Старший брат / DaGe 大哥 Brother

Перевод: ksee_sem С момента ухода из школы и до той драки "один против всех" Вэй Цянь в течение года жил обычной повседневной жизнью. Такая жизнь подобна грубой наждачной бумаге, которая мало-помалу счищает с человека энергию молодости, словно омертвевшую кожу. Дверь достойного будущего медленно закрылась перед ним, а время подталкивало его, словно он постоянно опаздывал. Вэй Цянь сначала подумал, что эти дни будут очень болезненными, но потом обнаружил, что, пережив один такой "болезненный день", человек становится менее чувствителен к этой боли. Он все еще мог найти для себя что-то, что приносит удовольствие и наслаждаться этим какое-то время, и в конце концов, год для него пролетел очень быстро. Но пришли и новые трудности. И одной из них стал Вэй Чжиюань. Сяо Юань не был похож на Сяобао. Он внимательно слушал все, что говорил Вэй Цянь, и обычно Вэй Цяню не требовалось повторять ему что-то дважды. Однако, кто бы мог подумать, что когда речь зайдет о посещении школы, то этот мальчик, как щенок, будет щерить свои зубы и кусаться. Вэй Чжиюань был категорически против посещения школы. Условия его детской жизни несколько отличались от условий жизни других детей. Поэтому он много знал о вещах, связанных с вопросами выживания, но ему не хватало здравого смысла, которым обладали нормальные дети, для понимания процессов обычной повседневной жизни. У него не было даже общего представления, что такое школа и для чего она нужна. Сяобао сказала ему, что ходить в школу - значит сидеть в классе, узнавать новые слова и считать цифры. Вэй Чжиюань задумался и решил, что ему не интересно узнавать новые слова и считать цифры. Маленький мальчик упрямо считал, что посещение школы ничего не значит, что учеба в ней лишь заставит его отдыхать каждый день и продолжать зависеть от своего дагэ. Из-за этого он боялся ходить в школу. Несмотря на то, что прошлой осенью исполнился год, как Вэй Цянь принял Вэй Чжиюаня в семью, и он уже настолько сблизился с Сяобао, что они часто ссорились и дрались, он все равно так и не избавился от этого страха - страха быть брошенным в любой момент. Вэй Чжиюань использовал свой вклад в домашние дела семьи, как способ уменьшить свой страх. И этим вкладом для него являлась работа по дому и сбор бутылок для продажи за небольшие деньги. Когда возникла опасность, что его лишат возможности вносить свой вклад, а вместо этого придется тратить время на учебу в школе, то его снова охватила паника быть брошенным. Он начал яростно сопротивляться этому. Вэй Цянь каждый день был занят, как гончая, и, естественно, он и представить не мог, что за мысли сидели в голове у этого маленького мальчика. Утром первого учебного дня он просто грубо вытащил Вэй Чжиюаня и Сун Сяобао из дома, запер дверь и, не обращая внимания на сопротивление Вэй Чжиюаня, потащил их в школу. Тем временем Вэй Чжиюань вел себя как взъерошенная бешенная кошка. Вэй Цянь, взвалил его себе на плечо вместе с рюкзаком, ноги мальчика безвольно болтались в воздухе. Он царапался и пытался кусаться, как собака, заставляя прохожих время от времени оглядываться на них. Выйдя на улицу, они встретили Сань Пана, которого это зрелище мгновенно позабавило: "О, Цянь-эр, куда это ты собрался? Малыш так упорно сражается. Неужели ты решил забить его на мясо?" Вэй Цянь грубо шлепнул Вэй Чжиюаня по заднице: "Ты это слышишь, негодник? Свинья, ожидающая заклания, меньше сопротивляется перед смертью, чем ты!" Вэй Чжиюань, красный как рак, упрямо повторял: "Я не пойду в школу!" Сун Сяобао в восторге прыгала рядом и весело твердила: "Тогда я тоже не пойду в школу!" Вэй Цянь только открыл рот, чтобы ответить, как вдруг рядом раздался еще один печальный крик. Какого-то мальчика отец тоже насильно тащил в школу, а тот плакал, жалостливо повторяя: "Я не хочу в школу!" Мать мальчика следовала за мужем и сыном в нескольких шагах и пыталась образумить ребенка, рассказывая о прелестях школьного образования. Вэй Цянь немного послушал и понял, что женщина говорит о том, что ученые зарабатывают много денег, рассказывает о будущем, где на ужин