Без победителей

Глот сидел на стуле возле стены и выжидающе смотрел на то, как Весельчак нервно мерит шагами кухню. — Ты либо присядь, либо начни уже говорить, — негромко, но отчётливо проговорил Глот. У подавился возмущением. — А почему это я должен начинать говорить?! — Потому что я уже всё сказал, — просто парировал Глот. — Или мне повторить? — Не нужно мне ничего повторять! Я не глухой! — раздражённо фыркнул У и замялся на очередном развороте на сто восемьдесят. — Я просто не понимаю, как о таком вообще начинать разговор! Нам бы Алису сюда сейчас… Глот хмыкнул. У порой вёл себя совсем как маленький ребёнок. — Ты же хотел самостоятельности, — напомнил он, пристально глядя на Весельчака. — Вот и разбирайся с проблемой, а не жди, что за тебя её решит девочка-подросток. Весельчак У с силой сжал зубы, да так, что у него выступили венки на лбу. — Можешь для начала сформулировать суть проблемы, — снисходительно подсказал Глот, несколько позабавленный состоянием Весельчака (он почему-то снова был на взводе, но по крайней мере больше не бросался словами и не кидался на него с кулаками). — Так, ладно, — выдохнул У, упёршись кулаками в столешницу. — Почему все вокруг считают нас парой? — А мы не пара? — слегка улыбнувшись, Глот повторил вопрос, который поставил ещё вчера вечером. — Нет, конечно!.. — У всплеснул руками и вдруг замер, словно засомневался в своих же словах. — Хотя… это как посмотреть. Глот слегка наклонил голову, побуждая Весельчака к развитию мысли. — Ну, это зависит от того, что понимать под «парой». Мы уже столько лет работаем по сути только вдвоём, но я всегда понимал наши отношения сугубо платонически… — Я, возможно, никогда не говорил, но жители Катрука абсолютно моногамны, — вдруг сказал Глот. — Бывали, конечно, редкие исключения, но чаще всего это означало одного избранника на всю жизнь. Я задумался о наших с тобой отношениях только во время заключения, когда понял, что мне почти физически больно так долго оставаться без тебя. Я постепенно шёл к осознанию и принятию, и только вчера я окончательно понял, что влюблён в тебя. Не знаю, как там у других, но для существа с планеты Катрук, того, что происходило и происходит между нами, достаточно, чтобы называть это любовью. — Извращённое у вас понятие любви какое-то, — негромко пробормотал У, припомнив все совместные похождения с Глотом. — Ты же сам отметил, что я неоднократно предавал твоё доверие… — Да, но во всех этих ситуациях куда важнее, что я каждый раз тебя прощал. И у меня даже мысли не было убить и променять тебя на кого-то другого. Другой мне не нужен. Весельчак У смутился и потупил взгляд в стол, а затем присел на стул. — То есть для тебя «пара» — это двое людей, которые продолжительное время находятся рядом друг с другом, по возможности защищают своего… партнёра и способны прощать то, что прощать нельзя? — Если очень утрировать, то да. Я бы ещё добавил, что мы готовы поступаться принципами ради прихотей друг друга, но могу ручаться только за себя. Весельчак призадумался и сглотнул. — Полагаю, в этом есть доля правды, — он шумно поменял позу так, чтобы сидеть лицом к Глоту. — Это и правда похоже на любовь. Только в моём понимании романтические отношения отличаются от дружеских или семейных наличием физической близости. Глот легонько качнул головой, размышляя над тезисом, выдвинутым У. — Мне не особо понятна концепция физического контакта, — наконец признался он. — У меня по сути отсутствует потребность в сексе. — Погоди, ты что, всё это время был девственником? — у Весельчака невольно вырвался смешок, но он тут же наткнулся на стальной взгляд и заставил себя прекратить. — Извини, просто… трудно в это поверить, особенно, если учитывать твой возраст, понимаешь? — Я не шутил, говоря о моногамии, — Глот пожал плечами. — Для меня нет никого, кроме тебя. Он находил несколько забавным то, что один из последних уроженцев Катрука оказался мало того что гомосексуалом, так ещё и выбрал в качестве избранника представителя другого вида, что начисто отрезало возможность продолжить род. Это было любопытно с точки зрения природы и сложных механизмов мозга — доктор Астарт наверняка нашёл бы объяснение любой