***
Ло Бинхэ вернулся. Истошный вопль разорвал ночь, а затем раздался хруст, и снова наступила тишина. Девушки в пёстрых одеяниях как райские птицы выпорхнули из спален. Лю Минъянь вышла вместе с Ша Хаулин. Если заклинательница поспешила вперёд, протискиваясь среди напуганных жён, то демонесса с недовольным видом и ленцой начала поправлять шёлковые шали, по неизвестной причине пребывавшие в полном беспорядке. Цинь Ваньюэ скользнула любопытным взглядом по выставленной на показ белоснежной коже, и, обнаружив непристойные красные следы на шее и ключицах Ша Хуалин, поспешила отвернуться. Ша Хуалин, заметив её реакцию, фыркнула и двинулась за Лю Минъянь, грубо распихивая сестёр по гарему. Шёпотки из передних рядов стали достигать тех, кто покинул покои позже. — Разве это не Цинь Ваньжун? — Младшая сестра? Цинь Ваньюэ нахмурилась. «Что там снова натворила Ваньжун? Только вчера она обещала вести себя пристойно и не доставлять ей больше хлопот!» — Она в обмороке? —Такая бледная! А затем раздался холодный и твёрдый голос Лю Минъянь. — Она мертва. Цинь Ваньюэ остолбенела. «Кто мертва?» Цинь Ваньюэ на слабеющих ногах, цепляясь дрожащими руками за чьи-то плечи и спины, дошла до фонтана в центре ротонды. Лю Минъянь сидела возле тела юной девушки, Ша Хуалин что-то быстро шептала Юи, та, хмурясь, слушала и цепко осматривала толпу, а затем глаза её расширились, она обернулась и зашагала прочь, переходя на бег, в направлении восточного коридора. Ша Хуалин сердито окрикнула её, но девушка не остановилась. Цинь Ваньюэ видела, как Ша Хуалин склоняется к Лю Минъянь, машет рукой в направлении Юи. Цинь Ваньюэ сглотнула, она не слышала слов, только шум воды в фонтане. Ваньюэ цеплялась за лица благородных жён, боясь опустить взгляд вниз. А затем беспристрастные глаза Лю Минъянь, как приговор Нефритового императора, вонзились в трепещущее сердце. Холодное «она мертва» обратилось в безжизненное тело у фонтана. Цинь Ваньжун, её непутёвая младшая сестра, больше не дышала. Убита. Голова повисла на переломанной шее. Кажется, Ваньюэ закричала, кто-то её подхватил, кто-то шептал слова утешения, кто-то хлопал по щекам. Щёки жгло от слёз. Сквозь пелену боли и влаги они видела, как Лю Минъянь приказывает всем вернуться в свои покои, а затем быстро удаляется с Ша Хуалин в направлении восточного коридора. В восточном коридоре покои Сяо Гунчжу.***
Сяо Гунчжу слышала крик. Ей было плевать. Шэнь Цинцю выжил. Она не успела закончить начатое. Мастер Дворца поднялась в раздражении и прошлась нервным шагом до двери и обратно до кровати. Её шаги стихли, а чужие, тяжёлые и размеренные, раздались как гонг в напряжённой тишине. Мурашки пробежали вдоль позвоночника. Сяо Гунчжу узнала Его ауру. Она ещё не успела осознать происходящее, а руки уже взметнулись, закрывая лицо от щепок. Ло Бинхэ разнёс дверь в её покои. Сяо Гунчжу ненавидела равнодушие и скуку в глазах Бинхэ. Равнодушия и скуки в его глазах больше не было. Ноги подкосились, и Молодая госпожа, дрожа, опустилась на пол. Сила давила, взгляд, полный ледяной ярости, приговаривал к смерти. Ло Бинхэ улыбнулся, и сердце Гунчжу замерло от ужаса. — Разве я позволял трогать мой трофей? Бинхэ приближался, а губы девушки дрожали. Ло Бинхэ склонился и заговорил с обманчивой, пугающей до обморока, нежностью: — Дорогая жена, этот муж очень расстроен. Краем глаза Сяо Гунчжу увидела, как концентрируется сила в кончиках пальцах Бинхэ, и как смертоносное оружие приближается к её шее, а затем мелькнула смазанная тень, и Мастер Дворца покатилась кубарем, сцепившись с гибким, но хрупким телом. Раздался взрыв. Сяо Гунчжу всё ещё была жива. Спина больно ударилась о твёрдый пол, сверху придавили. Молодая госпожа распахнула глаза и обнаружила мерзавку Юи, оседлавшую её бёдра. Если бы Сяо Гунчжу не была напугана до онемевших конечностей, то уже спихнула бы с себя наложницу, пригретую Лю Минъянь. Юи в тревоге обернулась. Ло Бинхэ, разломав подножье кровати вместо костей Гунчжу, уже нашёл