— Милые девушки, а вы уже слышали, какая беда приключилась в столице? — знакомый голос с лукавыми нотками донёсся из центра комнаты.
— Нет еще, — ответило ему несколько звонких девиц, пробравшихся в лекарню специально за свежими сплетнями из Арвины, — Расскажи, Прилл, расскажи!
Она не пряталась. Просто стояла в тени коридора, ведущего в большую общую палату и слушала. Карман плаща оттягивал мешочек серебряных монет, которые она получила за несколько флаконов своей заговоренной гвоздичной настойки. Вообще-то, она даже не знала, что её лучший друг вернулся в Одель, пока слуха не коснулся привычный говор с картавостью, которую многие считали совершенно очаровательной.
Прилл понизил голос — слегка, только чтобы звучало эффектнее, но, чтобы его обязательно слышали все, даже те несчастные, кто не горел желанием:
— Говорят, что в наших краях завелся туманный чародей. Может, конечно, и простой одаренный, кто ж его видел, но всё равно страшно опасный, — девицы как одна пораженно вздохнули и прижали ладошки к губам, — да-да, я сам слышал, как старшие ищейки это обсуждали. Между нами, милые девушки, поговаривают, что он что-то похитил из самого дворца — драгоценность какую-то или реликвию — и смог ускользнуть незамеченным. Разумеется, меня, простого скромного ученика, не посвящают в такие секреты, так что и вы держите язык за зубами, хорошо?
— Хорошо — хорошо, никому не расскажем!
«Ну конечно, — подумала она, — к вечеру весь рынок только об этом и будет судачить».
— Так ты вернулся защищать деревню? — спросила одна из девушек, хорошенькая, румяная и улыбчивая, хлопая длинными ресницами. Кажется, еще до отъезда Прилла в столицу она пыталась сблизиться с ним, но не смогла.
— Ах, Марта, я был бы счастлив остаться здесь, среди дорогих друзей, но, к нашему общему огорчению, я буду вынужден покинуть вас совсем скоро. Всех ищеек-учеников разослали в разные концы Арлиста с секретным, но кошмарно важным поручением, — она хорошо знала эту игривость в тоне, которую он использовал, чтобы очаровать собеседниц, и прекрасно могла представить себе хитрый прищур черных глаз.
— Ах, Прилл, как же так! — завздыхали девицы, — Мы останемся совсем одни без защиты? А ежели этот туманный гад решит напасть на нас?
— А чего ему на нас нападать? У нас из ценного на всю деревню пара самоцветов да рубашки Реля, так что красть здесь нечего.
Она вышла из тени. Девицы и прочие больные почти одновременно вздрогнули от неожиданности и её звонкого, но морозного, словно треснутый лёд, голоса. Прилл же радостно улыбнулся:
— Анта! Звезда души моей, ты пришла навестить своего израненного несчастного друга?
— Я пришла узнать, почему ты ничего не писал последние три месяца, и даже не предупредил о том, что возвращаешься? А еще, — она повысила голос, — с какой стати в лекарне находятся посторонние? Милые девушки, если вас не беспокоит ничего, кроме излишнего любопытства, попрошу покинуть помещение.
Словно испуганные пташки, девицы вспорхнули с кушеток и ускользнули в открытую дверь. Анта же присела рядом с другом и поморщилась от горького травяного запаха. Окинула его беглым взглядом: черные волосы топорщились из-под перевязи на голове, грудь пересекала глубокая длинная царапина, покрытая крапивной мазью.
— Вид у тебя конечно… так себе. В Ищейском Корпусе все мозги вышибли?
— Как всегда приветливая и заботливая, — Прилл хихикнул, демонстрируя ямочку на правой щеке, — Это всё ничего, просто один из старших по дороге решил устроить мне внеплановую тренировку. Вообще-то, всё это время я с другими ищейками занимался одним делом королевской секретности, у меня даже минутки свободной не было написать. Прости.
