***
— А где он? — послышался голос из-за плеча. Джим слишком внимательно листал материалы для чтения на библиотечной консоли, чтобы оборачиваться, но этот акцент он узнает где угодно. — Если ты про Кинсера, то я в последний раз его видел на симуляции во время последней сессии. Я решил, что он либо улетел на свою планету, либо ты съел его во время очередного приступа «лень идти за продуктами». — Улетел на лето, да, понятия не имею куда. Я долгое время думал, он какой-то горн миниатюрный. Тут уж Джим не мог не обернуться. — Ты с ним живёшь и не знаешь, с какой он планеты? — Он очень скрытный, ясно тебе? — принялся защищаться Скотти, опускаясь на стул рядом. — Я про твоего инопланетянина спрашивал. Думал, вы не разлей вода. — Боунс, конечно, хрыч тот ещё, но для другой расы, всё же, не дотягивает, — пробормотал Джим, возвращаясь к своей консоли. — Да я про ромуланца. То есть вулканца. Остроухого того, что с тобой живёт. Тут, конечно, было уже не отвертеться. — Он со мной не живёт, — запротестовал Джим, не осознавая до конца, чью честь защищает — свою или Спока. — С чего ты взял, что я его сюда приведу? — Гейла почему-то так думает. Что ты его поставишь на ножки, отряхнёшь и вернёшь в Академию. — Скотти, я не разговаривал с Гейлой с тех пор… — Ну, такие вещи в приличной компании не обсуждают. — С тех пор, как тебе перепало на крыше. Да, я в курсе. Вот вам и приличная компания. — Гейла тут ни при… Слушай, дело не в этом. А дело в том, что это было две или три недели назад. Откуда она знает, чем я занимаюсь, если мы не виделись? — Ты, кажется, забыл о её склонности к шпионству. Она видела, как ты водишь его к себе. И как к вам ходил доктор. Вот и решила, что хочешь снова вывести его в свет. Ладно, по сути, она ничего не придумала. Поспешила только. И всё же: — Ты поосторожнее, а то станешь такой же сплетницей. Русского она уже переманила на свою сторону. — Из него такой паршивый шпион, что пришлось рекрутировать шотландца, — послышался самодовольный голос. Джим дёрнулся и обернулся. — Ты, блин, как тут вообще оказалась? Транпортатор материализовал? — А говорил, я не умею быть незаметной, — проворковала Гейла и села Скотти на колени. — Дорогой, ты из него что-нибудь вытянул? — Он не отрицал, что ему перепало на крыше, так что Джека своего ты всё-таки заслужила. Больше ничего. — Скотти обвил её талию обеими руками и ухмыльнулся Джиму во все тридцать два. Джим потёр виски и пробормотал: — Гейла, скажи, что ты не обмениваешь сплетни на сексуальные услуги, пожалуйста. — А ты когда стал блюстителем моей морали? Да и вообще, я просто помогаю ему набраться опыта, чтобы ему было спокойнее с Ухурой. — С Ухурой? — поднял бровь Джим. — Она потрясающе выглядит, знает шотландский и галвегский гэльский — а это мёртвый язык, Джим, так что впечатлись. Ещё и умная. Попробуй найти в ней хоть один недостаток. — Она с ним не флиртует, — вставила Гейла. — У тебя будет абсолютно обескирченная леди, а ещё я случайно знаю, что у неё очень талантливый язычок. И руки. И… — Я вам тут нужен? Может я пойду уже? — Нет, сначала ты расскажешь, что там с твоим вулканцем. — Он носит очки. У него острые уши. Да, мне перепало на крыше. А теперь могу я идти? — В Академию он возвращается? Джим снова почувствовал, что ему нужно танцевать между дружеской беседой и нарушением чужих личных границ. — Может быть когда-нибудь. Точно не на летний семестр, если ты про это. — А почему? — безо всякого смущения спросила Гейла. Как бы она Джиму ни нравилась, её упорство начинало действовать на нервы. — Это сложно. — Ему ж там немного кредитов осталось набрать, да? — вставил Скотти. — Ты говорил, он тут учился. Джим просверлил Гейлу взглядом. — Я этого не говорил. Она пожала плечами. — Я разузнала. Ничего незаконного. — Лезть в чужое зашифрованное личное дело незаконно. — Списки поступления лежат в открытом доступе. Не то чтобы у нас тут толпы вулканцев маршировали. Легко нашёлся. Ему там кредитов на один семестр оставалось, и он бы выпустился. Он сильно отстал по симуляциям, потому что он был на командном, но их легко наверстать. Джим пытался подавить возмущение. Гейла права, она не нашла ничего, что не мог увидеть любой любопытный студент. И она, в обычной своей беспардонной и везде пролезающей манере, просто хочет помочь. — Я с ним поговорю, — пообещал он, не уточняя, когда именно. — Он точно хочет вернуться. — Тогда уж быстрее надо, — заметил Скотти. — Ты же через три семестра сам выпускаешься, да? — Через два, если сильно ужмусь и запихну в это лето ещё пару курсов. — Поэтому он над этой консолью и сидел, пока его не отвлекли эти двое. — Значит, если ты его сюда не вернёшь, тебе придётся оставить его тут, когда тебя назначат на корабль, — сказала Гейла. Сердце Джима упало куда-то в желудок. Об этом он не думал. — Да. Точно. Гейла сочувственно потрепала его по голове, как щенка. Она как-то объясняла, что у орионцев это обычное проявление симпатии и поддержки. Обычно это ощущалось гораздо более снисходительно, чем теперь. — Ох, милый. Тебе уже ничем не поможешь, да? Джим фыркнул — то есть, не совсем согласился. — Не беспокойся. Если тебе понадобится помощь, говори нам. Джим посмотрел на неё удивлённо: — С чего это ты так рвёшься ему помогать? Ты ж с ним даже не знакома. — Устав Звёздного флота предписывает всегда помогать товарищу в беде, — внезапно серьёзно заявил Скотти. — Ты же наш друг, Джимми. Мы тебя любим и хотим помочь. Несмотря на все его волнения, Джим не удержался от улыбки. Гейла так редко говорит что-то абсолютно серьёзно. — Спасибо. — Ну и, если я окажу тебе пару услуг, может, твой красивый доктор согласится на пост-разводный реабилитирующий секс. Джим закатил глаза. — Я передам. — А ещё ты мне бухло после каждого раза носишь. Джим наконец рассмеялся.Глава 26
19 мая 2024 г. в 21:45
Джим закрыл дверь на замок и пошёл в ванную. Было закрыто. Он тихо постучал.
