***
Он проснулся от назойливого птичьего пения над ухом. Вместо чащи леса, однако над головой были деревянные балки. Йонас попытался сесть, конечности не послушались, но приступ кашля буквально сложил его пополам. — Очнулся? Низкий мелодичный голос принадлежал высокой, загорелой до черноты женщине с длинными седыми волосами, подошедшей к постели, пока Йонас бился в кашлевых судорогах. — Температура спала? — сухая рука коснулась лба. — Немного. Еще вернется. Ничего, все пройдет. — Можно попить? — прохрипел Йонас. И заметил, что в сгибе локтя у него стоит катетер с капельницей, и еще один, судя по потрясающим ощущениям, воткнут в уретру. — Конечно. От женщины пахло деревом, медом и ладаном. В узких глазах, на лице с широкими скулами не разобрать эмоций, но прикосновения отдавались заботой. Она принесла поильник. Йонас ожидал воду, а получил терпкий отвар, отдающий не то ягодами, не то сухой травой. — Спасибо… — он хотел поблагодарить за спасение и заботу, но новый приступ кашля помешал выговорить даже слово. — Спи дальше, мальчик. Ты нужен нам здоровым. — Как… Она покачала головой. Села на кровать, гладила его по волосам, и с каждым движением сон все сильнее затягивал в медовую пучину.***
Йонас видит Мэй в белом платье среди целого поля голубых цветов. Короткие волосы выбиваются на ветру из-под золотистого ободка. Странно. У нее же длинные волосы… Он делает шаг к Мэй, но ветер поднимает вихрь лепестков. Теперь Йонас в лесу. На поляне среди уходящих в небо деревьев с темными иголками вместо листьев. На Тау не растут такие деревья. Это земной лес. Напротив него стоит женщина с длинными седыми волосами. На голове — золотой убор из листьев и рогов животных. На плечах — расшитая бисером накидка из шкур. Темные глаза смотрят внимательно с загорелого лица. Йонас понимает, что все еще стоит посреди леса обнаженным. Женщина чуть заметно поднимает руки. Бесплотные сиреневые тени то ли людей, то ли демонов поднимаются из покрытой ржавыми иголками земли, и окружают ее. И тогда женщина подходит, касается одной рукой Йонаса и молча ведет пальцами по груди. — Он тот, кто нужен? — спрашивает она, и в ответ тени тихонько перешептываются. По телу разливается тягучее тепло. Его сменяет приятная прохлада, словно ветерок, принесший дождь после изнурительно жаркого дня. Йонас понимает, что спит. Это просто сон. Он снова на поле с голубыми цветами, но вместо Мэй теперь рядом женщина в черном. Солнце делает ее глаза ярко-зелеными, почти нечеловеческими. — Не бойся, — Терра улыбается, — мы присматриваем за собой. — Но я… — Ты все сделал правильно, — маленькие прохладные ладони глядят горячие щеки и лоб. — Все будет хорошо, малыш. Йонас судорожно пытается оглядеться, одет ли он хотя бы перед Ней. Ничего не выходит. Он чувствует, как пот струится по телу, как сердце колотится и вот-вот разорвется от стыда… Вдруг все прекращается. Образы гаснут. Прохладная тишина баюкает на темных волнах, а когда Йонас просыпается — он снова в комнате с деревянным потолком.***
Ногти на руках выглядели как после хорошего салона. Йонас озадаченно рассматривал собственные ладони, лишь мельком отметив слабость, жажду и жгучий голод. Он что, умер и попал в маникюрный рай? — Это я сделала! Оказывается, у кровати сидела девчонка с русой косой и хитрыми серыми глазами. Говорила она с заметным акцентом, но не хуже, чем обычно в Сибири. — Понятно, — попытался улыбнуться Йонас. Сунул руку под одеяло и убедился, что в этот раз какая-то одежда на нем все же есть. И катетер из члена не торчит. — Давай подниму кровать. Вот. Сейчас принесу пить и есть. — Мне бы помыться, — Йонас не без удовольствия отметил, что медицинская кровать — очень удобная штука. — Я тут сколько валялся? — Есть можно и грязным. В желудке заурчало. Пришлось признать, что девчонка чертовски права. — Как тебя зовут? — промычал Йонас, втягивая через трубочку наваристый бульон. — И почему ты тут торчишь? — Варя. Я буду за тобой ухаживать. Саяна дала мне это задание. — Саяна? — Не помнишь? Такая, с седыми волосами. Она у нас старшая. Мы должны ее слушаться. — Ясно. А что это за напиток такой? Во втором поильнике оказалась уже знакомая жидкость. Одновременно сладковатая и отдающая горечью, ароматная, таинственная. — Таежный сбор. Он восстанавливает силы и… — Варя замялась, — полезный. Отдохни. Попозже я помогу тебе помыться. — Ладно. Спасибо. Девчонка ушла, а Йонас