Вот только громче стала гроза

— Я чувствую подставу. Ладно Николь, её появление было ожидаемо, с итогами Битвы Сильнейших-то, никаких претензий, — Розмановски потёрла висок, с непривычки освещение на площадке слепило, и доброжелательно кивнула куда-то в сторону рыжей, — но чутьё орёт о подставе. — Как думаешь, кого ещё включат в сезон? — Не знаю, но этот человек мне заранее не нравится. Даже через стены тянет гнильцой. Я бы с таким в одном поле срать не села бы. — А ты, я гляжу, в выражениях не стесняешься, — жрица не разобрала, который из Артёмов к ней обратился, но, ничего, успеет выучить. — Это ещё что! Я такими извилистыми путями нахуй послать могу — замучаешься карту рисовать! Обстановка в гримёрке немного разрядилась, даже головная боль немного отпустила. Перерыв между съёмками концовки первой серии и начала второй был минимален и экстрасенсы волей-неволей ощущали напряжение, всё-таки нагруженный съемочный день для большинства был в новинку. — Лиса Алиса! — ухо практически дёрнулось на громкий шёпот, и девушка проскулила в ответ: — Пожалуйста, нет! Мне плевать, что там мне мае бацькi организовали в документах, я в то время была слишком послушной дочерью, чтобы возмущаться. Только Алеся, пожалуйста. — Как в той песне? Как там было… — Нет! Не надо! — Розмановски неловко взмахнула руками. — Заради гуманности! — Настолько надоело? — Ага. Против рыжей — что одной, что второй — Алеся пока что ничего не имела. С Николь можно было достаточно комфортно общаться, если не вдаваться в какие-то деликатности, а Лиза… при разнице в религиозных взглядах они могли бы конфликтовать, но жрица Безымянной не стремилась всех обращать в свою веру. В конце концов, были в её жизни и весьма верующие люди. И опустим тот момент, что оба бывших ушли в монастыри после их расставания. Она своей вины в этом не видела. К тому же, это неплохо защищало их от недовольства Богини. Её вера в целом была о женщинах и для женщин, даже магия считалась исключительно женской привилегией, наделённые силой мужчины весьма внимательно оценивались и взвешивались, если появлялись рядом с Её подопечными. И чаще всего результат был не в пользу кандидата. В готическом зале сила снова взметнулась, да так, что Розмановски крепче ухватилась за трость, ощущая, как чья-то рука вцепляется в её пиджак, восстанавливая равновесие. Всего на долю секунды — как раз достаточно, чтобы привести в состояние стояния, но не настолько долго, чтобы это было заметно со стороны. Ощущение гадливости от двери за спиной усиливается. Кто бы это ни был, он ей не нравится — окончательно и бесповоротно, без права обжалования вердикта. — Алиса, — ухо под волосами дёргается от этого обращения, — не хотите подойти? Может быть это кто-то из тех, с кем вы должны были быть в сезоне? — Со мной таких не было, я бы запомнила, — ей хочется вслух пообещать, что надолго этот человек среди них не задержится, уж она постарается, — не так много в этом мире людей, которые мне не нравятся вот так, с первого ощущения. Но могу сразу сказать, что это мужчина. — В вашем вкусе? — Не люблю настолько старше себя. И обладателей такого огромного эго — тоже. У него слишком много «я». Я лучше, я больше знаю, а все остальные — грязь под ногтями и лезущие под ноги дети. Фу таким быть. Я вот перед залом делилась ощущениями, и повторю свои слова: я бы с этим человеком в одном поле гадить не села бы. — Что ж, возможно вы перемените своё мнение. Потому что за дверью победитель двадцать второго сезона Максим Левин! Встречайте! Она не затруднилась даже изобразить подобие аплодисментов, снова опираясь на трость. Колено предупреждающе ныло, словно говоря, что от экстрасенса будут проблемы. Зато сейчас жрица чётко поняла, что хватка на пиджаке принадлежит Артёму. Энергия вампира осторожно касалась окружающего её кокона, будто пробуя что-то горячее и острое одновременно. — Всегда такой доброжелательный? — беззвучно произнесла девушка, прислушиваясь к перепалке. — От твоей силы интересно пахнет, но кусать страшно. — И правильно, — кивнула она вампиру, одновременно повышая голос и включаясь в разборки. — Действительно, два вопроса: зачем, а главное, нахуя? Сомнения в своей форме, пошатнувшаяся самооценка или клиенты разбежались и до битвы сильнейших придётся лапу сосать? — Не боишься наживать себе врага, девочка? — А ты, дядь, за себя побойся. Я может и хромая, но к цели пру как танк, в том числе по чужим костям. Я и не таких до монастыря доводила. Сказать, что Розмановски не любила мужчин — погрешить против правды. Просто как и всякая жрица в её роду была подвержена определённым сексистским настроениям. Магия — женское ремесло и точка. И если уж по какому-то стечению обстоятельств ему перепала сила — нужно быть благодарным Покровительнице. И поскромнее быть. Так что сейчас её немного потряхивало от злости. Ну, ничего, видит Богиня, она его сожрёт с потрохами, не подавится, даже если ей самой для этого придётся вывернуться наизнанку. Что ж, их ждёт долгий путь, времени на обстоятельную молитву хватит. Тем более, куда им там сразу со съёмок? Калиниград? Отлично! Она выиграла! Заодно и подношение организует! — Денис, если что, принимаю и налом, и перевод!