Покоряя тебя

Март 1777 г. Северная граница между Пальметто и Балтимором. Запах пороха давно забился в ноздри, не давая вдохнуть в легкие глоток чистого воздуха. А его и не было. Всюду струились клубы дыма, люди кричали и отдавали приказы, захлебываясь словами и проглатывая стоны боли. Под ногтями запеклась кровь. Было неизвестно чья она. Нил был уверен, что, если бы ему дали взглянуть на себя в зеркало, то он бы не признал себя в человеке напротив. Хорошо ли это или нет? Всю жизнь он бежал от отражения отца, молясь, чтобы никто не обнаружил между ними сходства. Его мать, швея во дворце короля Натана Веснински, была использована одним прекрасным вечером мужчиной, которого страшился простой народ. Люди боялись косо взглянуть на своего короля, шептались только в тишине ночи, прячась по углам домов, чтобы патрульные их не услышали и не отрезали им язык. Натан Веснински никогда не признавал в Натаниэле сына. Его мать должны были отправить в ссылку, но один из придворных заступился, сказав, что во всем королевстве не сыскать более гениальную в шитье женщину, чем Мэри. Король всегда приходил в бешенство, заметив во дворце маячившего мальчика. Ссылка казалась подарком, когда женщина слышала крики сына из подвала. Пытки отца в раннем возрасте служили прекрасным напоминанием, что поразившая плечо стрела не означала конец боя. Сослуживцы Нила каждый раз смотрели из окопов как молодой человек не отступает, не обращает внимание на пропитывающуюся кровью одежду и пронзает саблей врага той самой раненной рукой. Его тело само по себе представляло поле боя. Ожоги, порезы, рваные швы, содранная кожа. Каждый из шрамов войны Нил считал наградой. Он выжил. Он победил. Число отметин на его торсе превышало число медалей Кевина. Они оба носили свои награды за победу над врагом родины с гордо поднятой головой. - Нил, дружище, - ворвался в полевой лазарет полковник Бойд, также и друг Нила - капитана их роты, - ты как? - Полковник, я… - Нил попытался подняться с кушетки, над которой порхала медсестра, но тут же поморщился и прижал руку к плечу. - Не вставай, лежи, - помог опуститься парню назад Бойд, - какой черт тебя дернул рваться вперед с такой раной? У тебя, буквально, пробито плечо, приятель! Что я твоему отцу при возвращении скажу? Он с меня три шкуры спустит! - Успокойтесь, пол… - мужчина стрельнул глазами в скрючивавшегося парня на койке, из-за чего тот поморщился и продолжил, - Мэтт. Все в порядке. Я был и не так ранен. Когда Ваймак вернется, то все уже будет в порядке. - Нет, - застонал Мэтт, схватившись за голову, - если ты так говоришь, то, наверное, умираешь от боли. Вот же упрямый ребенок… Я напишу об этом в письме твоему брату! - Кто сказал, что я тебе позволю? - Я воспользуюсь своим званием и прикажу отдать листок, - ухмыльнулся Бойд. Нил встретил Бойда как только попал с войском на границу с Балтимором. Мэтт Бойд руководил их дивизионом и сблизился с Нилом, когда увидел с каким безумием младший бежал на поле. Тогда Нил, в возрасте 17 лет, только прошел подготовку, и был призван в армию. Хотя его не родной брат был призван в 18 лет, Кевин полностью поддерживал желание Нила вступить в ряды служащих. Ваймак долго вздыхал и поначалу не мог принять того факта, что его оба сына отдадут жизнь за службу родине, не повидав свободы, юношеских забав. Пару месяцев назад они вновь обменялись письмами с Кевином, где Нил поделился с ним новостью о своем повышении. Сослуживцы Нила если и раньше косо поглядывали на парня-безумца, чье лицо только и успевало отмываться от крови, то сейчас вовсе скалили зубы тому в спину. Некоторые пускали слухи, что рыжеволосый камикадзе продвигается по служебной лестнице благодаря своему папочке генералу, который тоже находился на границе Балтимора и руководил их войсками. Другие обвиняли Нила и полковника Бойда в связях, обосновывая догадки тем, что часто другие офицеры могли увидеть эту парочку наедине. На самом деле свои звания Нил зарабатывал сам, честным трудом. Его отец пообещал не прикладывать руку к его службе, а Мэтт был женат на полковнике Уайльд. В своих письмах братья часто упоминали супругов Бойд-Уайлд и даже давали тем вписать несколько строчек, адресованных друг другу. О том, что