Культы Пограничья

Джейн — выносливая девочка. Всю свою сознательную жизнь она провела в движении — сначала вокруг рыбного прилавка родителей, потом — при коммуне оккультистов, и дальше, дальше, дальше. Наиболее спокойным периодом в её жизни можно было назвать разве что учёбу в пансионе, и то, там приходилось постоянно танцевать, играть в теннис и крокет. Никаких поблажек, разумеется. Может быть, кто-то и готов был сделать их для студентки-калеки, но только не сама Джейн. Итак, она выносливая девочка, но темп, который взял Трёхглазый Лис, выматывал даже её. Даже на двух ногах, с мерзким старикашкой и голосом из темноты заодно. Сложно, знаете ли, тащиться через одновременно липкое, топкое, песчаное и вонючее Пограничье даже на двух ногах, когда тебе постоянно зудят под ухом, а ночью не дают спокойно выспаться. Спасибо хоть в этом измерении не нужно думать о еде или, скажем, отправлении естественных потребностей организма — видимо, здесь всё настолько не по-человечески, что даже её организм решил, что стоит этому соответствовать. Нужно будет потом спросить у Кассандры, что она думает по этому поводу. Спросить у Кассандры… Интересно, как они там? Джейн, конечно, старалась лишний раз не переживать за друзей, потому что это неизбежно заставляет переживать её саму, но всё же. Наверняка все нервничают и пытаются судорожно что-то предпринять. Может быть, совместными усилиями что-то и выйдет. Но надежды, конечно, было маловато — как минимум потому, что у самой миссис Киллет не слишком-то получалось даже задуматься о плане. Почему? Потому что Трёхглазый Лис. Старик не замолкал ни на минуту, как треклятое радио во время теннисного турнира. И ладно бы он беззлобно пересказывал, к примеру, историю своей жизни, о нет. Он взялся упражняться на Джейн в остроумии. Видимо решил, что она полностью в его власти, и, следовательно, можно вести себя по-свински. Ну или дю Норт всё же попрощался с остатками разума и теперь просто не в состоянии держать рот на замке. Разница, на самом деле, не так чтобы велика. — Ума не приложу, что мистер Киллет в вас нашёл, — в очередной раз выдал он своим каркающим надтреснутым голосом. — А я не понимаю, отчего вы вдруг решили, что вправе лезть в мою семейную жизнь. — Ой, моя дорогая, не нужно быть такой злюкой. Мы оба знаем, что ваша «семейная» жизнь подошла к концу, а жизнь обычная кончится как только я дотащу вас до алтарей. Определённо, некоторых стариков нужно запирать в старинных страшных домах, чтобы они там сидели и пугали односельчан мрачными завываниями. И, по возможности, не вылезали на улицу. Да, так думать нехорошо, конечно, но и виконт не мальчик-хорист, знаете ли. Да и Джейн далеко не образцовая английская роза. Манеры, приличия, моральные терзания — это к Кассандре. Миссис Киллет практик, а не теоретик, сантименты и излишние переживания относительно моральных норм ей до некоторой степени чужды. Разумеется, в обычной жизни Джейн старалась вписываться в общество и не быть слишком уж категоричной, но сейчас-то правила игры несколько поменялись, верно? — В таком случае, спешу заметить, что вы — мерзкий старикашка, который пытается добиться невозможного, а заодно устроить Апокалипсис. Виконт ощерился, зашипел и, наконец остановившись, влепил Джейн затрещину. Щёку обожгло, но девушка была этому даже рада — эта половина её тела всё ещё чувствует боль. Значит, ей не показалось. Всё взаправду, насколько это может быть в Пограничье. Они тащились через пустошь, которую миссис Киллет про себя называла не иначе как гнилой, уже больше двух суток. По крайней мере, Джейн так казалось, потому что время с этой стороны мироздания — штука в известной мере неопределённая. В редкие привалы, которые случались, если виконту удавалось найти какое-нибудь подобие коряги или скопление булыжников, старик привязывал её как собаку и удалялся куда-то по своим делам. Джейн подозревала, что помолиться, повыть или удовлетворить новообретённые охотничьи инстинкты. В эти короткие часы она успевала подумать, что делать. И поговорить с новым знакомым, у которого, как оказалось, в арсенале есть не только яблоки и заискивающие взгляды из темноты. В целом виконт напоминал Джейн, как это ни странно, отца. Джеймс, насколько девушка его помнила, был таким же невыносимым — бесконечные тычки и подначивания, ворчание и внезапные проблески хорошего настроения. С той поправкой, что Джеймс Ханниган (привет, забытая и давно отброшенная фамилия!) устраивал такие