— Что-то очень серьезное? — нахмурилась Анта, уже не такая рассерженная.
Прилл кивнул и понизил голос:
— Очень. Мы можем пройтись?
Они вышли в тихий садик при лекарне. Он был совсем маленьким — расстояние от одного забора до другого можно было пройти в десять шагов, но богато красующийся цветами со всех краев Арлиста. День был теплый и ласковый, несмотря на приближение осени. Прилл — неисправный хвастун и показушник — так и светил ранами, не потрудившись накинуть рубашку или свой длинный плащ черной кожи, который Анта всё же предусмотрительно ухватила с собой.
— Итак?
— Пообещай мне, что никому не расскажешь без моего разрешения, — Прилл быстро прошелся по садику, заглядывая за каждый куст и нервно постукивая себя пальцами по бедру.
— Конечно, не вопрос, — Анта пожала плечами, — Мне и сплетничать не с кем, кроме тебя.
— Вот и славно, — кивнул Прилл и опустился на скамеечку с цветастыми подушками, — ты ведь слышала, как я рассказывал те истории девушкам в лекарне? Ну, чтобы они распускали слухи, и никто бы не обратил внимания, если правда об этом происшествии просочится в народ. В них была и часть правды. Туманный тип действительно совершил похищение во дворце, но он не крал никаких сокровищ. Он похитил наследного принца, и вместе с тем перерезал горло одного лорда, который пытался его спасти.
Как такое вообще могло произойти? Как этот чародей, — или одаренный, чтоб его на Ту сторону унесло, — смог пробраться во дворец? Почему стража, слава о доблести которой разносится по всему свету, не смогла сразу заметить его и остановить? Бедный принц, как долго он находится в плену и жив ли еще? И тот несчастный, что пытался его защитить…
— Ох, — наконец выдавила пораженная Анта, — это… это ужасно, почему королевский дворец не дал никакого объявления?
— Не хотят паники. Все ищейки подписывали бумаги, что не передадут информацию третьим лицам, если не собираются брать их собой в поисковый отряд.
«С собой?»
— Постой. Ты хочешь сказать…?
— Пожалуйста, Анта, — Прилл повернулся к ней и крепко, но ласково ухватил её ладони своими, грубыми и шершавыми, — ты лучшая травница из всех, кого я когда-либо встречал. И ты одна из сильнейших одаренных в этой стране, я уверен. И самое главное — ты моя лучшая подруга, твоя помощь мне просто необходима.
Похвала приятной тяжестью отозвалась в сердце, но для согласия этого было мало.
— Но я не ищейка, Прилл. Я ничего не знаю о вашем деле, я даже не понимаю, что будет от меня требоваться. А осень уже на носу, здесь сборы в самом разгаре, ты представляешь, сколько денег я упущу, если брошу всё и отправлюсь с тобой? Я так не могу.
— Тебе заплатят за работу, обещаю, даже больше, чем ты смогла бы заработать за все сборы. А если отличишься, то я тебе гарантирую поступление в Алхимическую Академию.
— Ты? — Анта изогнула тонкую бровь, — Извини, конечно, но ты ведь… простой ученик?
Прилл хитро улыбнулся и пошарил в кармане плаща, который Анта всё так же держала у себя:
— Прошу, дорогая, перед тобой экстерн Ищейского Корпуса, ищейка младшего разряда. Конечно, не такая уж высокая должность, но и я не такой гений, как, к примеру, Йоанн Соллу.
— Что ж, — она взяла в руки протянутый серебряный жетон и улыбнулась искренней радостью, — признаю, от тебя следовало ожидать чего-то такого. Поздравляю. Но я всё еще не твоя коллега, я просто… деревенская травница.
Прилл шутливо вздохнул и лукаво прищурился:
— Нет в тебе духа авантюризма. А как же желание доказать всем, что ты можешь что-то, чего не может Галлан?
