За окном гроза, сверкает молния, сильные порывы ветра, громыхает страшный гром, разносящийся на большие расстояния. В помещении пахнет не только медицинскими препаратами, но и сильным запахом дождя и озона. Мия заполняла журнал в одинокой каморке медсестер, как вдруг раздался глухой стук в дверь. Обычно никто никогда не стучался к ним в каморку, сразу входили, а тут кто-то стучит и не заходит. Может, пациент какой-нибудь? Девушка оторвалась от журнала, подняла голову и через еще одно мгновение произнесла:
— Войдите.
В каморку зашел Рома с халатом поверх своей одежды. Кравченко облегченно выдохнула.
— Рома? Что ты здесь делаешь в столь поздний час?
— Я пришел, чтобы навестить тебя, — ответил парень, подойдя к столу девушки.
Мия встала перед ним, приподняв уголки губ. Конечно, она была рада видеть друга, но зачем он пришел так поздно? Врятли он бы шел из другого здания сюда ради нее, но все же если пришел — значит была на то своя причина.
— Навестить меня? — повторила его слова Кравченко, скромно опуская глаза.
— Не нужно стесняться, — Рома положил свою руку ей на щеку, — Разве я не могу навестить свою лучшую подругу?
— Можешь, — улыбнулась Мия, кладя свою руку поверх его.
— Тогда к чему же такие вопросы, м?
— Я не знаю…
Рома не медлит и прикасается к губам девушки, вовлекая в мягкий поцелуй, на что Кравченко не противиться и целует его в ответ. Парень был приятно удивлен, что Мия так трепетно ответила на поцелуй. Рома прижимает ее к стене, спускается к ее шее, отодвигая с кожи воротник ее рубашки, оставляя легкие укусы на коже девушки. Мия тихо стонет, закидывая голову назад и зарываясь в его волосы.
Раздался крик. Кричала девушка. Пронзительный крик, который оглушил и, кажется, разбудил всю больницу.
Мия подскочила на стуле — пробудилась.
— Блин, это был сон… — она схватилась за голову, — Самый лучший сон в мире, который оборвался!.. А из-за чего он оборвался?..
Кравченко подорвалась со стула и выбежала в коридор, где столпилась куча врачей и медсестер. Свет не горел, все стояли со свечками и телефонами с фонариками в руках. Видимо, пробки пробило из-за грозы на улице. Несколько медсестер кричали: «Вызовите полицию!», другие врачи кричали: «Кто-нибудь вызовите «скорую помощь»!»
Мия видит в углу плачущую Наташу, закрывающую ладонями лицо, и решительно подходит к ней.
— Наташка, что случилось? Почему ты плачешь?
Гулина трясет головой, дрожа губами и кидается на шею Кравченко. Мия в ступоре обнимает подругу, поворачивая голову в сторону толпы. Сквозь толпу, девушка видит лужу крови, растекающуюся по полу. Мия отстраняется от подруги и подходит ближе, неотрывно смотря на лужу. Протискивается через врачей и видит в этой луже крови лежащую на полу Аню, с которой они еще вчера были на пикнике. Кравченко заткнула себе рот рукой, чтобы не закричать от ужаса. На лице Ани застыл испуг, глаза нечеловечески раскрыты, в руках бедная мертвая девушка сжимала ручку, а чуть поодаль ее руки лежал окровавленный журнал. Из живота торчал нож. Чуть ниже еще текли ручьи крови. Мия пошатнулась, помахала рукой сзади в поисках того, чего бы не упасть и, оперевшись на стенку, скатилась по ней, садясь на пол. Она обхватила себя руками, чувствуя как лицо мгновенно становится мокрым. Она не знает пот это или же слезы, ей все равно. Девушку трясет. Увиденное ею только что противно мельтешит в сознании. Ее кто-то поднимает и куда-то ведет. Кравченко не видит, кто это, но не сопротивляется, лишь бы этот кто-то увел ее подальше отсюда.
