Старший брат / DaGe 大哥 Brother

Перевод: ksee_sem Когда Вэй Цянь был ребенком, он тоже читал много таких вдохновляющих историй, но он забыл их все. Возможно, из-за того, что его эмоциональное развитие, когда он читал их впервые, не соответствовало среднему уровню, поэтому он ничего не почувствовал. Зато сейчас он был очень тронут. Он непринужденно сказал детям: "У вашего учителя продвинутые взгляды. Книги, которые он выбрал, очень хорошие". Сань Пан, который готовил еду, высунул голову из кухни и спросил, сквозь шум шипящего масла: "Что за история? Почитай мне вслух". Вэй Цянь прочистил горло и приготовился продемонстрировать Сань Пану свой голос, используемый для публичных выступлений, например, когда они поднимали флаг в школе. Однако не успел он и слова произнести, как Вэй Чжиюань, этот маленький звереныш, вдруг сказал где-то сбоку: "Гэ, я больше не хочу ходить в школу". Он снова поднял старую больную тему. Вэй Цянь не стал обращать на это внимание и даже не воспринял всерьез. Он, как компетентный родитель, был намерен до конца выдерживать славную традицию диктатуры: в вопросе "ходить в школу или не ходить" у маленького сопляка не было права голоса. Вэй Цянь крикнул Сань Пану, который был на кухне: "Пришло время заняться и твоим образованием. Посмотрим, с чего начать... Хм, давай начнем с этого - "идеальный"..." "Гэ, - Вэй Чжиюань подошел, сел на корточки перед Вэй Цянем, и, посмотрев прямо в глаза, снова повторил, - Я больше не хочу ходить в школу". Сяобао, как любитель добавить проблем, прибежала и решительно заявила: "Гэ, он не хочет учиться, побей его". Вэй Чжиюань нахмурился и твердо сказал ей: "А не пойти ли тебе от сюда. Вечно лезешь, куда тебя не просят". "Это тебе надо куда-то пойти, - Вэй Цянь небрежно схватил первый попавшийся под руку учебник и легонько стукнул Вэй Чжиюаня по голове со словами, - Еще одно предложение и Лао Цзы (1) сломает тебе ноги". У этой фразы есть свои корни. Когда Вэй Цянь был маленьким, у него был одноклассник. И родителей этого одноклассника однажды вызвали в школу. Отец этого мальчика ударил его по голове и жестко сказал: "Если ты еще раз прогуляешь школу, Лао Цзы сломает тебе ноги". Маленький Вэй Цянь всегда считал, что эти слова звучат очень по-отцовски. В то время он был молод и невежествен, поэтому однажды приписал эту фразу к одному из отрывков в сочинении, но учитель почему-то поставил ему жирный крест за это... Тем не менее, он всегда хотел использовать эти слова, чтобы прочитать кому-нибудь нотации. Вэй Чжиюань с задумчивым выражением на лице посмотрел на перевязанную руку своего дагэ. В первый раз он отказался идти в школу, потому что не понимал, какой в ней смысл, но в этот раз мальчик всё обдумал и попробовал обосновать свои мысли: "Я не хочу ходить в школу. Школа - это хорошо, но мне придется учиться несколько лет, и на это будет уходить много денег. Поэтому я лучше буду вместе с тобой зарабатывать деньги. Я могу работать, могу бороться, могу содержать себя и помогать тебе". К сожалению, Вэй Цянь был человеком не способным договариваться, и аргументированные доводы Сяо Юаня он просто "пропустил мимо ушей". Вэй Цянь опустил голову и посмотрел на Вэй Чжиюаня, чувствуя, что этот мальчишка "не знает высоту неба и толщину земли"*. У него "чесались руки" побить этого мелкого звереныша. Вэй Цянь думал о том, что каждый день он уезжал рано утром и возвращался поздним вечером. Из-за возрастающей между бандами конкуренции постоянно приходилось быть настороже, а время от времени проливать кровь и пот, чтобы каждый раз выходить победителем из жесткой борьбы с конкурентами в этом роде бизнеса. [прим. ksee_sem: эта китайская поговорка означает, что человек слишком невежествен, заносчив или переоценивает свои способности] А этот маленький мальчик заявляет ему, что это просто механическая работа, которую он тоже может выполнять. Да он понятия не имел, что такое быть главой семьи, и не представлял, как трудно растить детей. Вэй Чжиюань не понимал, насколько трудно воспитывать его. Но Вэй Цянь вдруг осознал уровень серьезности этого мальчика