Princeps

      — Профессор Сальваре?       Гарри повернулся на голос и приветливо улыбнулся. В отличие от Северуса, Регулус Блэк пришел к нему далеко не сразу. Регулус был на год младше Северуса и не мог, как он, похвастаться ни уверенностью в себе, ни выдающимися способностями к зельеварению, ни подругой с Гриффиндора. Потребовалось время прежде чем Регулус осознал, что ему нужны ответы и что чтобы их получить, недостаточно просто наблюдать за старшими слизеринцами.       Регулус нервно потеребил в руках перо. Уже сломанное. Гарри воздержался от комментариев и просто кивнул:       — Да, мистер Блэк?       — Я… тут услышал кое-что. Не уверен, что вам стоит как-то реагировать, поскольку это просто сплетни, но я кое-что слышал, — затараторил Регулус.       По его тону Гарри понял, что другие профессоры считали ниже своего достоинства слушать «просто сплетни» и Регулус уже не раз нарвался на их недовольство.       — Спокойно, мистер Блэк. Расскажите мне, в чем дело, и я со всем разберусь.       Регулус с облегчением кивнул.       — Я слышал, что мой брат и его друзья хотят как-то разыграть Принца — то есть Северуса.       Регулус говорил несмело — может, стеснялся, потому что первым к Гарри пришел именно Северус. Какая прелесть — Гарри невольно отвлекся от содержания разговора. Но осознав услышанное, он почувствовал, как внутри что-то оборвалось; он весь похолодел. Вот дерьмо. Точно, совершенно очевидно: история пытается вернуться в старое русло.       — Где? — потребовал он.       К счастью, Регулус не воспринял приказной тон на свой счет и не стал замыкаться в себе, как он порой делал на уроках, когда давал неверный ответ.       — У какого-то дерева, — ответил он. — Простите, сэр, но это все, что я знаю.       Гарри кивнул и, не чувствуя под собой ног, бросился прочь из класса.       Оставалось надеяться, что этих крупиц информации окажется достаточно, чтобы, в случае чего, объяснить собственную чрезвычайную «осведомленность». *       — Куда это вы собрались, мистер Блэк?       Перед лицом грозно нависшего над ним Гарри, Сириус резко застыл на месте; Северус был с ним. До Гремучей ивы оставалось всего ничего, и лишь несколькими мгновениями ранее Сириус вовсю распинался о «загадочной тайне», которую она скрывает, и подначивал Северуса пойти посмотреть, если смелости хватит.       Гарри понятия не имел, так ли все было и в первый раз. Все участники «розыгрыша» к тому времени давно умерли, и никто другой не знал подробностей произошедшего.       Зато Гарри прекрасно понимал, что успел как раз вовремя. Сириус тут же сник и отвел взгляд, приняв вид настолько нарочито виноватый, что Гарри удивился, как преподаватели вообще могли верить отговоркам Мародеров. С другой стороны, подобных уловок больше ожидали от слизеринцев.       — Профессор Сальваре, — Северус чуть приосанился, — я не вижу причин для вашего вмешательства. Это наше с Блэком личное дело, к тому же мы сейчас не на уроке, и до отбоя еще долго.       Сириус слегка приободрился, по-видимому решив, что избежит наказания, но Гарри тут же осадил его взглядом. Затем он со вздохом повернулся к Северусу.       — Я не сомневаюсь в вашей самостоятельности. Но если вы решите войти в тоннель под Гремучей ивой, то пожалеете.       — Почему, сэр?       Что ж, он хотя бы слушал.       — Потому что на другом его конце находится оборотень, который может вас заразить, убить или напугать так, что вам до конца жизни будут сниться кошмары, — без обиняков ответил Гарри. — Зная вас, лично я ставлю на первый вариант.       — Как вы узнали, что Римус оборотень? — выпалил Сириус.       Гарри молча смотрел, пока смысл собственных слов не дошел до Сириуса, и его лицо не покраснело — оно всегда краснело, когда он злился.       — Я очень наблюдателен, — ответил он наконец. — Учитывая, что директор лично позволил мистеру Люпину посещать школу, я полагал, что мое вмешательство не требуется; пока не узнал, какую гнусность вы вознамерились совершить, мистер Блэк.       — Но ведь…, — Сириус безуспешно попытался сглотнуть ком в горле, — это ведь просто шутка.       — Шутка, способная привести к смерти, заражению проклятием или, по меньшей мере, серьезному потрясению.       Гарри покачал головой и легким взмахом палочки сотворил вокруг себя и детей барьер — невидимый и неосязаемый — но только до той поры, пока кому-нибудь из них не вздумается отбиться от группы. На животных барьер тоже работал. Не хватало только, чтобы Сириус улизнул в своем облике анимага.       — Идемте, мистер Блэк. В кабинет директора — там и расскажете, с чего вы решили, что можете так шутить.       — Мне тоже идти с вами, сэр? — В отличие от Сириуса, Северус куда быстрее сумел взять себя в руки.       — О, да, — ответил Гарри и едва сдержал ухмылку при виде выражения крайнего смятения на лице Северуса. — Можете даже прямо сейчас начать объясняться. О чем вы думали, слушая человека, которого, как мне известно, вы считаете своим врагом?       — Но вы ведь не считаете меня своим врагом, профессор? — с надеждой спросил Сириус.       — Вы не доросли еще до того, чтобы я видел в вас угрозу, — ответил Гарри, и не обращая внимания на раздавшийся сзади вздох разочарования, скомандовал:       — А сейчас марш за мной к директору, оба. *       — А, профессор Сальваре. Думаете, они оба заслуживают наказания?       — Вовсе нет, — ответил Гарри, разглядывая узор из танцующих пчел на мантии Дамблдора.       Мантия была синей и, помимо пчел, на ней красовались маленькие ульи и цветочки.       — Мистера Принца я намеревался лишь отчитать за глупое поведение, но затем подумал, что вы захотите выслушать обе стороны.       — А-а, — неопределенно протянул Дамблдор, оставив Гарри задаваться вопросом, есть ли тому вообще дело до происходящего, и, усевшись за свой стол, оглядел Сириуса и Северуса поверх очков. — И что же это за розыгрыш?       Сириус принялся сбивчиво говорить. Гарри слушал, не перебивая, и лишь почувствовав, что Северус занервничал, бросил на него успокаивающий взгляд. Сириус явно не отдавал себе точного отчета в собственных действиях, но зато чуть ли не прямо заявлял о собственной невиновности, и Северус, похоже, боялся, что Дамблдор поверит ему и не станет наказывать.       Что ж, так случилось в прошлый раз. Теперь все будет иначе — Гарри твердо намеревался стоять на своем. В этой битве с историей победителем выйдет он.       Когда Сириус закончил свой рассказ, Дамблдор хмыкнул и повернулся к Северусу.       — И мистер Снейп, конечно же, согласится сохранить тайну мистера Люпина в обмен на избавление от наказания?       Глаза Северуса вспыхнули от возмущения и он уже открыл было рот, как Гарри, не церемонясь, пихнул его локтем в бок. По правде говоря, плевать он хотел на церемонии. Еще немного, и Северус заработал бы себе то самое наказание, избавление от которого ему великодушно предложил Дамблдор.       — Я не вижу ни единой причины наказывать мистера Принца, — возразил Гарри.       За время пребывания в прошлом он пришел к пониманию, что Дамблдор не был плохим человеком, но совершенно точно питал слабость к Мародерам — может быть, он и сам был таким в школьные годы — и оттого часто смотрел на их выходки сквозь пальцы.       — Это мистер Блэк выдал секрет своего друга и подверг другого ученика смертельной опасности. Он должен ответить за свой поступок.       — Боюсь, пока мистер Принц не пообещает хранить молчание, я не могу его отпустить, — Дамблдор нахмурился, откинувшись на спинку кресла. — Мистер Люпин может посещать школу лишь до тех пор, пока его состояние остается тайной.       — А также, полагаю, пока его состояние не представляет угрозы для окружающих, я прав, директор?       Дамблдор замялся. Северус не сводил с Гарри круглых от удивления глаз. Гарри слегка улыбнулся ему в ответ. Северус не мог похвастаться большим количеством заступников, и он был намерен исправить это недоразумение. Пусть теперь привыкает. Так, шаг за шагом, он научится не зависеть от кого бы то ни было — тогда ему не будет дела до Волдеморта и его сладких речей.       — Благодаря вашему своевременному вмешательству, никакой угрозы не было.       — Но была бы, не окажись я там.       — Присутствие мистера Люпина в Хогвартсе — это своего рода эксперимент, — признал, наконец, Дамблдор, — и я очень надеюсь, что он обернется успехом. Тогда у других юных оборотней тоже появится шанс получить образование — столь необходимое. Без возможности учиться они так и останутся изгоями в нашем обществе.       Гарри тепло улыбнулся. Вот тот самый Дамблдор, которого он помнил, вот тот идеал, за который он готов был стоять.       — Директор, я искренне поддерживаю вас в стремлении дать юным оборотням необходимое образование, — кивнул он, — но это не значит, что следует потакать опасным затеям их друзей. Подумали ли вы, каково было бы мистеру Люпину, сумей мистер Блэк провернуть свой «розыгрыш»? Что бы он чувствовал, если бы заразил или убил человека?       Сириус шумно сглотнул и весь сжался. Нет, разумеется, он об этом не подумал. Но не успел Гарри про себя посетовать на то, как мало изменился его крестный за столько лет, как Дамблдор заговорил.       — Тут вы правы, — он строго глянул на Сириуса сквозь стекла очков. — Мистер Блэк. Будете месяц отбывать наказание с профессором МакГонагалл; и минус сто очков Гриффиндору.       Лицо Сириуса изумленно вытянулось.       — Но сэр,..       — Прошу как минимум на неделю из этого срока предоставить мистера Блэка мне, — твердо сказал Гарри. — Я намерен преподать ему основы этики и морали.       Дамблдор добродушно кивнул.       — Уверен, мистеру Блэку эти уроки пойдут на пользу.       Далее он обратился к Северусу:       — И, мистер Принц, дадите ли вы мне слово, что не станете раскрывать тайну мистера Люпина людям, в нее непосвященным?       — Да, сэр, — Северус невесело усмехнулся, — если только Блэк даст слово больше не донимать меня своими розыгрышами.       Выражение гневного негодования на лице Сириуса дало Гарри явственно представить, каким образом история попытается снова взять реванш. Сириус так обозлится, что вместе с Джеймсом и, может, даже и Римусом, найдет способ отомстить Северусу, и тогда его дружбе с Лили придет конец, а сам он вконец озлобится.       Ну что ж, Гарри и здесь было чем ответить. Он перехватил взгляд Сириуса, и тот замер, пойманный с поличным. Выдержав многозначительную паузу, Гарри снова перевел внимание на Дамблдора — как раз вовремя, чтобы заметить, что этот молчаливый обмен взглядами не остался для него незамеченным. Что ж, пусть.       Будучи преподавателем, Гарри имел право действовать как посчитает нужным — в рамках своей должности — это касалось в том числе и наказаний.       — Совершенно справедливо, — согласился Дамблдор. — Хорошая мысль, мистер Принц. Десять очков Слизерину.       Казалось, Северус пребывал в совершенном ошеломлении. Пряча широкую ухмылку, Гарри внимательно выслушал, как каждая из сторон дала оговоренные обязательства: Сириус — угрюмо и нехотя, Северус — отчетливо и громко. Что ж, особого рвения от Сириуса ждать не следовало. Им предстояло провести над занятиями по этике не один вечер, чтобы хоть что-то из пройденного материала отложилось в его упрямой голове.       