можно будет купить дорогую свинину, маринованную в соевом соусе, упоминает что-то из астрономии и географии до истории 5000-летней давности. Она пыталась охватить все. Дагэ, который сам еще был ребенком, не мог согласился с таким непрактичным способом воспитания. Он пошел по легкому пути и просто высмеял обоих детей. Затем окинул их благородным, холодным взглядом и безжалостно сказал: "Разве я спрашивал ваше мнение? Имеете ли вы право сказать мне "нет"?". Его слова произвели неожиданный эффект. Вэй Чжиюань мгновенно умолк. Сун Сяобао, которая просто копировала поведение Юаня, тоже успокоилась. Даже тот чужой мальчик, который все это время был безутешен, хныкнул один раз и почему-то перестал плакать. Вэй Цянь поставил Вэй Чжиюаня перед входом в школу, повернул его подбородок в сторону дверей и сказал тоном, показывающим, что он готов простить то, что произошло раньше: "Входи". Сун Сяобао сделала пару шагов и обернулась, заметив, что Вэй Чжиюань все еще стоит на прежнем месте, тоже нерешительно остановилась. Терпение Вэй Цяня было на исходе. Он посмотрел на Сяо Юаня: "Ты не хочешь делать то, что тебе не нравится?" Вэй Чжиюань напрягся и ничего не ответил. Вэй Цянь усмехнулся: "Если не хочешь идти, не иди. Никто тебя умолять не будет. Если хочешь, то иди". Вэй Чжиюань инстинктивно сделал шаг назад. Он не боялся, что дагэ разозлится, он не мог вынести безразличного цинизма от него. Вэй Цянь не стал дальше портить себе настроение, он развернулся и пошел прочь. Вэй Чжиюань почувствовал себя очень грустным и разочарованным. Все это время он изо всех сил стремился сблизиться с этим человеком, сделать для него большее. Однако, что бы он ни делал, его дагэ ничего не ценил. Дагэ был похож на человека, которому он никогда не сможет угодить, и всегда отворачивался от него. Даже улыбка в сторону Вэй Чжиюаня была такой редкостью на его лице. Вэй Чжиюань внезапно подбежал и укусил Вэй Цяня за запястье. От боли Вэй Цянь инстинктивно дернул рукой, и его острая выступающая косточка на запястье случайно ударилась о передние зубы мальчика. Вэй Чжиюань внезапно открыл рот, и Вэй Цянь, посмотрев вниз, увидел, что ребенок выплюнул свой первый выпавший молочный зуб. Лицо Вэй Чжиюаня в этот момент выражало полное недоумение. Никто никогда не рассказывал ему о смене молочных зубов на коренные. Он мог понять, что такое удаление или вырывание зубов, но ему было не известно, что зубы могут выпасть без причины. Насколько знал Вэй Чжиюань, руки или ноги можно было отрубить, и человек от этого не умирал, но разве ноги и руки могли отвалиться сами по себе? Вэй Чжиюань угрюмо стоял не сводя глаз с выпавшего зуба, и на его лице появилось выражение шока и ужаса, точно как у людей в сериале, когда они узнают, что у них неизлечимая болезнь. Вэй Цяня позабавило это странное выражение на его лице. Он быстро развернулся и ушел с легкой улыбкой на губах, даже не наказав щенка, который посмел его укусить. В голове у Вэй Чжиюаня зашумело. К несчастью, до сих пор есть люди, которые боятся, что в мире мало хаоса. Сун Сяобао, которая только и умела, что усугублять ситуацию, увидев это, подбежала к нему и закричала: "О нет, у тебя выпадают зубы. Ты, должно быть, серьезно болен, и жить тебе осталось недолго!" Вэй Цянь потратил пять юаней, чтобы купить старый телевизор, который собирались выбросить за ненадобностью, взял его домой и починил. Сун Сяобао в последнее время смотрела слишком много дорам и запомнила много бессмысленных фраз. Но проблема в том, что ее неразумные слова были восприняты всерьез. Услышав их, Вэй Чжиюань смертельно побледнел. Он инстинктивно осмотрелся по сторонам, ищя взглядом Вэй Цяня, но обнаружил, что тот исчез. В этот момент сердце Вэй Чжиюаня захлестнула волна печали. Он был настолько душевно растерян и опустошен, что позволил Сун Сяобао затянуть себя в школу. В голове была лишь одна мысль: "Ну вот и все, я умру". С тех пор Вэй Чжиюань больше не спорил с Вэй Цянем по поводу посещения школы. В конце концов, со дня на день он умрет, поэтому спорить о чем-либо было уже бессмысленно. В этот период Вэй Чжиюань был погружен в