— Ты, как? Нормально? Пришла в себя?
Мия открыла глаза, видя перед собой Сергея Александровича, который протирал руки от крови салфеткой. Девушка кивнула, положив руку на лоб.
— Можно у тебя кое-что спросить?
Мия снова кивнула.
— Где ты была до этого… происшествия?
— Спала здесь, — ответила Кравченко, не разжимая рта, — в каморке медсестер… Что с ней?
— С кем? — Костенко наконец посмотрел на нее.
— С… А-Аней?
— Увезли. В больницу, недалеко от нашей, — он бросил салфетку в мусорку и присел перед Кравченко. Мия посмотрела на него в ответ, — Главное, Мия Максимовна, никому об этом не рассказывай. Я не хочу, чтобы помимо нашей больницы об этом кто-то узнал.
Она медленно кивнула головой. Сергей выпрямился и направился в сторону двери.
— Вы видели как она умерла? Кто это сделал?
Главврач обернулся, слегка сощурив глаза.
— Нет.
Сказав это, Костенко вышел из каморки, негромко хлопнув дверью.
На следующий день после этого события все в больнице только об этом и говорили. Тело Ани забрали под утро, но все же лужа крови и нож остались в коридоре, отгороженными импровизированным заборчиком. Мия заметила, что все ее коллеги медсестры приуныли, а Наташа замкнулась в себе и даже не смотрела в ее сторону. Во время обеда, Гулина куда-то ушла, забрав с собой тарелку с едой и не вернулась даже спустя час. Кравченко тоже ходила весь день поникшая и отказалась от своего обеда, отдав его другой медсестре. Ей было плохо. Боль разрывала грудь. Хотелось кричать. Весь день до самого вечера она не находила себе места. Если раньше, когда ей было плохо, Мия шла куда-нибудь в одинокое место или на склад, чтобы погрустить, то сейчас в любом углу она, как будто, видела мертвое тело Ани, это чувство не давало ей никакого покоя ни минуты.
Без стука, со стеклянными глазами, Кравченко зашла в палату 256.
— Пора на процедуру, — сообщила она с опущенными на пол глазами, не смотря на Пашу.
— Что случилось? Какая еще процедура? — беспокойно спросил Вершинин, садясь в своей кровати. Он видел, что с девушкой что-то не так, именно поэтому в первую очередь спросил, что с ней.
— Процедура с транквилизатором. Недолгая. Пойдем.
Паша встал на ватных ногах, так как долго не ходил, и вслед за Мией отправился в кабинет. Кравченко завела парня в комнату, где уже ждал психотерапевт, и закрыла за ними дверь.
Ноющую боль присутствовала в груди. Девушка не выдерживала. Со всех ног она побежала в неизвестном направлении, ища поддержку в одиночестве и замкнутости.
Добежав до склада, Мия опустилась на рядом стоящую скамейку и заплакала навзрыд. Некому было ей помочь, никто ее не мог утешить и как-то поддержать в ее ситуации. Она ужасно беспомощна. Никого у нее нет и никогда, наверное, не будет. Кравченко вытерла слезы подолом своего халата, вытерла мокрое лицо и встала со скамейки. Зайдя напротив в кабинет, где был кран с водой, она умылась и пригладила длинные волосы. Заплела из них косу, спрятала ее под медицинской шапочкой и, вздохнув, покинула кабинет.
Оказавшись в коридоре, Мия почувствовала на себе чей-то взгляд, словно кто-то смотрел ей в спину. Девушка не стала оборачиваться, сбросив все на дурное предчувствие. Но тут по коже пробежался легкий холодок, а следом за ним она ощутила дыхание прямо рядом с собой. Вокруг в коридоре никого не было кроме Мии. Кравченко посмотрела на потолок; одинокая лампа замигала и через секунду отключилась. Девушка посмотрела по сторонам, не увидев никого, она обернулась. Сзади нее никого не было, как в принципе и ожидалось. Мия продолжила свой путь, все еще ощущая на своей коже таинственный холод.
