Menace to society

       — Ваш сын — хулиганьё! Если Вы с ним что-то не сделаете, то я буду жаловаться в полицию! — ругалась Джуди. — Я не буду терпеть такое отношение к себе и, в частности, к своему сыну! Он хороший мальчик, а Эрик его трогает лишь забавы ради!        — Миссис Браун, Вам уже пора, — говорит Уэйн, скрестив руки на груди.        — Но…        — Уже поздно. Вам пора домой, — повторил старший Харрис и закрыл перед Джуди дверь.       За дверью слышатся гневные возгласы, которые со временем становятся всё тише.        — Эрик, объяснись.        — Миссис Браун всё преувеличивает. Я ничего не кидал в их окна, мы просто игрались между собой, — Эрик даже почти не злится.        — Это уже второй раз за пару дней, когда она к нам приходит. Эрик, должен ли я установить строгие ограничения? Я не хочу позориться и постоянно слышать её крик.        — Нет, пап. Честно говорю, она всё преувеличивает.       Уэйн строго смотрит на сына и пытается понять, действительно ли это так или это просто ложь.        — Домашний арест на две недели. Посмотрим, изменится ли что-то.        — Пап!        — Я как-то непонятно выразился?       Эрик замирает, а его отец хмурится. Возражения не принимаются. Эрик еле заметно сжимает губы, кивает и уходит в свою комнату.       Там он бросает подушку на пол и бьёт её. Он бесконечно зол. Как посмел этот Брукс наябедничать всё своей матери, как подлый трус?! Увидит в следующий раз и прикончит. Эрика так достал этот тип. Он не понимает, как Дилан мог общаться с ним с самого детства. Этот тип просто больной.       А они ведь хотели с ним поехать после школы завтра поехать куда-нибудь, неважно куда, где будут только они одни и где они будут просто наслаждаться друг другом. Но появился Брукс и всё испортил. Урод.       Эрик падает на постель, оставляя подушку на полу, и засыпает. Он надеется, что завтра Дилан не будет крутится рядом с Бруксом с подобием извинений и что они смогут хотя бы во время обеда куда-то уехать вдвоём. Ладно, Зака тоже можно с собой взять, но это по настроению.       Харрис просыпается за полчаса до начала занятий. Он хочет ещё поспать, но увидев, что у него нет времени, сразу подскакивает с постели. Хотя бы на первых уроках надо побыть. Он очень заботился о своих оценках, несмотря на свои нынешние внешний вид и поведение. Не хватало ещё, чтобы его отцу позвонили поговорить насчёт его прогулов.       Он спускается вниз, где уже собрались его родители. Кэтрин стояла подле зеркала и расчёсывала волосы, а Уэйн сидел на диване и смотрел куда-то в пустоту.        — Доброе утро, мам. Пап… — говорит он, но никто не реагирует. — Эм…        — Доброе утро, сынок, — механическим голосом отвечает Уэйн.       Эрика с этого передёргивает. С каких пор он стал «сынком»? Тем более после вчерашнего. Он ожидал, что тот будет вести себя с ним ещё строже, чем обычно, а тут нежности. Реб сильно удивляется, но не показывает виду.        — Да, доброе. Я пойду, — для своей же безопасности он решает ретироваться из дома как можно скорее.       Он даже не завтракает, а сразу едет за Диланом. Они договорились, что в некоторые дни ездят на машине Эрика, а в другие — Дилана. Сегодня был день Эрика.       На его удивление, сегодня все ездят нормально, даже не подрезает никто. Будто машины сами ездят. Может сегодня какой-то праздник? Что-то вроде дня «Не будь мудаком», а он не знает?       Он подъезжает к дому Клиболдов. Машины Сью уже не было. Эрик присматривается и видит, что свет горит только на нижних этажах, а на верхних, в частности, в комнате Дилана — нет. Ещё спит? Эрик уже тянется к рулю, когда из дома буквально выбегает младший и садится к Эрику на переднее пассажирское сиденье. Харрис сразу трогается с места.        — Ты как? Миссис Браун всё-таки ходила к твоим родителям? — с волнением в голосе спрашивает Дилан.        — Да. Меня наказали на две недели домашним арестом.        — Сильно не ругались?        — Нет. Даже не кричал. А сегодня и вовсе «сынком» назвал.       Дилан замолкает. Он поворачивает голову в сторону. Его руки играются с ониксовым кольцом. Что-то гложет его, но что именно — сказать трудно. Эрику было легко всегда его читать, но не сегодня. Голова совсем отказывается думать с утра, и Эрик не знает почему. Клиболд откидывается на сиденье и заводит разговор на какую-то бытовую тему.       Они подъезжают к парковке.        — Понимаю, что съездить не получится, но может ты меня подбросишь до дома? Я могу, конечно, попробовать попросить Брукса, но ты…        — Нет, ты не можешь. Я буду ждать возле машины после уроков. Не задерживайся. Не хотелось бы, чтобы меня наказали ещё сильнее, — недовольно говорит Эрик и хмурится.        — Как скажешь.       Дилан смотрит на Эрика с теплотой и с некой неуверенностью в глазах. Он еле заметно касается его руки своею. Харрис сразу убирает ладонь в карман джинс.        — Не забывай, мы на людях. Не хватало нам ещё больших слухов, — Эрик фыркает. — Потом наобжимаешься.        — Постараюсь.       На уроках не было ничего интересного. Эрик еле дождался их конца. Быть лучшим в классе и всё знать, пока все вокруг не могут ответить на самый элементарный вопрос, конечно, приятно, но что-то было не так. Сегодня они были слишком тупыми и молчаливыми. Либо же они говорили очень странно. Как-то… механически? Эрик не знает, как это назвать. Их всех будто подменили.        — Хей, грызун!        — Привет, Эрик, — Зак посмотрел куда-то мимо него.        — Что? — Эрик удивился. — Посмотри на меня.       Зак смотрит на него, но в то же время не на него. Эрику некомфортно. Ладно Брукс на него внимание не обращает и не смотрит, с Заком-то что? Ещё вчера они вместе с Диланом веселились на «задании», а сегодня он будет ни живой, ни мёртвый. Эрик даже не прощается, а просто уходит. Ему уже хватает этих зомби на сегодня.       На выходе из школы он понял, что он как будто оказался в видеоигре. Там второстепенные герои тоже выглядят неживыми, карикатурными, скучными, служащие только для того, чтобы его, единственного, главного героя игры, действительно живущего и осознающего это, вести по сюжету.       Погодите. «Единственного»? А как же…       Эрик выдохнул. Дилан не кажется ему таким же искусственным, как и все. Он был самым настоящим утром. Харрис скрещивает руки на груди и сжимает кулаки. Он верит в Дилана и в то, что эта волна тупости его не задела. Эрик проверяет время, когда видит идущего к нему Дилана.        — Ты заметил?        — Что именно? — Эрик садится в машину первым.        — Всё. Люди, они будто… неживые. Они смотрят сквозь меня, будто видят насквозь. Это так неприятно, — Дилан садится, а Эрик отъезжает.        — Мои родители тоже сегодня странно вели. Мама даже не заметила, а отец будто забыл о своём обещании вести себя со мной строже.        — Мои тоже, — Дилан смотрит в окно. — Мама вела себя так, будто я какой-то левый человек. Она всегда вела себя со мной мило, а тут как будто чужая.        — Это волна тупости и неестественности. Они вроде и тупые, однако машину водят идеально по правилам. Будто роботы.        — Как NPC в играх.        — Точно!        — И наши родители тоже стали такими, — звучит грустно. — В таком случае, может, как и планировали, не поедем домой? Посмотрим, как они отреагируют.        — Хочешь, чтобы меня наказали ещё сильнее?        — Не накажут. Ты сам сказал, что они неживые, — Дилан приблизился к Эрику. — Если накажут, то, ну, я как-нибудь отплачу.        — Телом оплачивать и будешь.       Эрик облокачивается на машину, в руках сигарета, а во второй руке ладонь Дилана. Клиболд стоял рядом и рассматривал кольцо на своей руке. Солнце двигалось к закату, а ветер приятно обдувал парней. Апрель чувствовался во всех аспектах природы. Эрик кидает окурок на землю и топчет его, отходит от Дилана и смотрит на горы неподалёку.        — Дилан, — Эрик даже не поворачивается. — Мир катится на дно. Ты хочешь его восстановить? Или разрушить до конца?        — Я бы разрушил его до конца с тобой.       Эрик улыбается. Именно этот ответ он и хотел услышать. Он поворачивается к Дилану.        — Знаешь, — начинает Клиболд. — Ещё в машине я сомневался, что тебя не задело.       Эрик вздрагивает.        — Сейчас я рад, что я ошибся. Если бы я остался один, то уже бы не выдержал.        —Ты и сейчас еле держишься.       Дилан усмехается и подходит к Эрику. Он обнимает его сзади и кладёт голову на плечо. Даже если люди не будут прежними, то какая ему разница? У него есть тот, кто остался с разумом. Большего ему не надо.        — Как я и говорил, Дил, мы выше этих ублюдков, — Эрик ухмыляется и кладёт руку на голову младшего.        — Боже, Эрик, да помолчи ты. Заебал, — Дилан прикусывает шею Эрика, а тот лишь смеётся.