(Не)страшная сказка

      Ночь. Улица. Огонь. Детский плач. Живи ещё хоть четверть века — всё будет так, исхода нет…       Хлипкий домишка на краю деревни полыхал ярким пламенем, серый дым кубарем поднимался к зловеще тёмному небу. В дали слышались какие-то неразличимые крики, полные агрессии и слепой ненависти. Маленький, хрупкий мальчишка лет десяти, сидел на коленях перед разрушающимся домом и взахлёб рыдал, звал кого-то, срывая голос. Жгучая боль, обида и желание отомстить переполняли его, но он был абсолютно беспомощен и сильно изнеможён. Жуткие ожоги покрывали всё его тело, но мальчику будто было плевать на физическую боль: его миниатюрное сердечко сейчас разрывалось на кусочки. В спину ребёнка влетел один камень, затем другой. Повернувшись, он увидел настоящих дьяволов в человеческом обличии. У людей, что сейчас закидывали его камнями, называли «поганой дрянью, что не должна была рождаться» и «нечестивым антихристом», в глазах отражался безжалостный огонь их факелов. Это зрелище повергло дитя в дикий ужас, и в поиске помощи мальчик поднял глаза на небо. Но и там не встретил ни капли сострадания: зловещая луна смотрела на него так, словно наслаждалась его муками. Почему ей всё равно, что он так страдает? Что он сделал, чтобы заслужить всё это? Может, Боги не видят, что творится на земле, которой они покровительствуют, иначе почему они это допускают?

      Неужели они нас совсем оставили?

      Князь проснулся в холодном поту и быстро сел на кровати. Осознание реальности пришло к нему не сразу, и ещё несколько секунд он пытался понять, где он, кто он. Сердце бешено билось, а сцены из кошмара маячили перед глазами. Авантюрист посмотрел в окно, где во всю резвились лучики беззаботного солнышка, выдохнул и без сил упал обратно на кровать, наконец ощутив себя в безопасности. «Давно у меня не было этих снов, — устало подметил Князь. — Наверное, вчера я слишком много думал о том, как деревенские хотят расправиться с колдуном. Когда же огненная расправа выйдет из моды…» Он ещё немного повалялся, приводя мысли в порядок, а затем нехотя вылез из мягчайшей кровати навстречу внешнему миру. Потянулся, сделал утреннюю зарядку, спустился вниз, чтобы хоть немного позавтракать, вновь поднялся наверх, заточил топор и стал ждать у окна, когда деревенские начнут собираться для похода на замок. «Идти к колдуну раньше деревенских смысла нет, ещё подумают, что я с ним за одно и сожгут… Какими же твердолобыми баранами могут становиться убеждённые люди. В общем, подожду похода деревенских и незаметно приплетусь к ним, чтобы посмотреть на всё. Что-то такое масштабное я точно не пропущу», — решил Князь и с ожидающим видом уставился на улицу. Не прогадал, не пропустил. К полудню на главную аллею вывалил народ, собралась толпа со зловеще большим количеством факелов. Кто-то начал скандалить лозунги против магии и колдунов, все поддержали. Князь молча и настолько незаметно, насколько мог, вклинился в толпу, отправившуюся карательным отрядом на несчастный замок.       По дороге авантюриста всё мучили мысли о личности колдуна, он пытался предугадать его характер. Как долго Князь пытался быть "незаметным"? Полчаса выдержал? Ого, вот это он кремень. Не сдержавшись, он окликнул какого-то мужика с наименее угрожающей и страшной физиономией из всех деревенских и начал расспрос:       — Дружище, скажи, а колдун всегда таким злым был?       — Все колдуны по своей сути злые, —задумчиво протянул мужик. — Как только этот поселился рядом с нашей деревней, мы его гнать начали. После наших усилий в деревню захаживать он так-то перестал, только за выпивкой иногда в таверну приходил. От него все шарахались тогда, так хищно этот чёрт на всех зыркал. Он ещё всегда так одевается мрачно: лицо скрыто, весь в чёрном — вообще не понять, как реально выглядит. А когда эти дьявольские глазища из темноты смотрят тебе прямо в душу — дрожь берёт… Как-то раз в лесу его поймали три брата охотника. Он от них удрал, а ночью впустил к ним в дом стаю кабанов. Братья выжили, но от полученных увечий теперь охотиться не могут.       