в его намерении зарабатывать деньги. "Маленькое создание, ну, по крайней мере, у тебя есть совесть," - подумал Вэй Цянь. И поэтому Вэй Цянь спокойно сказал ему: "Если это так, то ты наоборот должен усердно учиться. Не достаточно просто окончить университет в будущем, степени бакалавра или магистра тоже будет не достаточно для тебя. Ты обязан стать доктором наук. Чтобы другие могли называть тебя "доктор Вэй", а для нас ты будешь "нашим супер-доктором Вэй". Вот это будет действительно полезно". Вэй Чжиюань опустил голову. На мгновение он задумался и понял, что имеет в виду его гэ. Он осознал, что Вэй Цянь не дразнит его говоря это. Очевидно, что дальнейших переговоров по этому вопросу быть не может. Сун Сяобао, этот мелкий медвежонок, улыбнулась и подошла к ним. Она наклонила голову, ища повода для заварушки, и сказала: "Супер-доктор Вэй, хахаха". Вэй Чжиюань: "Сгинь, девчонка". Сун Сяобао не хотела отступать: "Не зови меня девчонкой, ты - какашка овцы на палочке". Вэй Чжиюань: "... Уродливая, тощая девчонка". Сун Сяобао гневно воскликнула: "Какашка овцы!" Вэй Чжиюань спокойно ответил: "Ты сама себя так назвала". В результате между ними завязалась драка. Вэй Цянь наблюдал за происходящим со стороны, не желая вмешиваться и разнимать их. На самом деле ему даже нравились эти мелкие потасовки между детьми. Наблюдать за их драками было одним из его любимых развлечений. В конце концов, это было безвредно, но весело. Когда Вэй Чжиюань впервые появился в доме семьи Вэй, его взгляд был диким, а выражение лица - злобным. Но по характеру он был намного спокойнее, чем другие дети в таком возрасте. С каждым днем становилась заметней разница между ним и Сяобао, которая никогда не держала язык за зубами и всегда с восторгом несла всякую ерунду. В то время при взгляде на Вэй Чжиюаня казалось, что в тело маленького ребенка засунули душу взрослого человека. Было видно, что "начинка не соответствует обертке". Однако, за последние полгода, он все больше и больше становился "маленьким", его поведение стало похожим на поведение ребенка. Сражаясь с Сяобао Вэй Чжиюань краем глаза посмотрел на Вэй Цяня. Он увидел, что его дагэ, поддерживая больную руку, с довольным видом наблюдает за ними. Тогда он решил, что можно и дальше продолжить подначивать Сяобао. С тех пор, как Вэй Чжиюань чуть не умер от смены зубов, он случайно открыл для себя способ, как можно рассмешить своего серьезного дагэ - нужно просто понизить уровень своего интеллекта до уровня Сун Сяобао и почаще совершать нелепые и глупые поступки. Чем более непосредственно и глупо вели себя эти двое детей, тем дружелюбнее и непринужденнее был их дагэ. С его врожденными умственными способностями Вэй Чжиюань мог бы расти ребенком-гением, но он выбрал другой путь, делая свои таланты практически неуловимыми для других. Чувства Вэй Чжиюаня к Вэй Цяню и этой семье были очень сильными. В отличии от других детей, у которых семья есть с рождения, у Вэй Чжиюаня ее не было, поэтому обретенную семью он воспринимал, как своеобразную работу. Если для того, чтобы остаться в этом доме, ему нужно прикидываться дурачком и заниматься домашними делами - он будет это делать. Даже если бы это угрожало его жизни, он бы все равно это делал. Сяо Юань до сих пор помнил, как однажды сильно замерз в школе. Ему всегда было очень холодно зимой. В ту ночь, заснув, он неосознанно прижался к Вэй Цяню, обнял его и проспал в этих теплых объятиях до следующего дня. Рано утром, когда проснулся, он еще долго лежал не желая двигаться с места. Широко раскрытыми глазами он смотрел на лицо спящего рядом подростка и вдруг неожиданно, словно из глубины сердца, позвал про себя: "Гэ". Дагэ, естественно, не услышал, но Вэй Чжиюань так и продолжил звать его своим сердцем. Оживленную схватку между Сяо Юанем и Сяобао в конце концов прекратил Сань Пан. Он схватил каждого их них за шиворот и, словно двух щенков, развел в разные стороны: "Эй, вы двое, как долго вы будете сеять хаос в Небесном дворце**? Давайте объявим перемирие, а после ужина вы сможете взять в руки оружие и снова