Когда человек захвачен своими эмоциями, он сам себе не хозяин.
Бенедикт Спиноза
Молчание — самый громкий крик о помощи. Если на лице человека нет никаких явных эмоций, то это не значит, что внутри него пусто. Вот у Кассиопеи, например, бушевал ураган. — Касси, милая, ты готова? — постучавшись, спросила Миранда — мама Джеймса. — Да, миссис Гриффин, — выдавив вежливую улыбку, открыла дверь в выделенную ей гостевую спальню девочка. — Милая, ну, сколько тебе повторять? Я знаю тебя с того момента, когда вы с моим Джеймси под столом ходили. Называй меня просто Миранда, — в который раз нарочито недовольно закатила глаза женщина, проходя внутрь комнаты, но лёгкая улыбка выдавала её истинный настрой. — Извините, — виновато ответила Касс, — Мы уже выезжаем? Миссис Гриффин грустно погладила её по волосам, приподняв уголки губ в невесёлой полуулыбке. — Да, милая. Прошло чуть больше недели со смерти Мелиссы Фоули. Как бы надолго Кассиопея не хотела оттянуть этот момент, сегодня он настал. Встреча с нотариусом матери и чтение завещания — неотъемлемая часть этого неприятного процесса. В любом случае, она не могла продолжать незаконно жить с Гриффинами. Решался вопрос не только с наследством, но и с её дальнейшим будущим. — Хорошо выглядишь, — осмотрев девочку, сказала Миранда. Кассиопея коротко поблагодарила женщину за комплимент, чуть ухмыльнувшись. Это правда, по сравнению с предыдущими днями она выглядела очень хорошо. Тёмные прямые волосы были заплетены в две довольно длинные косички. Чёрное платье с короткими рукавами отлично сидело и подчеркивало только начинающую формироваться фигуру Фоули. Но вот глаза… Пропал привычный озорной блеск, всегда влёкший окружающих. Остался лишь холодный взгляд карих очей, который не исправляла даже привычная улыбка. Глаза никогда не врут. — Девочки, вы готовы? Пора выезжать, — донесся из прихожей голос мистера Гриффина. — Мы уже идём, Генри, — в ответ крикнула Миранда, отчего-то виновато глядя на девочку. Женщина приобняла Касс за плечи и они вместе пошли к выходу из комнаты. — Папа, а мы сможем потом съездить в парк за мороженым? — четырёхлетняя малышка Элайза крутилась вокруг отца, уже заметно заскучав от долгого ожидания мамы. Для других жизнь продолжалась. В груди Кассиопеи расплылось непонятное чувство тепла и одновременно горечи в перемешку с чем-то ещё. — Касс! — маленький ураганчик быстро переключил своё внимание на любимую подругу старшего брата, подбегая и обвивая ту за ноги своими детскими ручками. — Доброе утро, Эли, — опустившись на корточки перед ней, Фоули поправила детскую чёлку, неудобно лезшую на глаза. — Девчонки, Джеймс уже в машине, нам тоже пора выдвигаться, — чмокнув жену в щёку, привлёк к себе внимание глава семейства. Все были одеты в чёрное. Непривычно видеть соблюдение траура в такой яркой и жизнерадостной семье, Касс даже почувствовала укол совести, но быстро отбросила его, в сотый раз повторяя себе же, что это не её вина. Малявка взяла Кассиопею за руку, таща к машине, попутно что-то говоря. И девочка действительно старалась вникнуть в детскую болтовню, но просто не могла. В мыслях были лишь вопросы о будущем. «Что теперь будет?», «С кем же я теперь буду жить?», «Из приюта тяжело сбежать?» и множество других наперебой лезли в голову к Фоули, заставляя посильнее закусить губу и постараться сконцентрироваться на дыхании, не давая панике захватить себя. Сама того не заметив, Кассиопея оказалась на заднем сидении автомобиля между Джеймсом и Эли. Рука каким-то чудом была замечена в крепкой