концерты исключительно после пары стаканов бренди. Как хорошо, что счастье быть такой семьёй осталось для неё далеко в прошлом! Джейн потёрла ужаленную болью щёку и улыбнулась. Ей нравилось, что она может вывести виконта из себя. Дразнить сумасшедшего, конечно, так себе затея, но конкретно этот псих точно заслужил. И вообще, было бы неплохо, чтобы он вышел из себя — в таком состоянии люди часто совершают ошибки и болтают лишнее. — Если я правильно понимаю, вы собираетесь меня убить, а перед этим протащить через это подобие чистилища. Кажется я, в таком случае, могу говорить что угодно и кому угодно. Виконт цокнул языком — судя по всему, такой наглости он не ожидал. Высшая аристократия, что с них взять! Всегда мнят о себе невесть что, представляют, будто они так уж сильно отличаются от обычных смертных. Все люди состоят из кровоточащего мяса и белых костей, ничего необычного. Лев и единорог на гербе не делают кого бы то ни было избранным, разве что накладывают ответственность, которая может и хребет сломать. — А с чего вы взяли, моя дорогая, что я не убью вас прямо сейчас? Мы в Пограничье, может, всё это место — один огромный алтарь? — Дерзайте, — развела руками Джейн, прекрасно понимая, что ничегошеньки ей старик не сделает. Иные боги любят ритуальность, они привязаны к местам силы, к старинным заброшенным храмам, залитым кровью подвалам и языческим капищам. В своём измерении, конечно, они могут с завываниями летать где вздумается сколько им угодно, но Пограничье и мир живых накладывают на них своего рода ограничения. Знать бы ещё, как всё это работает, но, увы и ах, это не для средних умов вроде Джейн Киллет. И даже вряд ли для великолепных мозгов Кассандры Галер. К счастью, бывшая экономка — не теоретик, а практик, поэтому некоторые разумные трудности её не слишком пугают. Некоторое время они с виконтом развлекали друг друга словесными пикировками — он поведал ей, что Джейн — недалёкая селянка без образования, перспектив и вкуса, а она ему что он пахнет старым шкафом, а на светских мероприятиях его терпели исключительно благодаря титулу и тому, что он некогда имел неосторожность обыграть в крокет кого-то из членов королевской семьи. Это было до некоторой степени даже мило, с поправкой на то, что дело происходило, вероятно, за несколько дней до смерти миссис Киллет. И Джейн такой расклад решительно не устраивал. С этим надо было что-то делать, и причём срочно. Что же, если для побега ей потребуется помощь существа из темноты, которое теперь таскается за ними, словно приклеенное — ладно? В христианский рай Джейн уже так или иначе не пустят, равно как и всю их компанию, включая, вероятно, даже Теобальда с Люцианом. Так что нет никакого смысла сознательно ограничивать себя в ресурсах. Разумеется, при прочих равных лучше обойтись исключительно своими силами, но если смотреть правде в глаза и не заниматься самообманом, то ситуация выходила патовая — без провожатого по Пограничью Джейн будет туго. Ей, как ни крути, недостаёт информации, с которой можно было бы работать. Поэтому придётся чем-то пожертвовать. Это легко, особенно если большую часть жизни провёл как, собственно, жертвенная овечка. Нужно дождаться ночи, по возможности не вымотав себя донельзя выяснением отношений с господином дю Нортом, а потом, наконец, нормально поговорить с новым знакомым. Наверняка ему есть, что ей предложить. Джейн решилась. Других путей решения проблемы она, как ни старалась, разглядеть не могла. Остаётся только один, пусть и гипотетически сулящий неприятности. И, если смотреть на ситуацию философски, любой выбор порождает возможность провала. Будущее не предопределено, судьба изменчива, и даже самый рациональный выбор может обернуться грандиозным провалом эпического масштаба. Не вымотаться за целый день с Трёхглазым Лисом было тяжеловато. Они с Джейн явно находились в противофазе — когда девушке казалось, что старик более или менее успокоился или задумался над ответом, тот выдавал что-то особенно зажигательное. Вместе они в деталях обсудили, кто воняет рыбой, кто потерял всех друзей и кто старый козёл. Но были и редкие проблески адекватности и интересных наблюдений — миссис Киллет догадалась, что вся беда заключается в том, что у виконта был сын. Или есть? Так или иначе, он явно сравнивал Бена и этого несчастного юношу с дурной наследственностью. Причём сравнивал настолько рьяно, что, кажется, не делал между ними различий. Какой отец захочет для своего мальчика