Дэвид Ваймак был опекуном Нила не должен был знать никто. Еще тогда, когда глава семьи Ваймак обнаружил на крыльце дома еле стоящего на ногах, в потрепанной одежде, десятилетнего мальчишку, последний умолял взрослого не говорить никому о его местоположении. Всей правды Нил не рассказал, утаив родство с королем Балтимора. То, что он был беглецом из враждующей страны уже давало повод бить тревогу. Если бы не милосердное сердце Ваймака и уговоры Кевина оставить мальчика у себя, то Нила бы ждала более жестокая судьба, возможно, даже смерть. Первоначально задумывалось, что Нил будет находиться в доме Ваймака в качестве прислуги. Так сказать – расплата за кров и еду. Мальчик сам с охотой брался за работу и никогда не жаловался. Но чем дольше Нил находился под крышей их поместья, тем крепчала дружба между ним и Кевином. Ваймак и сам не заметил, как проникся к парнишке, стал пускать того за обеденный стол, проявлять интерес к прошлому мальца и позволять отлынивать от работы, чтобы поиграть с его сыном. Спустя три года Нил стал полноценным негласным членом их семьи. Документы об опекунстве и паспорт сделали Нила настоящим человеком с домом и семьей. - В таком состоянии ты не выйдешь на поле, - ворчал Мэтт, глядя на помутневшие глаза друга. - Дай мне день, и я буду в строю, - не уставал отстаивать свою позицию Нил, - и не смей использовать моего отца в качестве угрозы. - Это все равно никогда не срабатывало, - вздохнул Бойд и поднялся с насиженного места, - твои прошлые повреждения также не зажили. Есть опасность, что раны начнут гноится, что еще хуже – откроется кровотечение. - И что ты предлагаешь мне делать? Лежать плашмя на койке и ждать, когда Господь придет мне на помощь? - Я должен ехать в столицу и передать письмо о подкреплении и новостях королю, - задумался мужчина и невольно оглядел глазами разлегшегося на кровати Нила, - придумал. Поедешь в столицу. - Что? – подскочил с пастели Нил, но тут же упал обратно из-за стрельнувшей боли в плече, - я не могу, полковник. Я нужен на поле. - Отставь самопожертвование, Ваймак, - ткнул пальцем в здоровое плечо парня Мэтт, - кроме тебя в роте еще сотня человек, чего уж говорить об остальной армии бойцов. В столице, если твоя ситуация с ранами не улучшится, то тебя подлатают. Медицина при дворе получше нашей будет. - Но ты же собирался встретиться с Дэн, - вздохнул Нил, - вы не виделись уже два года. - Если из-за встречи с женой умрет мой друг, то я отказываюсь от нее, - от серьезности в тоне Бойда Нил вздрогнул. Он до сил пор не привык к тому, что он может иметь кого-то близкого кроме Ваймака и Кевина, - это приказ, Нил. Ты едешь в столицу. Сегодня еще полежишь, а завтра с утра я подготовлю своего коня. Не делай глупостей, малыш. После похлопывания по плечу Мэтт удалился из палатки, оставляя Нила на попечение медсестер. Перед тем как сесть в седло Нил приоделся в более чистую одежду, ведь ту пришлось выкинуть. Ткань уже давно пропиталась кровью и порохом, вопрос времени, когда она разойдется по швам. Спустя месяц Нил, наконец-то, увидел себя в отражении. Вдоль правой скулы проходила темная гладкая полоса кожи после ожога, полученная от отца в детстве подсвечником. Бровь и остальную левую сторону лица пересекал неровный шрам от сабли, помимо него были и другие порезы, но этот отпечатался в воспоминаниях надолго. Нил получил его в своем первом бою, когда ему было семнадцать и он только научился держать саблю в руках. В Балтиморе офицеры предпочитали огнестрельное оружие, поэтому в армии Пальметто пришлось переучиться на холодное. Его голубые глаза были первой отличительной чертой от местного народа. Люди в большинстве имели темный цвет волос и бледную кожу, только среди знати можно было увидеть блондинистые макушки и острые черты лица. Из-за его загорелой кожи Нила часто путали - хотя на деле так и должно было быть – с простолюдинами. До пятнадцати лет Нил не мог понять какого цвета его волосы. Кто-то говорил, что каштановые, кто-то видел, что они отливают ржавчиной. С годами они посветлели и приобрели стойкий яркий медный цвет. Март 1777 г. королевство Пальметто. Нил не был в столице уже около четырех лет, с момента ухода на границу. Изначально Кевин хотел