Едва переступив порог директорского кабинета, Сириус тут же умчался без оглядки. Северус шел рядом с Гарри, и когда они спустились в самый низ движущейся лестницы, медленно произнес:       — Я обязан вам по Долгу Жизни, сэр.       Гарри недоуменно моргнул — заявление застало его врасплох. Может, раз уж не вышло навязать долг жизни Джеймсу, время решило, что сойдет и Гарри? Он пожал плечами и сказал:       — Нельзя с точностью утверждать, что я спас вас от укуса оборотня, мистер Принц. Вы его даже не видели. Уверен, произошедшее не отвечает старейшим условиям для объявления долга жизни.       — Сэр, я настаиваю.       В направленном на него взгляде Гарри вновь прочел нескрываемое обожание, и, лишь на секунду поколебавшись, он отрывисто кивнул. Ничего, может, это и к лучшему.       — Тогда я прошу вас лишь об одном: сдержите данное директору слово и никому не рассказывайте о мистере Люпине, даже если мистер Блэк не сдержит свое.       — Но что мне делать, если он снова решит надо мной «подшутить»?       — Прийти ко мне и обо всем рассказать, мистер Принц.       Гарри улыбнулся ему, и Северус, наконец, сдался:       — Хорошо, профессор Сальваре. *       Едва занятие подошло к концу и Гарри открыл дверь, как Сириус тут же юркнул в коридор. Гарри только покачал головой ему вслед. Он знал, что Сириус умен — иначе он ни за что не смог бы стать анимагом в таком юном возрасте. Но, кроме того, он был очень упрям и дулся от осознания собственной неправоты и нежелания ее признавать.       Ну да ладно. Рано или поздно эти уроки этики дадут свои плоды.       — Профессор?       Это был Регулус. Гарри приветственно ему кивнул.       — У вас вопросы по домашнему заданию, мистер Блэк?       — Нет, сэр. Я хотел поговорить с вами.       — Прошу.       Гарри впустил его в кабинет и захлопнул дверь.       — У вас разногласия с кем-то на факультете, после того, как вы рассказали мне о мистере Принце?       Гарри прекрасно знал, что из-за его фамилии и политики нейтралитета некоторые ученики Слизерина — в частности, Эван Розье — до сих пор относились к нему с недоверием.       — Ничего подобного, сэр. Напротив, Эван был рад, что я помог Северусу.       Его радовало, что Регулус уже понемногу осваивался среди старших ребят. Оставалось только проследить, чтобы чувство принадлежности не увлекло его на кривую дорожку к Волдеморту, как это, вероятно, случилось в прошлый раз.       — Тогда что привело вас ко мне?       — Я… я просто хотел спросить, почему вы послушали меня. Меня мало кто слушает вообще-то. Некоторые преподаватели считают меня ханжой и думают, что я просто хочу подставить брата, мои родители не слушают меня, потому что я самый младший, а Сириус — потому что я в Слизерине.       — По возможности я стараюсь прислушиваться к каждому, — тихо ответил Гарри. — Так было не всегда, и в прошлом я совершил немало ошибок, потому что не ценил мнения тех, кого должен был. Я извлек из этого свой урок.       — Так значит, во мне нет ничего особенного, сэр?       В его голосе слышалось жаркое стремление услышать, что, конечно, он особенный, и Гарри вынужден был на него ответить.       — Я этого не говорил. Профессор Слизнорт высоко отзывается о ваших способностях к зельеварению, да и на моих уроках вы отлично себя показываете. Я лишь имел в виду, что ваша фамилия, факультет или положение в семье не делают вас хуже остальных, но они также и не делают вас лучше остальных. Понимаете?       Регулус задумчиво хмурился. Затем медленно кивнул.       — Кажется, да, сэр. Значит… я ничем не хуже Сириуса, да?       — Да, — кивнул Гарри.       Может, у него даже получится вырвать Регулуса из-под влияния родителей.       — И значит, я тоже могу посещать ваши особые уроки, как Сириус? — выпалил Регулус. — Я тоже хочу учиться этике!       От удивления Гарри не сдержал смешок.       — Мистер Блэк, не знаю, что вам наговорил ваш брат, но это вовсе не особые уроки, хотя они и пойдут ему на пользу. Это наказание.       Тогда Регулус, не отводя взгляда, достал палочку и выбил кусок камня из пола.       — Упс.       Гарри закатил глаза.       — Останетесь после уроков, мистер Блэк.       Регулус просиял.       — Да, сэр. *       — Но они ужасные люди.       Гарри вздохнул и отхлебнул чая, который он с недавних пор взял в привычку приносить на эти занятия.       — Мне известна репутация ваших родителей, и тут я не стану с вами спорить. Но это вовсе не значит, что все старые семьи такие, и вы достаточно взрослый, чтобы это понимать.       Сириус сжал кулаки.       — Я видел, что Слизерин сделал с Реджи. Он начал подражать всем этим напыщенным чистокровным, которые думают, что родиться в семье магглов — что-то вроде неизлечимой болезни.       — Вашему брату и правда следует смягчить тон, — согласился Гарри.       На занятиях с Регулусом Гарри терпеливо раз за разом объяснял, что ни один из доводов в пользу превосходства чистой крови не выдерживает критики.       — Но что насчет вас самого, Сириус? Вы попали на факультет, где принято считать, что быть в Слизерине — что-то вроде неизлечимой болезни, и тут же начали рассуждать так же, разве нет?       Сириус изумленно уставился на него. Затем покачал головой и сказал:       — Это другое.       — Почему же?       — Я… школьные розыгрыши никому не вредят, в отличие от ненависти к маглорожденным.       — Вы прекрасно знаете, что из-за вашего розыгрыша мистер Принц мог погибнуть. А может, и ваш друг-оборотень тоже, — Гарри поставил чашку на стол. — Вы должны понять, что неправильно ненавидеть слизеринцев или кого бы то ни было. Ваша ненависть растет с каждым днем. Вы ненавидите слизеринцев, ненавидите свою семью, ненавидите Темных волшебников, и совсем на днях я слышал, как вы презрительно насмехались над студентами Когтеврана.       — В Когтевране некоторые увлекаются Темной магией! Я слышал, как они болтали о том, чтобы присоединиться к Темному Лорду!       — А в Гриффиндоре вы подобных разговоров не слышали, мистер Блэк?       — Чт.. что? Кто?       Гарри покачал головой. Он не собирался называть имен, особенно принимая во внимание, что эти самые имена он знал по собственной жизни, а не из подслушанных разговоров о желании служить Волдеморту.       — Неважно кто, важно, что они есть. Вы должны обуздать свой характер, мистер Блэк. Я понимаю, что, как правило, вы и правда не желаете никому причинять вреда, но рано или поздно одного желания будет недостаточно. Вы сорветесь и убьете кого-нибудь, и если даже вас за это не исключат из школы, сломав палочку, вся ваша семья окажется втянута в кровавую вражду, и в итоге вы непременно погибнете.       Гарри еще никогда не видел Сириуса таким потрясенным. На фоне мертвенно-бледного лица его глаза казались почти черными. Он запустил руки в волосы и судорожно сжал кулаки.       — Мне просто так больно, — прошептал он.       — Отчего вам больно, мистер Блэк?       — Отто... Оттого, что что бы я ни делал, мне нигде нет места, — Сириус поднял на него взгляд. — Дома я Блэк с Гриффиндора, позор семьи. В школе я хулиган с Гриффиндора, который берегов не видит, да еще все думают, что мне место в Слизерине. А теперь и вы говорите мне, что я такой же мерзавец, как вся моя семья.       Он уронил голову на руки.       — Не такой же, — заверил его Гарри, крепко сжав Сириусу плечо. — Поверьте, мистер Блэк, вы уже куда лучше сдерживаете убийственные порывы в отношении тех, кто вам не нравится. Все у вас получится. И еще, помните: вы вовсе не обязаны вставать на ту же сторону, что и ваша семья, как не обязаны вставать на сторону ваших однокурсников с Гриффиндора.       — Тогда на чьей стороне мне стоять?       — На своей, — мягко ответил Гарри, и принялся учить его, как. *       С Регулусом было несколько сложнее, но зато он был младше Сириуса и вырос с установкой, что правила нужны для того, чтобы им следовать.       — Среди некоторых старшекурсников в Слизерине ходят разговоры про Темного Лорда, — признался он, поедая сорбет, который ему по просьбе Гарри принесли с кухни домовые эльфы. — Но с вашим приходом в школу их стало меньше.       Гарри улыбнулся и придвинул ему собственную порцию. Он ждал, что история попытается взять реванш, но с тех пор, как он предотвратил ту жестокую шутку с Северусом, все было тихо.       — А о чем теперь говорят?       — Правда ли то, что вы сказали: что в защите от Темных искусств маглорожденные не уступают по силе чистокровным волшебникам.       Регулус схватил предложенный Гарри сорбет и принялся уплетать его.       — А как думаете вы, мистер Блэк?       От неожиданного вопроса Регулус, как всегда, замешкался, но в последнее время он стал куда увереннее. Со вздохом и измазанной клубникой щекой он откинулся на спинку стула.       — Мне кажется, в ваших словах есть логика. Пролитую кровь по виду не различить. Она вся одинаково красная. Кровь ничего не значит.       Гарри кивнул.       — И если бы волшебники и маглы и в самом деле так сильно отличались друг от друга, у нас не могли бы рождаться дети. И тогда не было бы никаких маглорожденных и сквибов.       — Это так, — тихо согласился Регулус, не отрывая взгляда от собственных ладоней.       — Знаете, родители не слишком любят Сириуса, но он хотя бы не сквиб. В нашей семье нет ничего позорнее, чем родиться сквибом. Это куда хуже, чем учиться на Гриффиндоре или иметь предрасположенность к Светлой магии.       — Знаю, — Гарри сжал ладонь Регулуса. — Я считаю, что сила, которой мы обладаем, обязывает нас сделать мир лучше.       — Для кого?       Гарри улыбнулся. Под растрепанной шевелюрой Регулуса крылся острый ум.       — Сквибов. Маглов. Маглорожденных волшебников.       Чистокровных волшебников, которые отказываются действовать по указке своих семей. Гриффиндорцев. Слизеринцев. Гоблинов. Вейл. Домовых эльфов.       На лице Регулуса читалось такое неприкрытое изумление, что Гарри не сдержал смешок.       — Прости, я совсем позабыл о твоем воспитании и несколько увлекся.       Регулус сглотнул.       — Н-нет, я… Я просто никогда раньше об этом не думал.       Он склонил голову и некоторое время молча перебирал складки мантии. Затем шепотом спросил:       — Вы правда верите, что мы можем изменить мир?       — Да, — твердо ответил Гарри. — И для этого необязательно обладать громким именем. Именно поэтому я сказал мистеру Принцу, что он сам волен выбирать, кем называться. Наши ценности и убеждения — вот что по-настоящему важно.       Регулус вытер со щеки остатки клубники и медленно кивнул.       — Да… Вы правы.       Вдруг комнату заполнил громкий звон, раздавшийся, казалось бы, со всех сторон сразу. Гарри поморщился, но Регулус и бровью не повел. Потому что он ничего не слышал. Слышал только Гарри.       Так история обозначила поворотную точку. Поглощенный размышлениями о том, что же такое важное только что произошло, Гарри отпустил Регулуса в гостиную Слизерина. Быть может, время хочет чтобы Регулус занял место потерявшего поддержку большинства слизеринцев Волдеморта и стал следующим Темным Лордом.       Гарри нахмурился. Этого он не допустит. Он даст Регулусу столько сил и уверенности в себе, что ему будут не нужны всякие фальшивые лорды. Да, именно так. За этим он сюда и пришел.       Издевательский звон прогремел снова, теперь уже похожий на погребальный колокол.       Гарри выпрямился и устремил взгляд в пустоту.       — Я не боюсь тебя, — вполголоса произнес он.       На сей раз ответом ему была тишина.