мальчишеской хватке. В машине стояло молчание, даже малышка притихла, что-то заинтересованно рассматривая в окне. Тишину прерывали лишь звуки мимо проезжающих машин и негромко включенного радио с очередным глупым хитом. — А погода какая, — прервал безмолвие Генри, когда машина остановилась на светофоре. На улице, правда, было чудесно. Первые деньки июля радовали жарой и тёплым ветерком. В Бруклине климат довольно влажный, но за весь прошлый месяц, на удивление, не было ни единого дождя. Сейчас бы гулять и гулять, но увы, Кассиопея с трудом заставляла себя выходить из комнаты, чтобы не так сильно расстраивать семью Гриффинов, что уж говорить о прогулках? Касс вполуха слушала, как старшие старательно пытались разбавить молчание, установившееся в машине. Они что-то говорили и погоде, о том, что они все обязательно должны выбраться на природу и ещё какие-то незначительные вещи. Взрослые старательно пытались растормошить до этого активную и живую девочку, но в ответ получали лишь неестественные поддакивания и взгляд, свидетельствующий о том, как далеко ушли её мысли. — Приехали, — это слово будто вытянуло Касс из некого транса, заставляя сильнее сжать ладонь рядом сидящего Джеймса и кинуть слегка испуганный взгляд в окно. — Спокойно, Касс. Мы рядом, всё будет хорошо, — шепнул друг на ухо Фоули, заметив, как нервно покусывает губу девочка. Она благодарно кивнула и с его помощью выбралась из машины. Коленки слегка подрагивали, Кассиопея одёрнула платье, надеясь посильнее закрыть их, чтобы не выдать своё состояние, спрятанное за маской спокойствия. Аккуратно рассоединив их с Джеймсом пальцы, она сцепила свои руки в замок, слегка впиваясь короткими ногтями в тыльную сторону ладошек. Касс не знала, зачем поехала вся семья Гриффинов, если их присутствие было необязательным, но определённо была им благодарна. Их молчаливая поддержка, пока они заходили в здание и поднимались на второй этаж, была неоценима. В холле ждать пришлось не долго. В кабинет их запустили почти сразу. — Добрый день. Меня зовут Элисон Уолтер, и я нотариус, занимавшийся завещанием Мелиссы Фоули. Примите мои соболезнования, — скорее заученно, нежели искренне, проговорила девушка, садясь в своё кресло, — Присаживайтесь. Еле как волочась к стулу, девочка медленно опустилась на него, складывая руки на столе. Помимо самой Элисон, в кабинете были ещё какие-то люди, поэтому Касс настороженно уставилась на них. — У мисс Фоули закрытое завещание. Вскрытие конверта, где хранится документ, проводится в присутствии двух свидетелей, коими выступают мистер Харстон и Уикк, — названные мужчины кивнули головами, пожимая руки мистеру Гриффину, — Никто, кроме умершей, не знает о том, что в нём написано, и, если все готовы, то я могу вскрывать конверт, — спокойно оповестила присутствующих миссис Уолтер. Кассиопея сглотнула вязкую слюну, до боли прикусив нижнюю губу. Все взгляды были направлены на нотариуса, которая в этот момент доставала конверт и демонстрировала его целостность. Все, кроме одного. Джеймс оценивающе смотрел на подругу, готовясь в нужный момент успокоить её. Он подметил бледность её лица, смуглая кожа будто была светлее на несколько тонов. Элисон взяла канцелярский ножик и аккуратно разрезала конверт, доставая оттуда бумагу. Дыхание Фоули участилось. — Я читаю, — оборвала тишину миссис Уолтер, — Я, Мелисса Акила Фоули, тысяча девятьсот семьдесят третьего года рождения, проживающая в… Кассиопея словно выпала из вселенной. Взгляду было сложно сконцентрироваться хоть на чём-то. Делая