Лекарство от всех болезней.

-Пришёл в себя, комсомолец? - улыбнувшись мило, спросила гетерохромная, хищно будто гладя взором, что приятно успокаивало и на мгновение всё становилось чуточку до фени. -К...К... Кам! Комсомолец? Вы чё, рофлите? Гетерохромная, удивлённо глянув на мгновение, поправила свои чёрные волосы и, пройдя внутрь, сев за стол, переспросила: -"Рофлите"? Я считаю, что иду в ногу с молодёжью, но этого слова не знаю. Лен, объясни пожалуйста. Альтушка замялась, переводя какой-то умоляющий взор с меня на брюнетку и мямля: -Эт-то... Эт-то... -Ну "шутите" типа. -"Типа"! - передразнила Виолетта Церновна и цокнула, качая головой и вздыхая: -Ох, совсем комсомол и партию развратите с такой речью. Кого только не берут... Меньшевик-Хрущёвец, ей-богу! Тьфу... Да ведь Лен? Альтушка кивнула и тихо пробубнила своим сладким милым голосом: -Да, Виолетта Церновна. ~О, а тут Хрущёва не любят? Очень классно, редкий случай сознательного человека...~ Виолетта Церновна, надев очки, открыла журнал и принялась что-то там писать, затем зыркнула на меня и, похлопав по стулу напротив, сказала: -Садись. Я сел. Сияющее жаркое солнце отблёскивало от ярко-красного дискового телефона, что стоял тут. Врач, надо понимать, Виолетта Церновна, ножку на ножку закинув, приложила к приоткрытым губкам ручку и попросила не оборачиваясь: -Лен, сделай нам с молодым человеком чаю, пожалуйста. -Угу - бросила альтушка, как-то зазывающе тепло и мило посмотрела мне в глаза, словно у нас с ней было или есть что-то общее и вышла из то-ли медпункта, то-ли отдельного корпуса, потому что краем глаза я увидел пёструю зелень за порогом. -Таа-а-а-а-ак молодой человек. Фамилия имя отчество? Я назвался. Продолжал называться своими подлинными данными в расспросе. Надеялся, что рюкзак получу. Получил, надо сказать, кое-что покруче. -Держи, товарищ, свой комсомольский билет. Я его пощупал, открыл, просмотрел досконально. Выдохнул: -Ебануться туфли гнутся... Тут же тихо открылась дверь, зашла Леночка, в одной руке неся поднос со стаканами чая, другой закрывая дверь и с любопытствующим интересом не сводя с меня глаз, поставила гранённые стекляшки на стол. Виолетта Церновна постучала ручкой по столу и строго сказала: -Что за выражения! Ты смотри! Комсомолец, а уши вянут тебя послушать! Давай-ка ступай к вожатой. В сознание пришёл, теперь потихоньку двигаться надо, а то так и останутся у тебя мозги на вопросах: "Что я? Где я?". Медсестра подорвалась было, сияя от радости: -Я провожу до вожатой, Виолетта Церновна! -Нет-нет Лена! Ты мне здесь нужна. Славяна его проводит. А то ишь, всем отрядом на новенького глядеть приходили, рыжие в окошко уже стучали, беспокоили. Пускай налюбуются. "Бился в пене параноик, матершинник и крамольник..." Смотри мне! Если матом не ограничишься, "тех кто был особо боек, мы прикрутим к спинке коек!" - грозя ручкой, сказала жгучая брюнетка Виолетта Церновна. Леночка с сожалением вздохнула и только сказала грустно: -Пока... Увидимся на обеде... Я помахал рукой в ответ, улыбаясь в недоумении от внимания прекрасной и вышел за порог.