***
Выслушав и согласившись с его планом, Царица разрешает ему осуществить его, и они прощаются, после чего Скарамучча провожает его обратно в комнату. Марионетка хвалит его за план, радуясь и надеясь, что он осуществится. Скара отчаянно хочет увидеть, как эго Дотторе будет сбито с ног, а Эфир в основном радуется тому, что ему пока не нужно переделывать свою новую форму. Вернувшись в комнату Эфира, они застают спящую Паймон, уютно устроившуюся под мягкими одеялами. Он попросил своего напарника помочь ему расстегнуть некоторые сложные детали его наряда и обнял его, когда они закончили. — Итак, Скара. Что ты думаешь о капитанах, с которыми мы сидели? — тихо спросил Эфир прямо у его уха, а затем отстранился, чтобы заглянуть ему в глаза, причем оба они по-прежнему держали друг друга за руки. — Эта женщина вызвала у меня отвращение тем, как она с тобой разговаривала. Царица, похоже, была счастлива поставить ее, да и всех остальных, на место, как они того и заслуживали, но я не понимаю, почему ты ее простил. Я хотел убить ее на месте, и убил бы, если бы не ты. — ответил Скарамучча, его глаза смотрели на Эфира с такой собственнической заботой, которая была незнакома блондину, когда исходила от кого-либо, кроме его сестры, и от этого взгляда у него запорхали бабочки. Он задумался на мгновение, уже зная, почему он так поступил, но только нужно было придумать, как сказать это так, чтобы Скара понял. — Ну, я думаю, что ее подозрительность, при правильном подходе, будет отличной чертой для оперативника. Скорее всего, благодаря ей точность нашей разведки повысится. И кроме того, мне просто не хотелось убивать ее, когда ее вопрос и подозрения были оправданы. — ответил блондин, поджав губы. Обдумывая полученный ответ, брюнет снова заключил его в объятия. Эфир в полной мере воспользовался ситуацией, положив голову на место между плечом и шеей марионетки. После минутного раздумья Скара хмыкает и отвечает. — Кажется, я понимаю. Если не считать неуважения, я считаю, что она хорошо впишется в мое - наше - подразделение. Что касается второго, то он наглый грубиян, но, на удивление, с твердой головой. Вполне логично, что Синьора хотела, чтобы капитаном одной из ее рот был только тот, у кого есть хоть какое-то подобие интеллекта. Если они оба хотят попасть в наше подразделение, мы должны их принять — Согласен, они оба выглядят вполне подходящими для того, чтобы мы стали их Предвестниками. Похоже, мы оба одобряем их вступление в Шестое, да? Уже согласны с нашим первым важным решением. — говорит Эфир, и Скара чувствует, как улыбка расплывается по лицу блондина, украшая его шею своей красотой. Скарамучча просто отвечает: "Так и есть", продолжая держать воплощение света в своих объятиях. Он делает вдох и вздыхает, прежде чем снова заговорить. — Знаешь, меня беспокоит, что твоя первая "официальная" миссия пройдет без меня и без помощи Шестой Дивизии. Клянусь, если ты умрешь, я найду тебя и убью снова, если ты найдешь способ возродиться. — Не волнуйся, Скара, со мной все будет в порядке. Я не столкнусь в Сумеру с кем-то столь же могущественным, как Сёгун. Ну, по крайней мере, скорее всего, не столкнусь. Я вернусь целым и невредимым. И с Дендро Гнозисом в руках.Глава 6: Званый ужин
15 мая 2024 г. в 16:43
Когда Царица закончила объявление, начались похороны Ла Синьоры. Или, скорее, празднование жизни, предположил Эфир. На торжество были приглашены высшие чины подразделения Синьоры, и их впустили, как только завершились дела с Предвестниками. Сами Предвестники заняли определенные места за большим столом, расположившись довольно равномерно, и только Эфир и Скарамучча находились рядом друг с другом. Чайлд начал было протестовать против такой рассадки, желая сесть вместе с дуэтом Предвестников, но остановился, получив грозный взгляд от Пьерро, который просто занял место рядом со своей королевой. Им предстояло общаться с офицерами Синьоры, которым будет предоставлена возможность попросить о переводе в отряд, к которому они присоединятся, пока не будет избран новый офицер Восьмого отряда Предвестников.