Кравченко завернула в главный коридор, стараясь не смотреть на лужу крови, что до сих пор красовалась посередине больницы.
— Уберите от меня руки! Что вы делаете?! Отпустите меня!
Крики, который вполне обыденны для психиатрической больницы, но не для Мии, ведь кричал Паша. Девушка просто не знала, что делать. Бежать в палату или спокойно и молча уйти. Сквозь сжатые зубы и кулаки, Кравченко ворвалась в процедурную палату, где столкнулась с одним из врачей в руках с транквилизатором.
— Остановитесь! — воскликнула она, пробираясь через них к парню.
Мия загородила Пашу собой, сидящего на стуле, привязанному к нему с обеих сторон, выставив руки вперед, и зло смотря на троих врачей.
— Вы разве не слышите его? — осуждающе произнесла девушка, — Он же просит вас, отпустить его!
— Мия Максимовна, это лечебная процедура! — пригрозил один из варчей, снимая с лица маску, — Если вы сейчас же не покинете помещение…
— Если вы сейчас же не прекратите его мучить, — перебила его Кравченко, — я сделаю все возможное в моих силах, чтобы вас оперировал уже мой друг, работающий в соседнем здании!
Врачи недоуменно переглянулись друг с другом, не зная что и делать. Мия гордо скрестила руки на груди, повернулась к Паше и подмигнула ему. Один из врачей подошел к девушке.
— Забирайте его и ведите в палату, — приказным тоном сказал он, — Завтра же мы удвоим дозу его лекарств в несколько раз, — как будто угрожающе произнес врач, — Будете колоть ему сразу несколько препаратов.
— Как скажете, — огрызнулась Кравченко, развязывая руки Вершинина, — лишь бы вы его не мучали…
Этого никто из врачей не услышал. Может, к счастью, может, к сожалению.
***
Доведя Пашу до палаты 256, Мия села напротив него на свой стул.
— Зачем ты это сделала? — спросил парень, садясь на кровать.
— Что именно?
— Во-первых, забрала меня оттуда, во-вторых угрожала этим… врачам, — рассудительно озвучил Вершинин, — Это же лечение, как ты сама и говорила.
— Я, скажем, не люблю, когда мучают людей, — ответила Мия, махнув русой косой, — Это непотребно и несправедливо. И еще: пожалуйста больше никогда не пытайся заговорить со мной на эту тему, ты меня понял?
— Уяснил.
Кравченко почтительно кивнула, встала со стула и пошла к двери.
— Ты чем-то обеспокоена, — Мия вздрогнула, — я это чувствую. Расскажи мне, что с тобой, может, я смогу тебе помочь.
Девушка развернулась к нему, побегала глазами по помещению, в котором многие из пациентов уже спали, и вновь вернулась на свое место напротив Паши.
— Вчера ночью умерла моя коллега и посовместительству подруга Аня… Мне тяжело об этом говорить, хотя я сама психиатр, но… Я видела, что ее кто-то убил. Я видела, из ее живота торчал нож…
Мия поежилась от неприятных воспоминаний и посмотрела на Вершинина, который очень внимательно ее слушал.
— Ты тоже, вроде как, человека убил, — Паша заметно вздрогнул и лицо изменило себя на страх, — при каких-то странных обстоятельствах… Не хочешь рассказать?
— Нет, — парень отвернулся к стенке, — Ты мне не поверишь. Никто в этой больнице мне не верит.
Кравченко вздохнула и краем глаза увидела на тумбе кубик, ее подарок ему, который стоял собранный. Девушка взяла его и повертела в руках. Кубик был идеально собран, все по цветам, все по сторонам. За такое короткое время Вершинин собрал кубик самостоятельно, не прося никого о помощи, даже не сказав ей ни слова. Просто чудо и превосходство. Мия улыбнулась, поставила кубик на место, пересела на кровать парня и подергала его за плечо.