Мужик тяжело вздохнул, а Князь про себя хихикнул: «На охотников наслать кабанов, мне нравится стиль этого парня!». Деревенский продолжил свой рассказ:       — Был у нас ещё один нерадивый парень, всю жизнь болел чем-то. Болезнь его так обезобразила, даже работать нормально не мог, да и живого места на нём не было. Однажды наткнулся тот парень на пьяного колдуна, попросил того о помощи. Колдун заупрямился, а потом… — мужик почему-то замялся.       — А что потом? — с нетерпением спросил Князь.       — А потом суп с котом. Никто не знает, что потом. Пропал тот парень! Одни говорят, колдун его медведем сделал. Другие — что превратил в статую в своём дворце и заставил служить себе.       — Медведем? — удивился юноша, — Стало быть, колдун обладает магией превращения в животных?       — Ну, похоже на то. Никто никогда не видел его печати. Да что там печати, и лицо его удавалось лицезреть немногим.       Князь буркнул что-то по типу «понятно» и притих, погрузившись в размышления. «Оборотень, значит, — авантюрист начал вспоминать, что читал о таких магах. — Подчинённые Ведьмы ослов... Это весьма сильная фракция колдунов, способных менять свой человеческий облик на звериный. Главная их слабость – превращение отнимает множество магических сил. Поэтому чары оборотней не вечны, колдуны могут находиться в чужом облике очень короткое время».       Князь так потерялся в своих размышлениях, что даже и не заметил, как деревенский карательный отряд подошёл к замку. Вблизи дворец был всё так же таинственен и мрачен: дух перехватывало от царящей загробной атмосферы. Хоть на дворе и было лето, от здания веяло могильным холодом. Чёрные стены и грозные статуи мантикор, стоящие на входе, нагоняли страх на прохожих и отпугивали незваных гостей. Обычно, но не сегодня. Сегодня деревенские были решительно настроены сравнять это произведение искусства с землёй. Вооружённые факелами мужики быстро разбежались по территории замка: кто пошёл снаружи следить, чтобы колдун не сбежал из огненной могилы, кто ворвался в дворец мрака сеять огненное правосудие. Быстро начали раздаваться звуки бьющегося стекла, погрома, крики, дым из окон не заставил себя ждать. Всё снова повторялось.       Как же люди любят избавляться от того, что им непонятно. Князь остался стоять у главного входа в замок, тоскливо и заворожённо смотря на происходящее. Ему необычайно сильно понравился этот дворец, его таинственная ледяная атмосфера. Он бы хотел зайти внутрь, изучить богатые просторные залы, зарисовать скульптуры, что наверняка стояли в коридорах, и пролистать древние книги. Но этой тёмной красоте было суждено сгореть: так решили сельчане. Может, кто-то более решительный и сильный смог бы попытаться изменить ситуацию, прорваться сквозь толпу деревенщин, раскидать их, ворваться в огонь. Кто-то другой, но Князь просто не мог, потому что он – это он. «Что там этот колдун сделал помимо кражи дам, чтобы заслужить такое? Впустил кабанов в дом тех, кто пытался его прибить? Ого, вот это он злостный преступник, давайте ещё его всю семью сожжём. Она у него вообще есть-то? — Князь с печалью глядел на то, как огонь охватывал замок. — Зачем этот парень вообще начал охмурять девиц? Был нелюдимым изгоем, а тут записался в дамские ухажёры. И что с ними стало? Может, они ещё живы в том замке».       Словно в опровержение его слов, из замка выбежал мужик и доложил обстановку:       — Девушек нигде нет, нет и следа их присутствия! Но убийца не успел сбежать!       