***
На сером поле космодрома замер в ожидании полета корабль, не похожий ни на один из тех, что Йонас видел раньше. Он напоминал мотылька, сложившего крылья в минуту отдыха. Из-под темного вытянутого треугольника крыльев виднелось чешуйчатое брюшко с зеленоватыми отсветами заведенных в холостом режиме двигателей, а с другой стороны — два острых усика. — Ничего себе, — пробормотал Йонас себе под нос, и получил в ответ довольный хлопок по спине. — Красота, да? — Это же не вашей постройки корабль? Много чего интересного умели в Сибирской Гильдии, но это чудо техники решительно не напоминало их конструкции. Однако же, и на ПанАзиатское творение ничем не походило. Каждая деталь, каждый изгиб и угол поверхностей выглядели гармонично, но одновременно — чужеродно, слегка отталкивающе, словно на космодром и в самом деле спустилось огромное насекомое. — Не нашей. «Заря» называется. — А чьей? — подозрительно спросил Йонас. Смирнов не ответил. Только покосился и подмигнул загадочно. Сказал, что если много знать, то можно не только рано состариться, а вовсе до старости не дожить. Внутри корабль оказался еще более непривычным, чем снаружи. Мягкие линии, обтекаемые силуэты кресел. Понятные, но непривычные панели управления. И болтливый искин, чуть ли не фыркающий от каждой реплики Йонаса. Смирнов же обращался с кораблем как еще с одним членом команды. — Ты как, кстати, хочешь сам вести или поболтаешь со мной? — кивнул Смирнов на кресло второго навигатора. Его сотрудник замер в ожидании. — Я на обратном пути, наверное. Йонас знал, что со шлемом и адаптером у него в любом случае получится подключиться к навигационному полю, за это он не волновался. Просто не хотел раньше времени кипятить мозги. Мало ли. Устанешь по пути, а пройдоха Георгий убедит подписаться на совсем уж дикие авантюры. Полет до неизвестной точки назначения занял полтора часа. Судя по спокойным лицам навигаторов, маршрут и в самом деле был несложным. Стоит того, чтобы самому сесть в кресло и нацепить обруч на голову. Они вынырнули недалеко от красновато-бурой планеты. Небольшие полярные шапки делали ее издалека похожей на Марс, но стоило присмотреться — между тонкими облаками стали заметны участки сплошной растительности и изрезанные руслами небольших рек равнины. Если то, что течет по поверхности — вода, а не жидкий метан, но Смирнов откопал настоящее сокровище в навозной куче галактики. Планета бодро, даже немного суетливо, бежала вокруг небольшой красной звезды. — Какие тут сутки? — спросил Йонас. — Часов пятнадцать? — Четырнадцать. Режим надо будет продумать, но, в принципе, двадцать восемь часов — неплохой ритм. — Нормально. Если в атмосфере еще можно дышать… — Обижаешь, — надулся, как сердитый филин, Смирнов, — разве стал бы я осваивать планету, на которой нельзя дышать. Все тут хорошо. Все хорошо. Йонас чувствовал, как начинает тянуть в боку. Тревожность, пока ничем не обоснованная. Слишком гладко прошло его спасение из леса — Саяна с ее девчонками и заботой, щедрое предложение Георгия, визит Терры. Что-то непременно должно уравновесить эти подарки судьбы. — А, Яник, смотри! — Смирнов потянул его к окну. — Петр, покажи нам паруса! — Есть показать паруса, — радостно отозвался навигатор. Корабль чуть заметно дернулся, и его сложенные по бокам скромные серые крылья мотылька сначала загорелись чистым алым светом, а затем вокруг них выросли, сверкая в лучах звезды, полупрозрачные красные сегменты. Одно движение пилота, и подхваченная невидимым потоком «Заря» ускорилась, полетела в космической пустоте, как птица, парящая над морем. — Ого! — вытаращился Йонас. — Это что, оно ионные потоки ловит? — Именно. Не скажу, что сильно экономит топливо, но