сразиться. Спешить некуда!" [** прим. NanFeng: фраза является отсылкой к новелле "Путешествие на Запад", в котором Сунь Укун, Король Обезьян, вторгается в Небесный Дворец, чтобы бросить вызов Нефритовому Императору, и вызывает ряд проблем (хаос).] В маленькой кастрюле Сан Пан принес с кухни жареный рис с яйцом. Он не захватил тарелки, а просто раздал всем по ложке, и они вчетвером, окружив блюдо, начали есть. Сань Пан вел себя словно учитель, он был более разговорчивым, чем Тан Сен***. [*** прим. NanFeng: Тан Сен или Тан Санзан - еще один персонаж новеллы "Путешествия на Запад", прототип буддийского монаха, который был описан как учитель, любивший поучать своих учеников.] Даже рис не мог заглушить этот большой рот. Пока он ел, он читал детям нотации: "У детей должны быть идеи и мечты, они не могут быть похожи на толстопузых кузнечиков, которые целыми днями стрекочут и прыгают. Ваш дагэ ведет себя так, как будто ему двести пятьдесят лет, а в итоге все вам спускает с рук". Честь Вэй Цяня была задета, и он хотел было заткнуть рот этого толстяка рисом, чтобы тот понял, с кем связался. Но не успел и слова сказать, как двое детей закричали на Сань Пана, объединившись против общего врага: "Ты не имеешь права ругать моего гэ!" Сань Пань: "..." Вэй Цянь дал каждому по кусочку ветчины: "Молодцы, съешьте еще". Лицо Сань Пана на мгновение дернулось. Но, подперев подбородок рукой, он решительно продолжил разговор: "Ладно-ладно, хорошо, я не буду говорить о вашем гэ. Расскажите, что нового вы узнали в школе? Поделитесь с Сань-гэ о чем мечтаете, кем хотите быть?" Сяобао: "Я хочу стать певицей". Вэй Чжиюань просто сказал: "Я хочу зарабатывать деньги и поддерживать моего гэ". Сяобао посмотрела на него и добавила: "Когда я стану певицей, то я заработаю много денег и тоже буду поддерживать моего гэ". Сань Пан, казалось, ощутил мысли преступника, который хочет похитить ребенка... ... Но, как великий педагог, он глубоко вздохнул и убедительно сказал Вэй Чжиюаню: "Послушай, мечты Сяобао имеют четко направленную цель. Сяо Юань, а как насчет тебя? Каким образом ты собираешься зарабатывать деньги, чтобы поддерживать своего гэ?" Вэй Чжиюань, не моргнув глазом, выпалил: "Я могу быть вышибалой в клубах, продавать видеокассеты, драться...". У Сань Пана вдруг защемило сердце. Он повернулся к Вэй Цяню: "Цянь-эр, я думаю, что этот твой ребенок безнадежен". Вэй Цянь посмотрел на серьезного и насупившегося Вэй Чжиюаня, потом его взгляд упал на пухлые щечки младшего брата, и ему вдруг отчаянно захотелось рассмеяться. Улыбка промелькнула на его лице, и он четким голосом сказал Сань Пану: "Пошел вон!". Как только он улыбнулся, Вэй Чжиюань почувствовал, что день прошел не зря, а все остальное уже не важно. Поэтому он не стал спорить и направил силы на кастрюльку с рисом. Вэй Чжиюань ел очень свирепо, как будто хотел превратить каждое рисовое зернышко в свои кости и мышцы. На самом деле и у Вэй Цяня тоже была своя заветная мечта. Он хотел стать ученым, работать в лаборатории в белом халате, вести научные исследования, писать статьи, готовить и выпускать исследовательские материалы, изучать что-то новое и неизвестное для него ранее. И днем, и ночью думать лишь о любимой работе, а не переживать о деньгах. Конечно, Вэй Цянь в глубине души понимал, что эта мечта уже превратилась в несбыточную фантазию, поэтому никогда никому о ней не рассказывал, притворяясь, что с рождения обладает разумом взрослого человека, который не может иметь нелепых фантазий. Мало того, что Сань Пан приготовил ужин, так он еще и взялся мыть посуду после еды. Пока он мыл ложки, он причитал: "Ооо, неужели твой Сань-гэ задолжал тебе денег в прошлой жизни и поэтому в этой должен прислуживать тебе, как молоденькая невеста..." Его слова услышал проходивший мимо Вэй Чжиюань. Мальчик тут же засучил рукава и сказал: "Сань-гэ, я помою". "О! А тут, оказывается, есть тот, кто готов бороться за право быть твоей юной невестой. - у Сань Пана даже проступили слезы от собственной шутки, - Почему бы тебе не пойти посмотреть мультики с Сяобао?" Вэй Чжиюань поднял