Пристань Чёрного Лотоса

16. Волчонок-найдёныш был отличным выбором - он не задавал вопросов, был сосредоточен и, Хуайсан чувствовал это кожей, с собачьей преданностью был готов отдать за него жизнь. Этого, конечно, не должно было потребоваться. Горечь выкуренной сигареты Хуайсан постарался перебить невыносимо сладкой жвачкой, протёр руки, порылся в бардачке, выискивая подходящий случаю сладкий парфюм и растёр между ладонями. Волчонок так ничего и не спросил, даже когда затормозил в указанном месте, только посмотрел вопросительно, с отчётливой долей тревоги. - Жди здесь, - Хуайсан в последний раз взглянул на себя в зеркало, придал взгляду необходимую томность, и, схватив с заднего сиденья сумку с наличкой, вышел из машины. План, который у него был, в большей степени полагался на везение - у него не было времени выяснить что-то о похитителях, разузнать достаточно о месте или придумать что-то, что опиралось бы не только на природные способности хули-цзин. Дверь нужного склада оказалась тяжёлой, а помещение за ней - затхлым и пыльным, наполненным горькими, тревожными запахами пота, злости и страха, а так же тонкими, ядовитыми нотами похоти и предвкушения. Хуайсан прошёл внутрь, чуть покачиваясь на каблуках под тяжестью перекинутой через плечо сумки. В свободной руке он теребил веер, то и дело распахивая и схлопывая его. Дагэ выглядел плохо… Хуже, чем когда либо, а Хуайсан видел его после самых страшных битв. Он не был ранен, но стоял на коленях, не имея сил сопротивляться, голова была низко опушена, волосы падали на лицо, полностью его закрывая. Мужчина, который стоял рядом с Минцзюэ, убрал руку от его шеи - Хуайсан заметил блеснувший в его ладони шприц, и снял с пояса пистолет, приложив дуло к затылку дагэ. Мужчина ничего не сказал, только блеснул зубами в гадкой, холодной ухмылке. Хуайсан взглянул на его руки - плечи и предплечья были полностью покрыты замысловатой татуировкой, значит на видео был не он - у того человека были изящные, цепкие ладони, а из-под перчаток виднелась белоснежная кожа. - Что вы… - Хуайсан перевёл взгляд на двух других мужчин - один был мелкий и щуплый, с длинными руками и широкими кистями, которые делали его похожим на обезьяну, а второй повыше, плотный и крепкий, судя по всему, сейчас он был здесь главным. Он первым шагнул к Хуайсану, он кивнул на сумку, на его плече и он заговорил: - Всё, как договаривались, принцесса? - Со мной никого нет, - Хуайсан кивнул и поставил сумку на пол. - Здесь вся сумма мелочью, купюры не из банка… Как и договаривались… Я… - Сейчас проверим, красавица, - главарь, поигрывая ножом в ладони, присел у сумки. Нож он заткнул за пояс и потянулся к сумке. Вжикнула молния, купюры из слишком плотно набитой сумки тут же полезли наружу. - Ха, похоже, что денежки и правда на месте, а, детка? - он окатил Хуайсана масляным взглядом, от лодыжки до шеи, и снова к лодыжке, которую, молниеносно наклонившись вперёд, сжал. - Но это ещё не всё, красотка. Нам нужно больше. - Больше? - голос послушно пропал на последних нотах, по телу прокатилась волна дрожи - отвращение, которое можно было бы принять за страх. - Я не… Я… же… Горячая мясистая ладонь скользнула от лодыжки выше - Хуайсан чувствовал, как мужчина упивается исходящим от Хуайсана запахом, как наслаждается шелковистостью кожи. Почти мог различить видения, всплывающие перед чужими глазами - как он будет пользоваться этой красотой, ломая её под себя. Хуайсан не отстранился, со стороны могло показаться, что он замер, словно испуганный крольчонок. Но он позволил мужчине полностью раствориться в захвативших его разум фантазиях, и переключился на второго. Тот был совсем близко - прикосновение длинных, словно паучьи ноги, пальцев к плечам, обожгло омерзением. Хуайсан дёрнулся вперёд, уходя от контакта, и тут же оказался прижат спиной к чужой груди, пока огромная худая ладонь ползла по его ключицам, заставляя содрогаться от скручивающих желудок рвотных спазмов. Сухие губы оказались рядом с шеей, выдохом обожгло кожу: - Если ты будешь послушной деткой, мы отпустим вас обоих, без проблем. Но тебе придётся постараться. Хуайсан усилием воли приказал себе