эффектно, черт побери! — Красиво. А все-таки… Его перебил мелодичный сигнал вызова мультилинии. Смирнов пожал плечами, взглянул на панель и недоуменно вытаращился. — Это, знаешь ли, от тебя. — Да ладно! — это все, что Йонас мог ответить. — Как есть говорю. И знаешь откуда? С Земли! Передатчик Йонаса, самая ценная и дорогая его игрушка, остался в рукояти трости. Трость осталась где-то в доме Мэй и могла попасть к полиции. Сколько времени прошло с его побега голышом? Два с половиной дня в лесу и у Саяны дней десять, и еще те два, в температурном бреду. Можно предположить, что специалисты по материальным уликам или как это у них называется, заняты и только сейчас занялись вещами беглого контрабандиста Келлера. Но почему на Земле? — Ладно, я отвечу, — смиренно сказал Смирнов. — Что-то вроде они отбились, а теперь снова вызывают. — А вдруг это жандармы? — Да, слушаю вас, — буркнул Смирнов в передатчик, а сам махнул Йонасу рукой, мол, отобьюсь. — Здравствуйте. Если вам известно что-то о Мэйдзин Беллами, если она с вами связывалась ранее, ответьте, пожалуйста! Йонас почувствовал, как сердце медленно, будто в глицерине, опускается из груди куда-то в район колен. И тут же услышал вместо мелодичного женского голоса до невероятности знакомый мужской: — Ну и если вы знаете, где товарищ Келллер, то нам тоже не повредит. — Ал? Альфред? — не выдержал Йонас. — Это ты? — Твою ж мать, Йоник! — выругался школьный товарищ. — Ну привет. Слушай, какое тут дело. За следующие несколько минут Йонас узнал, что Мэй разобрала его трость, нашла передатчик, связалась с кем-то, заставила Альфреда определить локацию контакта, убедила всех лететь на Землю и была похищена. — И что будем делать? Смирнов спросил так, будто у Йонаса за полминуты мог появиться план. — Адольф или как там тебя? Ее на Земле украли? Вы еще там? — Да, в научном городке на западном побережье… — Сидите там. Полицию вызвали? Молодцы, ждите. Мы тоже летим, только домой заглянем. Отбой. Видимо, план появился у самого Смирнова. Например, сдать беглого преступника Келлера полиции и улучшить отношения Сибири с Федерацией. Лицо у Йонаса было довольно выразительным, потому что Георгий расхохотался, будто горох на стальной лист высыпал. — Ты что скис, Яник? Не бойся. Тебя не сдадим. Это та самая Мэй? Булочка твоя? — Ничего не моя! Стоило один раз сказать, все прицепились! — Она же тебя побежала искать. Надо было девчонке сообщить, что живой, Яник! Почему не попросил? — Не хотел, — Йонасу стало вдруг нестерпимо стыдно, — не хотел ее опасности подвергать. И так полиция приехала, когда я сваливал с голым задом. — Если я правильно понимаю то, что услышал об этой женщине… — в широкой ладони Смирнова подпрыгнул и вновь спрятался маленький эспандер. — Так вот. Главная опасность для нее — она сама. Смирись.***
От Тау до Земли восемь часов полета по старому, «адскому», маршруту. Нормальные люди так не летают — слишком большая нагрузка на навигаторов. Именно на таком маршруте погиб тот самый Стоцкий. Это, наверное, первое, что Йонас запомнил, когда обучался навигации. Сегодня решили рискнуть. Три навигатора на одном корабле — хороший запас прочности, можно постоянно лететь вдвоем, да и медикация за сто лет сильно продвинулась, мозги не сгорят. Йонас сел в кресло первым. Забрал себе основное управление. Выдержал три часа, после чего буквально свалился на кушетку в комнате отдыха. Через полтора часа — второй заход, еще часа на два. — Все, прилетели, подъем, — Смирнов тряс за плечо, — открывай глазки, шевели ручками. Давай тебе кофе налью. — Ничего себе сервис, — Йонас ухватился за волосатую лапу и поднялся на ноги. — Я вообще добрый… Пока кофеин распространялся по крови, в полусонном