вхюцюп якё гнчюояцш — еюаё. мпвъсфчтёгю.
***
Мелодичный лепет птиц нежным звоном проник сквозь неплотную дымку сна, аккуратно проясняя вашу голову. Солнечные лучи заскользили по вашему лицу, осторожными касаниями упрашивая вас проснуться, а лëгкие наполнились слабым, но очень свежим ароматом весны. Только сейчас, когда вы вновь ощутили свежий воздух, вы смогли в нëм различить горьковато кислую вонь медикаментов. Кажется, вы в больнице. Белый потолок безразлично смотрел на вас в ответ, пока вы с абсолютно пустой головой упрямо вслушивались в тишину. Воспоминания о онемевшем деревянном теле и ужасной боли были ещë свежи, поднимаясь где-то в животе неприятным комком тревоги. Ха, кажется, теперь вас пугает сама возможность пошевелиться. Но стоило вам только об этом подумать, вы лениво перевели взгляд на свою руку. … Вам явно не хватает противоречий в жизни. Мысленно усмехнувшись, вы дрожащей от напряжения рукой постарались изобразить кулак. Боли не было, но вы всë равно с хмурой миной уставились на собранные пальцы. Казалось, будто чего-то не хватало. Помнится, прежде чем отключиться, вы за что-то держались… — И стоило мне всего лишь открыть окно, как милая леди тут же начинает угрожать кулаком. Голос? Кровать жалобно скрипнула, рядом что-то упало и с характерным звоном рассыпалось по полу, а в руке очень неприятно закололо, стоило вам подорваться на месте от испуга. Спина загудела. Шумно втянув воздух, вы бросили свой взгляд на предплечье, из которого теперь уже неаккуратно торчала капельница, и перевели внимание на стоящее у окна цветастое пятно. Облитый солнцем силуэт напоминал человека, каждая деталь на котором словно отражала свет. Лучи неприятно били в глаза, заставляя вас сощуриться настолько, насколько это было возможно. Тем не менее, облегчение всё равно начало разливаться в груди, ведь услышанный голос был вам знаком. Это был тот, кто спас вас из того места. — Я бы не стал на твоём месте так резко двигаться. Впрочем, если ты чувствуешь удовольствие от боли в сломанных ребрах, то тут мои советы, пожалуй, бессмысленны, ха-ха. Лёгкость и ощущение пустоты в голове мгновенно сменилось максимально отвратительным чувством, охватывающим с головы до пят. Скорчив недовольную мину от наступившей боли и небольшой тошноты, вы опёрлись на спинку кушетки, сощуренными глазами наблюдая за говорившей фигурой. Ваш спаситель уселся около кровати и достал из стоявшей рядом тумбочки какие-то документы. — А ты не из разговорчивых, да? Но не переживай, этот талант в КММ определённо оценят. Где? Вас что, продают в рабство? Вы с усилием попытались разглядеть эмоцию на чужом лице, но оно всё так же, как и до этого, расплывалось в одну большую бежевую кашицу. Тьфу, блин. Мало того, что ничего не понятно, так ещё и не видно ничего. Но одно вам было ясно точно: — Я не пойду ни в какое рабство! И ни в какую секту тоже! В палате повисло молчание. Скорчив самое гневное, по вашему мнению, лицо, вы смотрели туда, где должны были быть глаза вашего собеседника. Конечно, когда вас спасли и подлатали, вам и слова говорить не стоило — но поднимающиеся изнутри отвращение и страх от мысли о том, что обычно делают в таких местах, готовило вас к добровольному полёту из окна, если вас не выслушают. Вы уж лучше лишнюю недельку посидите голодной и помрёте в подворотне, чем будете вещью какого-то чокнутого придурка. Силуэт спасителя затрясся, но мужчина всё ещё не издал ни звука. …Нет, издал. Смешки один за другим доносились от трясущейся фигуры, пока не превратились в сдержанный смех. У вас появилось ощущение, будто вы сказали нечто ужасно глупое. — Нет, КММ в каком-то роде может напоминать секту, но… — мужчина облокотился на край кушетки, изображая притворную задумчивость и, выдержав паузу, продолжил, — но как же быть? Тебя уже продали. Чужой взгляд побежал мурашками по вашему телу. — Сможешь ли ты окупить ту цену, за которую тебя отдали? Отдали? Кто? Вам почему-то начало казаться, будто вот-вот ваша голова взорвётся, хотя это было почти что единственное