мелочи в сложившейся ситуации, но Глот склонялся к тому, что его вид попросту стремился к самоуничтожению и с самого начала был обречён на исчезновение с лица Вселенной. Жители планеты Катрук имели очень долгий, в сравнении с теми же землянами, жизненный цикл, и почти могли называться бессмертными — но не неубиваемыми. На Катруке произошла череда войн, полностью разрушивших планету. Глот участвовал в первой, но вскоре возглавил Альянс, и вернулся только к середине третьей, когда население Катрука уже в разы сократилось. Кончилось всё тем, что на самой планете осталось всего пара-тройка детей, скорее всего, обречённых на скорую (по меркам Катрука) смерть, и ещё около трёх взрослых особей (кроме самого Глота), которые вовремя сбежали с планеты. И Глот знал, что при встрече сородичи попытались бы умертвить его, поскольку в них была какая-то природная потребность остаться последними. Разумеется, это не касалось избранников или избранниц катрукских беглецов и их возможного потомства. Возможно — так подумалось Глоту — в этом была причина того, что он не хотел причинять вред Алисе Селезнёвой: сложные механизмы в его разуме приравняли её к потомству, то есть он и правда воспринимал её как дочь. Словом, всё было объяснимо, но по-прежнему сложно, в силу того, что разумное население Катрука изучать настолько подробно было попросту некому, а к рефлексии на таком уровне Глот был совершенно не склонен. Весельчак У был совсем другим, и за время их совместных приключений у него наверняка набрался внушительный список одноразовых партнёров, а в какой-то период Глот даже припоминал его длительный роман с какой-то инопланетянкой. Та девушка некоторое время была частью Альянса, жила с ними на корабле во время экспедиций и участвовала в боях, пока в один момент не бросила У и не вышла из Альянса. Глот, как глава пиратов и как друг Весельчака У, порывался выследить и наказать её за двойное предательство, но У умолял оставить её в покое, поэтому Глот не сделал ей ничего. Такая уступка граничила с злоупотреблением полномочиями и едва не привела к бунту в Альянсе — возможно, о чувствах к У Глоту стоило задуматься ещё тогда. — Под физическим контактом я имею в виду не только секс, — пояснил У. — Любые касания — это естественное проявление любви для большинства известных мне видов. А мы с тобой за всё время нашей совместной жизни обнимались и вообще касались друг друга только в редких драках. Наверное, поэтому я никогда и не думал о нас как о паре, только как о напарниках и в лучшем случае — друзьях. Весельчак помолчал, прикусив губу и опустив взгляд — словно пытался решиться сказать ещё что-то. — Когда ты сказал, что никогда бы не променял меня, я впервые задумался о том, сколько раз я сам хотел уйти, но каждый раз оставался. И если бы мои заискивания и перекладывание вины на тебя хоть раз сработали в мою пользу, думаю, я не продержался бы долго один и вскоре вытащил бы тебя. Потому что эти три года для меня тоже были мучительны, не было ни дня, чтобы я не думал о тебе и о том, как нам вдвоём выбраться оттуда… Но я, если честно, запутался в том, что чувствую. — Я не требую от тебя моментального решения, — спокойно проговорил Глот. — Но я был бы очень рад, если бы ты принял мои чувства. До твоего окончательного ответа я бы предпочёл больше не ссориться, тем более, что под нашей ответственностью находится как минимум одна несовершеннолетняя девочка, а вопрос с машиной времени до сих пор открыт. У подобрался и хмуро поглядел на проём, ведущий в коридор. — Погоди, а почему мы так спокойно сидим, пока Алиса раскрывает своей подружке кто мы и откуда? Это же может быть опасно? Ты ведь не успел отвлечь её внимание, верно? — Нет смысла паниковать раньше времени, — отозвался Глот. — Зная Алису Селезнёву, ненадёжных друзей она себе не выбирает. Да и кто поверит подростку со справкой из психлечебницы? — Ну да, она и сама может не поверить Алисе… — поразмыслив, согласился У. — Но, — Глот слегка подался вперёд. — Если поверит, шанс вернуть миелофон повышается — это раз. Два — у нас будет доброжелательно настроенный человек из этого времени. Как ни крути, а союзники в нашей ситуации вполне желательны.