короткие вдохи и выдохи, она судорожно пыталась понять, как продолжать слушать Элисон. Как вообще можно спокойно сидеть на чтении завещания своей матери? Знать, что в этой бумажке решится её судьба и находится последняя воля человека, которого девочка любила больше жизни. Увидев состояние подруги, Джеймс забеспокоился и быстро взял её руку, чуть сжимая девичьи пальцы. Это будто отрезвило и заставило громко выдохнуть. Бросая взгляд в сторону друга, Фоули увидела, как тот прошептал одними губами «Я рядом». Тут же стало немного легче, и, поджав пухлые губы, Кассиопея кивнула, вновь обращая внимание на нотариуса. Миссис Уолтер к тому моменту уже прочитала личную информацию матери и подтверждение её дееспособности, приступая к официальной части. — Из принадлежащего мне на момент раскрытия завещания имущества я завещаю принадлежащее мне на праве собственности недвижимое имущество следующему лицу: моей дочери, Кассиопее Эйвери Фоули, двухтысячного года рождения. С момента принятия наследства к наследнику переходят все правомочия, предоставленные законом собственнику имущества. Все денежные средства, находящиеся на моих банковских картах и счетах на момент моей смерти также переходят моей дочери: Кассиопее Эйвери Фоули, двухтысячного года рождения… Как же Касс на момент слушания было плевать. Ей было всё равно и на недвижимость, и на деньги, Фоули хотела просто поскорее уйти отсюда. — Если на момент моей смерти, моя дочь не достигнет совершеннолетнего возраста, то прошу передать опеку над ней её биологическому отцу, — Кассиопея резко втянула воздух, обращая ошеломленный взгляд на документ. Какому ещё отцу? — Энтони Эдварду Старку, тест на отцовство с которым приложен в конверте. В случае отказа, опека переходит ближайшим друзьям семьи Фоули: Миранде Гриффин и Генри Гриффин. Сердце пропустило удар. Касс не видела пораженных взглядов, направленных в её сторону. В голове лихорадочно крутилась одна лишь только фраза: «отец — Энтони Эдвард Старк». За неимением других эмоций, девочка истерично рассмеялась, пряча лицо в ладонях. — Это шутка какая-то? — сквозь смех протянула Касс, не поднимая головы. Накопленные чувства грозились взорваться, как переполненный водой шарик. Фоули уже чувствовала подступающий к горлу комок слёз, так тяжело сдерживаемый до этого. — Дайте ребёнку воды, — потребовал Генри, подходя к Кассиопее и кладя руку ей на плечо. Как со дна глубоко колодца девочка слышала хныканье Эли, по всей видимости, перепугавшуюся за неё, тихое бормотание Миранды, которая то ли успокаивала дочь, то ли пыталась что-то сказать нотариусу или же самой Касс. Но самое громкое, что доносилось до её слуха — глухое сердцебиение в ушах. Подняв голову, она обратила взгляд на собственные руки, которые сильно дрожали. Было такое чувство, что весь воздух выкачали из комнаты, оставив Фоули как рыбу на берегу.«Боже, я сейчас умру. Почему так страшно? Я задыхаюсь. Что теперь со мной будет?»
Бессвязный поток мыслей не прекращался ни на секунду, пока девочка в панике не могла не то что что-то сказать, а просто сделать вдох. Судорожно глотая ртом воздух, Кассиопея сумела разобрать один вопрос. — Касси, скажи, что ты видишь? — она не могла точно определить человека, кому принадлежал этот голос, но он звучал уверенно. Всё так же тяжело дыша, Фоули собрала все силы, чтобы посмотреть на кабинет и назвать хотя бы что-нибудь на услышанную просьбу. Взгляд метался, словно не желая концентрироваться на чём-то, но с трудом, она смогла увидеть несколько