место, в котором вы совершенно точно не ощущали боли. Кто вас мог отдать? Семья? Вы несовершеннолетняя? Нет, вы точно взрослый человек. Или нет? Сколько вам? Кто вы?.. Вы подняли глаза на ждущую ответа фигуру. Как так получилось, что он знает о вас больше, чем вы сами? — Кто вы такой? — Авантюрин. О да, это, конечно же, многое вам сказало. Хоть и не могли видеть, но вы были уверены — он улыбался. В попытке удостовериться в своих догадках вы вновь сощурились, но это снова не дало результата. Вздохнув, вы немного дрожащим голосом вымолвили: — А кто я? И вновь тишина, прерываемая лишь чириканьем птиц. Возможно, вы и в самом деле были проданы. Возможно, вас спасли лишь для того, чтобы сохранить инструмент. Действительно. Без воспоминаний вы не сможете ничем откупиться. Теперь вы годны лишь на грязную работу. — …А это уже интересно. Мужчина поднялся с места и навис над вами тёмной, но в то же время сверкающей фигурой. — Ты действительно не помнишь, что случилось с твоей планетой? Его голос был тихим. Пусть он и говорил спокойно, в воздухе ощущалось сильное напряжение. Вы отрицательно покачали головой. В голове всё так же было пусто, и теперь вам казалось, будто вы вот-вот расплачетесь. Чувство безысходности и беспомощности наполняло вас, с каждой секундой разрастаясь всё сильнее. — Знаешь, я передумал. Авантюрин сел обратно на стул и закинул ногу на ногу. — Ты будешь работать не на КММ, а лично на меня. Я тебя выкуплю. Как тебе такое, м? Внутри всё перевернулось. — …Платите? — Обижаешь. Сто тысяч кредитов хватит? Вы не знали, сколько это, но лишь одно число тут же вскружило вам голову. Неужели ваша потеря памяти привела к удаче? — Почему вы предлагаете это мне? — Видишь ли, я предлагаю настолько хорошие условия, что многие просто не верят в своё везение и тут же отказываются. Всё же получать такую сумму лишь за 24 часа можно далеко не везде. За 24 часа? Нет, это не удача. Это джекпот! Джекпот же…? Нет, здесь что-то не так. Вы человек с амнезией, который может не иметь вообще никаких способностей или навыков к работе. Какой толк предлагать её именно вам? Вы вновь попытались сосредоточиться на эмоциях Авантюрина. Растворяющаяся фигура раздражала с каждой минутой всё сильнее. Нет, вы точно больше так не можете. — Простите. — Мм? Игнорируя боль, вы двинулись навстречу обрамлённому солнцем силуэту. Аккуратно схватив ладонями лицо совершенно не сопротивляющегося мужчины, вы притянули его к себе. И увидели. Ни намёка на мнимую улыбку, что сопровождала его всё это время. Только поразительные цветные глаза, распахнувшиеся в растерянности. Моргнув, вы с удивлением рассматривали чудесное лицо и блондинистые волосы. Мужчина моргнул в ответ и, опомнившись, тут же отстранился с недовольным смешком. — Тебе стоит объясниться- — Красиво. Вы сказали это случайно, без задней мысли, и тут же ощутили жар на своих щеках. Вы на самом деле не хотели ставить его в неловкое положение, но вы извинились. Нет-нет, это глупое оправдание. Но вам нужно что-то сказать, срочно! Вы выпалили: — Это несправедливо! Кажется, теперь ваша очередь нести какой-то бред, а его — ничего не понимать. — Нет, в смысле… Вы-то меня видите, а я даже не могу понять, что у вас на лице… Нечестно! Краснея с каждой секундой всё сильнее, вы запнулись и замолчали. Что вообще происходит? Как вы в это вляпались? Уж лучше бы спали дальше! Силуэт снова затрясся. Ну уж нет, ваше самолюбие здесь не погибнет! — Не смейтесь! Почему вы смеётесь… — Просто теперь я понял, почему у тебя было такое выражение лица, когда ты на меня смотрела. О Эоны, нам и в самом деле нужно купить тебе очки. Авантюрин не сдержался и начал хихикать. Весело ему!.. Поставил вас в такое положение и смеётся… Но вам смеяться нельзя, вы должны держать лицо. Держать лицо. Держать лицо… А ведь вы уже держали сегодня. Вы прыснули. Облегчение вместе со смехом вырвалось будто из самого сердца. — Могу ли я рассчитывать на выходные? — Не-а. И не надейся. В этот раз вы уже точно были уверены в том, что Авантюрин улыбался.