Неугодные, или Особенности национального командообразования

Николай сидел, забившись в угол, и изо всех сил держался, чтобы не свалиться в обморок либо видение, пока Гуро с пугающим энтузиазмом препарировал покойницу, а Бинх следил за ним внимательным взглядом засевшего в засаду кота. – Итак... Николай Васильевич, вы там живы? Давайте, воскресайте, у нас тут интересно: причина смерти нашей покойницы – разрыв сердца! – То есть? – недовольно спросил Бинх. – А как же раны? – Несмертельны; возможно, нанесены вообще посмертно, оттого и крови пролилось мало, хотя внутри тела она вполне себе присутствует... Вот, полюбуйтесь – на сердце видны точечные излияния. Также, хочу заметить, глаза расширены, связки сорваны – картина, что называется, клиническая. – Хотите сказать… – Николай старательно заставлял отключающийся мозг мыслить, – …она умерла от страха? – Увидав свиное рыло и красную свитку... – Вы бы не ехидствовали, милейший Александр Христофорович. У страха, как известно, глаза велики... А в нашем случае их, возможно, что-то ещё и увеличило. – Как прикажете это понимать? – Есть у меня одна мысль... Николай Васильевич! Свечечка, что вы при обыске подобрали, при вас? – Да... – он зашарил по карманам и напрягся, фокусируя зрение на собеседнике. И тут же об этом пожалел: мир вокруг всё так же мерцал, и пульсировал, и сжимался, вызывая ощущение нехватки воздуха, хотя щелястая крыша импровизированного морга пропускала тот более чем достаточно, и чёткий тёмный силуэт на расплывающемся фоне казался вырезанным из него – или наоборот, вставленным?.. Нет, лучше было не смотреть. И не думать. Гуро тем временем продолжал распоряжаться: – Александр Христофорович, у вас с обонянием как? Возьмите свечку, разломите и понюхайте. – Зачем? – Вы сделайте, а я объясню. Не бойтесь, вам свитка не явится... наверное. – Яков Петрович, мы расследуем или что?! – Расследуем. – Тогда извольте заниматься делом, а не.. – В ней травы, – под их переругивания Николая немного отпустило, и он надломил и понюхал свечку сам. – Кажется, полынь и ещё что-то... сладковатое... будто какой-то дурман. И, смотрите, воск вокруг фитиля почему-то красный... Гуро одобрительно кивнул. – Отлично, Николай Васильевич. Готов поспорить, горит она зелёным пламенем, а учуянные вами травы имеют галлюциногенный эффект. А в изменённом состоянии сознания человека до смерти напугать несложно... Сбегайте к доктору Бомгарту, пусть он скажет, что там конкретно, заодно проветритесь. А нам с вами, Александр Христофорович, осталось решить одно. – Что именно? – Верим ли мы Черевику, что он таким вот хитроумным способом наказал неверную супругу за её маленькие прегрешения – или копаем дальше? Николай, было с облегчением кинувшийся на воздух, запнулся на пороге и оглянулся на Бинха. Тот стоял напротив Гуро, чуть сощурив глаза, весь – как натянутая струна. Потом отрывисто кивнул. – Копаем. – Замечательно. Тогда возвращаемся в участок... Николай Васильевич, а вы что стоите? Я вас куда послал? – Что вы вообще командуете моим помощником!? – запоздало спохватился Бинх. – Николай Васильевич, а вы что молчите! Николай слабо улыбнулся: – А вы не хотите знать, что в свечке? Бинх посмотрел на него сердито и пристально; в такие моменты всегда казалось, что ещё немного – и он зашипит и начнёт махать когтистой лапой. Но, конечно, ни до чего подобного не доходило. Вот и сейчас он просто махнул рукой: – Идите уже! Николай пометил себе потом извиниться и побежал искать, где живёт доктор. Заодно посмотреть, о ком это Гуро говорит так тепло, по-человечески...