свои мысли, словно в дневной сон. Он часто сидел в темноте и чувствовал, что у него начали шататься и другие зубы. От осознания, что жить ему осталось недолго, он испытывал муки и пронзительную боль внутри, ощущая борьбу жизни и смерти. По ночам он с тоской смотрел на спокойное спящее лицо Вэй Цяня, словно хотел запечатлеть в памяти каждую черту лица своего дагэ и забрать его с собой в мир иной. Через месяц у Вэй Чжиюаня выпало три зуба, его речь стала шепелявой и не понятной. Поэтому он больше не разговаривал и, в молчании, ожидал смерти. В то время, когда другие дети в классе еще не успели выучить пиньинь (1), Вэй Чжиюань уже знал простые иероглифы с последних листов учебника, благодаря своим врожденным способностям к обучению и необычной мотивации - он хотел написать предсмертную записку, пока еще не умер. Для предсмертной записки Вэй Чжиюань специально узнал у учителя, как пользоваться словарем. Каждый день после уроков и в свободное время он судорожно пытался найти слова в старом словаре, который одолжил ему учитель. Вэй Чжиюань был полностью сосредоточен на себе и ни на что не отвлекался. Он считал, что умирающим не к чему дружить со своими одноклассниками, поэтому был равнодушен ко всем и даже не замечал, что в классе много других беззубых и шепелявых детей. Наконец, когда пришло время сдавать экзамены, Вэй Чжиюань уже изучил сотни китайских иероглифов с решимостью "человека, который близок к смерти" и, кстати, получил высший балл на экзамене по китайскому языку. Похвала учителя не произвела на него должного впечатления, он спешил завершить свой шедевр, предсмертную записку, пока последние зубы не выпали. Случилось так, что Ма Цзы и Сань Пан ужинали в доме Вэй Цяня, и Вэй Чжиюань в этот момент торжественно вручил Вэй Цяню свою предсмертную записку. Сань Пан небрежно спросил: "О, малыш, прошло всего два месяца обучения, а ты уже пишешь любовные письма своему дагэ?" Вэй Цянь взял листок палочками для еды, развернул и с интересом начал читать. Вэй Чжиюань проводил его грустным взглядом и уныло опустил голову: "Это предсмертная записка". Сань Пан переспросил: "Что это?" Вэй Чжиюань сказал отрешенно, как воин, собирающийся принести себя в жертву: "Это последнее письмо, прощальное письмо. Я умираю". Все смотрели на него со странным выражением лица. Через некоторое время Ма Цзы спросил: "Как ты-ты-ты понял, что вот-вот у-у-умрешь?" Вэй Чжиюань почувствовал, как у него перехватило дыхание, отчего его голос превратился в шепот: "У меня выпало несколько зубов, и еще несколько начинают шататься". Пухлое лицо Сань Пана на мгновение дернулось, и он осторожно спросил: "А тебе... а ты... разве не чувствуешь, что на месте выпавшего зуба растет новый?" Вэй Чжиюань аж поперхнулся: "Разве это не воспоминание о том, как я ощущал зуб, когда он был там?" На пару секунд воцарила гробовая тишина, затем Сань Пан и Вэй Цянь обменялись взглядами и разразились диким хохотом. Только добрый Ма Цзы пытался сдержать смех: "Не-не-не смейтесь, вы... не смейтесь... не-не смейтесь над ним. Он еще ре-ре-ребенок..." Захлебываясь собственной слюной, Вэй Цянь перекатился на диван и безостановочно кашлял от смеха и слез, катившихся по щекам. Дома Вэй Цянь всегда вел себя спокойно, ходил с суровым и серьезным родительским видом. Он никогда так откровенно не смеялся в присутствии детей. Вэй Чжиюань был так ошарашен, что на мгновение даже забыл о том, что помрет с минуты на минуту. Он не ожидал, что дагэ, который никогда не обращал внимания на его старания угодить ему, так позабавит эта предсмертная записка. Так что, чуть позже, сам не зная из каких соображений, Вэй Чжиюань незаметно подобрал ее и оставил себе на память. Уже позже произошли те события, после которых Вэй Цянь прославился в ночном клубе Ле-гэ, а Сяобао и Сяо Юань перешли во второй класс. Говорят, что в тот день, когда Вэй Цянь в одного разделался с дюжиной людей, в их краях оказался один очень известный человек - Четвертый Мастер Ху, главарь банды с Юга. Он был очень впечатлен поступком Вэй Цяня, поэтому тайком передал ему свою визитную карточку, в попытке переманить его к