мозгу всплывали воспоминания о веселой юности под началом не менее веселого контрабандиста из Новой Сибири. Смирнов был добрый, подкладистым, отходчивым, если злился, но стоило кому-то задеть его интересы, превращался в мстительное чудовище. Йонас его характер хорошо знал, и много лет учился не говорить и не делать глупостей. Может быть, поэтому он еще жив. «Заря» приземлилась на Земле-один. Именно с этого космодрома взлетали грузовые суда с газонейлоном, алюминием, медью, гранулами пластика и целлюлозной пульпой, полученными из переработанного мусора, ну и с водорослями, кофе и другими продуктами осторожной, но все же эксплуатации покинутой планеты. Как бы Центр ни заявлял, что на Земле почти никого не осталось, тут всегда кипела жизнь. Шан Бо ответил на удивление быстро. Сказал, что сам поблизости и совсем скоро подберет их на космодроме. На этом моменте Йонас напрягся. Обычно встречу надо было дней за пять минимум планировать. Неужели ради Смирнова хитрый лис готов пошевелиться? Жареные цыплята, стеклянная лапша и салат из битых огурцов были хороши, но Йонас почти не чувствовал вкуса. Только пронзительная горечь зеленого чая, сменившаяся тут же сладковатым облегчением послевкусия и цветочным привкусом на кончике языка, вырвали его из бездны невеселых размышлений. Последние почти пятнадцать лет он занимался тем, что обходил законы и старался не угодить в лапы полиции. Гонял по космическим просторам. Заключал контракты или договаривался на словах, иногда следил за скучнейшей бухгалтерией, порой нарушал условия самым мерзким образом. Йонас старался не пускать категории морали в голову — от мыслей о собственной безнравственности недалеко до явки с повинной, тюрьмы и нищеты. И только теперь, узнав, что Мэй влипла в неприятную историю, чувствовал легкие уколы совести. Наверное, он должен был попросить Георгия связаться с ней сразу. Или даже попросить Саяну. Так было бы правильно, он же знал, что золотая булочка — двинутая. А что, если полиция отследила бы вызов? Не каждый день дочка Артура Беллами нужна кому-то из Сибири… Да бред! Любой нормальный человек на его месте сделал бы то же самое — убежал подальше и не светился! — Окажите честь подняться на наш скромный борт! — Шан Бо поклонился от самой двери забегаловки. — Как долетели? — Вашими молитвами! Смирнов настоял на рукопожатии, но Йонас поклонился в ответ. На лице Шан Бо, как обычно, было не различить эмоций. Что там, даже возраст не понять. Вроде бы и не особо изменился за десять лет, такой же тощий и улыбчивый, только волосы отрасли почти до задницы. — Что занесло в нашу глушь? Сколько лет не виделись уже, Георги-дае? — Хочу помочь Янику реабилитироваться перед некоей молодой особой. Может быть, ты понимаешь, о ком я говорю. — А, — ни один нерв не дрогнул у Шан Бо, — кажется, да. Мэйдзин. Она представилась таким именем. Все внутри покрылось льдом. Мэй связалась с Шан Бо, а после этого полетела на Землю. И непонятно, встречались они или нет, но если она сумела понять, где находился ее собеседник, значит… — Ты знаешь, где она? — выпалил Йонас, наплевав на вежливость и осторожность. — Яник, а сходи-ка, возьми еще чайничек чая, — вмешался Смирнов. — Только черный попроси, а не зеленый. И сладенькое прихвати, печеньки какие-нибудь. Так лихо и непринужденно его давно никто не посылал. Пришлось прикусить язык и потащиться к стойке, где как раз выстроилась очередь. Усталые люди в серых комбинезонах обсуждали начальство, перелет и задержку транспорта до гостиницы. За столиком у окна Смирнов и Шан Бо обсуждали Мэй Беллами. Йонас покорно ждал. — О, шоколадочку принес. Молодчина. Ну что же ты, Яник, такой балбес? — Такой вырос, — осторожно сказал Йонас, совершенно