расслабиться, выдохнул и, едва губы соприкоснулись с кожей, мужчина, как и первый, провалился в транс. Они не прекращали смотреть на Хуайсана, изнывая в клетках своих ярких, недостижимых фантазий, они продолжали касаться его, скользить ладонями по телу, но теперь, когда это было подконтрольно, то и ощущалось легче. Хуайсан бросил взгляд на последнего похитителя, зная, какую порочную, словно из раскадровки порно-комикса, картину тот видит перед собой. Тот не остался равнодушным - оценив картину, по всей видимости решил, что подельники так начнут без него, и отошёл от связанного пленника, сунув пистолет в наплечную кобуру. Он отвёл взгляд только чтобы расстегнуть ремень и брюки - явно не хотел терять времени, а когда вновь поднял голову, замер, ошеломлёный и испуганный. Хуайсану хватило нескольких мгновений. Он удобнее перехватил веер, поднял им голову того мужчины, что стоял на коленях, и, коротко улыбнувшись, направил свою духовную энергию в веер. Тешань раскрылся снова, на этот раз с металлическим лязгом, взрезав первую глотку - во взгляде мужчины успело мелькнуть изумление. Второй, стоявший за спиной и самозабвенно притиравшийся пахом к ягодицам своей жертвы, задрав трикотажное платье Хуайсана почти до пояса, не успел понять совсем ничего - Хуайсану пришлось зажмуриться и отвернуться, когда из перерезанной глотки хлынула кровь. Последний похититель замер в том отчаянном положении, когда человек не может решить, что делать - засунуть член обратно в трусы или схватиться за пистолет. Хуайсан вытащил ствол у длиннорукого из-за пояса ещё до того, как тот упал, поэтому, помянув добрым словом Усяня, научившего обращаться с оружием, выстрелил раньше, чем решение было принято. Секунду он постоял, прислушиваясь, но в помещении слышалось только хриплое дыхание дагэ и его собственное, поверхностное и нервное. Он кинулся к брату, подскальзываясь на растекающейся по полу крови, обхватил ладонями лицо, чувствуя под его кожей пылающий, всё усиливающийся жар. - Дагэ, - жалобно позвал он, вздрогнув, когда Минцзюэ распахнул глаза - огненно-жёлтые, с вертикальным, полыхающим тёмным огнём зрачком. Сердце пропустило удар, Хуайсан невольно сильнее сжал в ладонях его лицо, и Минцзюэ моргнул, снова взглянув на Хуайсана чуть более осознанно. - Сейчас… я разберусь, и мы уйдём, - зашептал Хуайсан, ощупывая конструкцию из цепей и ремней в поисках креплений. - Всё будет в порядке, дагэ… - первым поддался ошейник, освободив заодно и руки - сумев пошевелить ими без угрозы вспороть себе горло, Минцзюэ без труда разорвал тяжёлую цепь, а через мгновение на пол упали расплавившиеся наручники и Хуайсан почувствовал, как его стиснуло тяжестью обжигающе-горячих рук. - Я здесь, - шепнул Хуайсан, чувствуя, как по щекам текут слёзы. - Я здесь, дагэ, и ты… ты тоже оставайся здесь… со мной… Пожалуйста, дагэ… Казалось, под кожей Минцзюэ плещется жидкий огонь, Хуайсану почти больно было прикасаться к нему, но хуже было то, что Минцзюэ никак это не контролировал и вся его необузданная мощь в любой момент могла вырваться на волю. Вся мощь дракона, застигнутого искажением Ци, обезумевшего, не различающего своих и чужих. Хуайсан, не считаясь с жаром, прильнул теснее, оплетая руками шею брата, и прижался к его губам отчаянным поцелуем. 17. Увидев взметнувшийся в небо столб огня и дыма Ланг вцепился в руль, не зная, что предпринять: ждать, как было сказано? кинуться на помощь? вызвать пожарную службу? Всё его существо противилось нарушению приказа, но оставаться на месте было ещё хуже. Подумав ещё секунду, он закрыл машину и бросился в направлении столба дыма. Один из складов полыхал так, словно сверху донизу был заставлен бочками с бензином, Ланг едва различал его очертания из-за едкого, горького дыма, застилавшего глаза, но подойти ближе не было никакой возможности: дым забивал глотку, а жар огня начинал обжигать даже на таком расстоянии. - Ты, надеюсь, цел? - раздался знакомый голос из клубов дыма. Странно, но в нём едва слышалась хрипотца, хотя сам Ланг едва смог выдавить из себя “да”, прежде чем кинуться навстречу младшему господину, едва стоящему под тяжестью опирающегося на него старшего