— Спок? Они ушли. Открой — я зайти не могу.
Что уже было слегка нелогично — раньше Спок от него не замыкался. Он услышал шорох на кафеле и звук электрозамка. Спок тяжело опирался о стену, бледный и дрожащий, без очков.
— Джоанна, — хрипло произнёс он.
— Ну да, я не подумал.
Джоанне меньше всего нужно было увидеть Спока во время эпизода, а Споку меньше всего нужен был такой свидетель.
— Хочешь здесь ещё побыть? Или выйдешь?
Спок посмотрел ему через плечо и покачал головой.
— Я…
Он не договорил и без сил опустился на пол напротив унитаза, опершись о стену. Джим испустил долгий, неровный вздох и сел рядом с ним. Он положил ладонь Споку на затылок и помассировал кожу под волосами.
— Ты прости Боунса. Он когда включает врача, просто фонтанирует информацией и вообще не фильтрует речь. А такта ему всегда не хватало.
— Это точно, — выдавил Спок и подался навстречу прикосновению. — Я не ожидал… такого напора.
— Прости, — повторил Джим, жалея, что ничего существеннее сказать не может. — Теперь понимаешь, в кого пошла Джо? Я, кстати, удивился, что ты совсем не волновался, когда она засыпала тебя вопросами.
Спок открыл рот, чтобы ответить, потом вдруг побледнел и закрыл его снова. Он сглотнул и прислонился к Джиму.
— Она… совсем не похожа на детей, с которыми я рос, — запинаясь, пояснил он. — Это… успокаивает. Разговаривать с ней. В некотором смысле.
Джим снова ощутил это знакомое уже желание кое-кому врезать, да побольнее.
— Тебя в детстве травили?
— Вулканцы не травят других детей, — ответил Спок слишком быстро. — Они, однако… настороженно относятся к вулканцу с человеческими качествами. По большей части, меня просто игнорировали.
— По большей части? Был на Вулкане хоть кто-нибудь, кто нормально к тебе относился?
— Я не был совсем уж одинок.
Голос у него уже почти не дрожал. Он придвигался к Джиму всё ближе и ближе, пока не оказался почти на руках.
Джим ожидал пояснений, но не дождался. Он поцеловал его в висок и уткнулся носом в волосы.
— Легче стало? Давай уйдём отсюда? Я себе весь зад отсидел.
Спок не улыбнулся, но уголки его губ дёрнулись, словно он хотел улыбнуться, но не набрался сил.
— Кажется, худшее позади.
— Вот и здорово. Пойдём в кровать? Полежим немного? Ещё рано, но…
— Нет. — Он открыл глаза и посмотрел на дверь. — Я не ощущаю потребности во сне. Может… у окна?
Джим нежно улыбнулся и поцеловал его в щёку. Спок так любит смотреть в окно, и то, что мир снаружи его успокаивает, постоянно Джима удивляет.
— Конечно, пойдём к окну.
Сидеть на коврике было немногим удобнее, чем на кафеле, но они с прошлого раза не убрали подушки, так что не так уж и плохо в итоге оказалось. А так как Спок сел между его ног и грел своей спиной ему грудь, переплетя их пальцы в вулканских поцелуях и обычном человеческом желании прикоснуться, Джим ни за что не стал бы жаловаться.
— Что думаешь об идее Боунса? — тихо спросил он. Атмосферу портить не хотелось, но обсудить это им всё равно придётся.
Спок предсказуемо напрягся, но не отстранился и не попытался сменить тему.
— Он считает себя мне обязанным. Я не предлагал ему помощь в надежде на удовлетворение собственных интересов и не ожидал никакой оплаты. Я просто хотел, чтобы Джоанна могла и дальше общаться с отцом.