Ни одному подразделению не полагалось более двух офицеров и их подчиненных, однако офицеров не хватало, чтобы каждый Предвестник получил по два, и только три оставшихся подразделения получили такую прибавку. Два офицера, сидевшие по разные стороны от Скары и Эфира, представились. Та, что сидела рядом с Эфиром, отдала ему честь и назвала свое имя и звание.
— Лорд Предвестник, Лана Тарасова, капитан разведгруппы Восьмой Дивизии.
Царица очень четко сообщила офицерам о новом статусе Эфира как Соры: ее ледяные, острые глаза говорили о том, что споров по поводу ее выбора быть не может. Эта женщина возглавляла разведку дивизии? Интересно, знает ли она, какую роль он сыграл в смерти ее госпожи? Он улыбается ей и делает легкий, благодарный кивок головой. Он слышит, как другой человек тоже представляется Скаре, но чуть громче и гораздо назойливее.
— Лорд Предвестник, сэр! Адрик Николаев, капитан роты авангарда миледи Ла Синьоры, сэр!
В голосе солдата было море энтузиазма, и он краем глаза заметил, как Чайлд хихикнул над ситуацией: тот явно был рад увидеть результат того, как этот солдат раздражает Скарамуччу. Прежде чем брюнет успел высказать все, что хотел сказать этому человеку, который, конечно же, не был готов к его особой словесной порке, Эфир положил руку на плечо Скары и заговорил, глядя на двух офицеров.
— Приятно познакомиться с вами обоими. — с улыбкой сказал он каждому из них, а затем повернулся к капитану и одарил его легким взглядом, назидательно произнося: — Мы находимся на обеде, а не на поле боя. Хотя я ценю ваш энтузиазм, в подобных ситуациях он может стать причиной головной боли, так что постарайтесь сохранять спокойствие. — в завершение он улыбается мужчине, который быстро кивает, а затем возвращается к своему нынешнему партнеру по посадке.
В зал начинают входить слуги, несущие множество различных подносов с едой, скрытых от глаз большими серебристо-голубыми крышками. Они ставят их перед сидящими членами Фатуи, причем Эфиру и Капитано достаются самые большие подносы. Когда гувернантки поднимают крышки, комната наполняется ароматами различных блюд. Здесь представлены блюда из разных регионов Тейвата, причем у Эфира самая разнообразная тарелка. После ухода прислуги все возвращаются к разговорам.
— Итак, капитан Тарасова, не могли бы вы рассказать мне об обычных процессах и методах вашей команды? — с любезной улыбкой говорит Эфир, видя мгновенное подозрение и любопытство. Несмотря на подозрение, означающее, что она сомневается в решении Царицы, которое можно обсудить с ней или с Пьерро, Эфир решил не действовать агрессивно или жестоко, предпочитая завоевать доверие без угроз. — Если вы хотите спросить меня о чем-то, пожалуйста, не стесняйтесь. Я знаю, что я новичок, но Царица не дала бы мне эту должность, если бы не считала это правильным решением. — он говорит спокойно, сохраняя улыбку.
Упрямое недоверие в ее глазах дрогнуло, вероятно, потому, что он напомнил ей, что это было решение ее королевы. Она ухватилась за последние упрямые угольки и задала ему вопрос.
— Мои люди говорят, что вы виновны в смерти нашей госпожи. Правда ли это, и знает ли об этом Ее Величество?
