***
Как ни странно, бард нашёлся быстро. Если б он шёл по прямой, он бы уже далеко утопал, даже короткими гномьими ножками. Но он не шёл по прямой. Он вообще никуда не шёл, его носило и заносило. Короче, он подспятил. Да, я осознаю, как это странно звучит в отношении Гробнара. Но да, как-то так, стало хуже. Сэнд говорил, что последнее, что он видел с участием гнома — как тот бросился к своему Конструкту. Ну, на того уже упала глыба, и гном побежал его спасать. Судя по тому, что мы с кошкой раскопали-разглядели, Конструкт в итоге гнома и прикрыл. Или тот сам под ним укрылся. Но, похоже, таки приложило. Хотя видимых повреждений и нету. Короче, он мычит и напевает. И почти не говорит. Лучше б вообще не говорил: эта его игра в да-нет через некоторое время начинает подбешивать. И ещё он постоянно пляшет. Вприпрыжку. И постоянно куда-то уплясывает. Кошка полностью себя реабилитировала. Ну, в моих глазах. Она чует, когда он слишком удаляется, выныривает из дрёмы и за шкирку приносит его к костру. Я уже предвижу стоны Найвана, что мы из тайного друидского Круга сделали приют. Ну, в смысле про госпиталь он уже стонал. А этот гном... это уже даже не госпиталь, да.***
Стоп-кадр. Четверо солдат и тифлинг. Брат даже отвлекаться на разговоры не стал, сразу за дудку, благо она под рукой. Мы с дварфом в этот раз даже не возражали: это не сельские хулиганы, а вполне себе военные бандиты. Так у нас завелась Нишка. Не, я вообще не понимаю, как можно детей обижать. А Нишка именно что ребёнок. Ну, мы и сами так себе взрослые все, но она-то. Не, брат мне возражал: а кого ещё обижать, если не тех, кто слабее тебя? Оно вроде как логично, но что-то внутри сопротивляется. Хотя потом брат мне напомнил, как я бил Моссфелдов, и я чёт окончательно запутался.***
Вообще, странно было, когда на меня обращают внимание. Ну, непривычно. В деревне-то не обращали. А тут то и дело я оказывался прям в центре. Когда дворф спросил меня, чем я метал копья в солдат, я ответил, что копьеметалкой. В деревне бы никто и не спросил, но даже если б и спросил, этого ответа было б достаточно. Но не для Хельгара. И вот я уже ему рассказываю, что это атлатль, такие делают в Мацтике, и я таскаю его на случай, когда тетива лука, как сейчас, ослаблена, потому что нельзя постоянно держать её натянутой, а был день, и уже виден форт, вот я и ослабил. А это метательные ножи, а это дротики, а это рогатка, а вот к ней шарики. Нет, не металлические, дорого это, металлом швыряться, из шлака, кузнечных отходов, голове и с таких больно и неприятно. И вот я всё это рассказываю, показываю, как работает, и вот уже и Нишка смотрит, и у них у обоих глаза горят, а брат стоит в стороне и смеётся. Над тем, как мне странно. А потом тифлинг на меня так посмотрела, что рогатку с шариками я ей отдал. А дворфу мы купили метательных топориков, чтоб не завидовал. И в склепе это пригодилось, хотя всё равно нужно было следить, чтобы он не сорвался и не забежал в ловушку, половинка берсерка блин. И когда я стал у склепа переобуваться, это тоже вызвало вопросы. И снова мне пришлось много говорить: про тихую обувь без твёрдой подошвы, мокасины, да, тоже из Мацтики, да, Нишка, я сошью тебе такие, только надо на оленью охоту сходить и с кожей повозиться, и нет, Хельгар, я не понимаю, зачем тебе такие, но тоже сошью. И вот уже перед входом в логово разбойников вся команда переобувается в мокасины.***
Стоп-кадр. Очередной блейдлинг выскакивает на дорогу и шипит мне Калак-Ча. Брат ему говорит, что он всё перепутал, Калак-Ча, носитель осколка — это он, брат в смысле, а не я, и как-то нападавшие вдруг задёргались, не зная, куда бежать, на кого нападать, а потом из-под земли сорняки и корни полезли и ноги им опутали, и никто никуда не побежал. И да, я знаю это заклинание, но это не я. И брат знает, что это не я. И когда мы их всех расстреляли, брат и я посмотрели на дерево, за которым пряталась эльфка. Ну, от Хельгара она бы, может быть, спряталась, но не от нас. И она вышла. — Здравствуй, Элани! — сказали мы с братом в голос и удивлённо переглянулись. Да, именно вот этот последний момент — стоп-кадр.