не зная, чего ожидать. Где-то он прокололся, видимо. Или на суде, когда сдавал свои и — частично — чужие счета и схемы, а может быть, тем, что оставил трость с передатчиком у Мэй. Или где-то еще. — Я надеюсь, ты не посчитаешь это причиной для нашей ссоры с тобой, — казалось, что Шан Бо немного расстроен. — Пожалуйста, пойми, что ты мне как брат, несмотря ни на что. — Скажи нормально, а? — взмолился Йонас. Сколько лет они знакомы, а лисенок, хотя уже давно не нищий подросток с выкрашенной в рыжий челкой, каким прилетел когда-то на Землю, так и не научился говорить прямо. Осторожность в словах — часть ПанАзиатской культуры, древняя, неистребимая и раздражающая. — Это я навел похитителя на локацию Мэйдзин. Сейчас ее уже нет на Земле. — Какого хрена? — Йонас едва не заорал на все кафе. — Зачем? Она же просто девочка! Богатая девочка, — поправил Йонас сам себя. Девочка, за которую можно получить хороший выкуп. Однако Шан Бо вряд ли нужны деньги. — Яник, не кипятись. Выпей чаю. — Хотелось бы внятных объяснений, — прошипел Йонас. — Причем тут Мэй. — После твоего суда, — вздохнул Шан Бо, — я понимаю, что твои показания никак не задели мои интересы, и очень признателен за это. Однако ты дал показания на одного человека, а когда его задержали, он дал показания на другого человека. И хотя ты мне как брат, Йонас, он тоже важен. Он потерял корабль и крупную сумму денег, и так как я был ему должен… — Ясно. — Они не тронут Мэйдзин. Это одно из условий. Но они хотят денег, так что… Деньги. Йонас пытался сосчитать, сколько осталось на доступных счетах. Родительские трогать нельзя, не для того он старался, чтобы они снова оказались в халупе в секторе ро. И так сестренка только что поступила в колледж. Первая за несколько поколений Келлеров. Остального на новый корабль, наверное, не хватит, но на списанный челнок — вполне. — Ты навсегда будешь мне названым братом, Шан Бо, — Йонас выдавил из себя правильные слова. На душе было паршиво. «Но ты изворотливый коварный говнюк», — этого он не сказал. Подумал. Шан Бо не обиделся бы, впрочем. — Значит так. Слушайте сюда оба, — Смирнов нарушил затянувшееся мрачное молчание. — Яник, я добавлю тебе на погашение этого… недоразумения. Твои, Шаня, уважаемые партнеры, могли бы получше следы заметать. Придурки оба… да все трое — придурки! — Спасибо… — Не благодари. Ты знаешь, что делать. Заработаешь — отдашь. Понял меня? Девчонку свою заберешь с собой. — Полагаю, уместно было бы обсудить это с мистером Беллами, — пискнул Шан Бо. Йонас не выдержал, и когда они вышли из кафе в душную, влажную, почти как баня у Саяны, ночь, высказал все нелестные мысли. По дороге к самолетику, которому предстояло пронести их через весь континент — от бывшего Шанхая до научного городка на побережье Атлантики, ржал только Смирнов. Успокаивал, пресекал попытки Йонаса отвесить лисенку подзатыльник и порывы Шан Бо — дать пинка в ответ. — Стоп, прекратили оба, — рявкнул он у трапа, — всё в длину ушло, вообще мозгов нет! Учитесь делать умные лица. Летим сватать Яника в старую семью. — Серьезно? Зачем вообще мы туда тащимся, если знаем, у кого Мэй? — Знаем у кого, не знаем, куда они отчалили. Самолет взлетел в черное небо, поближе к мерцающим звездам. В иллюминатор не было видно ничего, кроме черного леса, лишь посередине той, старой еще Сибири мерцал огоньками небольшой городок. Может быть, из этих мест когда-то переехала семья Саяны, может быть, в этих лесах остались последние земные шаманы. Йонас смотрел на сбросившую гнет человечества планету внизу, а себя ощущал придавленным гидравлическим прессом долгов, растущего чувства вины перед Мэй и неясной тревоги за нее, да и за себя самого, и за их общее будущее.