— Ну, допустим, я тебе верю.
Паша резко повернулся к ней с явной надеждой в глазах. Через еще секунду парень улыбнулся. Яркая и ослепительная улыбка озарилась на его устах.
— Правда?
— Правда, Паш, правда.
Мия протянула ему руку и он, опираясь на нее, привстал и сел в постели.
— Можешь все же рассказать мне, как это случилось, а? Если тебе, конечно, это удобно…
Паша крепко сжал ее руку в своих руках, опустив голову на колени. Затем помедлил еще секунды три и начал:
— Это было недавно… Несколько недель тому назад я работал в полиции помощником. Знал все статьи наизусть, помогал главному генералу, в общем, это была моя подработка. Как-то раз, я заметил, что двое из сержантов как-то косо стали смотреть на генерала и на меня, словно к чему-то готовились. Я сразу понял, что они готовят покушение или на моего генерала, или на меня. Я уважал главного, поэтому решил проследить за этими двумя. Прокравшись глубокой ночью на склад, в котором они собственно и находились, я застал этих двоих за тем, что они воровали все оружие из личного состава и пушки. Я выхватил пистолет и начала стрелять, но у меня было мало патронов, так как я всего лишь помощник. Двое сержантов окружили меня, привязали к столбу и начали тыкать в лицо оружием, угрожая убить меня и начальника. Я не знал, что делать. Гнев внутри меня бушевал, кулаки сами собой сжались. Я выставил руки вперед и… неожиданно они начали светиться тем самым синим сиянием… Не помню даже, как один из сержантов заорал о том, что его товарищ мертв, помню лишь, когда я почувствовал свободу ног, я ринулся бежать оттуда без оглядки. Но, к сожалению, около склада уже стояли пять полицейских машин и мой генерал. Начальник, конечно же, не поверил ни одному моему слову, а сочтел за сумасшедшего и отправил в эту психбольницу. Сержанта, который выжил, отпустили, поверив в то, что я его связал и хотел убить. Тело другого сержанта… в общем, это уже не так важно…
Паша закрыл глаза, спрятав руки под простыней. Мия сидела в легком ступоре с большими глазами от полного удивления. Во время того, как Паша рассказывал историю, она не перебивала его, ничего не говорила, лишь слушала и изредка кивала головой, опуская свой взгляд вниз.
— Да… уж, — наконец произнесла она, — Такого я еще никогда не слышала.
— Ты не волнуйся, — тихо сказал Вершинин, уводя свой взгляд в сторону, — я не обижусь, если ты мне не поверишь…
— Паш, я верю тебе, — твердо, но с нотками ласки сказала Кравченко, сжав его руку. Паша доверительно посмотрел на девушку, — Правда верю.
— Я рад, — вздохнул Паша, стараясь не думать о грусти внутри него.
Он лег в постели, повернувшись как обычно к стенке.
— Я посплю, пожалуй, скоро моя следующая процедура… Как ты уже говорила…
Мия молча кивнула, встала и вышла из палаты. Прежде чем выйти, она обернулась и тихо прошептала:
— Спокойной ночи…
***
Мия не спала. Сидела возле окна, смотря на капли дождя, звонко падающие на подоконник. Ливень шел весь день, гроза кончилась лишь недавно. Теперь только дождь стучал по окну.
Вновь послышался стук в каморку медсестер. Почему-то девушка мысленно помолилась, чтобы это был не Рома, а какой-нибудь пациент, которому не спится в столь поздний час.
Кравченко глянула на спящую Наташу и ответила:
— Войдите.
В дверях показался Паша, скромно заглянув в каморку, в которую никогда прежде еще не заходил.
— Паша? — Мия тихо встала, чтобы не разбудить Гулину и подошла к парню, — Что ты здесь делаешь? Тебе, ведь, запрещено вставать с кровати.