себе. К сожалению, у Вэй Цяня здесь была семья, и он не мог уехать, поэтому ему оставалось только отказаться от предложения Четвертого Мастера Ху. Но с тех пор "Сяо Вэй" стал "Сяо Вэй-гэ". Оказалось, что рука Вэй Цяня действительно была сломана, и ему пришлось ехать в больницу для лечения. Отношение Ле-гэ к нему снова резко изменилось на 360 градусов, он даже сам заботливо довез Вэй Цяня до дома. Он также позвонил Ма Цзы, наказал ему позаботиться о Вэй Цяне, пообещав, что тот может в ближайшее время не выходить на работу, но зарплату будет получать, как и прежде. Конечно же, Ма Цзы тоже работал на Ле-гэ. В его обязанности входила уборка ночного клуба по утрам. Он убирался здесь с особой тщательностью, но, к сожалению, ничего перспективного для него из этого не вышло. Если бы не Вэй Цянь, Ле-гэ, наверно, даже не вспомнил бы его имени. А вот Сань Пан, по мере взросления, наоборот, начал отдаляться от Ле-гэ и его людей. Но между ними еще сохранялось определенное взаимопонимание и, по старой памяти, Сань Пан иногда помогал ему, когда что-то случалось. Сань Пана, похоже, больше интересовал семейный бизнес - забой свиней и продажа мяса. Когда Вэй Цянь вернулся домой со сломанной рукой, двое детей как раз вернулись из школы. Вэй Чжиюань, даже не сняв рюкзак, сразу же бросился к брату: "Гэ!" Ма Цзы быстро остановил его: "Не-не-не прыгай на него, у него ру-ру-рука... рука..." Вэй Чжиюань нахмурился: "Что случилось с твоей рукой?" Вэй Цянь с сигаретой во рту небрежно бросил: "Собака укусила". Сун Сяобао, не задумываясь, спросила: "А зачем укус собаки заворачивать, как цзяоцзы?"* [*прим. ksee_sem: Вэй Цяню наложили гипс на руку после перелома, вот малышка Сяобао и задает логически правильный вопрос - зачем нужно было всю руку заматывать, как начинку в пельмешке?] Лицо Вэй Чжиюаня напряглось, он хотел расспросить о случившемся поподробнее, но Вэй Цянь явно не горел желанием что-то рассказать. Со строгим выражением на лице Вэй Цянь сказал: "Идите и делайте уроки, не несите чушь! Не лезьте в дела взрослых". Так он просто избавился от двух детей, ничего не объясняя им. Ма Цзы, посмотрел на спину неохотно уходящего Вэй Чжиюаня, потер руки, повернулся к Вэй Цяню и сказал: "Сегодня вечером Сан-сан-гэ при-при-приготовит ужин для те-те-тебя. А-а-а мне на-на-надо идти..." Несмотря на то, что Ле-гэ великодушно отпустил его отпуск, Ма Цзы не смог воспринять эту любезность всерьез. Ма Цзы виновато посмотрел на Вэй Цяня и, заикаясь, попытался объяснить. Ма Цзы был честным человеком, и даже если бы кто-то попросил его что-то сделать тайком, он бы не стал этого делать. Вэй Цянь не первый день знал его, поэтому просто махнул рукой: "Ладно, я знаю. Иди... просто иди". Ма Цзы с трудом сказал: "Не мо-мо-мочи гипс, бу-бу-будь осторожен". Вэй Цянь: "Ладно, ладно, иди быстрее и поменьше болтай. Если ты сэкономишь силы, то я смогу прожить еще немного". Ма Цзы ушел, Сань Пан что-то готовил на кухне, а Вэй Цяню стало скучно, и он наугад взял одну из книг Сяобао для внеклассного чтения. Эти книги для чтения выдавались школой второклассникам. Обычно это были вдохновляющие истории о героях и их подвигах. И после прочтения дети должны были писать доклад по книге, а иногда родители должны были проконтролировать и подписать домашнее задание. Вэй Цянь прочитал некоторые из этих историй и вдруг почувствовал себя бесполезным. В этих историях люди жертвовали собой и проливали свою кровь за родину в раннем возрасте. Другие были инвалидами, но мужественно преодолевали все трудности. Несмотря ни на что, у них оставалась сила воли, чтобы противостоять самым сложным испытаниям, и они продолжали упорно учиться, стремясь к совершенствованию. Кажется, что трудности каждого из них были гораздо сильнее, чем его собственные, но, несмотря на это, они оставались примером для подражания, в отличии от него. ____________________________________________________ (1) пиньинь - прим. ksee_sem: это система латинской транскрипции китайских иероглифов. Иероглиф - это то, как слово/фраза пишется, а пиньинь - то как оно читается и произносится. Например, 猫 māo — «кот».