забрать брата к себе на юг, где уже долгие годы велись набеги от Эвермора. Но, услышав, что идет набор в ряды армии против королевства Балтимор, Нил не раздумывая сделал свой выбор. И если задачей рядов Кевина было отражение атак Эвермора, то войско Нила вступали в бои почти каждый день. За последние три года, под руководством Дэвида Ваймака и под управлением короля Эндрю Джозефа Миньярда Пальметто смогло взять контроль над южным морем. Подписывать акты о перемирии было поздно. Стоило Нилу показаться у ворот дворца, то парень почувствовал, как его конечности немеют, а глаза закрываются. Он был в пути около месяца и делал перерывы только раз или два в три дня. Последнее, что он видел, перед тем как обмякнуть на шее коня, были бегущие к нему стражники. Ваймак-младший проснулся, когда за окном уже стемнело. Неужели он проспал весь день? Ведь приехал он на рассвете. - Молодой господин, вам не следует делать резких движений, - будто сквозь воду слышал женский голос парень. В глазах двоилось и расплывалось. Грудь, как и плечо, болели. Ноги при малейшем движении обжигало. - Где…? – сквозь ком в горле спросил Нил. Перед глазами потемнело, но он их не закрывал. Над ним кто-то навис? - Вы в лечебном павильоне дворца, Ваше Благородие, - ответила та же девушка и приложила что-то холодное ему на лоб. Нил снова закрыл глаза и погрузился в сон. Вновь проснулся он, когда в комнате уже никого не было. Внутри было светло от дневного света. На столе лежали различные медикаменты, а на полу стоял тазик с холодной водой, в который он чуть не наступил. Нил поднялся на ноги, едва не упав. Голова раскалывалась, но больше жарко не было. Ноги были ватными, плечо, как и рука, были перевязаны. Стоило пошевелить лицом, как оно тут же начинало щипать. Ощупав повисшую на вешалке свою одежду Нил не обнаружил письма во внутреннем нагрудном кармане. Значит, его забрали. Оставалось надеяться, что и передали королю. Нил натянул поверх спальной рубашки мундир, но застегивать из-за перевязанной руки не стал. Он сорвал со стола графин и осушил его. Живот на мгновение неприятно сжало. Его ноги сводило от долгого лежания. Травма руки Нила не особо беспокоила, гораздо важнее для него было пройтись и найти врача. Если письмо уже было передано, то ему больше нечего было делать во дворце. Выйдя наружу, Нил на мгновение вздрогнул. Погода заметно отличалась от той, в которой он пробыл последние три года. На границе постоянно стояла прохлада, сезоны дождей не сложно предугадать, жара приходилась редко. Парень уже позабыл какого вновь находится в столице Пальметто – не укутываться в теплое пальто весной, везде носить с собой зонт на случай внезапных осадков и этот запах. Стойкий запах сырости нисколько не разгонял теплый, слабый ветер, который набирал обороты во время штормов. Так пах дом, который он променял на поле бое, кишащее горами трупов. Прислонившись к земле можно было расслышать отчаянные крики солдат от боли, проведя рукой по почве можно было рассмотреть на ладони грязь вперемешку с кровью. Обойдя больничное крыло Нил вышел к пустому скверу. В середине, где тропинки расходились, стоял громоздкий мраморный фонтан со слабой струйкой. Прохладный ветер срывал едва позеленевшие листочки на сухих и уносил их прочь. Вот также и пролетали мысли в голове парня. Не было ничего, за что сознание могло зацепиться и не позволить Нилу потеряться в дезориентации. Когда-то старое теперь ощущалось по-новому. Сплошное отчуждение. - Господин, вы сейчас упадете! – послышался глухой мужской голос. Нил и не осознавал до этого момента, что полностью отключился и не слышал ничего, что происходило вокруг. - Вы это мне? – пошатнулся на ослабевших ногах рыжеволосый, чтобы обернуться и увидеть свозь заслонившую взгляд пелену невысокого блондина в темном пальто. - Вы видите поблизости еще одного умирающего на ногах человека? – голос приближался также, как и фигура человека, - Где лекарь? Позовите лекаря! - Прошу Вас, все в поряд… - Ваше благородие, - чьи-то руки обхватили его сзади со спины, от чего Нил дернулся и попытался вывернуться, но из-за травмированной руки и ослабшего тела ничего не смог сделать, - Вам нельзя было покидать палату! Я отведу вас обратно. - Ты тот