— Я знаю, что ты не свои цели преследовал. — Джим провёл по костяшкам кончиками пальцев, и Спок задрожал. — И Боунс это тоже знает. Но он врач. Даже если бы ты ему не помогал — он не может сидеть спокойно, когда рядом кому-то плохо. Да, он иногда ведёт себя как козёл и грубиян, но сердце у него где надо.
— Я на это надеюсь, учитывая, что он медик.
Джим от неожиданности рассмеялся Споку в затылок.
— А ещё говорят, у вулканцев нет чувства юмора. В общем, Боунс это Боунс. И он мой лучший друг. Даже если бы ты ему не помог, или помог, а он всё равно проиграл дело, — он бы всё равно хотел помочь тебе. Я не буду врать и говорить, что тут вообще нет никакой связи, но он действует явно не только по одной этой причине.
Спок надолго задумался.
— Я не страдаю от разрыва связи. Иначе мы не смогли бы соединиться в мелдинге.
— Он это понимает — поэтому и предлагает низкие дозировки. Препарат должен помочь обрести контроль над эмоциями, правильно? Это именно то, с чем у тебя проблемы, пусть и не такие серьёзные, как от смерти партнёра.
Спок снова замолчал. Джим ему не мешал: Спок либо думал над ответом, либо пытался медитировать.
— Мне… сложно объяснить это человеку, — наконец произнёс Спок тихо, словно посвящал его в какую-то тайну. — Ты не осознаёшь социальной стигмы над потерявшим контроль вулканцем, даже в случае внезапной смерти партнёра. Родные и близкие проявят понимание и поддержат. А окружающие поставят под сомнение воспитание вулканца и верность принципам Сурака. Мы благодарны за изобретение ek’tevakh-ta'bek — или ментисинила, как его называет доктор. Он спас много жизней. Но полагаться на препарат, а не на семейные узы… — Спок вздохнул. — Меня и так считают девиацией из-за моего генетического кода и наличия человека в семье. К тому же, я был связан и разорвал узы в крайне юном возрасте, ещё до… — Он осёкся. — Необходимость фармакологической помощи для простого функционирования это… неприятно. — Последнее слово он произнёс таким тоном, словно хотел выразиться куда более цветисто.
Джим неровно выдохнул; у него снова было такое ощущение, что всё это куда выше его понимания.
— В медкарте же ничего не будет. Боунс нигде не станет указывать, что работает с тобой. Ну, и не надо никому об этом знать.
Спок покачал головой:
— Любой вулканец, который вступит со мной в мелдинг, получит доступ к этой информации. Мой отец узнает, если решит связаться со мной по связи. Матриарх клана узнает, если потребует мелдинг во время… — Он снова не договорил, и у Джима появилось стойкое ощущение, что они обходят по кругу какую-то важную тему. — В общем, это не останется тайной для членов моей семьи. Придёт время, и они смогут обнаружить эту тайну в моём разуме.
Джим поцеловал острое ухо, чтобы смягчить действие неприятного вопроса:
— Значит, как я понимаю, вопрос в том, что лучше? Что они узнают, что тебе понадобилась медикаментозная помощь, чтобы поправиться? Или лучше попробовать справиться самостоятельно, даже если на это уйдёт больше времени?
— Я не знаю, — расстроенно ответил Спок и обессилено прижался к нему. Он снова замолчал, неосознанно гладя Джима по пальцам. Джим уткнулся носом в чёрные волосы, давая ему время подумать.
— Джим?
— Мм?
— Я хочу над этим помедитировать. Можно я… — Он запнулся и начал заново: — Будет приемлемо, если я останусь здесь?
Джим улыбнулся ему в затылок.
— Надо было давно сказать. Я разрешаю тебе находиться у меня когда хочешь и сколько хочешь. Никаких ограничений. Даже если меня дома нет. Я дам тебе код доступа.
Спок чуть расслабился и сжал его пальцы.
— Тогда, если у тебя нет дел… посидишь со мной?
Джим не сразу понял.
— Пока ты будешь медитировать?
— Да. Я понял… Я осознал, что мне гораздо легче достигнуть медитативного состояния, когда ты рядом, при этом лёгкость эта увеличивается с твоей близостью.
Это перевести было уже проще.
— Тебе легче медитировать со мной? Даже если я тебя касаюсь?
— Я именно это, вроде бы, и сказал.
Джим почувствовал, как в горле рождается ликующий смех.
— Странно, что мой неорганизованный человеческий разум тебя не отвлекает.
Спок освободил руку и соединил их ладони. Повеяло теплом, привязанностью, ощущением безопасности и единения.
— Я нахожу твой особенный тип ментальной активности весьма благодатным, пусть он и отличается от моего.
Тут Джим уже не сумел удержаться от смеха.
— Хочешь сказать, что влюбился в мой разум?
Спок ничего не сказал, но Джим почувствовал, как по венам пронеслась радость, а потом Спок оборвал связь и за пару секунд ушёл в себя.
— Вполне себе способ уходить от ответа, — пробормотал Джим, снова зарываясь носом в чёрные волосы.