взглядом жену, уклонившуюся от расправы. Ло Бинхэ замер. Его взгляд был полон злобы и отрешённости. Как будто разум демона прибывал в мире снов, где велось сражение с заклятым врагом. — Вставайте! Прошу Вас! — Юи подскочила и потянула Госпожу за руку. Сяо Гунчжу, обретя опору под ногами, тут же отпихнула Юи. Парализующий приступ паники прошёл. Молодая госпожа снова смотрела властно и с пренебрежением на Юи, но стоило отвести взгляд и встретиться с ослепшим от ярости Ло Бинхэ, как дрожь вернулась. «Только что… он же только что хотел её убить!» Сяо Гунчжу была потрясена, но каким бы сильным не было её потрясение, отчаянное стремление цепляться за собственные иллюзии взяло верх. Молодая госпожа шагнула навстречу мужу. Юи замерла напряжённой струной. — Эта жена, — начала дрожащим, но не потерявшим надежу, голосом Гунчжу. — Эта жена… всем сердцем любит своего мужа и никогда не осмелилась бы нанести ему обиду. Она лишь хотела позаботиться о дорогом муже и освободить его от тяжкого бремени. Юи побледнела, а метка Ло Бинхэ вспыхнула кровавым узором. В следующий миг Сяо Гунчжу должна была встретить свою смерть. Рука демона взметнулась, выпуская разрушительную волну силы, однако удар был сбит не менее сильной рукой. Разрушение на себя приняли потолочные балки. Когда пыль осела, глаза перестали слезиться и вдыхать снова можно было без кашля, наложница и Госпожа увидели напряжённые мышцы спины за прозрачными лиловыми тканями. Лю Минъянь крепко держала запястье Ло Бинхэ, не позволяя ему опустить руку. Ло Бинхэ оскалился. Юи было сделала шаг вперёд, как раздался звон колокольчиков. — Благородная жена поднимает руку на мужа? — Ша Хуалин безжалостно ударила Лю Минъянь ногой в живот, отбрасывая от Ло Бинхэ. Благородная жена приземлилась в руки Юи, подхватившей её под мышки. Ша Хуалин на этом не успокоилась. Она встала перед Королём демонов, расставив ноги и сложив руки на груди, всем своим видом демонстрируя готовность к бою с каждым, кто осмелится бросить дерзкий взгляд в сторону её мужа. И только внимательный наблюдатель отметил бы, что напряжения в теле демонессы было больше, чем бравады. Так стоят те, кто вынужден повернуться к врагу спиной, а не лицом. — Эта жена с радостью накажет забывших о долге и послушании сестёр. Вырвать им ногти? Сломать пальцы? Высечь до крови? Эта Хуалин будет счастлива сделать всё, что пожелает её муж. Голос Хуалин будто вырвал Ло Бинхэ из страны грёз. Во взгляде мелькнули удивление, растерянность, осознание и отвращение, а затем лицо разгладилось и привычные жёнам скука с усталостью потушили огонь во взгляде. — Делай, что хочешь… Ло Бинхэ покинул покои Сяо Гунчжу, не оборачиваясь.***
Сяо Гунчжу помнит, как Ша Хуалин бросилась к Лю Минъянь, и та остановила её, помотав головой, как Ша Хуалин закусила губы от вины, бессилия и гнева, и как Юи втискивала в слабые после пережитого руки Гунчжу пиалу с водой. Воспоминания нахлынули, сдавили сердце и отступили. Мастер дворца опустила взгляд на рукоятку кнута, который всё ещё крепко сжимала. В ту ночь Ло Бинхэ шёл убивать Гунчжу, но ему на пути попалась Цинь Ваньжун. Цинь Ваньжун мертва, а Молодая госпожа выжила. — Долго мне ещё ждать? — разъярённый взгляд Госпожи заставил служанок склониться ещё ниже. В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, вошли. Увидев человека, Сяо Гунчжу успокоилась. Огненное пламя покрылось льдом. Ярость в глазах сменила умиротворённая холодность. — Все прочь. Служанки не смели ослушаться. В покоях остались лишь Мастер дворца и Юи. Юи унизила Сяо Гунчжу и Юи её спасла. Юи служила Лю Минъянь. Сяо Гунчжу ненавидела Лю Минъянь, как и весь гарем Ло Бинхэ. Как и самого Ло Бинхэ… — Жизнь тебя ничему не учит, — Сяо Гунчжу говорила и сворачивала плеть кольцами для удара. Юи стояла ровно, смотрела прямо, и Сяо Гунчжу снова почувствовала знакомый жар из злости и удовольствия. Кровь прилила к шее и щекам Госпожи. Юи заметила. Подняла свою недавно израненную руку, и развязала белоснежный, пропитавшийся