Бойся Фэнга!
Сильные люди не любят свидетелей своей слабости.
Меня вновь волновало то, что я должен отстаивать свое место. И правда, классный рамп который хотят все заполучить. Заполучить мой простор. Мою зону отдыха и вдохновения. Второй раз меня также не сдвинуть, не пошевелить. Я буду ехать пока меня не догонят, пока не ударят в лицо. До тех пор, пока не отпадут ноги, или же треснет доска. И пока я еду, девочки надают оставшимся. Перевернут им всю жизнь перед глазами, заставят стоять на коленях. А я останусь один на один. Без шансов на выигрыш. Я рвался вперед через пулы маленьких рампов, сквозь толпы детей, подбивая мелких самокатеров по дороге. Они звонко разошлись по сторонам, не забывая бросить мне вслед средние пальцы. Спрыгнув с бордюра, направляясь по людной дороге, я не оборачивался. Я знал что он сзади. Я точно слышал перебирание колес. У меня было четкое задание: избавиться от хвоста. Заставить его меня искать, догоняя по пути. Было сложно разгоняться при стольких пешеходах. Людей под вечер навалом, особенно возле маленьких ресторанчиков быстрого питания, куда я с трудом направлялся. Здесь нужно быть крайне осторожным с такой мелкой скоростью. Время пришло, он уже сравнялся со мной. Краем глаза я размыто видел чужую доску рядом. Под малым углом, я взял небольшую амплитуду, резко разворачиваясь за центральную забегаловку. Едва державшись на скейте, меня чуть ли не снесло, но оторваться получилось. Я больше не чувствовал задней тесноты, только свободный сладкий ветерок из фастфуда. Позади остались открытые столики под зонтами, множество еды на подносах. С завистью, я не спеша передвигался, рассматривая лежащий мусор или опрокинутый попкорн. Сделав круг, я потерял соперника из зора. Мне на пользу. Я выехал на полноценную широкую Набережную. Вечерняя, пустая дорога, а на ней только я. Длинный широкий путь, открывал свои возможности в неизвестную даль. С одного бока стояли бесконечные пятиэтажные дома, окна которых выходили как раз на речку. Все жили здесь полноценно, имея также небольшие супермаркеты, те же разрисованные мусорные баки, все также по прямой дороге, скрытые детские площадки за домами, где вечерком высаживались бабушки у подъездов. Я рассматривал рисунки на маленькой каменной стенке перед рекой. В основном дурацкие надписи. Вот она, большая независимая чайка внизу, нарисована нами птица. Чайка - так часто называют это место. Этот громадный, слегка выцвевший рисунок придавал некой атмосферы. Один из моих лучших граффити, которым я очень гордился. Я медленно проехался по ней, восхищаясь. Рассматривая совсем темное, пустое небо, я не спеша проезжал через очередной белый фонарь, наслаждаясь одиноким вечером, вдыхая свежий воздух. Внезапный задний шум колесиков скейта. В моих ушах зазвенело, а сердце будто остановилось. Точно.***
Я сразу начал разгоняться, не осматриваясь назад. Грохот заерзанных колесиков, что продолжали набирать скорость. Звук заднего хвоста становился все сильнее, пугающее. Мои тяжелые вдохи только отвлекали, не давая понять на сколько я разогнался. Присевши в скорости, на меня уже смотрело угрюмо-довольное лицо. Догнал. Но не поймал. Он также присел, понемногу уменьшая дистанцию скейтов. С приоткрытым ртом и глазами, я не отводил от него взгляд, пока скейты не сбились вместе. В моих глазах можно было видеть страшное восхищение. Хоть и приоткрытые глаза, поднятые брови, но уголки губ странно поднимались, не контролируясь. Не успел я вдохнуть последний раз, как шатен напрыгивает на меня, сбивая на асфальт. Пустые доски медленно катились дальше. Резкое приземление, и меня держат на крючке. Он грозно сжимал мой воротник, пытаясь прислонить меня к стене, а я всеми силами старался выбраться из хватки, сопротивляясь и пинаясь ногами. Порой не хватало кислорода на остальные действия. Двойные тяжелые вдохи, без слов, без прохожих и помощи. Я замахнулся ногой, толкая ею в живот. «Дружеские игры» - так это выглядело со стороны. Я принялся ползти на коленях, безмерно царапая их. Но далеко уползти не получилось - он резко потянул меня за шарф к себе. Удачная поза - я лежу на его грудях, слегка повернув голову к стене. Не теряя возможности, массивные руки крепко взялись за мой затылок, жестко вбивая