Он сразу понял, что Скарамучча ее услышал. Он почувствовал, как марионетка за его спиной напрягся, и услышал, как двое других прекратили говорить и прислушались. Она не была особенно тихой, и большинство сидящих за столом повернулись, чтобы посмотреть на него и офицера разведки. Он оглянулся на взгляды, которые на него бросали, а затем на Царицу, которая мягко улыбнулась ему и кивнула. На этот раз он заговорил так, чтобы весь стол отчетливо слышал его слова.
— Может, я и не убивал ее своими руками, но да, я считаю, что ее смерть лежит на моих плечах. Втянувшись в гражданскую войну и едва не погибнув от рук самой Сёгун, я впал в отчаяние. Я вызвал ее на дуэль перед троном, не задумываясь о последствиях. После того как я победил, Сёгун выступила вперед и зарубила ее, а я остался единственным свидетелем ее отчаянного стремления отомстить. Я приехал в Снежную, чтобы лично извиниться перед Ее Величеством. Я не хотел смерти Синьоры, но и не мог позволить себе снова проиграть. Ее Величество приняла мои извинения, рассказала о своих планах и предложила мне стать Предвестником. Чтобы вернуть то, что я потерял в этом мире, и отомстить тем, кто все это устроил.
В конце речи его взгляд застывает в оскале: перед глазами встает воспоминание о том, как Хранительница Небесных Принципов разрывала его жизнь на части. Она забрала у него сестру, его вторую половину. Его силы, оставив его слабым и жалким по сравнению с тем, каким он когда-то был. А потом его крылья, символ его свободы, заточив его в этом забытом звездами мире.
Четко изложив собравшимся свой ответ и отвлекшись от своих мыслей, Царица встает, привлекая к себе всеобщее внимание.
— Надеюсь, это развеет все ваши сомнения. Я решила дать Соре эту должность, и он окажется ценным союзником в нашем деле. Все остальное я буду считать неподчинением.
Она обращается к группе с ледяным взглядом и угнетающе холодной аурой. Все Фатуи в комнате встают и отдают честь, кроме Эфира и опекающего его Скарамуччи. Царица садится на место, и Фатуи следуют ее примеру, после нескольких неловких мгновений все возвращаются к своим прежним занятиям.
Эфир все еще погружен в свои мысли, его разум снова и снова воспроизводит момент встречи с Хранителем. Он слабо ощущает, как Скарамучча пытается успокоить его и вернуть к реальности. Рука марионетки растирает круги на его спине, произнося при этом его имя. Рука Эфира находит вторую руку Скары и осторожно сжимает ее, помогая заземлиться. Он тихонько качает головой, возвращаясь к настоящему моменту, и смотрит на Скару, в глазах появляются слезы. Марионетка убирает руку с плеча Эфира, чтобы вытереть маленькие слезинки. Блондин прислоняется к нему и дышит ровно, закрывая глаза и очищая разум.
Скарамучча наконец дышит. Ему это не нужно, но он все равно дышит. Он знал, в какое место занесло разум блондина, он был близко знаком с этим. Переживать боль прошлого всегда неприятно. Видеть пустой и злобный взгляд Эфира было неприятно, и он не знал, почему. Это просто беспокоило его. Он уже знал, что испытывает такие чувства, о которых раньше и не подозревал, и все еще не понимал их как следует, но это... Защитное чувство особенно смущало. Все, что он знает, - это то, что ему стало легче, когда Эфир вышел из полубессознательного состояния.
Когда Эфир открывает глаза, он встречает взгляд Скарамуччи и может только улыбнуться. Он поглаживает руку, которая все еще лежит у него на щеке, и осторожно опускает ее. — Спасибо, Скара. Правда. Я ценю это. — говорит он своему новому напарнику. Он возвращается к ужину и добавляет: — Не хотелось бы, чтобы мы отсутствовали по такому случаю. — он в последний раз сжимает руку Скары, ждет ответного утвердительного сжатия и возвращается к еде.
Он слышит, как кто-то прочищает горло слева от него, и поворачивается лицом к капитану Тарасове.