вещей. — Стулья, стол, окно, тумба, — тараторила девочка, невпопад называя все попадающиеся на глаза предметы, борясь с тугим комком в горле, мешающим сказать и слова. — Отлично, ты молодец, а что ты слышишь? — продолжал успокаивающе говорить голос, который Фоули теперь с уверенностью могла назвать мужским. — Вас… Пение птиц за окном, шаги за дверью… — тихо, прикрыв веки, перечисляла Касс. Сама того не заметив, Фоули почувствовала, что дышать стало проще. От паники, которая сковала тело буквально несколько минут назад остались лишь дрожащие пальцы, головокружение и, может быть, небольшой отпечаток страха. Медленно открыв глаза, она поражённо уставилась на сидящего перед ней на корточках мистера Гриффина и рядом стоящего Джеймса. Они идентично нахмурили брови и прищурили глаза. С удивлением она отметила, как сильно они похожи. — Касс, ты как? — увидев, что подруга пришла в себя, он протянул ей стакан воды, внимательно вглядываясь в её лицо. — Я… нормально, вроде… — пробормотала девочка, делая небольшой глоток воды, — А со мной была..? — Паническая атака, — серьёзно закончил мистер Гриффин. — У меня? — недоумевая, прошептала Фоули, резко вставая и прикрывая глаза от оставшейся слабости, — Извините за сцену, я, пожалуй, если никто не против, подожду снаружи. Не дожидаясь ничьего согласия, слегка пошатываясь, Кассиопея вышла из кабинета. Следом за ней последовал Джеймс, закрывший дверь. Фоули окончательно закрыла глаза и прислонилась к стене затылком, массируя веки. — Бред какой-то… Быть такого не может! — самой себе тихо говорила девочка. — Видимо, может, — спокойно ответил Гриффин. Мальчик сейчас должен был быть спокойным и уверенным, потому что Касс отчаянно нуждалась в этом. Ей нужен был человек, который будет держать на земле, не давая уйти в себя, и, после произошедшего в кабинете, он прекрасно в этом убедился. — Старк, мать его! Тони Старк! Гений, мститель и далее по списку..! — воскликнула Кассиопея, всплёскивая руками, не в силах сдерживать эмоции. — Вот именно. Во-первых, будешь жить в малине, — загнул палец Гриффин, садясь на пол и смотря на расхаживающую по коридору подругу, — Во-вторых, вот и нашёлся человек, который будет тебе объяснять физику и, если повезёт, химию, — со смехом сказал мальчик, загибая второй палец. — У нас эти предметы ещё даже не начались! — не выдержав, вставила пять копеек Касс раздражённым тоном. — Это не мешает тебе жаловаться на них уже сейчас, да и в любом случае, слушай дальше, — небрежно махнув свободной от загибания пальцев рукой, Джеймс торжественно приступил к последнему аргументу, — И в-третьих, хочу тебе напомнить, что ты обожаешь всех супергероев, а по Старку с детства фанатеть начала. Кассиопея шумно выдохнула, бесясь от оптимизма друга, и эмоционально приступила к монологу. — Пройдёмся по твоему шикарному списку, — с едва скрытым раздражением начала девочка, показательно так же, как Джеймс, загибая пальцы, — Во-первых, кому нужен ребёнок, о котором ты не слышал до момента его двенадцатилетия? Во-вторых, о боги, Джей, ты серьёзно? — она подняла одну бровь, скептически глядя на друга, — Какая к чёрту физика и химия? Допустим берём в расчёт будущее, когда мы начнём изучать эти супер-классные предметы, — сделав пальцами кавычки в воздухе, протараторила Фоули, — Даже если он меня возьмёт, то я с вероятностью девяносто девять целых и девять десятых процентов окажусь, как ты думаешь где? Бинго! В интернате! Причём в каком-нибудь частном и удаленном от цивилизации! Кто мне там будет объяснять всё это? — не дожидаясь