Старший брат / DaGe 大哥 Brother

Перевод: ksee_sem Сун Сяобао бессвязно, заикаясь, с трудом пыталась объяснить, что произошло. С тех пор как Вэй Цянь перестал забирать их из школы, она больше не получала "двойное мороженое" каждый день, и это ей не нравилось. Но она боялась просить денег у Вэй Цяня, а Вэй Чжиюань сам не хотел их просить. А ожидать, что их даге самостоятельно додумается до такого пустяка, было на грани фантастики. Поэтому они обсудили этот момент и решили каждый день по дороге домой собирать консервные банки, тайно прятать их в маленькой комнате под кроватью, чтобы потом продать. Неизвестно почему, но сегодня, когда они с Сяо Юанем прошли половину пути стандартного маршрута, он вдруг не позволил девочке продолжать идти по привычным переулкам, и они вдвоем вернулись назад на главную дорогу. Сун Сяобао не понимала, что происходит, и, как обычно, начала вредничать, но на этот раз Вэй Чжиюань не отреагировал, а просто потащил ее за собой по дороге, не объясняя причин. В этот момент выражение лица Вэй Чжиюаня было таким пугающим, что Сун Сяобао не осмелилась ослушаться его. Сун Сяобао была озорным, но типично трусливым ребенком. Обычно, если кто-то давал ей дюйм, она проходил милю. Однако стоило оппоненту проявить твердость, как она вмиг превращалась в маленькую пугливую перепелку. К счастью, она была девочкой. Так что в будущем, когда она вырастет, то сможет стать хорошей кандидатурой на роль чьей-нибудь послушной невестки. Вэй Чжиюань бесцельно повел ее по улице. Сначала они зашли в круглосуточный магазин на перекрестке, на входе мальчик неуклюже посмотрел по сторонам. Выйдя из магазина, он еще раз осмотрелся. Таким образом они прошли ряд магазинчиков, при чем входили они в переднюю дверь, а выходили в заднюю. В общей сложности так они прогуляли более получаса. Только после этого Вэй Чжиюань повел Сяобао по направлению к дому. К этому времени на улице уже смеркалось. Чтобы попасть к дому им нужно было пройти через один узкий переулок. Это был единственный путь, обойти его было невозможно. Сун Сяобао обратила внимание, что Сяо Юань снял рюкзак со спины и держит перед собой одной рукой. Он расстегнул молнию рюкзака и всю дорогу что-то искал внутри. Девочка не понимала, что именно. Он все также продолжал озираться по сторонам, не выпуская рюкзак из руки. Вдруг она услышала шаги, Вэй Чжиюань мгновенно напрягся. Сун Сяобао увидела приближающегося к ним мужчину. Она не могла точно сказать, сколько ему лет и как он выглядит. Она могла лишь сказать, что этому человеку, возможно, столько же лет сколько отцу Сань Пана. Вэй Чжиюань неожиданно сильно толкнул ее и велел бежать так быстро, как только может. Сун Сяобао до сих пор не могла понять, что произошло, но поведение Сяо Юаня очень сильно напугало ее. Сун Сяобао не знала, чего именно она боится, но испугалась так, что волосы на затылке зашевелились. Она инстинктивно послушалась и побежала по переулку. Чем дальше она бежала, тем сильнее ее охватывал страх. В какой-то момент, преодолев страх, она оглянулась. Она увидела, что Сяо Юань вытащил руку из рюкзака. Оказалось, что он прятал там стальную трубу. Теперь мальчик держал ее обеими руками и, прислонившись к стене боком, пристально смотрел на незнакомца. Увидев, что она обернулась, Вэй Чжиюань сердито заорал: "Беги! Позови дагэ!" Сун Сяобао больше не смела останавливаться и побежала домой, но только оказавшись у двери, поняла, что у нее нет ключей. Всего было три комплекта ключей от дома. Один у Вэй Цяня, один про запас внутри дома и один был у Сань Пана, сейчас его передали Вэй Чжиюаню. Вэй Цянь полагал, что, поскольку дети всегда приходят и