— Вот хитрый, знаешь, на что давить, — усмехнулась Анта, легко толкая друга в бок. Он понимал её лучше любого другого человека на этом свете и мастерски находил слабые места в броне её строгости, — Значит, я поеду с тобой искать принца?
— Мы поедем собирать слухи, по возможности проверять их правдивость и передавать старшим. Правда, хорошо было бы идти не вдвоем, а собрать маленький отряд на три-четыре человека. У меня есть кое-кто на примете, но я…
— Но ты возьмешь меня.
Анта мысленно похвалила себя за самообладание, позволившее ей не подскочить на месте от испуга и даже почти не измениться в лице. Прилл же резко вскочил на ноги, схватил плащ с коленей Анты и наконец накинул его на уже озябшие плечи, становясь похожим на сердитую ворону:
— Да чтоб тебя в Туманы утащило, Рель, откуда ты вылез?
— Пришел немного порисовать, а у вас такие любопытные разговоры, — он пожал плечами в своей вальяжной, слегка высокомерной манере.
Он стоял позади них, высокий и стройный, словно молодой ясень. Гладкие черные волосы были собраны в низкий хвост и спадали до лопаток, бледная кожа завораживала высокородной болезненностью, а светло-серые глаза смотрели выжидающе из-под длинных ресниц. Лицо у него было утонченное и симпатичное, но если бы кому-то нужно было его описать, то он не нашел бы слов, потому что оно совершенно не задерживалось в памяти.
Прилл смотрел сердито и, как показалось Анте, немного испуганно. Еще бы, проболтать королевский секрет при постороннем, да не ком попало, а вредном и несносном Реле, с которым они водили длительную вражду.
— И когда же ты планируешь выдвигаться? — спросил Рель.
— С тобой — никогда и никуда, — огрызнулся Прилл, — если только в темницу за то, что ты подслушиваешь разговоры, тебя не касающиеся.
— Ты младший ищейка, так что сам не имеешь полномочий меня запирать. Да и где? В нашей деревушке темницы нет. А старших вызвать ты не успеешь — уже к вечеру эта трагичная история о несчастном принце станет достоянием наших драгоценных рыночных сплетниц, — вздохнул он в притворном сожалении и с вызовом стрельнул глазами.
— Зачем тебе с нами, Рель? — встряла Анта, — мы не любоваться видами собрались.
— Мне — не за чем, но вот вам я могу очень пригодиться.
Он был прав. Анта, выбираясь в лес, несколько раз видела, как Рель практикуется в стрельбе из лука. Она мало понимала в этом искусстве, но видела, как изящно и метко он попадает в спилы ветвей и плоды диких яблонь. Она видела его на базаре, такого вежливого и галантного в разговоре с тетушками-торговками, внимательного к каждой фразе и каждому слуху. Рель прекрасно мог общаться с людьми и поворачивать разговор в том направлении, какое было ему интересно. Анта не следила за ним специально, вовсе нет. Приглядывалась к пришлому лицу, такому чужеродному, заметному и яркому. Тревожному.
Рель оказался прекрасным актером и собеседником, весьма умелым стрелком. Что-то шептало Анте, что в их путешествии не обойдется без бесконечный расспросов и пары сражений. Или то было лишь тревожное наваждение?
— Возможно, он и правда мог бы нам пригодиться.
***
«Ах, Галлан то, Галлан это, трудолюбивый, добрый, отзывчивый Галлан, идеальный сыночек!» — Анта ругалась про себя, сердито и торопливо заталкивая вещи в большую поношенную сумку — свою верную спутницу в лесных вылазках.
«Пускай в Туманы идёт их обожаемый Галлан» — она рухнула на кровать и откинула с лица длинные пряди черных жестких волос, — «Я стараюсь ничуть не меньше, но почему они видят только его?»