— Лорд Сора, я прошу прощения. Я была на эмоциях, задав вам такой вопрос. Пожалуйста, простите меня. — она встает с кресла и опускается перед ним на колени. Он просто улыбается ей, а затем велит поднять голову.
Когда она смотрит на него, ей кажется, что она смотрит на божество. Благосклонного и милосердного. Он действительно имел в виду то, что сказал.
Она поняла, что ей повезло, что сейчас она на его стороне и не стала объектом его мести. Через несколько мгновений Эфир снова заговорил с ней.
— Все в порядке, Лана, я понимаю. Трудно доверять новому человеку, особенно тому, кто раньше был врагом и несет определенную ответственность за смерть товарища. — повернувшись, он взглянул на Скарамуччу, который тоже встретил его взгляд. Он мягко улыбнулся и подмигнул ему, а затем снова обратился к Лане. — Если быть до конца честным, я не считаю скептицизм плохой чертой. Несмотря на недоверие к Ее Величеству, вы хотели понять и убедиться, что здесь нет никакого подвоха. Пока вы не заходите слишком далеко, я считаю, что это отличное качество для офицера разведки. Если к концу ночи у вас появится такое желание, я сочту за честь принять вас в состав Шестой Дивизии. — он говорит с улыбкой, которая могла бы ослепить, не будь такой доброй и милосердной. Она с благоговением понимает, почему так много людей в Тейвате тянутся к нему. Казалось, он затмевает все звезды на небе.
Она начинает рассказывать все важные подробности о своей команде, попутно отвечая на все его вопросы. К ее недоверию, он спрашивает о благополучии различных шпионов, на что большинство других Предвестников не обратили бы внимания. На протяжении десятилетий ходили слухи, что Шестая Дивизия была исключительно жестокой, а во главе ее стоял Лорд Скарамучча, который управлял и мотивировал людей с помощью страха.
Лорд Сора был противопоставлением Лорду Скарамучче, что сразу бросалось в глаза: мягкий и прощающий, а не гневный и убийственный. Даже темперамент Лорда Скарамуччи в присутствии блондина казался более спокойным. Это, несомненно, повысит значимость Шестой Дивизии в планах Ее Величества, и она знала, что хочет быть частью этого.
Ночь проходит без дальнейших перерывов, и Эфир предлагает Скаре поменяться местами, чтобы познакомиться с другим офицером. Скара неохотно соглашается, не желая продолжать разговор, и быстро встает, отодвигая для Эфира стул. Блондин благодарит его, и когда он садится на прежнее место Скары, марионетка задвигает его стул на место (к сожалению, из-за этого внимание Дотторе приковано к блондину, который с любопытством смотрит на них со Скарамуччей). Оба капитана сразу же замечают разницу в поведении дуэта.
Скарамучча гораздо меньше заботится о здоровье и благополучии солдат, но при этом уделяет внимание мельчайшим деталям обеих трупп. Эфир гораздо более сострадателен, но, похоже, менее привычен к тейватской войне. Очень подходящая пара.
После официального окончания ужина все Фатуи направляются к гробнице, где гроб с останками Синьоры будет заключен в лед их Царицы. Все стоят у гроба, а Пьерро рассказывает о достижениях Розалин (настоящее имя Синьоры) как Предвестницы, и они с Царицей благодарят ее за вклад в достижение цели Ее Величества и за дружбу в этой маленькой семье. Церемония заканчивается тем, что Ее Величество сохраняет гроб во льду на вечность, как обещание Розалин, что в благодарность она увидит исполнение своего величайшего желания. Капитаны Восьмой Дивизии расходятся, а Предвестники остаются в тронном зале, чтобы встретиться и обсудить планы на следующий Гнозис.
Царица занимает свое место, а Предвестники расходятся по залу, и совещание начинается. Первая тема - прогресс Дотторе в получении Гнозиса Сумеру.