мое лицо об каменную преграду. Я громко выругался, первым нарушив тишину. Теряя возможность дышать, из носа сразу скатились капельки крови. Не успел я ничего сделать, как меня снова зажимают к стене. Он крепко повис надо мной, окончательно обездвижив, и хмуро поглядывая на меня. Я попытался выбраться, сопротивляться, любым способом шевелится, дать отпор. Противник поглядывал на мое серьезное, грязное лицо, пока я был в попытках выбраться. Как славно, ничего не получалось. Мой взгляд сразу же изменился. Я откинул челку, слегка прищуривая глаза из-за света, с трудом дыша через приоткрытый рот, восстанавливая дыхание, я заулыбался. Вытянулся в улыбке, нежно облизывая текущую кровь из носа. — Чего пялишься? – я слегка закашлял, – выгляжу так сексуально? — охрипло выразил я, хитро улыбаясь. Резкий удар в ответ. Оставляя повернутую голову, с закрытыми глазами, я тяжело откашливался. Грубо опущенные брови, адская боль в зубах и страх показаться слабым. Мне так хотелось поднять нос над ним, снова заставить чувствовать раздражение. Я не поворачивал голову назад, держа глаза такими же расслабленными, обдумывал все мысли в голове, дожидаясь и интересуясь, будет ли второй удар. Меня резко берут за волосы, поворачивая голову прямо, в эти яркие глаза, в светлую улыбку под фонарем. Заставив себя открыть глаза, я сразу заметил уже поднятую сжатую руку, готовую ударить. Я не был готов к ещё одному удару. — Давай заключим сделку? — первое что спало у меня на уме.***
— Если я приеду отсюда к рампам первым, – я старанно обдумывал слова, с трудом вдыхая их, – то на наше место вы больше не лезете, — быстро выдумал я. Гонки. Прекрасно. Он задумчиво посмотрел на меня. — Хорошо, – тот с ухмылкой приподнялся, отпуская меня. Я с силой смог подняться, опираясь на ту же стенку. Стараясь держаться прямо, я смотрел на противника. Фиолетовый странно улыбался, прищурив глаза. Но эта улыбка была совсем другой. Иной - не похожей на ту, которую я запомнил. Он зашуршал в карманах, и тут же в красных, грязных перчатках заблестел клевый, черный нож-раскладушка. В момент я перестал дышать. В голову лезли страшные мысли, разрывая мозг, ноги слегка затряслись, увидев как тот высовывает правую ладонь к лезвию. — Что ты делаешь? — захрипел я в шарфе, стараясь не показывать свой страх и трясущейся тело. Я должен стоять крепко - ни намека не то, что я боюсь. Его свободная ладонь шустро протянулась к моей, упирающейся на стенку. Янтарные, смотрящие в душу глаза, и уже знакомая хитро-противная улыбка косилась на меня. Противник подбрасывал оружие рукой. — А что ты думал? – поднял бровь напротив. – Что мы просто пожмем руки? Две ладони рук держались на весу рядом друг к другу. Я пытался дышать, успокоить и себя, и свой озабоченный взгляд, который так и веял выбраться наружу. Моя ладонь слегка тряслась. — Запомни, – начал шептать он мне на ухо, – я буду первым, – медленно проговаривал тот. Язык онемел, а ноги будто сейчас отпадут, не выдерживая. По моей ладони медленно и глубоко проходило холодное, заточенное лезвие. Он наверняка чувствовал мое нестабильное дыхание, которое образовывалось ему в открытое плечо. Твердый, скомканный кулак помогал снимать боль. Только отросшие ногти, будто самовольно, сильно впивались в кожу, совсем не замечая той же боли в другой. Нож полностью прошелся по ладони, оставляя глубокую кровавую рану. Глаза сразу же смялись. Я задержал дыхание, не давая самому себе отдышаться. Рука оставалась на месте, будто теряя свои свойства. Уже не выдерживая держать голову, длинная челка со лбом упала на плечо ближнего. — Бойся, – едва прошептал он мне на ухо, сильно и громко выдыхая от такой же боли, – Фэнга! — вместе с выдохом, едва не прокричал шепотом он, почти заканчивая со своей рукой, криво улыбаясь от боли, с нахмуренными бровями. Он ничего не скрывал. А я едва позволил себе скривиться от боли, начиная громко дышать тому в широкое плечо. Тут же, я почувствовал как мокрая ладонь, крепко пожималась с другой, такой же нежной, большой раной. Две слезинки, наконец покатились по щеке вниз, впитываясь в края носа и губ. С все ещё крепко сжатых трясущихся рук медленно падали густые, темно-красные капельки крови.— Стаканчик крови, пожалуйста. — Вам какую группу?