По возвращению из лекарни, Анта сразу пошла рассказывать матери, что её планы на ближайшее время поменялись, и ей придется отправиться с Приллом небольшое путешествие. Она начала говорить о своих надеждах, о том, что она может поступить в Академию, если отличится, а еще заработает много денег. Она заговорилась и не сразу заметила какой-то отсутствующий взгляд матери.
— Мам, ты слушаешь вообще?
— Да-да, конечно, милая. Ты куда-то уезжаешь, верно? Галлана тоже пригласили на заработки в город, так что и он завтра уезжает, представляешь. Такой умница он у нас, — её глаза засветились неподдельной гордостью, — столько работает, я говорю ему: «Тебе нужно больше отдыхать, сынок, посмотри на сестренку, столько в лесах гуляет, воздухом дышит, а ты как будто сам всю семью содержать собрался».
— Но я ведь тоже работаю! Я в леса хожу, чтобы собирать травы и продавать их, а не… воздухом дышать.
— Ну милая, это совсем другое дело. Ты — одаренная лесом, тебе почти и не нужно стараться, все равно что прогулки. А у твоего брата дара нет, но он работает день и ночь, еще и стремится помогать любому в деревне. Не замечала разве — у кого беда приключится, Галлан тут как тут. Совсем мой сыночек себя не бережет, трудится как пчелка то на полях, то в лекарне. Ты, кстати, не видела его сегодня? Как раз его дежурство. Ой, или ты сегодня не продавала им травы?
терпение Анты не выдержало. Она вскочила, с грохотом уронив стул, и рванула в свою комнату.
«Как он мне надоел. Вот уеду с Приллом подальше от них всех, заработаю кучу денег и спущу на обучение. Помогает любому в деревне, подумать только! Да он может сам и причина всех соседских бед, сам подпортит им жизнь, и сам же потом исправляет, чтобы подмазаться. Вон, колодец камнями засыпало, а этот расчудесный почти в одиночку его вычистил. Откуда им вообще взяться? Может, сам и накидал, лишь бы все его после обожали и хвалили».
Анту сложно было вывести из себя, но она злилась каждый раз, когда речь заходила о её старшем брате. Он не обладал даром, но из кожи вон лез, чтобы понравиться окружающим. Идеальный мальчик, добрый, отзывчивый, трудолюбивый. Работает повсюду: на полях, в лекарне, в маленькой лавочке, торгующей целебными (а порой и не очень) настойками — везде, где есть хоть малейшая связь с травами, будто старается забрать у сестры всё, в чем она хороша, всё, в чем может помочь. И к тому же, он был довольно симпатичным, пошел в матушку своими песочными волосами и янтарными глазами, мягкими чертами лица, пушистыми ресницами и теплой, не сходящей с губ улыбкой. Не то, что Анта — волосы черные, непослушные, взгляд колючий из-за хмуро посаженных бровей, лицо тонкое и резкое. Зато глаза у неё были красивые, это все признавали — глубоко синие, сверлящие душу, и обычно очень спокойные. Если в поле её зрения не появлялся Галлан, разумеется.
Анта схватила сумку, чтобы еще раз проверить, всё ли собрала. Пара сменных рубашек с отцовского плеча, осенний плащ с теплым подкладом, большая алхимическая книга, по которой она старалась обучаться сама до поступления в Академию, несколько стеклянных колб и баночек и серебряные садовые ножницы с длинными лезвиями и резными кольцами — самое необходимое было на месте, осталось накидать мелочей и еды на пару дней. Прилл сказал, что для начала они оправятся в соседний город — Зельн, где подпишут некоторые важные бумаги, а затем им выдадут большую удобную палатку и провизию в дорогу, так что отправляться можно было налегке. Хоть Анта и задавалась вопросом, не проще ли было дать денег на комнату на постоялом дворе, («Не будем же мы бегать по лесу и сами искать принца?»), но решила повременить с раздумьями. Вот поговорит с ищейками, и сама во всём разберется. А пока нужно просто уйти из этого дома, подальше от любого упоминания о Галлане.