уходят вместе, то одного комплекта ключей будет вполне достаточно. К тому же, зная Сяобао, можно было предположить, что если дать ей ключи, то она их обязательно потеряет. В критический момент оба ребенка даже не подумали о ключах. Если бы не Лэй Цзы, который оперативно приехал после звонка Сань Пана, девочка так и осталась бы плакать в одиночестве перед закрытой дверью. Прежде чем поселиться в семье Вэй, Вэй Чжиюань жил на улице и был более наблюдателен ко всякого рода подозрительным личностям вокруг. Поэтому, он почувствовал, что за ними следят, и повел Сяобао запутанным маршрутом. Его способ справиться с ситуацией был очень правильным. Проблема заключалась в том, что он будучи ребенком не смог перехитрить взрослого человека. Он не смог избавиться от следившего за ними и оказался в ловушке. К тому времени, когда Сяобао почти закончила рассказывать о случившимся, приехал Сань Пан. Он не находил себе места от беспокойства, поэтому, позвонив по телефону и попросив помощи, тоже взял такси и приехал сюда. Когда он приехал, то, выйдя из такси, крикнул Вэй Цяню, задыхаясь: "Цянь-эр, не переживай, все будет хорошо. Ле-гэ уже знает о случившемся. Узнав, что это касается твоей семьи, он сразу же отправил людей на поиски..." Его речь прервалась на полуслове, когда Вэй Цянь с безжизненным выражением лица поднял руку и ударил Сяобао по лицу. Лэй Цзы был в шоке и немедленно вклинился между Вэй Цянем и Сяобао: "Цянь-эр, Цянь-эр! Она еще ребенок, просто невинное дитя, что она может понимать? Почему ты так жесток с ней?" Сань Пан был более бесцеремонен: в три шага он подскочил к Вэй Цяню и зарычал прямо ему в ухо: "Что ты делаешь? Ты кого бьешь? Не ты ли прекрасно знаешь, что чувствует ребенок, когда его бьют! Ты рехнулся, ублюдок! У тебя тяжелая рука, а вдруг она оглохнет, а?!" Сяобао ударили впервые в жизни. Сказать, что она была в шоке - это не сказать ничего. Сначала она не могла осознать происходящее, но через несколько секунд она почувствовала жгучую боль на лице. Она приложила ладошку к красной щеке, а глаза стали наполняться слезами. Вэй Цянь, которого Сань Пан жестко оттащил в сторону, холодно посмотрел на нее: "Ты не смеешь плакать! Как у тебя еще хватает наглости плакать?" Сяобао действительно боялась заплакать и отчаянно пыталась сдержать себя, но у нее это плохо получалось. В итоге она зашлась в судорожных рыданиях, а ее лицо из красного превратилось в пурпурное. Вэй Цянь отдернул руку и с равнодушным видом посмотрел на жалкую маленькую девочку: "Где ты его бросила одного?" Сяобао, всхлипывая, назвала название переулка: "Я... только... что сказала... Лей Цзы-гэ." Лей Цзы тут же подтвердил: "Точно, точно, я уже передал эту информацию. Наши люди уже отправились туда. Не паникуй, Цянь-эр". Вэй Цянь наклонился и холодно посмотрел прямо в глаза Сяобао: "Трусливо поджать хвост и убежать от опасности, Сун Лили, разве я учил тебя так себя вести?" В этом предложении было два слова, которые Сун Сяобао не поняла, но это не помешало ей уловить смысл всего высказывания. Слышать такое от брата - это было куда больнее, чем получить пощечину. Слезы Сун Сяобао побежали по лицу крупными каплями. Сань Пан не выдержал и, обняв, отгородил Сяобао от Вэй Цяня: "Как ты можешь такое говорить? Ты просто срываешь на ребенке свой гнев! Тебе нужно было ударить собственную сестру, чтобы почувствовать себя лучше? Иди лечись, придурок!" Вэй Цянь проигнорировал его, достал из кармана ключ, протянул его Лей Цзы и вежливо сказал: "Гэ, спасибо за все. Зайди, выпей воды внутри. Прости, я не могу сейчас принять тебя, как гостя, у себя дома. Я должен иди." Закончив говорить, он не удостоив