***

— …и — то есть, они всегда и везде вместе уже много лет, но разобраться в отношениях решили только сейчас? — удивилась Валя. Девочки уже пару минут как соскочили на обсуждение ситуации, образовавшейся между пиратами. — Да, я думаю, что что-то произошло, пока они отсутствовали в криминальном мире. — У сказал, что они тоже в дурке лежали, это правда? Алиса пожала плечами. — Последний раз я видела их около четырёх лет назад — они тогда вышли сухими из воды. А так вроде были какие-то новости о том, что Глот и У получили пожизненное заключение в психлечебнице Центавры, но я тогда не придала особого значения этой информации, у меня и своих дел было достаточно. — Слушай, ну во время заключения они вполне могли быть изолированы друг от друга, а это многое объясняет. — И всё равно видеть такое существо, как Глот, влюблённым — это вершина сюрреализма, — Алиса усмехнулась и покачала головой. Валя хмыкнула. — Звучит, как замес для какой-то сказки. Знаешь: древнее существо, которое сотни лет не знало счастья и покоя, пока не встретило обычного человека… — Ты только при них не говори, что одного считаешь древним, а другого обычным — обидятся ещё. Валя вдруг посерьезнела и приподнялась на локте. — Ой, Алиса, а ничего, что ты мне всё это рассказала? Это не приведёт к какой-нибудь катастрофе? — Да не должно, — Алиса пожала плечами, но лицо её сделалось задумчивым. — А вот как на это отреагируют «папы» — это хороший вопрос… — Но они же не… они не убьют меня? — упавшим голосом спросила Валя. — Они, конечно, пираты, но не думаю, что они увидят угрозу в тебе. К тому же, я не припоминаю, чтобы они хоть раз посягнули на мою жизнь или жизни моих друзей. Валя удивлённо усмехнулась. — Выходит, ты им как дочь уже достаточно давно… Ну, или у них какой-то пиратский кодекс, типа: не трогать детей и стариков?.. Вдруг в дверь постучали, и Валя и Алисой синхронно смолкли и повернули головы на звук. В щель между дверью и стеной протиснулась голова Глота. Он несколько растерянно нахмурился, словно вспомнил о чём-то с запозданием. — Надеюсь, я не прервал интимный момент. Нам нужно поговорить с вами обеими. Алиса, я полагаю, ты уже обо всём рассказала? — Да, — сглотнув, настороженно отозвалась Алиса. — Меня не убьют? — с завидным спокойствием, будто интересовалась, который сейчас час, спросила Валя. Глот, кажется, растерялся ещё больше. — Зачем тебя убивать? Нет, мы с У хотели обсудить план действий. Нам всё ещё нужен миелофон. Ну, не мне лично, но Алисе и У точно. И так будет разумнее с точки зрения целостности пространственно-временного континуума. Поэтому приглашаю на кухню за стол переговоров, так сказать. На кухне они разместились вокруг обеденного стола, который теперь и в самом деле напоминал стол переговоров: Глот и У сидели с одной стороны, Валя и Алиса — с другой. При взгляде только на одну часть стола, за которой восседали пираты, можно было подумать, что происходит обсуждение каких-то серьёзных дел космического масштаба (особенно это читалось по лицу Глота, который сам по себе источал энергетику криминального авторитета). Однако, посмотрев на вторую часть стола, за которой Алиса и Валя пили ароматный чай из глубоких кружек в прикуску с овсяным печеньем, можно было прийти к заключению: происходит ничто иное, как обычные семейные посиделки. — Итак, — Глот сцепил руки в замок, поставив локти на столешницу. — Мы немного обсудили настоящую ситуацию, и пришли к выводу, что человек, который продолжительное время обучается вместе с Колей Герасимовым, нам бы очень пригодился. — Короче, Валя, ты можешь помочь нам, а значит и Алисе, вернуть миелофон, — подытожил У. — Я уже подумала об этом, — к общему удивлению отозвалась Валя, проглотив чай и поставив кружку на стол. — Не то чтобы я вхожу в круг его близких друзей, но мы с ним неплохо общаемся, и к тому же — я знаю, где он живёт. А поскольку он уже два дня не появлялся в школе, думаю, оправданно будет наведаться к нему в гости. — А она мне нравится, — хохотнул У. Глот одобрительно хмыкнул. Ему тоже нравилась новая знакомая Алисы — по ней так и не скажешь, но у девчонки определённо есть потенциал стратега. Такой кадр был бы довольно ценным, если бы Глот до сих пор возглавлял Альянс. Правда, пока они не разберутся с машиной времени, ни о каких пиратских приключениях не может идти и речи (не говоря уже о повторном свержении главы Альянса и возвращении своей законной должности). — Ну, в таком случае, — проговорила Алиса, немного подумав. — Если он и завтра не появится в школе, то после уроков мы вдвоём с Валей сходим к нему и поговорим. — Отлично. Приятно иметь с вами дело, — отметил Глот с намёком на полушутку.