самый офицер, что передал письмо с северного фронта? – спросил белокурый человек. Всю дорогу до палаты он сопровождал медсестру и Нила на случай, если парень внезапно грохнется в обморок. - Да, это я, - ответил Нил. Его усадили на кушетку и принялись раздевать. От истощения и холода снаружи знобило, - Могу ли поинтересоваться, сколько времени я был в отключке? - Два дня, Ваше Благородие, - склонилась над раненой рукой Нила мед сестра. - Кем будете, офицер? – спросил мужчина в пальто. Он стоял в углу комнаты, скрестив руки на груди. Теперь, когда взгляд более-менее прояснился Нил смог разглядеть его лицо получше. Бледная кожа, карие глаза и тонкие губы. Взгляд незнакомца был каким-то сломленным. Будто ему нужно было зацепиться за Нила, чтобы направить бушующие мысли в голове в нужное русло и не уйти в себя. - Капитан Нил Абрам Ваймак, - ответил Нил. - Вот как, - задумался мужчина. Его взгляд теперь с интересом рассматривал израненное тело Нила, словно ища подтверждения его слов. Нил и сам понимал к чему все приведет. Его фамилия редко где отсвечивалась, сам Дэвид Ваймак не распространялся информацией о их родстве, пусть оно и было некровным, - премного наслышан о вас, господин Ваймак. В вашей семье течет кровь воинов. - Могу ли узнать с кем имею честь разговаривать? - Аарон Майкл Миньярд, принц Пальметто, – мужчина усмехнулся и вновь оглядел Нила с ног до головы. Кровь в жилах Нила застыла. Все это время он общался с принцем как с обычным простолюдином. Нил даже не признал в нем члена королевской семьи. Когда близнецы Миньярды взяли правление государством на себя, Нил был на границе. Он лишь слышал новости о новом короле, но никогда не видел его портрета. Парень хотел было подорваться и склониться перед принцем, но нажавшая на его рану медсестра заставила его скорчиться и опуститься на место. - Прошу прощения, Ваше Высочество. Я никогда не видел королевскую семью и не смог признать Вас. Я готов понести наказание, если Вы сочли мое поведение неподобающим. - Вы ранены, капитан. Я лишь оказал вам помощь, когда вы выглядели потерянным в том саду. Моя задача – заботиться о своем народе. - Да, но, - Нил закусил губу, сомневаясь в своем следующем вопросе. Но когда его язык держался за зубами? – Прошу извинить, если лезу не в свое дело. Но как вы там оказались? Ваше присутствие было бы замечено остальными. - Мы с женой… - замолк на этих словах Миньярд. Он косо посмотрел на медсестру и, когда увидел, что та закончила обрабатывать рану капитана, кинул ей в сторону двери. Стоило им остаться наедине, принц продолжил, - были на консультации у лекаря. Я бы хотел, чтобы вы молчали о нашем присутствии. Этой девушке я передам то же самое. - Я буду молчать, Ваше Высочество, - кивнул Нил. В глазах принца метались сомнения, но они явно были вызваны не им. Если наглеть, то наглеть по полной? – Вас что-то гложет, мой принц? - Ничего, о чем стоило бы волноваться, - отмахнулся Миньярд, - Я попрошу слуг передать Его Величеству, что вы проснулись. Король ожидает встречи с вами. После этих слов Миньярд ушел. Нил остался дожидаться врача, чтобы тот вынес свой вердикт о его состоянии. Весь осмотр лекарь хмурился на слова Нила, что с ним все в порядке. Его тело представляло собой карту всех возможных ранений. Бледные шрамы от ножей перекрывались темными синяками от ушибов, ожоги стягивали грубую кожу, образовывая тонкую пленку. Ближе к вечеру Нилу выдали новую одежду, больше подходящей для королевского двора нежели для солдата с эпицентра войны. Его покормили едой, о вкусе которой ему пришлось расстаться с момента уезда из дома. Чем ближе Нила подводили к месту его встречи с королем, тем быстрее волнение растекалось холодком по спине. Он впервые находился во дворце, впервые будет общаться с кем-то, в чьих руках находится вся власть над страной. - Прошу, - пригласил Нила слуга и распахнул перед ним двери. Нил медленными шагами прошел в кабинет и остановился поодаль от стола Его Величества. Подняв голову Нил встретился с пронзительными карими глазами. Он их видел раньше у принца Аарона, но взгляд короля был тверже, в нем крылась холодная пустота и расчетливость. Такие люди могут читать других издалека, даже не заводя разговора. По