невесту вроде Джейн? Калека, бесприданница, ни денег, ни связей, ни перспектив. Из умений — только ведение домашнего хозяйства. Может, она была бы хорошей партией для фермера, но не для блестящего офицера. Интересно, где служил его сын? Жив ли он? Может быть, именно в этом заключается трагедия виконта дю Норта? В его обожаемом мальчике, который сейчас, по тем или иным причинам, не со своим взбалмошным отцом? Может, что-то связанное с ним подтолкнуло старика к границам реальности? Знай Джейн наверняка, то с большим удовольствием ткнула бы Трёхглазого Лиса прямиком в эту кровоточащую рану. Уязвимости всегда следует прятать получше, потому что иначе ими обязательно воспользуются. Если бы бывшая экономка собиралась провести с колдуном больше времени, то непременно разыграла бы эту карту. Но нужно было дотянуть до ночи, чтобы прикинуть, насколько дорого обойдётся спасение. Ощущение незримого присутствия человекоподобного создания Пограничья теперь не покидало девушку. Такое чувство, что её новый друг буквально дышал ей в затылок. Джейн постоянно чувствовала на себе его внимательный взгляд, направленный на неё из каждой тени и из-под каждого камня. Что, интересно знать, ему от неё нужно? Явно не подержаться за ручку и поговорить. Демоны всегда хотят чего-то значимого, даже если вам кажется, что требуют они сущий пустяк. Джейн успокаивала себя той не слишком-то весёлой мыслью, что взять с неё особенно нечего. Все секреты, которые она знает, в Пограничье ничего не стоят. Никаких ценностей и причудливых оккультных вещиц, обладающих магическими свойствами, она не нажила. Всё, что у неё есть — это дурной характер и остаток жизни. Если демонов это интересует — пожалуйста, могут ни в чём себе не отказывать. Главное, чтобы у миссис Киллет оставалась возможность увидеться с любимыми. Весь вечер очередного бесконечного дня бывшая экономка прикладывала все возможные усилия, чтобы вывести старика из себя. Ей нужны были гарантии, что Трёхглазый Лис сочтёт её абсолютно невыносимой и сбежит молиться за какую-нибудь очередную вонючую гору рельефа Пограничья. Справлялась она, надо сказать, неплохо, потому что удостоилась одного хлёсткого подзатыльника и солидной порции отборных ругательств, постепенно приобретающих всё более и более грязную форму. Вероятно, Мария могла бы собой гордиться — именно от леди Хэймитч Джейн набралась умения и, главное, решимости резко отвечать власть имущим. К ночи виконт, раздражённо скаля свои заострившиеся зубы и, как обычно, стреножив девушку, удалился повыть и пожаловаться местным многочисленным лунам на свою тяжёлую судьбу. Джейн осталась практически в одиночестве. Её новый знакомый пока не показывался решив, видимо, дать бывшей экономке немного жизненного пространства. Для того, чтобы начать большое дело, требуется определённая решимость. Джейн — не военный. Не талантливый безбашенный окультист. Даже не монах боевого ордена. Она всё ещё просто девушка, пусть и с крутым нравом. Ей бывало сложно на что-то решиться. Глубокий вдох. Выдох. Посмотреть на небо цвета зелёного бутылочного стекла, нервно потереть пятно на платье, пока грязь не осядет на платье коричнево-рыжей пылью. Всё получится, в том или ином виде. Пора начинать! — Доброго вечера, — прошептала она в темноту. В ответ донёсся сдавленный смешок, больше похожий на шорох или шум ветра в кронах деревьев. Воздух рядом с Джейн стал теплее и как будто плотнее, а потом… — Ну привет. Что изменилось? Чем обязан такой чести? Кстати, я Оссиан. А ты Джейн Киллет. Скажи, он ужасно бесит! Голос тут же обрёл форму наглого полуголого мужчины, который чуть ли не подпрыгивал на месте от возбуждения. Бывшей экономке захотелось закатить глаза, но, помня, что она хочет построить нечто похожее на сотрудничество, она чудом сдержалась. — Вы про господина дю Норта? Согласна, иногда он бывает раздражающим. Возраст, сами понимаете, мистер Оссиан. Мужчина рассмеялся, запустив пальцы в короткие тёмные кудри. Джейн его как будто бы забавляла. Что же, неплохое начало. — Итак, что вы предлагаете? — Кто, я? — Да, вы. — Я?! Джейн цокнула языком. Ясно, в помощники ей досталась Мария в демоническом обличии. — Вам что-то от меня нужно. Я дам вам это, если вы избавите меня от общества виконта. — Кого? Нет, он издевается! Джейн глубоко вздохнула, раздувая ноздри. Терпение! Нужно всё имеющееся в наличии терпение. — От старика с лисьей мордой. — А, от призывателя! Пошли. Оссиан схватил Джейн за руку и рывком