Сун Сяобао даже взглядом, развернулся и ушел. От этого Сун Сяобао зарыдала еще громче. Сань Пан тут же нагнулся, подхватил девочку на руки, неловко похлопывая ее по спине, как медвежонка, убедительно сказал: "Мэймэй, не плачь. На твоего гэгэ в этому году не хватило вакцины от бешенства. Вот и заразился им. Все в порядке, твой Сань-гэ позаботиться о тебе. Мы сейчас приложим холодное полотенце, чтобы лицо перестало болеть. Не плачь, не надо. Сань-гэ не позволит твоему бешенному гэ еще раз ударить тебя" Сяобао положила голову ему на плечо и плакала навзрыд. В детстве Сун Сяобао помнила объятия только одного человека - своего толстого гэ. Когда наступало лето, от этого толстяка исходил запах пота, от которого невозможно было избавиться. Даже если он был чистым, то все равно вонял. Не говоря уже о том, что иногда от его тела исходил запах чего-то жирного и еды. Удушающе не приятно пахло, но это было ничто, по сравнению с тем теплом, которое он давал ей. Это была единственная теплая ласка, которую она могла получить. Ее мать умерла очень рано, и, к сожалению, она не помнила эту женщину. А ее дагэ? .... Сколько она себя помнила, ее дагэ, кажется, не так часто обнимал ее. Самое ласковое, что он делал - это редко гладил ее по голове. Иногда Сяобао посреди ночи стаскивала с себя одеяло и, даже если в комнате было холодно, не укрывалась им обратно. Все это было сделано специально. Она притворялась спящей и ждала, пока дагэ накроет ее сам. Дагэ очень осторожно укрывал ее одеялом, подтыкал углы, а иногда даже убирал прядку волос с лица. Это была редкая нежность, которую она не могла получить днем. Сяобао знала, что гэ любит ее. Она также знала, что он даст ей все, о чем она попросит. Однако она все равно боялась его, и чаще всего, когда добровольно просила о чем-то, то делала это с большим трепетом. И, казалось, что это был вполне оправданный страх, поскольку дома у гэгэ всегда было холодное, хмурое лицо. Он приходил и уходил в спешке, и у него даже не хватало терпения перекинуться с ней несколькими фразами или посмотреть вместе телевизор. Сяобао всегда чувствовала, что хотя дагэ и любит ее, но любит очень ограниченно. Если она будет слишком приставучей, то, возможно, дагэ заберет эту маленькую частичку любви и больше не будет дарить ее ей. Сяобао горько плакала, не потому, что Вэй Цянь ее ударил, а потому, что очень боялась, что гэ перестал любить ее. Очень жаль, что толстый гэ был грубым человеком и не умел правильно утешать людей. Вэй Цянь в это время побежал встречать Сяо Юаня, которого вел домой Сяо Хэ, один из младших Ле-гэ. И хотя они не были лично знакомы, но несколько раз им довелось вместе "ходить на дело". Сяо Хэ шел впереди и время от времени оглядывался, чтобы проверить, идет ли за ним ребенок. Вэй Чжиюань уже видел его несколько раз и, можно сказать, был знаком ему, но мальчик не позволил Сяо Хэ прикоснуться к себе, хотя и нуждался в помощи. Он медленно, молча шел за ним следом, сжимая в руке стальную трубу. Ребенок шел с опущенной головой, сосредоточенно глядя себе под ноги. Сяо Хэ был виден лишь небольшой вихор на его макушке. Когда Сяо Хэ нашел Вэй Чжиюаня, извращенца, преследующего детей, уже не было рядом. Лишь пожилая женщина лет шестидесяти, с длинной метлой в руках, охраняла Сяо Юаня, время от времени спрашивая у него что-то. Извращенец уже сбежал. Вэй Чжиюань потерял две пуговицы от пальто, половина его лица распухла, а на голове зияла большая рана. Было очевидно, что мальчика ударили головой о стену. На стальной трубе были видны следы крови, а на стенах и земле виднелись длинные царапины. И дураку понятно, что здесь была драка. Этот маленький