голову на Вэй Цяня в немом вопросе, тот кивнул ему: "Иди, не мешай нам". Только избавившись от двух детей, Сань Пан обратился к Вэй Цяню, что стоял прислонившись к дверному косяку: "Рука сильно болит?" Вэй Цянь прикурил сигарету: "Все в порядке, немного". Сань Пан вдруг стал серьезен и после минутного молчания спросил: "И что ты думаешь? Хочешь так и дальше продолжать?" Вэй Цянь понял, что его другу нужно высказаться, поэтому не ответил и просто ждал, что тот скажет дальше. Сань Пан был на несколько лет старше Вэй Цяня и Ма Цзы. Ему было почти двадцать, и он был мудрее, чем два его младших друга: "Я должен сказать тебе это, хоть и знаю, что тебе это не понравится. Ле Сяодун - очень плохой человек. Ты с ним общаешься, но что хорошего из этого выйдет? Даже если ты пойдешь работать на стройку, то рискуешь только потерей энергии и сил. А за деньги, что тебе платит Ле-гэ, ты рискуешь потерять свою жизнь". Вэй Цянь призадумался и спросил: "Думаешь, я могу это бросить?" Сань Пан: "А почему ты считаешь, что не можешь?" Вэй Цянь в замешательстве прислонился к дверному косяку и на мгновение задумался. Он посмотрел на свою руку, перемотанную, как цзунцзы (2), почувствовал волну пульсирующей боли в ней, и спокойно сказал: "Я же ничего другого не умею делать". "Неважно, будешь ли ты работать на полставки или организуешь свое маленькое дело, - ответил Сань Пан после паузы, - В крайнем случае, ты можешь прийти к своему Сань-гэ, и мы вместе поставим ларек для продажи еды. Разве это не один из способов заработать на жизнь?" Вэй Цянь слегка улыбнулся, но ничего не сказал. "Если ты согласен, то, когда я вернусь домой, я расскажу отцу..." - сказав это, Сань Пан задумчиво повернул голову и обнаружил, что Вэй Цяня и "след простыл". Не желая слушать дальше, не желая продолжать диалог он просто взял и ушел. Сань Пан прикрыл рот рукой, сердито плюнул в нее и гневно сказал: "Ублюдок, рано или поздно ты пожалеешь об этом!" Вэй Цянь знал, что Сань Пан, как друг детства, всегда желал ему только добра. Поэтому в душе Вэй Цянь осознавал, что в его словах есть смысл. Он пробыл в банде уже больше года и слепое восхищение Ле-гэ постепенно стало угасать. Вэй Цянь стал лучше понимать каким бизнесом занимается Ле-гэ. Вэй Цянь иногда думал, почему другие люди, столкнувшись со страданиями и болью, как бы тяжело им ни было, продолжают идти по прямому пути? И только он такой трус, что не выдержал и "пошел по кривой". Неужели ему предопределено стать преступником? Несмотря на то, что он состоял в банде, он все еще знал, что хорошо, а что плохо. Он много лет хорошо учился в школе и бросил учебу не потому, что хотел стать бандитом. Во всем виноваты деньги? Ну да, Вэй Цянь понимал, что Ле-гэ давал ему много денег. Однако Сань Пан был прав - это была плата за его жизнь. Не зависимо от того, какая это была сумма, его жизнь стоит намного дороже. Так может быть, это боязнь трудностей? Вот это вряд ли. Невозможно сравнить, что хуже: боль от больших мозолей на руках и обожженной солнцем кожи или боль от того, что кто-то палкой сломал вам руку. Так для чего все это было нужно? Вэй Цянь не раз задумывался над этим вопросом и только позже, повзрослев, понял, что причиной всему, скорее всего, была его гордость и высокая самооценка. С момента своего рождения и первого крика, ему было суждено быть ниже других. Поэтому, когда он подрос, и у него появилась возможность выбора, он предпочел бы умереть, чем снова склонить голову. Даже если это будет как сейчас, когда люди либо боятся его, либо ненавидят, он предпочтет, чтобы боялись, чем презирали. _____________________________________________________ (1) Лао Цзы - прим. ksee_sem: древнекитайский философ VI–V веков до н. э., которому приписывается авторство классического даосского философского трактата "Дао Дэ Цзин". В религиозно-философском учении большинства даосских школ Лао Цзы традиционно почитается как божество — один из Трёх Чистых. (2) Цзунцзы - прим. NanFeng: - клейкий рис с начинками, завёрнутый в бамбуковый, тростниковый или любой другой плоский лист, приготовленный на пару.