поднял на ноги. Было… неприятно. Но если он говорит «пошли», можно и потерпеть. Тем более, что следом существо Пограничья наклонилось и, выпустив из указательного пальца длинный коготь, похожий на панцирь майского жука, срезал колдовские путы. Где-то за барханом взвыл виконт, ощутивший, что его чары разрушены. Оссиан вскинул брови. — Вернее, побежали. Не отставай, девушка! И они побежали. Джейн думала, что Трёхглазый Лис передвигается по Пограничью с нечеловеческой скоростью. Думала — пока не пришлось бежать рядом с Оссианом. Он, казалось, вообще не касался земли, в то время как девушке приходилось прикладывать все усилия, чтобы не спотыкаться каждые два-три метра. Этому немало способствовал тот факт, что виконт дю Норт производил слишком много шума и негативной энергии. Не говоря уж о чарах, которые он швырял им в след, словно камни из пращи. Хотя вернее было бы сказать, как пулемётные очереди, если бы их можно было швырять. Магия трещала в воздухе, пару раз Джейн с Оссианом приходилось пригибаться, потому что над их головами с грохотом проносились розовые колдовские молнии и ядовитые миазмы. Иногда девушке казалось, что она чувствует у себя на затылке тяжёлое животное дыхание виконта. Ей слышался его низкий хриплый рык, сухие язвительные смешки и яростное шипение. Но всё это было причудами Пограничья — старику не удавалось приблизиться к ним, хотя попыток нагнать беглецов дю Норт не оставлял. Сколько длилась эта погоня? Сложно сказать. Джейн казалось, что она потеряла счёт времени. Все они двигались с нечеловеческой скоростью, которой бывшая экономка от себя не ожидала — теперь и её ноги отрывались от земли, и под грязными сапогами проносились плесень и гниль, разноцветная растительность и лужи неопределённого цвета, который девушка не успевала различать. Беглецов обдувал стремительный и затхлый ветер, приносивший с собой болотный запах и, что удивительно, никакой прохлады. Джейн едва успевала смотреть по сторонам. Оссиан придерживал её за талию и время от времени приподнимал над землёй, стремительными прыжками преодолевая овраги и кочки. Он споткнулся только один раз — Джейн поняла это по тому, что пальцы сущности Пограничья сильнее впились в её бок. И этой заминки Трёхглазому Лису хватило для очередного рывка к ним. Брошенное проклятье стянуло бывшую экономку словно лассо. Виконт дёрнул, потянул чары, а Оссиан стиснул её крепче. Она словно плюшевый заяц, которого не могут поделить злые дети. Оссиан чиркнул когтистой лапой по её бедру, перехватился поудобнее, обхватив девушку двумя руками, и, нависнув над Джейн сверху, вымученно улыбнулся. — Держись крепче, девушка, сейчас будет трясти. Джейн удивлённо вскинула брови — казалось бы, трясло уже очень даже весомо, что, в таком случае, Оссиан имел ввиду? Нет, определённо, мир двигается слишком быстро, а она к этому не готова. Лучше всех в их компании к разного рода неурядицам адаптировалась Мария, превращая их в фарс и шутку. Джейн же была статична как камень и перемены переносила плохо, подолгу их осмысливая и пытаясь на основе новых данных построить новую картину мира. Но в текущей ситуации раскачиваться времени не было. Оссиан говорит, что надо держаться крепче — и бывшая экономка его слушается. Схватиться пришлось за пояс нового знакомого и сцепить руки в замок на его животе. Живот был тёплым и почему-то пыльным наощупь. Но это не главное. Оссиан взмахнул свободной рукой, выпустив длинные чёрные когти. Что-то похожее делал Люциан, с той поправкой, что тени, которыми он управлял, были нематериальными. Оптическое явление, что с них взять? У Оссиана было иначе. Когти были самые настоящие, цвета воронова крыла, загибающиеся к концу и отливающие зелёным. С них сыпались искры, и, что страшнее, от их прикосновения разваливалась сама реальность. Оссиан, кем бы они ни был, чиркнул лапой по воздуху, и от когтей прямо в воздухе осталось пять длинных шрамов, сквозь которые Джейн окатило прохладой и темнотой. В прорехах сияли звёзды — это всё, что увидела девушка. — Не закрывай глаза, пропустишь всё самое интересное, — в голосе Оссиана явно слышался почти детский восторг. Джейн же было страшно. Но она глубоко вдохнула, широко распахнула глаза, и они вместе шагнули в неизвестность. Она потом разберётся, куда демон её утащил. В том, что её новый друг — именно демон, сомнений не оставалось практически никаких. Что же, на что-то такое англичанка и рассчитывала. Пришла пора подумать о следующей части плана.