Загадочный Доктор говорит тревожным тоном, который вызывает у Эфира опасения, и, объясняя, что планирует создать искусственного Бога вместе с мудрецами, возмущенными своим новорожденным Богом, чтобы занять место того, кого они потеряли во время Катаклизма, он обращается к Скаре. Эфир рад, что благодаря маске не видит отвратительного взгляда в его глазах.
— Скарамучча, как ты смотришь на то, чтобы стать центром проекта "Искусственный Бог"? Мы дадим тебе божественность, которую ты ищешь, и ты станешь их новым, высшим Богом Мудрости. — от этих манипулятивных слов Эфира передернуло, и он встал между марионеткой и безумным ученым.
— Нет, совершенно нет. Я не позволю тебе и пальцем тронуть моего партнера. Я убью тебя, если ты это сделаешь. — говорит он, глядя на Дотторе. Тот, кажется, удивлен этим, а затем угрожающе шагает вперед.
— Ты действительно веришь, что сможешь остановить меня, Путешественник... Ох, прошу прощения, Сора? — говорит Дотторе, склоняясь над блондином.
Эфир сохраняет решительную стойку и выражение лица, и, даже не осознавая этого, он использует свои новые Крио способности. Ноги Дотторе примерзают к земле, а под маской проступает едва заметная, слегка шокированная реакция.
— Мне все равно, насколько могущественным ты себя считаешь. Тронешь его, и я убью тебя. И это при условии, что мне вообще это понадобится, потому что я не верю, что ты получишь какое-либо разрешение от Ее Величества.
Дотторе пытается использовать свои способности, чтобы освободиться ото льда, но обнаруживает, что он прочно держится. Он почти такой же прочный, как лед Царицы. Как интересно, думает он, продолжая пристально смотреть на Сору.
Скарамучча оказался в очень неловкой ситуации.
Как бы ни был ему неприятен Дотторе, если кто и мог помочь ему в грандиозном еретическом деянии - занять место Бога, так это этот безумец.
Но, видя, как Эфир так... Защищает и оберегает его, он испытывает чувство глубокого удовлетворения. С Эфиром стало еще спокойнее, ведь он был готов сражаться со вторым Предвестником насмерть, лишь бы защитить своего напарника. Эфир взял Скару за руку и потянул его на другую сторону комнаты от Дотторе, по случайному совпадению оказавшись рядом с Чайлдом, который также стоит между ними и Дотторе.
Дотторе смеется и поднимает руки в знак капитуляции, и после еще нескольких секунд пристального взгляда на него Эфир позволяет льду расколоться. Дотторе возвращается на свое место и продолжает свой доклад Царице. — Если я не могу использовать Скарамуччу для этого проекта, то потребуется больше времени, чтобы мои планы осуществились, а Гнозис оказался в ваших руках. Ваше Величество, я умоляю вас разрешить мне использовать его для этого.
Не успела Царица заговорить, как Эфир снова вклинился в разговор.
— Ваше Величество, я полагаю, что смогу придумать нечто лучшее, чем план Дотторе, и при этом восстановить расположение к Фатуи. Я могу обсудить это с вами позже, если вы захотите услышать это вдали от посторонних ушей.
Царица смотрит на него мгновение и улыбается. Она кивает, а затем говорит: — Я выслушаю это позже в своем саду, Эфир. Дотторе, я не разрешаю тебе использовать Скарамуччу для экспериментов, он полезен мне в других отношениях. Думаю, мне не стоит говорить об этом, но, зная твои неприятные наклонности, я все же скажу: Сора также не подлежит твоим экспериментам. Заседание закрыто. Сосредоточьте свои усилия на получении Дендро Гнозиса. — она говорит это с очень четкой законченностью и жестом призывает Сору и Скарамуччу следовать за ней. Вместе с Предвестниками она спускается по тропинке в сад, и все садятся за знакомый стол. Приносят какие-то напитки, и Сора начинает объяснять свой план.
— Чтобы все получилось, мое положение второго Шестого Предвестника нужно будет держать в тайне от всего Тейвата...