— Можно тебя на секундочку?
Кравченко вышла с Пашей в коридор. Очутившись там, Вершинин схватил девушку за руку и повел куда-то, держась ближе к стене. Мия не понимала, куда он ведет ее, но решила довериться ему, несмотря ни на что.
Доведя ее до какой-то двери, которую девушка сама плохо знала, Паша остановился.
— Закрой пожалуйста глаза, — попросил он ее.
— Зачем? — полюбопытствовала Кравченко.
— Ну… это буквально на секундочку.
Мия хитро улыбнулась и руками закрыла глаза. Она почувствовала как парень положил свои руки ей на плечи и завел в комнату.
— Пока глаза не открывай, — почти на ухо прошептал Паша.
Девушка поежилась от его дыхания на своей кожи. Вообще, ей было приятно, когда Вершинин рядом с ней, невзирая на все невзгоды, что происходили с ней.
— Ты готова?
Кравченко нетерпеливо закивала. Паша убрал ее руки с лица и Мия увидела перед собой стол, а рядом стояли стулья. Вершинин вышел из-за нее, подошел к одному из шкафчику около стены, достал оттуда целую гору пирожков и поставил на стол. Затем встал в позу официанта и показал рукой на стул напротив него:
— Прошу.
Мия села за стол. Паша достал тарелку, поставил перед девушкой и сел напротив нее.
— А ты чего это… так… решил все сделать? — с интересом спросила Кравченко, рассматривая пирожки на тарелке.
— Я… просто захотел сделать тебе приятно, — Мия недоверчиво прищурилась, — Особенно, когда ты сказала, что веришь мне.
Девушка поправила косу, положив руки на стол.
— Ну, ладно, — Кравченко придвинулась на стуле ближе к столу, — А пирожки откуда?
— От сестры, — лицо Паши переменилось на мрачное, так как совсем недавно брат и сестра были в ссоре, — Через окно передала, в качестве извинений.
— Александра?
— Да.
Кравченко кивнула. Вершинин достал из кармана вилку, демонстративно показывая ее девушке.
— Извини, но у нас только одна вилка, — девушка весело рассмеялась, — Будем есть по очереди.
Паша передал девушке вилку и она начала есть первой.
***
— Спасибо, Паш, за прекрасно проведенный вечер, — сказала Мия, идя вместе с ним в палату 256, — Никогда у меня никого в жизни не было и теперь наконец-то у меня действительно есть кто-то, кто делает мне приятно.
— Я понимаю тебя, Мия, — вздохнул Вершинин, — Я тоже отчасти одинок.
— У тебя нет родителей?
— Нет, они у меня есть, но никогда не было ни девушки, ни друзей, — Паша посмотрел на нее, — А почему ты спросила именно про родителей? У тебя их нет?
— Ну да, — Кравченко отвела глаза в сторону, — Они погибли…
— Тебе неудобно об этом говорить? — понял парень, — Я не буду донимать тебя этими расспросами. Если хочешь, то потом сама расскажешь.
— Конечно расскажу, просто, — Мия посмотрела в окно, — не сейчас.
Вершинин кивнул. Сейчас темный коридор не казался таким уж и страшным. Никакой опасности и никаких проблем. Какая опасность? Паша подошел ближе к ней, взял ее за руку, мило улыбнулся и от души рассмеялся. Кравченко рассмеялась в ответ. Из-за чего? Из-за кого? Не понятно, но они просто смеялись как дети.
Мия посмотрела на то, как Паша ложиться в постель и укрывается простыней.
— Спокойной ночи, — улыбнулась Кравченко, погладив его по плечу, — Завтра с утра у тебя прием у психотерапевта.
— Хорошо…
Мия уже подошла к двери, как вдруг ее позвал вновь Паша.
— Мия, — девушка обернулась, — Спокойной ночи, — он улыбнулся.