попытался встать. Не вышло. Лесные приключения и несколько дней, судя по всему, лихорадки отключили подвижность ниже колен почти целиком. И ортезов не было. Все восстановится, но придется подождать и надеяться на то, что Саяна, кем бы они ни была, не захочет сдать его Федерации. Ближе к ночи сразу две лесные нимфы вынули его из кровати и повели мыться. Йонас был уверен, что не вернется в привычную уже кровать живым. Сначала девицы уложили его на горячую каменную плиту в четыре руки мыли в пене такой мочалкой, что, казалось, кожа должна стереться до костей. Затем окатили водой, но не успел Йонас обрадоваться, что испытания на сегодня кончились — подняли и затащили в комнату с деревянными лавками, полную горячего пара. — Я задохнусь, — попытался протестовать Йонас. — Мы сваримся тут заживо! — Не бойся, — одна из девчонок взяла в руки веник из веток с зелеными листьями, — мы будем тебя немного бить, но не убьем. — Это шутка, да? Оказалось, не шутка. Через минуту Йонас забыл про пар и духоту, потому что его заставили лечь на лавку и хлестали двумя вениками сразу. Он не первый раз в Сибири, но раньше в такие переделки не попадал. Максимум, приходилось участвовать в местном аналоге барбекю, но разве сравнится поедание пропитанного уксусом и пожаренного на углях мяса, с таким? Все его тело стало расслабленным и легким, будто пар уносил болезнь, усталость, тревогу. Ощущения настолько же приятные, насколько противоестественные. Как-то унизительно, когда веником по заднице бьют. Наконец, девчонки выдохлись. Йонас всерьез опасался, что теперь они потребуют делать то же самое с ними. — Что это было, скажите, пожалуйста? Он кое-как сел на своей лавке и рассматривал девиц напротив. Симпатичные. Возможно, в нормальном состоянии он бы их трахнул. Скорее всего, так и было бы, но точно не сейчас. — Это называется «пар-на-я баня». Теперь ты чистый, и все плохое от тебя отошло. — Ясно, — язык ворочался с трудом, — ну, хорошо, если так. — Надо выходить, а то совсем упаримся. Вставай-ка! После парной воздух снаружи казался холодным и свежим. На спину предательски вылился таз прохладной воды. Йонас завопил. Девчонки расхохотались и заверили, что процедуры окончены.***
Чуть позже, когда Варя милостиво выдала ортезы, белье и одежду, не преминув намекнуть, что голым Йонас ей больше нравится, заявилась сама Саяна. Потрогала лоб, вручила видавшую еще Землю, донельзя архаичную деревянную трость и поддала по заднице, выпроваживая из раздевалки. — Как ты, красавчик? — Живой, — ответил Йонас, разглядывая расшитый бисером ворот черного платья Саяны, — но думал, они меня убьют. Спасибо, что… — Не благодари. Тебе нужна была помощь — мы помогли. Мы уже взяли с тебя плату. Небольшую, не переживай. — Звучит загадочно. И вы, конечно, не расскажете, что именно? — Узнаешь потом. Не торопись. Всему свое время. В соседней комнате их ждал накрытый стол: бульон с овощами, размятый, разваренный до крахмальных крошек картофель с маслом, белая рыба на пару, запечённые яблоки с медом и вездесущий травяной сбор, который тут заменял собой любой напиток. — А девчонки? — спросил Йонас из вежливости. — Ты видел их раздетыми, разве похоже, что их не кормят? — хмыкнула Саяна. — Не переживай. Поговори со мной. Что ты натворил, отчего Федерация тебя ищет? И то правда. Ни единого признака недоедания на девчонках он не заметил Хотя, даже если бы Йонаса пытали, он не смог бы описать внешность и фигуры голых фурий, что хлестали его зелеными ветками. — Кто вы? — выпалил Йонас. — Почему эти девушки тут живут? — А ты упрямый! Девочки… По разным причинам. Одни ищут тут безопасность — от мужей-тиранов или родителей, или зависимости. Другие приходят, чтобы найти собственный путь. Большинство вернется в город, продолжат жить обычной жизнью. Кое-кто и останется. Одной из них я передам свою силу, когда придет мое время уходить. — Силу? Слияние с матерью-землей, какая-то… Он прикусил язык, чтобы не сказать «какая-то такая чушь», но от Саяны ничего не скрыть. — Она самая. Ты знаешь, сколько маленьких народов из Сибири остались на Земле? Не смогли оторваться от корней. Моя семья уехала. И оказалось, сто лет — слишком мало, чтобы найти прочные связи с новой планетой. Всё! Выкладывай! — Провозил всякое мимо таможни. Нахамил судье. Сбежал из зала суда. Управлял космическими судами без лицензии, но этого они еще не знают. Ну, догадываются, наверное. — Красавчик! Ты