Толпа сразу же разбушевалась, вскипятилась. Несколько крепких мужиков под руку наконец вывели на улицу его. На вид это был молодой худощавый парень с чёрными как смоль волосами и бледной как снег кожей. На нём висел тёмный старинный плащ, подол которого был сильно изрезан чем-то, мятые штаны доживали свой век. Парень совсем не выглядел как настоящий владелец этого аристократичного замка — он больше походил на исследователя, любящего сидеть дома. Одна лишь белая рубашка, расстёгнутая на верхние пуговицы и неловко заправленная в штаны, выглядела как что-то аристократичное. На ремне болталось множество маленьких склянок разных цветов — зелий, подумал Князь. Лицо колдуна было скрыто зловещей маской ворона с настоящим оперением и чёрным клювом – казалось, с её помощью парень хотел отстраниться от всего мира. Но ничто не могло скрыть свет его глаз. Такие глаза Князь никогда не забудет и вряд ли увидит у кого-то ещё на этом бренном свете. Колдун, этот хрупкий юноша, ненавидел всех, кто его сейчас окружал. Презирал. Не понимал. Не нуждался в их понимании. Желал избавиться от всех. Огромная злоба жила в его сердце и вырывалась наружу сквозь выразительные, горящие жизнью карие глаза. В отличие Князя, этот колдун ещё был готов драться, пытаться, сопротивляться. Он не боялся сгореть, пытаясь изменить мир, и среди испуганных и безжалостных деревенских животных являлся самым настоящим человеком с живым взглядом.       — Твари! Вы хоть понимаете, что творите? Вашу мать, вы зачем замок-то жжёте? У вас чувство прекрасного вообще имеется? Или у вас вместо башки картон? — Колдун яростно брыкался, но мужики крепко держали его за руки.       — Нет ничего прекрасного в том, чего касалось колдовство! — выкрикнул кто-то из толпы.       — А ну кто это щас вякнул? Эй, а ну покажись и скажи мне это в лицо, тряпка! — Парень взбесился ещё сильнее, хотя казалось, что сильнее уже невозможно. — Да ты хоть знаешь, как прекрасна магия? Какая идиллия заключена в каждом заклинании? Колдовство – это прекрасный дар, а ты, уродец, даже не пытаешься его понять, потому что тебе проще думать, как все, а не по-своему!       — А что на этот счёт думали девушки, которых ты убил?!       Одурманенный речами и взглядом колдуна, Князь даже и забыл, что тот подозревался в убийстве многих деревенских девушек. Он ведь совсем не выглядел как безжалостный и злой убийца… Да, этот парень горел желанием установить справедливость в мире, был готов махать кулаками, но мог ли он взаправду кого-то убить? И для чего тогда? Пропажа девушек ведь явно ничего никому не доказала и ничьи взгляды на мир не изменила. Только породила больше ненависти.       — Для чего ты их убил?! — вновь закричал кто-то из толпы.       Колдун притих, стал гораздо серьёзнее, а его взгляд помрачнел в разы. Казалось, даже температура воздуха резко понизилась, и стало мертвецки холодно.       — Чтобы вы почувствовали ту же боль, что причинили мне, — будто бы насмехаясь над всеми, медленно произнёс парень. — Действительно ли вам не всё равно на этих девушек? Я никого не заставлял идти ко мне. Многих из них били в домах, ни во что не ставили, видели в них вещи. Почему сейчас, после их пропажи, вы вдруг спохватились о них? Это ведь только предлог для того, чтобы наконец избавиться от меня, хоть я и давно вас не тревожу. Простым своим существованием я мозолю вам глаза! Вы только и можете, что бездумно поклоняться своему людскому Богу! Тупые марионетки в его руках!       «Нет, нет... Здесь всё не так просто. Он точно несёт пургу про исчезновение девушек, чтобы скрыть свои истинные мотивы, — задумался Князь. — Если сельские люди просто жестокие, то этот колдун хитрый и чего-то недоговаривает. Эти его выпады... Может ли быть, он хочет что-то доказать не людям, Богу?»       — Сжечь мерзавца! — заскандалила толпа, а тот громко рассмеялся и плюнул в одного из мужиков, который его держал.       Несколько деревенских вынесли огромный столб и вбили его напротив входа в замок. Колдуна тут же привязали к нему: связали руки за спиной, верёвкой привязали к столбу за талию, — словом, парень не мог сдвинуться с места. Во время всего процесса юноша ярко выражал своё недовольство, показывая всё могущество колдовского лексикона. Парень извращался и выплёвывал в сторону деревенских оригинальные угрозы и такие слова, каких Князь за всю жизнь и не слышал.       Наконец, настал час расправы. Люди начали кидать в колдуна факелы. Подол его плаща мгновенно загорелся, и парень прижался к столбу, отчаянно дёргая верёвки и пытаясь высвободить руки. В его глазах на мгновение проявился страх, который вскоре вновь сменился жгучей злобой. Огонь перекинулся на его ноги, и вместо того, чтобы закричать от боли, колдун вновь жутко засмеялся.       — Дубины! Мне даже жаль вас, ведь вы такие тупые, потому что поддаётесь стадному чувству! Вам не дано понять красоту этого мира, почувствовать жизнь. Вы не умеете мыслить своей головой, лишь слушаетесь своего лживого Бога. Вы всё время проводите, замкнувшись в своём маленьком мирке, разве это можно назвать жизнью? А я буду жить, — кричал он, — Вечно!       Князя продрало до мурашек. Колдун не выбирал выражений и не скрывал свою злобу по отношению к другим людям, но было в его речах что-то цепляющее и настоящее, что достигало сердце того, кто был готов слушать. Действительно, жизнь по чужим устоям –жизнь ли это? Казалось, даже небо было готово выслушать колдуна, но не люди: вдалеке начали появляться грозовые облака, а в воздухе почувствовалось приближение ливня. Князь отвлёкся на небо и даже не заметил, как яростный взгляд безумного пленника упал на него. Колдун смотрел ему прямо в глаза, как казалось юноше, целую вечность. Что он хотел ему рассказать, что вновь задумал? На мгновение лицо колдуна озарила хитрая улыбка фокусника, готовящегося к трюку, и наконец Князь понял, что до него пытались донести: «Смотри на меня».       — Скажите, смерды, разве вы не боитесь меня? Неужели думаете, я спущу вам это с рук? — злостно прошипел колдун.       — Ты связан и окружён огнём, а огонь блокирует всякую магию и ослабляет магических тварей! Ты бессилен! Так что нет, не боимся. Будь добр, гори быстрее и поярче, — ответил какой-то расхрабрившийся деревенский.       — Сам гори в аду, придурок! — Парень дёрнулся в его сторону, но не смог двинуться с места. — Клал я на ваше представление о проклятиях! Все, вы все! Я запомню каждого из вас, я вижу все ваши грехи! И за то, как вы посмели возомнить себя мечом правосудия, за вашу необъятную гордыню, за ваше животное невежество, я до гроба проклинаю вас!       В этот же момент вдали ударила громкая молния, и Князь машинально повернулся, чтобы посмотреть, откуда звук. Но тут же услышал ещё один: звук бьющегося стекла, донёсшийся то ли со стороны замка, то ли — от колдуна. Из толпы кто-то завопил от страха, часть деревенских ринулась в лес. Началась небольшая суматоха, сопровождаемая зловещим смехом колдуна. Князь оглянулся в попытках найти источник разбитого стекла, но нигде никаких осколков не увидел. «Может, кто-то из деревенских выронил бутылку от испуга? — предположил он, — Или в замке выбило окно?»       Тем временем колдуна почти полностью охватил огонь, а он продолжал смеяться, будто ничего не чувствуя. Он кашлял и смеялся, задыхался и смеялся, хрипел и смеялся — казалось, этот дьявольский смех исходил не из его погибающего тела. Только когда ветер унёс его прах, безумный смех прекратился и наступила гробовая тишина.       Почему-то никто не спешил праздновать, все стояли, скованные диким ужасом. Наконец пошёл проливной ливень и постепенно начал тушить огонь в замке. Люди побрели в сторону деревни, а Князь подошёл к месту, где стояли останки столба, к которому был привязан колдун. Сел на корточки, задумчиво склонил голову и прикоснулся к выгоревшей земле. «Если он действительно умер вот так, я буду весьма разочарован, — тоскливо подумал авантюрист. — Всё же в этом ведьмаке было столько пафоса. Выглядел он как могущественный колдун, такому не подходит столь тусклый конец. Надеюсь, он не заточил на меня зуб за то, что я не стал вмешиваться в их разборки! Он меня заинтриговал упоминанием лживого Бога. Может, я бы и послушал, что колдун мог сказать по поводу божественных устоев».       Князь немного посидел, будто прощаясь, и вскоре побрёл к деревне. Уходя, он напоследок взглянул на замок. Ливень относительно быстро потушил его остатки, но заходить туда у юноши пока что не было желания. К тому же, на балконе его встретила знакомая пара алых глаз: на перилах сидел чёрный ворон, внимательно следящий за каждым шагом парня. Тот самый, которого Князь видел в лесу.