уложенным назад блондинистым волосам скользил тусклый солнечный свет. Кожа цвета слоновой кости, как и подобает знати. От короля Эндрю Джозефа Миньярда так и веяло величием. - Капитан Нил Абрам Ваймак, - растягивал гласные в его имени король, будто пробуя их звучание на вкус. - Ваше Величество, - склонился в поклоне Нил и тут же поморщился. Он быстро стер выражение боли на лице, когда поднялся. - Я рад, что вы пришли в себя, - продолжил Миньярд. Его голова была сложена на сцепленных руках, упирающихся локтями в дубовый стол. В таком положение мышцы короля не могли скрыться даже под слоем рубахи, - Было интересно посмотреть на младшего сына Дэвида Ваймака. Старик даже не потрудился уведомить меня о пополнении в его семье. - Я не родной ему сын, Ваше Величество, - Нил старался подавить дрожь в голосе. Но волнение, что он может сказать что-то не то, медленно брало вверх, - Есть ряд причин, из-за которых мы хранили информацию в узком кругу. - И что же это за причины, раз вы даже не соизволили оповестить об этом вашего короля? – Миньярд изучающе скользил взглядом по лицу Нила. Долгие практики и время, проведенное на войне, позволили Нилу скрыть эмоции. Но надолго ли? - Я бы никогда не посмел что-то утаивать от Вас, мой король, - склонил голову Нил. Глаза напротив заставляли чувствовать себя раздетым и беззащитным, - но своему отцу – Дэвиду Ваймаку – я дал слово, что сохраню нашу связь в тайне. Вы имеете право узнать обо всем непосредственно от него самого. - То есть, - поднялся из-за стола Миньярд и медленно его обогнул. Теперь мужчины стояли друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки, - вы отказываетесь говорить правду своему королю? Еще и смеете указывать что мне делать. - Ни в коем случае, Ваше Величество, - Нил резко поднял голову и набрал полную грудь воздуха, чтобы не задохнуться под обжигающим взором карих глаз короля, - я верен своей семье также, как и стране. Граф Дэвид Ваймак спас мне жизнь, дал кров и еду. И если он попросит держать рот на замке, то так я и поступлю. Прошу извинить за дерзость, но без его разрешения я не намерен раскидываться секретами даже перед Вами, мой король. Комната погрузилась в молчание. Миньярд долго сверлил лицо Нила холодным взглядом. Сам же капитан дышал через раз. Неужели вот так и оборвется его жизнь? Перечить королю никто не смел, даже своего близнеца тот женил без его согласия. Но тогда, когда граф Ваймак сообщил маленькому Нилу, что возьмет того под свою опеку в качестве сына, Нил поклялся в верности семье Ваймак. И первым указанием было держать информацию о месте рождения Нила в секрете. Даже слуги в их доме не до конца понимали откуда взялся мальчик и почему остался. - Вы раздражаете меня, капитан, - наконец-то сказал король, - но за храбрость хвалю. Не думал, что услышу подобную дерзость от простого солдата. Я прощу вам вашу выходку, если появитесь через два дня на балу. - Благодарю Вас за приглашение, Ваше Величество, но мне нужно в скорейшем времени вернуться на фронт. - Я все понимаю, господин Ваймак, - король приблизился к застывшему капитану и положил руку тому на плечо, с силой сжав, - но мое приглашение то же самое, что и приказ. Вы явитесь на бал без всяких возражений. - Как пожелаете, Ваше Величество, - сквозь стрельнувшую боль в плече ответил Нил. Его лицо хотело скорчиться от дискомфорта, но перед королем он не имел право показывать слабые стороны. Раздался стук в дверь, и хватка с больного плеча Нила исчезла. Король выпрямился и заложил руки за спину. В кабинет вошел слуга и сообщил о визите принца. - Вы можете идти, капитан Нил Ваймак, - перевел взгляд на Нила Миньярд, - попросите подогнать ко дворцу карету внизу и отправляйтесь в поместье. Через два дня за вами заедут. Нил на прощание поклонился и постарался не вылететь пулей из кабинета. Его тело двигалось скорее на автомате, из-за чего он чуть не врезался в принца. Последний странно посмотрел на него, но ничего не сказал. - Что ты ему сказал? – вошел в кабинет Аарон и встретился с сидящем на столе братом, - Он будто смерть увидел. - Ничего особенного, - отмахнулся Эндрю и посмотрел на ладонь, которой сжимал плечо капитана минуту назад, - просто хотел убедиться, что он реален.