кровью платок. Сяо Гунчжу задержала дыхание, когда Юи едва коснулась губами ран, оставленных на ладони шипами плети. В зелёных глазах мелькнул опасный огонь, и розовый язык прошёлся по разодранной коже. — Ты! Плеть просвистела и ударила рядом с шёлковой туфлей наложницы. — Ты всё такая же бесстыжая! Юи не стала ни опровергать слова Госпожи, ни падать на колени, моля о прощении. Наложница решительно шагнула вперёд. Мастер дворца взметнула руку вверх, возвращая гибкое шипастое оружие для нового удара. Взмах, и кисть Гунчжу сдавили до красных отметин. Юи стояла лицом к лицу, удерживая поднятую руку Госпожи. Мастер дворца шумно выдохнула, и губы наложницы разомкнулись, как будто хотели проглотить чужое сбитое дыхание. Юи шагнула вперёд, заставив Гунчжу отступить. Ещё один шаг, ещё, и Госпожа падает спиной на кровать, а гибкое тело в тканях цвета цин придавливает сверху. Сяо Гунчжу не успела оскалиться и выплеснуть едкие слова. Бёдра наложницы разъехались, ноги крепко обхватили, а горячая промежность сквозь тонкую ткань прижалась к промежности Госпожи. Тело Сяо Гунчжу выгнулась навстречу. — Мерзкая девка! — Гунчжу зашипела, но вопреки словам разжала пальцы, удерживавшие рукоятку плети, под натиском упорных пальцев Юи. Пальцы наложницы и Госпожи сплелись. Юи склонилась ниже, и смоляные волосы занавесом упали вниз, отрезав от мира вокруг. Теперь Молодая госпожа видела только внимательные выжидающие глаза перед собой. Юи не торопилась, и Гунчжу пришлось скрыть желание за недовольством. Снова. — Хватит прохлаждаться. Займись уже делом! Наложница улыбнулась по лисьи и потёрлась кончиком носа о кончик носа Госпожи. — Вы сегодня злее, чем обычно. Так прекрасны! — Замолчи и! Пальцы вошли грубо и без предварительных ласк. Гунчжу стиснула зубы. — Когда в Ваших глазах плещется злость, внутри настоящий водопад. — Юи бесстыдно прошептала, почти касаясь губами мочки уха, а затем прикусила нежную раковину, заставив Гунчжу застонать. Пальцы скользили легко, Госпожа томилась и ждала с того самого мгновения, как Юи перехватила плеть в коридоре, изранив себя. — Мокрая, но тесная, — Юи шептала, едва касаясь своими губами губ Госпожи. — Молчи-молчи! Ах! Чем сильнее болело сердце Гунчжу, тем больше ярости горело в груди. Сегодня огонь сжигал до звона в ушах и мути перед глазами. Юи чувствовала настроение Госпожи, впитывала её боль от осознания потерь, её гнев от бессилия, её мучительную тоску от неутолимой жажды большего. Впитывала, переплавляла и возвращала жгучей болезненной страстью. Дыхание Молодой госпожи стало поверхностным, а брови нахмурились. Она закусила нижнюю губу и сосредоточилась на пальцах Юи. Хотелось забыться, но ритм был слишком щадящим, а пальцев слишком мало. Юи поймала недовольный, капризный всхлип. — Госпожа хочет что-то сказать? Взгляд Гунчжу ужалил как удар хлыста. Госпожа смотрела снизу вверх с желанием и гневом, бледная кожа подсвечивала алым, губы пылали от укусов и прилившей крови, низ живота напрягался и расслаблялся волнами под атакующим движением внутри. Этот строптивый и властный взгляд так не вязался с мокрым и жадным нутром. Юи сглотнула и снова склонилась к повлажневшей шее, оставила лёгкие поцелуи от ключиц вверх по сонной артерии и до кончика подбородка. Прошлась языком по губам и чмокнула в складку между бровей. Сяо Гунчжу нахмурилась ещё сильней. Юи улыбнулась: — Сяаао... Зрачки Гунчжу расширились. Госпожа ждала и ненавидела этот поворотный момент, который случался каждый раз и который каждый раз она стремилась забыть, но не могла. Момент, когда остатки покорности исчезали из голоса, взгляда и обращения Юи. Юи больше не была наложницей, Юи была той, кто будет издеваться над Гунчжу, пока та не потеряет себя и свою связь с ненавистной реальностью. Пальцы покинули Гунчжу, и Юи оскалилась. — Сяаао… ты очень любишь свою плеть, не правда ли? Покажи мне, как ты её любишь. Сяо Гунчжу почувствовала, как кожаная рукоятка её оружия медленно протискивается внутрь.