брата. Ланг мысленно ужаснулся, хотя почти не успел это зафиксировать - Не Хуайсан был весь в крови, словно только что вышел со съёмок какого-то малобюджетного треш-хоррора, но держался так, что почти не оставалось сомнений, что кровь не его. Ланг поднырнул под вторую руку Главы Не, принимая на себя часть его веса, и чуть не распрощался с коленями - на мгновение показалось, будто он пытается поднять настоящего дракона, огромного и раскалённого, но каким-то чудом им всё-таки удалось сделать шаг, затем ещё один. Лопатку, где лежала чужая ладонь, нестерпимо жгло, по спине колотили какие-то мелкие обломки от разваливающегося позади них склада, Не Минцзюэ хрипло взрыкивал на каждом, дающемся труднее предыдущего, шаге, и Ланг, потеряв счёт времени, просто шёл и шёл к машине - эти несколько десятков метров показались ему вечностью. Они усадили Железного дракона на заднее сидение - Ланг не мог не заметить огненного свечения в зрачках Главы, - и Не Хуайсан забрался туда же, обняв брата, пряча его голову в кольце рук на своей груди. Ланг лишь мельком увидел эту картину, когда давал задний ход и, решив, что она не предназначена для его глаз, всю оставшуюся дорогу, смотрел только вперёд. Он не спросил, куда ехать, и, поскольку распоряжений не поступило - поехал в Нечистую Юдоль, благо он знал её расположение, хотя никогда там не был. Казалось, что молодой господин забыл обо всём на свете, сосредоточившись на брате: он что-то шептал ему и в тоне сквозили нежность и увещевания, и он не обращал внимания на дорогу до тех пор, пока Ланг больше чем через час не притормозил у ворот, ведущих на территорию Ордена Цинхэ. У него даже не было толком возможности оценить мрачное, строгое величие Юдоли, о котором он, конечно, был наслышан: его мысли полностью были заняты произошедшим. Не Хуайсан перекинулся парой слов с охраной и подсказал Лангу, куда ехать - попетляв по дорогам, чтобы не выезжать к центральному входу, Ланг заехал в подземный гараж. Он припарковался и выскочил из машины, помогая Не Хуайсану поднять на ноги Не Минцзюэ. Лангу показалось, что пламя, текущее под кожей Железного дракона и опалявшее при прикосновении, немного утихло, во всяком случае, взвалить его на себя во второй раз было проще. На молодого господина Лангу было страшно взглянуть - его лицо было совершенно спокойным, словно застывшая маска, несмотря на потёкшую тушь и следы крови. Он направлял Ланга, подсказывая, куда идти до тех пор, пока они не зашли в лифт и после, когда шли по длинному пустому коридору с несколькими запертыми дверями. У одной из них Не Хуайсан остановился, отпирая и, наконец-то, взглянул на Ланга в упор. - Спасибо тебе, волчонок, - произнёс он бархатисто-хрипло. - С вами всё будет в порядке? - задал Ланг вопрос, мучивший его уже давно. Он не вполне понял, что произошло, но догадывался, пускай подробности и остались для него тайной. Конечно, он понимал, что язык нужно держать за зубами, а лучше вообще забыть о том, что он видел - о том, что он видел Железного дракона в таком состоянии! - Конечно, - Не Хуайсан серьёзно кивнул. - Во многом благодаря тебе. Извини, что сейчас я не могу поблагодарить тебя, как полагается. Ланг забормотало что-то о том, что молодому господину не за что его благодарить, но Хуайсан остановил его коротким жестом, одновременно потянув брата вглубь тёмной комнаты, освобождая Ланга от его веса. - Спустись на первый этаж, тебя там встретят, - господин кивнул в сторону лифта из которого они вышли. - Вымойся, переоденься и поешь. Можешь остаться в Юдоли или вернуться к себе домой, я найду тебя позже. Не Хуайсан немного поклонился, насколько смог, под весом Железного дракона, и отвернулся, а Ланг, всё ещё находящийся в прострации, побрёл в сторону лифта, думая только о том, что ему не стоит задерживаться на территории Ордена и злоупотреблять благосклонностью молодого господина. Спина невыносимо болела и Ланг собирался попросить просто отвезти его домой, чтобы там уже разобраться и с ванной, и с одеждой, и с чёртовой спиной, но, едва он вышел из лифта, ноги его подкосились, а сознание благополучно ускользнуло ещё до того, как он рухнул на мраморный пол.