его ответа, Кассиопея вновь начала махать руками, поглощенная эмоциями, — И наконец, в-третьих, если мистер Старк узнает, что он мне всегда нравился, я не получу ничего кроме насмешки в худшем случае, и в лучшем — автографа и плюшевого железного человечка, с которым я вприпрыжку поеду в пансион для девочек где-нибудь в Шотландии! Завершив тираду, она остановилась тяжело дыша. — Закончила? — уточнил Гриффин и, получив ответный кивок, встал и подошел к ней, беря за плечи, — Я уверен, что мистер Старк умеет нести ответственность и не взвалит её на интернат. А если он тебя и не возьмёт, то ты по праву будешь называться моей сестрой, — улыбнулся он, даже не стараясь подбирать слова и выражения. — Джеймс, почему всё так сложно? — со стоном протянула Касс, запуская руки в свои волосы, немного оттягивая их назад и окончательно растрёпывая косы. — Это жизнь, подруга, — сочувственно улыбнулся ей Гриффин и притянул в объятия, — Напомню тебе ещё раз, что бы не случилось, я всегда буду рядом с тобой, и, в случае чего, мы вместе вытащим тебя из башни злого огнедышащего дракона. Фоули глухо рассмеялась ему в плечо. Кассиопея не была уверена, сколько они так простояли, но звук открывающейся двери прервал установившуюся идиллию. — Касси! Ты больше не плачешь? — быстро подошла к ней грустная малышка, вытирающая свои слёзки. — Нет, Эли, всё хорошо, — тепло убедила её Фоули, привычным жестом растрепав её пшеничные, как у Миранды, волосы. — Милая, как ты себя чувствуешь? — суетливо поинтересовалась миссис Гриффин, заботливо кладя руку девочке на скулу. — Всё отлично, просто… Небольшой сбой в системе, не стоит беспокоиться, — нервно улыбнулась Кассиопея, на что получила нахмуренный взгляд Миранды. — Нет, Касси! Ты не должна отмахиваться от проблем, — начала говорить мама друга, убирая руку с девичьего лица и хотела продолжить, но, подняв вторую, увидела лежащий в ней конверт, — Милая, твоя мама оставила тебе письмо… — неуверенно сказала женщина, протягивая бумагу Фоули. Кассиопея аккуратно взяла письмо, будто боясь, что если чуть сильнее сожмёт его, то оно просто рассыпется. — Тебе необязательно открывать его прямо сейчас… Девочка только кивнула, вымученно улыбнувшись женщине. — Да, я понимаю. Дверь снова распахнулась и из неё вышел Генри, запуская пятерню в волосы, растрёпывая их. «Да, они с Джеймсом точно родственники», — усмехнувшись, подумала Касс, тут же став серьёзной, увидев взгляд мистера Гриффина. — Касс, на время, пока будут вестись переговоры с мистером Старком, тебя вынуждены забрать в приют, — с тяжёлым взглядом сказал он, — Я пытался договориться, чтобы ты пожила у нас, но по закону не положено… На лице девочки появилась грустная улыбка. Она вновь прикусила губу, чуть сжимая свободной рукой переносицу. — Хорошо… Меня отпустят на похороны завтра? — глухо уточнила Фоули. — Само собой! — заверил её мужчина, подходя ближе и снова кладя руку ей на плечо, — Послушай, я лично сделаю всё возможное, чтобы ты как можно скорее оказалась дома. Веришь мне? Кассиопея доверчиво заглянула в глаза взрослых, если она не будет верить, то сойдёт с ума. Она не знала, чем заслужила все те ужасные вещи, которые происходят сейчас. Кассиопея — всего навсего ребёнок. Ребёнок, которому нужна поддержка. Тем не менее сейчас всё грозило перевернуться на сто восемьдесят градусов, хоть она и не была готова. Но кто этим интересуется? Касс обязана быть сильной, ей нельзя расклеиваться, мама учила не этому. Поэтому сейчас Фоули с трудом выдавила улыбку и кивнула.«Я справлюсь.»