. — Мудрецы, нашедшие Малую Властительницу, заперли ее в Святилище, обнаружив, что она не обладает мудростью и знаниями предыдущего Архонта. Они возненавидели ее за то, что она, по сути, ребенок и доказательство того, что их Богиня Мудрости мертва, и это убеждение, похоже, передавалось из поколения в поколение. — он хмурится и качает головой. — Как нелепо - цепляться за мертвого Бога и поносить свою реинкарнацию за то, что она не является точно таким же существом. У нее мог бы быть шанс стать тем Богом, которым они хотели бы ее видеть, если бы они не заперли ее сразу же. — Эфир говорит с насмешкой и отвращением, а затем продолжает. — Похоже, теперь наш план состоит в том, чтобы найти людей, поддерживающих Малую Властительницу, и организовать восстание против мудрецов, чтобы освободить ее. Это будет лучший способ поговорить с ней. Сомневаюсь, что мудрецы позволят нам войти, освободить ее и попросить открыть для нас доступ к Ирминсулу. Учитывая, что Акаша связана с Дендро Гнозисом, он задается вопросом, сможет ли Младшая Властительница получить к ней доступ. Что ж, время покажет, полагает он. По адресу, указанному на конверте, дуэт отправляется на поиски ученого, которого им посоветовал посетить Тигнари. Когда они встречают человека, которого зовут Рохави, и объясняют, что их послал Тигнари, тот начинает паниковать и говорить о какой-то статье или еще о чем-то. Эфир быстро проясняет недопонимание мужчины, и Паймон рассказывает ему, зачем они здесь. В итоге Рохави может предоставить лишь тот же небольшой объем информации, что и другие. Он говорит то же самое о том, что Младшая Властительница никогда не была замечена населением, что подтверждает информацию, полученную от его Акаши. Они прощаются с Рохави и отправляются в Гильдию Искателей Приключений, чтобы попытаться найти новые сведения. По прибытии их снова встречает Катерина. Правда, на этот раз немного по-другому. — От Звезд к Бездне. И снова здравствуйте, Путешественник и Паймон. — затем она жестом приглашает Эфира подойти ближе и говорит тише. — Приветствую вас, Лорд Сора. Леди Сандрона сообщила нам, что вам будет предоставлен доступ к нашим полным информационным услугам. — Понятно. Сандрона - одна из других Предвестников, о которых я, к сожалению, мало что знаю. Что ты можешь рассказать мне о ней? — Ее полный титул - леди Сандрона, Марионетка, Седьмая из Предвестников Фатуи. Ее специальность и основная работа в Фатуи - исследование и создание механизмов. Как вы уже догадались, мы, Катерины, - созданные ею машины. Это, конечно, объясняет, почему в каждой стране есть своя Катерина, - думает он. Он отступает назад, подавая знак Катерине вернуться к разговору с ним как с Путешественником. Он позволяет Паймон задать Катерине их вопросы, и она сообщает им, что у нее не так много информации о Малой Властительнице, но она также говорит им, что сбором информации и торговлей такого рода обычно занимаются те, кого называют "эремитами", которые, по сути, являются главными наемниками Сумеру, поскольку они составляют подавляющее большинство сил защиты, таких как Корпус Тридцати. В поисках зацепки она предлагает обратиться к Асфанду, советнику Корпуса. К сожалению, Асфанд также не в состоянии дать им нужные сведения, но дает им некоторую информацию об эремитах и пустыне Сумеру. Он повторяет то же самое о Малой Властительнице Кусанали, что они слышали уже несколько раз, и это заставляет Паймон беспокоиться о ней. Они прощаются с ним и обходят Сумеру, расспрашивая жителей об их Архонте. Это лишь еще больше укрепляет дуэт в своем мнении. Многим горожанам нет дела до их нынешнего Архонта, а многие даже говорят, что "если ее нет в Акаше, то и думать о ней не стоит", что очень беспокоит Эфира. Мудрецы настолько глубоко промыли мозги своим людям и сделали их зависимыми от этих терминалов, что они потеряли способность думать самостоятельно и формировать свои собственные мнения и убеждения. Пока Паймон выражает свое недовольство тем, что в городе нет никого, кому была бы интересна Младшая Властительница, голос сзади заставляет их обернуться. — О? Вас двоих интересует Младшая Властительница Кусанали?