***
Теплая сонная нежность рассеялась дробным настырным стуком. Анта приподнялась на локтях, недовольно щурясь на окно сквозь предрассветный сумрак комнаты.
— Прилл?
— Доброе утро, звезда моя, время светить!
— Уйди отсюда, я передумала и никуда с тобой не пойду, — проворчала Анта, спуская ноги на холодный пол, — ты вообще знаешь, что неприлично заглядывать девушкам в окна, тем более спящим?
— Ой больно мне надо на тебя смотреть, — возмутился Прилл, — и вообще, ты просила зайти за тобой — я зашёл, а мог бы и в дом вломиться. Собирайся уже, у нас полчаса!
Анте понадобилось пять минут, чтобы привести себя в порядок, нацарапать родителям прощальную записку и выскочить на улицу, в тусклый и влажный, но совершенно безобидный туман, жуя ухваченную со стола булку.
— Ну что, дорогая, готова к приключениям? — Прилл хлопнул подругу по плечу и направился в сторону большой дороги, — Не струхнёшь, не развернёшься назад в последний момент?
— Я ведь уже пообещала. Конечно, мне не очень хочется разнимать вас с Релем всю дорогу, но я уже смирилась и готова отправиться в путь.
Вчерашний разговор с матерью оказал на Анту большее впечатление, чем она думала. Теперь ей казалось нужным этим походом доказать окружающим свою важность и ценность. Доказать, что она может больше, чем от неё ожидают, и что она готова стараться ради своей цели. Она свернула с тропы, чтобы перед длинной дорогой в последний раз пройтись по шелковистой траве родной Одели. Она любила свою деревню, её живописные виды, которые и привлекли сюда высокомерного, капризного, но очень талантливого Реля. Любила лес, в котором знала каждый куст и каждую поляну. А они знали её и всегда приветливо откликались, шелестели на своём безмолвном языке, направляли и успокаивали. Она любила местных жителей, которые часто просили её провести ритуал над посевами или собрать целебных трав. Она любила свой дом и сейчас с тоской прощалась с ним неизвестно насколько.
— Так, через десять минут отходит наша повозка, — сказал Прилл, глядя в серебряный медальон размером с ладонь, почти всегда висящий у него на шее. Странное устройство, в которое встроен и компас, и часы, и даже небольшой тайник. По рассказам, он достался ему от отца, когда тот отчаливал в плавание, оставив мать с пятимесячным ребенком на попечение старейшины деревни. Когда Прилл немного подрос, его мать тоже уехала, но в столицу — Арвину. Никто не знал, для чего, но после этого, её никто не видел, а малыш стал ребенком, общим для всей Одели.
Они уже подходили к воротам из деревни, и Анта начала различать силуэты людей, стоящих и копошащихся возле крупной повозки, способной вместить около дюжины человек. Она быстро нашла высокую фигуру Реля, который неловко потирал плечо, оттянутое его тяжелой бесформенной художественной сумкой. Рель был человеком утонченно красивым, не вписывающимся в общую картину деревенской жизни. Простая одежда, какую носили все его соседи, сидела на нем чуждо, инородно, поэтому он выделялся на общем фоне светлыми рубашками самого модного кроя и плащами, какие носят только в мощеной булыжником и укрытой стенами от яростных ветров Арвине.
Однако, подойдя ближе, Анта поняла, что Рель стоит не один. Мягкие даже на вид, песочные волосы, янтарные глаза и будто приклеенное вежливое любопытство на лице. Прилл поздоровался с ними обоими, и Анта поняла, что он, этот говорливый пройдоха, смог надурить её, как маленькую девочку. Не договорил самое важное, раззадорил, лишь бы заманить с собой. Ей сразу захотелось развернуться и уйти, но было уже поздно, она дала обещание и не могла разорвать его.
Вместе с ними в поиски отправится её старший брат Галлан.