ешь, не сиди просто так. Надо сил набираться. — Очень вкусно, — Йонас покончил с бульоном и принялся за рыбу. — А вы … Саяна махнула рукой, не давая больше задавать вопросов. Подождала, пока тарелка опустеет, и подвинула ближе печеные яблоки. Взяла и себе одно и залила по большим толстым кружкам крепкий чай. — Еще ты не все рассказал. Что у тебя с ней? — С кем? — вытаращился Йонас. — Ну точно не с пустоголовой милашкой в золоте. С ней все ясно. Хорошенькая. На меня в молодости немного похожа — и не смотри так, я тоже была ничего себе! Вырастет — будет настоящее золото. С Террой… Голова закружилась, как если бы Йонас был голодным, вот только он почти лопался от еды. Что у него с Террой? Что вообще может быть, и откуда Саяна может знать что-то? — Она приходила к тебе, когда ты болел. Я же видела. — Это был просто сон? Какая разница? Вот это чертовщина тут творится? Он-то уже успел решить для себя, что Саяна — просто хозяйка борделя, девочки — ее работницы, а в лесу они понятно зачем, чтобы не смущать клиентов лишний раз. Теперь все поворачивалось совсем иначе. И ее фраза, произнесенная во сне, и некая плата, о которой он «узнает позже»… Шея сзади похолодела, и волосы встали дыбом. — Да не бойся ты, никто тебя навечно к Калинову мосту не прикует… Приходила она к тебе, в яви или нет, не знаю. Как мать к ребенку приходила, баюкать и утешать. — Она говорила со мной один раз… По щекам потекли слезы. Когда Йонас Келлер плакал предыдущий раз? Очень, очень давно. Он не был маминым сыном, не скучал по родителям, даже в лесу, изо всех сил пытаясь выжить, без особой надежды на успех, не вспоминал о них. Почему же так важны для него несколько слов из горячечного сна? — Как… — он перевел дыхание, — как они… — Покорили время? Избавились от его оков? — темные глаза Саяны стали похожи на раскаленные камни. — О, мальчик, они сделали все, чтобы больше никто не узнал, как именно. Сколько всего можно прочитать, написанное ими самим или пересказанное, но только инструкции не найдешь. Что ты плачешь-то? — Не думаю, что я чем-то заслужил Ее заботу. — Думать — это вообще не твое, красота моя. О таких вещах, я имею в виду. Иногда самые важные дела приходится делать людям, не имеющих о них ни малейшего понятия. В тот вечер старая колдунья больше не дала поговорить ни о чем важном. Отправила Йонаса в комнату, только прислала к нему Варю, которая поменяла постельное белье и выдала чистую пижаму. И ушла, оставив после себя легкий аромат разочарования. Йонас выдохнул с облегчением — пускай девчонка и была симпатичной, порадовать ее было бы решительно нечем. Он провел у Саяны десять дней. Спал, ел, гулял в лесу, помогал с уборкой. Постепенно слабость ушла, дышать и ходить стало легче. Он чувствовал, что пора двигаться дальше, однако планково пространство все еще не открывалось. Оставался единственный путь, и по его просьбе Саяна этот путь открыла. Прекрасным свежим утром, сразу после очередной ночной грозы, на дорожке, ведущей через лес к дому, нарисовался ярко-оранжевый вездеход. Машина остановилась у ворот, и из нее вылез мужчина с русой бородой. Он шумно прокашлялся, помахал куда-то рукой, а через пару минут уже обнимал довольную Саяну, целовал ей руки и вручал пакеты с подарками. Йонас поспешил выйти. — Яник! — мужчина гаркнул так, что с крыши осыпались остатки дождевых капель. — Вот тебя занесло-то! Ну, как, не завербовали тебя ведьмы? — Нет. Только откормили, — Йонас покорно позволил сжать себя до хруста в костях. — Как твои дела? — Да вроде получше, чем твои. Ну что, вещей у тебя, я так понял, нет? Можем разворачиваться и ехать ко мне? Пока Саяна уверяла, что надо остаться до обеда, а лучше до завтра, и непременно сходить в баню, Йонас пытался придумать, чем сможет заняться в Сибири. Неприятный опыт подсказывал, что нужно открыть цех по пошиву штанов. Мелковато, конечно, но почему бы и нет? — Яник, слушай. У меня тут одна идея есть. Пойдем, расскажу. Человеком, приехавшим на оранжевом вездеходе, был Георгий Смирнов. В прошлом — организатор нелегальной добычи алюминиевых руд, а теперь — один из ключевых управленцев в Новой Сибири. Пятнадцать лет назад он подобрал на Земле двух чудом добравшихся до космопорта балбесов к себе в команду и вырастил из них, как говорил, «настоящих разбойников». — Легальная? — а всякий случай поинтересовался Йонас. — Ну как… Перспективная. Тебе понравится.