Сотни записок

Люди – звери Чара усвоила эту мысль много лет назад, когда была совсем маленькой. Когда ее окрестили демоном из-за цвета глаз и волос. Когда в Церкви им рассказывали, что только их племя имеет право на существование, потому что только они – наследники Бога. Когда на ее запястье сомкнулись чужие пальцы, и святой отец на ухо прошептал ей: «ты – семя греха» Люди – звери, понимает Чара однажды и с тех пор не забывает этой истины никогда. Зверей можно убивать, если это поможет выжить. Зверей нужно убивать. И Чара раз за разом всаживает украденный на кухне нож в грудь настоятельницы – просто потому, что не может больше терпеть. И Чара роняет зажжённую спичку на деревянный пол их женского общежития. Пусть горит эта церковь и эта вера. Пусть горят эти люди – горят эти звери. — Кто ты? – спрашивает Азриэль, и Чара не знает, что ответить. Как ей признаться в том, что она – не... Люди – звери. Чара убеждается в этом, когда демон в теле маленькой девочки уничтожает все на своем пути, ведомый слепой Решимостью. Такой же Демон, как она сама. Демон, что приходит на зов. — Кто ты? – спрашивает малютка Фриск. Ее руки связаны, но у нее ещё есть глаза и уши. — Я – Демон, – честно отвечает Чара. Так ей всегда говорили. Люди назвали ее Демоном. Монстры назвали ее Ангелом. Кажется, люди были правы. — Ты не демон, – Фриск выглядит растерянной, – Кто ты на самом деле? И Чара, пустая, разрушенная, бездушная Чара, наконец признает: — Я – никто.