воин не расставался со своим оружием от начала и до конца, пока ему не посчастливилось встретить старую тетушку, проходившую мимо. Когда Сяо Хэ приблизился к нему, Вэй Чжиюань, свернувшись "калачиком", отдыхал в углу стены. Когда он почувствовал, что кто-то приближается, то его плечи сразу напряглись. Он, словно, затрясся всем телом. Хотя мальчик не двигался, Сяо Хэ понял, что если он сделает еще хотя бы шаг к нему, то стальная труба в руке мальчика ударит его по голове. Сяо Хэ остановился и нерешительно позвал: "Сяо Юань..." Вэй Чжиюань с трудом приоткрыл свои опухшие глаза, некоторое время смотрел на него, пока не узнал. И только тогда его тело немного расслабилось. Пожилая тетушка с подозрением посмотрела на пришедшего парня и обеспокоенно спросила: "Сынок, ты его знаешь?" Вэй Чжиюань кивнул. Только тогда старая тетушка успокоилась, взяла свою длиннорукую метлу, готовясь уйти, и наконец воскликнула: "Что это был за человек? Его нужно казнить. Этот мир слишком прогнил". Сяо Хэ обратил внимание, что одежда на мальчике все еще цела, поэтому с облегчением вздохнул. Он шел впереди, а Вэй Чжиюань шел следом, выдерживая дистанцию. Несмотря на то что он немного пошатывался при ходьбе, его поведение было очень непреклонным. Он не позволял чужим людям помогать себе и никогда не смотрел на людей снизу вверх. Сяо Хэ чувствовал, что хотя этот ребенок еще очень мал, но он уже обладает аурой сильного человека, который не знает ни боли, ни страха, и его инстинкт - сражаться с врагами до смерти. Сяо Хэ больше не пытался с ним заговорить, потому что от этого раненого и окровавленного мальчика исходило что-то такое, от чего Сяо Хэ вдруг стало немного жутко. Пока Вэй Цянь не подбежал и не обнял Вэй Чжиюаня. Мальчик оцепенел на несколько секунд, прежде чем понял, что за человек его обнимает. Его тело обмякло, стальная труба выпала из руки и несколько раз подпрыгнула, ударившись об землю. Сяо Хэ увидел, как маленькие бледные руки, покрытые кровью и грязью, крепко вцепились в рубашку Вэй Цяня. Затем все тело Вэй Чжиюаня задрожало. Казалось, что этот мальчик реагирует на происходящее на полминуты медленнее остальных: только сейчас он понял, что произошло, только сейчас осознал, каково это - испытывать страх. Он мурлыкнул, как котенок: "Гэээ..." Сяо Хэ увидел, как этот котенок осторожно уткнулся головой в шею Вэй Цяня, и подумал, что мальчик сейчас заплачет. Однако Вэй Чжиюань не заплакал, а лишь на мгновение затрепетал в объятиях своего дагэ, а через некоторое время, словно желая что-то подтвердить, снова позвал: "Гэ". "Тебе больно?" - спросил Вэй Цянь. Вэй Чжиюань никогда бы не подумал, что его дагэ может быть таким нежным, и почувствовал себя немного особенным. Сначала он машинально кивнул, а затем спохватился и энергично покачал головой. Неожиданно, от этого жеста, у него из носа потекли две струйки крови. Вэй Чжиюань тут же быстро вытер их рукавом и тайком спрятал окровавленную руку за спину, опасаясь, что это может не понравится его даге. Однако, в этот раз, его вспыльчивый и непреклонный гэ не стал его ругать и продолжал сжимать в объятиях. Он даже позволил Вэй Чжиюаню обхватить себя за шею и положить голову себе на плечо, неся Вэй Чжиюаня всю дорогу до дома на руках. Вэй Цянь все еще был подростком. Его рост оставался прежним, а его плечи еще не успели расправиться, как у взрослого мужчины. Это были жесткие, костлявые плечи, мышцы на них еще не успели сформироваться и окрепнуть. Однако, чем больнее ударяло его это твердое острое плечо, тем спокойнее чувствовал себя Вэй Чжиюань. Сам того не замечая, маленький мальчик заснул в этих крепких и исцеляющих объятиях.